Подземные камикадзе. Спи, работай, молись – удел украинских шахтеров

Шахтеры, которых по привычке именуют «представителями мужественной профессии», сегодня откровенно боятся выходить на очередные подземные смены. Но выбора у большинства из них просто нет.

«ЗОЛОТЫЕ ДЫРЫ ШАХТЕРСКА»

Фонд социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний обнародовал очередную порцию своей, прямо сказать, невеселой статистики по отечественному углепрому. Очередная сводка «отличилась» разве что тем, что количество пострадавших с начала текущего года вплотную приближается к круглой цифре: серьезные травмы в подземных забоях получили 988 шахтеров. Из них 47 (это уже данные Профсоюза рабочих угольной промышленности) погибли, оставив в большинстве случаев сирот, вдов, семьи, в которых были едва ли не единственными кормильцами.

Примечательно, что наибольший вклад в официальный индекс травматизма сделали именно крупные угольные предприятия, на которых и средства на охрану труда вроде бы в достаточном количестве выделяются, и уровень механизации заметно выше: шахтоуправление «Донбасс» (168 пострадавших), ГП «Дзержинскуголь» (115), ГП «Артемуголь» (103), шахтоуправление «Южнодонбасское №1» (76). О причинах такой аномалии — чуть ниже.

А сейчас — о скандальном резонансном заключении специалистов, изучающих влияние негативных факторов угольной шахты на человеческий организм. Согласно обнародованным результатам новейших исследований Института медико-экологических проблем Донбасса, так называемый паспортный и биологический возраст профессионального шахтера отличаются на 12—15 лет. Иными словами, рабочий шахты отдает четверть своей жизни за сомнительное право зарабатывать под землей на хлеб насущный.

Неудивительно, что средняя продолжительность жизни украинского горняка постепенно уменьшается: сегодня представитель «гвардии труда» умирает в среднем в 55 лет. В основном, не успев даже как следует попользоваться льготной отраслевой пенсией.

НЕ ДЫШИТЕ ГЛУБЖЕ!

Среди причин роковой шахтерской беды на первом месте, бесспорно, стоят профессиональные заболевания. Самое страшное из них — силикоз, возникающий в результате постоянного вдыхания угольной и каменной пыли. Чтобы защитить легкие горняков от этого всепроникающего вредителя, правила техники безопасности требуют работать в очистной лаве исключительно в респираторах. Но в тесной темной дыре, где каменный «потолок» иногда нависает на высоте едва ли полметра, а температура достигает 40 и больше градусов Цельсия, таким требованием часто пренебрегают. Присмотритесь хотя бы к журнальным снимкам горняков, только что поднявшихся на-гора: хоть обязательные «лепестки» респираторов и болтаются на груди у каждого, однако, кожа вокруг носа и губ, которые должны были бы прикрываться защитным прибором, по-предательски черная…

В результате нарушители правил ТБ неотвратимо становятся кандидатами на получение силикозной инвалидности: дыхательные пути полностью покрываются слоем мелких каменных частичек, которые препятствуют поступлению кислорода в кровь. Человеку буквально становится нечем дышать. Другие подробности этой распространенной и практически неизлечимой шахтерской болезни — для медицинских профессионалов с крепкими нервами.

Среди распространенных подземных болезней — кожные инфекции (от попадания грязной шахтной воды в свежие раны), радикулит, связанный с неминуемыми подземными сквозняками и резкими перепадами температур.

— Особенно опасны болезни легких, влекущие за собой осложнения, — дополняет список директор Института медико-экологических исследований Донбасса Владимир Мухин. — Но угрозу представляет и целый ряд других заболеваний. Бронхиты, например. А еще вибрация от отбойного молотка или мощного сверла, которым готовят шпуры для взрывчатки, — она крайне вредная.

Простые шахтеры перечисляют факторы риска, как правило, не фигурирующие в официальных отчетах. В частности, экзотические «звериные» инфекции, подхваченные от здоровенных шахтных крыс, наловчившихся охотиться на еду из обеденных «тормозков» рабочих. Углерубы также настаивают: несмотря на уверения санитарных служб, в подземных выработках все же наблюдается повышенный уровень радиации. Последнее утверждение практически не набрало доказательств «за» или «против»: администрации шахт рентгены в шахте сами не меряют, пристально следя за самодеятельными активистами, чтобы не пронесли на смену какой-нибудь там дозиметр.

СПИ. РАБОТАЙ. МОЛИСЬ

Кстати, о традиционных шахтерских «тормозках». Ветераны на донецких шахтах еще помнят времена, когда рабочая смена, собираясь под землю, непременно получала калорийных сухой паек. А кое-где умудрялись организовать горячее питание прямо на рабочих местах. К сожалению, дармовое угощение за счет администрации («Только давай уголь!») давно забыто. Типичный подземный перекус горняка, тяжело «вкалывающего» физически, сегодня в основном состоит из нескольких картофелин в мундире, прихваченных из дома хлеба, луковицы, в лучшем случае — сала.

Так же отошли в шахтерские легенды льготные отдых и лечение. Ну, путевок в санатории Крыма, построенные в советские времена за счет предприятий углепрома, рядовые горняки все равно почти не видели. Но существовали шахтные профилактории, где можно было пройти курс интенсивной физиотерапии, попить кислородные коктейли и, по крайней мере, получить «шахтерскую» диету с хорошим куском мяса три раза в день. Что произошло с этими оздоровительными заведениями в результате приватизации? На любой из донецких шахт вас охотно «просветят»: мол, тот профилакторий, расположенный в уютном местечке, превратился в дачу «крутого пацана», этот стал закрытым охотничьим клубом, а там вообще «отаборился» VIP-бордель.

Массовое закрытие угольных шахт в ходе пресловутой «реструктуризации» сломало устоявшуюся традицию, когда горняк проживал где-то около шахты. Теперь подземные профессионалы из Макеевки ежедневно отправляются «давать стране угля» в Красноармейск, за десятки километров от родного города. А из Тореза — в Селидово, терпеливо перенося долгую и тряскую дорогу в разбитом рабочем автобусе. Свободного времени остается лишь для того, чтобы дома кое-как выспаться. На шахте же владелец разве что оборудует шахтерскую часовенку, где перед очередной сменой можно поставить свечку, надеясь таким образом гарантировать себе возвращение на свет Божий. Вот, собственно, весь «соцкультбыт».

КРАСНОЕ НА ЧЕРНОМ

Примечательное явление на Донбассе сегодня: несмотря на постепенное падение объемов добычи угля, базовая отрасль региона ощущает острый кадровый дефицит. Но секрет раскрывается очень просто: шахты заманивают к себе так называемых забойщиков и других малоквалифицированных работников, согласных на чисто физическую работу. Что поделаешь, когда спрос на «черное золото» и, соответственно, цены на него стремительно растут, но современная подземная техника все еще остается недосягаемой из-за астрономической стоимости. Да и подготовка новых механизированных лав из-за недавнего кризиса фактически сорвана. Вот и рубят уголек «внуки Стаханова» с помощью отбойных молотков и деревянного крепления, чего нигде, наверное, в мире больше не наблюдается.

Современных шахт с комплексными лавами, оснащенными комбайнами, гидрокреплением, на Донбассе осталось — можно пересчитать по пальцам одной руки. Прием туда, будто в институт международных отношений, — по огромному конкурсу. А все же попав в штат предприятия, о котором столько мечтал, рабочий, будьте уверены, будет держаться до последнего, молча соглашаясь на изнурительную, потогонную систему труда, нелегальные поборы наличными «для начальства», сознательное нарушение техники безопасности ради плана.

Более того, сумасшедшая борьба за места на «правильных» предприятиях породила практику, когда медицинская справка об удовлетворительном состоянии здоровья, обязательная при приеме на работу, банально покупается в больнице. Шахтные администрации пытаются противостоять этому постыдному явлению, устраивая за свой счет внеплановые медосмотры и даже находя хитроумные пути доплачивать специалистам из поликлиник «за честность». Однако статистика показывает тревожное положение вещей: ежегодно несколько десятков шахтеров умирает прямо на рабочем месте, не выдержав повышенной температуры и других экстремальных «сюрпризов» угольной шахты.

— Анализ смертельного травматизма свидетельствует, что в текущем году на каждый миллион тонн добытого угля приходится 2,46 человеческих жизней, — сообщает главный технический инспектор Профсоюза работников угольной промышленности Украины Александр Погребняк.

Уточним: за короткий срок этот роковой показатель вырос почти втрое. Шахтеры, которых по привычке именуют «представителями мужественной профессии», сегодня откровенно боятся выходить на очередные подземные смены. Но выбора у большинства из них просто нет.

Сергей Коробчук, Донецк, ДЕНЬ