Негласные правила киевского метро

Вестибюль

Входя в метро, помните, что сзади вас тоже идут люди. Ведь двери в метро построены еще по стандартам советских времен и в народе имеют название «двери-убийцы» из-за умения так отлететь в противоположную сторону от сквозняка, что худеньким и щупленьким мало не покажется.

Видимо, поэтому многие киевляне, открывая эти здоровые двери, прежде чем пройти, поглядывают назад и придерживают дверь следующему. Эту особенность я заметила сразу. Кроме того, мне рассказывали об этом негласном правиле и те, кто эмигрировал в Киев из Москвы ранее.

Впрочем, придерживают не все. Если сказать в общем, то это либо люди, недовольные всем и вся, а это у них на лице написано, либо просто погруженные в себя. Возраст не имеет значения.

Эскалатор

Скорость эскалатора в киевском метро зависит от времени суток. Если час-пик, то он двигается быстрее.

На эскалаторе люди могут стоять как в два ряда, так и в один, причем обязательно есть те, кто становятся на левой части.

Мне это вначале было непонятно, ведь таким образом они загораживают проход тем, кто торопится. Но потом стало ясно. Все дело в том, что здесь не то, что идут пешком вверх по эскалатору единицы, но и те, кто спускается вниз, встречаются очень редко.

И это то, с чем надо смириться.

Люди в киевском метро неторопливы, двигаются в своем размеренном темпе – и пусть весь мир подождет. Особенно это заметно на станциях метро, когда впереди идущие люди, витая в своих мыслях, совсем не обращают внимания на тех, кто привык к более быстрому ритму. Впрочем, как я уже сказала, таких здесь не очень много.

Неторопливая манера передвижения по подземке особенно заметна на переходах, там, где в час пик скапливается народ, чтобы подойти к эскалатору. Выглядит очередь вполне цивилизованно. Редко, когда кто-то пытается пройти без очереди, чтобы быстрее добраться к эскалатору.

Помню, я торопилась и, увидев, что к эскалатору очередь, решила обогнуть ее, но обнаружив, что никто так не делает, все-таки не стала нарушать общепринятые стандарты и достояла очередь со всеми.

Эскалатор киевской молодежью воспринимается как место для идиллии и поиска вдохновения. Не шучу. Часто вижу, как молодые люди садятся на ступеньки эскалатора, двигающегося вниз, и смотрят вдаль, на постепенно открывающуюся взору станцию метро. Надо тоже как-нибудь попробовать.

Музыкальное сопровождение на эскалаторе всегда расслабляющее. Не патриотические песни, как, скажем, в московском метро, когда включают Кобзона, а только классическая музыка.

На станции

Темп и беспорядочность движения людского потока на станциях метро зависит от близости к центру. Здесь, как и везде: кто-то идет медленно, кто-то быстрее, и светофоров не требуется.

Отличительная особенность киевских станций в том, что здесь очень много рекламы. Она везде и самых разных видов: от небольших печатных плакатов до огромных, занимающих всю стену панелей, подсвеченных изнутри.

Но что меня поразило, так это наличие на центральных станциях, в частности, на Майдане Незалежности, видеоэкрана, проецирующегося на боковые стены станции. Пассажиры, ожидающие прибытия поезда, могут смотреть видео.

И знаете, что там показывают помимо самой рекламы? Социальные ролики, типа сообщений о пропавших людях. Очень правильная идея, особенно с точки зрения охвата аудитории.

В ожидании поезда люди часто смотрят друг на друга. Без агрессии, просто от нечего делать. А учитывая, что время между поездами не в час пик составляет где-то 3-5 минут, то почему бы и нет. Можно и по сторонам поглядеть, на людей посмотреть.

Кстати, этот взгляд не вызывает раздражения. Он скорее объединяющий, говорящий, что мы тут все на равных правах, в одной лодке. Вернее, в одном метро.

В вагоне

Расположение пассажиров в вагоне у меня вначале вызывало недоумение. Почему-то принято, зайдя в вагон, располагаться тут же, у дверей. В результате, тут скапливается огромное количество людей. А полвагона остается полупустым.

Первая моя мысль была, что они, возможно, скоро выходят, но нет, понаблюдав за теми, кто стоит у дверей, выяснила, что далеко не все едут одну станцию, а проезжают так минимум три-четыре станции.

Думаю, причина в том, что привычка стоять у дверей сложилась уже давно, поскольку киевское метро действительно не такое большое, как то же московское. И все остальные, кто не выходят на ближайших станциях, зная эту особенность, понимают, что пробраться к выходу будет тяжело, поэтому выбирают вариант, где в тесноте, да не в обиде.

В целом же, кодекс поведения в вагоне меня, если честно, умиляет и трогает.

Молодежь (и не только) тут почти всегда уступает место пожилым людям.

Была со мной такая история. Еду я как-то в вагоне, вижу, зашла бабушка, я встала, уступила ей место. Через станцию заходит еще одна бабушка, становится рядом. Смотрю, парень, сидящий до этого со мной, тоже встает, предлагая бабуле сесть.

Я начинаю улыбаться, потому что это так здорово видеть, что уступают место стареньким. Парень, увидев, что я улыбаюсь, долгое время недоуменно смотрел на меня. Думал, наверно, что я улыбалась по другой причине.

Бабушки в киевском метро бывают и экспериментаторами.

Вижу картину: мальчишка лет 14 уступает место бабушке, а рядом с ним сидела другая бабушка, видимо, ее подружка. Две подружки начинают его уговаривать сесть обратно, видимо, вторая не захотела садиться. Паренек ни в какую не соглашается.

Смотрю, бабульки между собой переглядывается. И улыбаются, словно он прошел какое-то испытание. На следующей станции парень вышел, и к первой подружке, наконец, примостилась вторая.

В вагонах киевского метро не принято расклеивать объявления на стенах. Их принято засовывать в щели. Такое вот негласное правило не пачкать стены, чтобы не приходилось потом отмывать их от клея. Это меня по-настоящему приятно удивило.

Очень часто в вагонах можно услышать народные песнопения. Это бабушки в расшитых украинских нарядах. Необыкновенный заряд позитивного настроения дают.

В вагонах часто что-то продают: от канцелярских принадлежностей до разных книжек и сборников.

Собирают деньги и благотворительные фонды, помогающие воинам АТО. Но поскольку, видимо, развелось много мошенников и по громкоговорителю в вагонах часто можно услышать, чтобы пассажиры были осторожны, отдавая деньги непроверенным людям, волонтеры официальных общественных организаций ходят в фирменных футболках своего фонда и со стеклянным коробом, на котором указаны все реквизиты организации.

Довольно показательно и само отношение к бойцам АТО, которых в вагонах можно встретить довольно часто.

Я как-то понаблюдала за реакцией людей на вошедшую группу людей в военной форме. Подросток, сидевший с телефоном в руках и игравший в какую-то игру, увидев их, стыдливо опустил глаза, а потом вообще убрал телефон и иногда осторожно поглядывал наверх, с интересом разглядывая и прислушиваясь к их разговору.

Одна женщина сначала смотрела на них свысока. С каким-то пренебрежением, как мне показалось. Но потом ее взгляд скользнул на девушку в военной форме, стоящую тоже в группе, и я увидела, как посерьезнело её лицо. Она сглотнула и опустила глаза. Несколько минут сидела, смотрела застывшим взором на пол вагона, словно обдумывая что-то важное. А потом подняла опять взгляд и снова посмотрела на всю группу. В ее глазах стояли слезы…

В тот момент я поняла, как некоторые люди в Киеве относятся к бойцам. Сначала, видимо, они кажутся им инопланетянами, особенно для тех, для кого война – это что-то далекое и не касающееся их, ведь в Киеве все спокойно и, видимо, кажется, что так везде.

Но потом человек, видимо, осознает, что пока он сидит в телефоне или дома борщ готовит, смотря ток-шоу по телевизору, эти люди в военной форме там, на передовой, и у них нет возможности вести размеренную мирную жизнь. Они и есть те, кто, по сути, держит рубежи, те, кто и делают их жизнь в городе, далеком от войны, таким спокойным и будничным. Но это мое впечатление. Могу и ошибаться.

Киевское метро, как и страна в целом, имеет свои законы и обязанности. Свой общественный договор между людьми. И главное, что уважение и сопереживание в принятом негласном кодексе занимают отдельный блок.

Это вдохновляет.

Автор: Екатерина Макаревич,  detector.media