Думки

Лох против громилы с битой

Published 16 Грудня 2008

Все вдруг и разом превратились в лохов. Кризис доверия и неплатежей возвел лоха до уровня универсального человеческого типа, он превратился чуть ли не в символ нашей кризисной современности. Как выжить, когда уже маячат громилы с битами?

Кризис, как роман, имеет свою динамику: завязку, кульминацию и развязку. Нынешние должники поддались общему движению и набрали денег в долг. Брали все — лица юридические и физические, предприятия, мэрии, государства. Одни кредиты навязывали, другие с удовольствием ими пользовались. Деньги были дешевыми и доступными.

И вдруг на другом конце планеты кто-то не смог расплатиться за купленное в долг жилье, и мировая финансовая система забуксовала. Кульминация наступила с осознанием, что все друг другу что-то должны. В долгу оказались даже те, кто взаймы вроде бы ничего не брал. За всех исландцев, украинцев, венгров и прочее в долг брали их правительства. И даже Гарвардский университет рискует попасть в долговую яму: на вложениях в недвижимость и облигации он потерял $8 млрд.

Мы еще находимся в середине романа, когда развязка только предвкушается, интригует.

Нам пока не известны дальнейшие перипетии сюжета. Но, как во всякой человеческой трагедии, в нынешнем кризисном повествовании появляются замечательные герои, сильные люди — коллекторы. Те, кто наказывает недобросовестных должников. И их зеркальное отражение — антиколлекторы. Они наказывают алчных кредиторов. И те и другие исповедуют свое моральное алиби. Но по сути это люди одного типа.

Цена услуг этих агентств за возврат — или невозврат — кредитов резко возросла. Года полтора назад они могли обойтись заказчикам в 10% от суммы задолженности. Сейчас, когда кризис набрал обороты, выбивалы просят до 25%.

Сильные мужики с бейсбольными битами оказались той редкой на сегодняшний день разновидностью людей, которых лохами назвать никак нельзя. Их конторы официально зарегистрированы. Они, как любые легальные структуры, даже платят налоги. Правда, они работают на грани правового фола и нередко преступают закон. Но они успешны, а потому этот способ добиваться успеха становится заразительным и широко распространенным.

Кризисы редко заканчиваются революциями, расколами элит. Развязка, как правило, бывает гораздо банальней. Чаще всего кризис приводит к разложению мира понятных человеческих отношений, когда правилом жизни становится то, что раньше казалось ненормальным, а в закон возводится то, что раньше было вне закона. И если жизненные трудности вынуждают нас обращаться к брутальному громиле, мы своими руками делаем его социальной нормой.

Но не станем ли мы лохами в квадрате, если наделим насилие социальным престижем, если легализуем эту причудливую форму социального террора? И не должны ли мы напомнить государству, что только у него должна быть монополия на суд и на насилие?

Ушли в долги

За последние годы россияне взяли около 60 миллионов кредитов. Никто не ждал кризиса, увольнений и сокращений зарплат. Теперь выплаты по кредитам стали для многих непосильны. Начинается период борьбы кредиторов и заемщиков. Выбивать долги будут из всех. Разница только в том, что кому-то расплатиться поможет государство, а кому-то придется вспомнить «лихие 90-е», когда за долгами приходили суровые парни с бейсбольными битами. Услуга становится востребованной, а спрос рождает предложение

— Репа остается в приемной. Саныч и Вагиз со мной, — сорокалетний крепыш в коричневой кожаной куртке и кепке-восьми уголке четко раздает указания подчиненным на входе в офисное здание в центре Екатеринбурга. — Работаем быстро. На сегодня еще две заявки.

Четверка неторопливо поднимается по лестнице. У двери с надписью «Приемная» Репа медленно и демонстративно разворачивает замотанную в старое тряпье железную биту. Судя по стертой рукоятке, пользуется он ей часто…

Сорокалетний крепыш Александр называет себя «коллектором», хотя само слово ему не нравится. «Чем-то напоминает канализацию», — объясняет он. Последние 10 лет Александр был добропорядочным бизнесменом, занимался продажей металлопроката. Пытался даже стать депутатом в одном из пригородов Екатеринбурга, но электорат его кандидатуру не поддержал. Против Александра сыграло его бурное прошлое: в начале 90−х его судили за нанесение тяжких телесных повреждений и попытку похищения человека. Отсидел немного, потом дело закрыли, а судимость погасили. Но осадок все равно остался. В родном городке прекрасно помнят, на чем именно сделал первые деньги «добропорядочный» бизнесмен. Забыть об этом не помог даже партбилет «Единой России».

— Тогда был кризис неплатежей. Никто никому добровольно деньги не отдавал. Вот и приходилось их выбивать, — вспоминает Александр. — Как-то не думал, что спустя пятнадцать лет эти навыки вновь пригодятся.

Полтора месяца назад бизнес Александра забуксовал. Металл, который кормил его последние годы, стал никому не нужен. А кое-кто из покупателей вдруг отказался оплачивать ранее поставленный товар.

— Все стали ссылаться на кризис, форс-мажор и прочую херню. Пришлось применять антикризисный набор.

«Антикризисный набор» — это Репа, Саныч и Вагиз. Появление этих «призраков прошлого» мгновенно отрезвляло коммерсантов, большинство из которых начали свой бизнес в спокойные «нулевые» и никогда не сталкивались с мрачными людьми в спортивных костюмах. Через пару недель с Александром рассчитались почти все должники, а сам он решил окончательно завязать с торговлей и стать коллектором.

Как мы попали в долговую яму

Внеуютной шкуре должника в последнее время оказались очень многие. Это не только бизнес мены, которые не смогли перекредитоваться и оплатить очередную партию товара. В последние годы кредитная лихорадка охватила и обычных потребителей. Российские граждане набрали в долг почти 4 трлн рублей. Это много. Это почти половина годового дохода российского бюджета.

Занимали на все. На нужное и не очень, на то, без чего не обойтись, и на то, что совсем не нужно. На квартиры, новые мобильники, отдых в Турции и бюджетный ноутбук. Глава думского комитета по труду и социальной политике Андрей Исаев поделился с «РР» своими подсчетами: «Кредиты взяли около 60 миллионов россиян — почти половина населения страны. Хотя кто-товедь и по несколько брал.

Мы были уверены в завтрашнем дне и слишком доверчивы. Поэтому не особо внимательно читали кредитные договоры. Хотя о том, что банкиры — не альтруисты, могли бы и догадаться. Иногда нам это даже пытались втолковать».

Павел Медведев: «Одолжил у банка 230 тысяч рублей и уже 4 месяца не могу оплачивать кредит. Сначала звонили девушки из банка. Потом продали долг коллекторам. Те уже звонят теперь мне, отцу, матери, много говорят о моем здоровье и рекомендуют его беречь. Обещали приехать познакомиться. Сижу, жду»

— Банки хитрят и всегда будут хитрить, когда дают кредиты, — рассказывает об очевидных вещах, о которых мы не раз слышали раньше, но не обращали на них внимания, директор антиколлекторского агентства (в условиях кризиса появились и такие) Only Way Дмитрий Полукаров. — Вы подписываете десяток страниц мелкого текста. Если все это напечатать хотя бы 12−м кеглем, то получится целый роман. Прочитать и понять каждую строчку не сможет ни один нормальный человек, особенно когда на выходе из магазина вас уже ждет взятый в кредит домашний кинотеатр.

В итоге, учитывая напечатанные мелким шрифтом проценты за обслуживание счета, дополнительные условия, пени и штрафы, реальная ставка кредита повышалась с рекламируемых 10–15% до 40, а то и до 150%.

Но многие этого даже не замечали, пока экономическая ситуация была стабильная, зарплату платили вовремя и выплаты по кредитам были не слишком обременительны. Все изменилось с того момента, когда начались увольнения и сокращения зарплат. По данным Банка России, с начала года просроченные платежи по кредитам выросли на 27%. В целом, по оценкам экспертов, в зоне риска около четверти кредитов.

Что делает государство

До какого-то момента государство надеялось, что граждане сами смогут решить свои проблемы с банками. Но пару недель назад стало ясно, что не смогут и нужна помощь. Идей много. Среди тех, что озвучены, есть разные — и адекватные, и популистские, и явно запоздалые.

Адекватной кажется поддержка тех, кто из-за потери работы не может расплачиваться по ипотечному кредиту. Это сейчас главная цель государства, и выбор приоритета понятен: есть большая разница, что у вас заберут за просроченный кредит — DVD-плеер или квартиру. Ипотечные кредиты за последние годы взяли 800 тысяч семей.

Схему помощи на прошлой неделе озвучил Владимир Путин. Если вы взяли ипотечный кредит, но лишились работы, государственное Агентство по ипотечному жилищному кредитованию (АИЖК) готово на год взять эти выплаты на себя. Для этого человеку достаточно предоставить в АИЖК кредитный договор и документы, которые свидетельствуют о том, что он лишился работы по сокращению штатов.

На эту программу, которая начнет действовать уже с 1 января, из бюджета выделяется 200 млрд рублей. Только не надо думать, что это халява — деньги, заплаченные за вас государством, все равно в какой-то момент придется вернуть. Но год отсрочки по платежам в любом случае существенная поддержка. Вот только воспользоваться этим шансом не смогут те, кто уволился по собственному желанию, пусть даже и подписал он такое заявление под нажимом администрации предприятия.

Похожие меры, кстати, предпринимают и правительства других стран. Так, на прошлой неделе правительство Великобритании договорилось с восемью крупнейшими банками страны (на них приходится 70% ипотечных кредитов) о специальной программе, по которой отсрочки по выплатам получат уволенные и даже те, кто не уволен, но лишился значительной части заработка. Причем отсрочка предоставляется на два года. Щедрее, чем у нас…

Еще одна возможная мера в помощь должникам — принятие закона о банкротстве физических лиц. Правда, Минэкономразвития готовит его уже третий год и сейчас должно представить на рассмотрение в правительство уже четвертый вариант законопроекта. Предполагается, что человек, который не в состоянии расплатиться по своим долгам, может объявить себя банкротом и договориться с банком о рассрочке платежа на пять лет, не боясь, что судебные приставы опишут его имущество.

Андрей Сорокин: «Работа с клиентами делится на три этапа: “софт”, “хард” и “лигал”. “Софт” — это когда клиенту постоянно звонят и напоминают о долге. Если не помогает, приезжает “хард”: 2–3 человека, которые настоятельно рекомендуют вернуть долг. Тех, кто и такой натиск выдерживает, доводит дело до суда, — процентов 10»

Некоторые депутаты Госдумы, не дожидаясь принятия закона, пытаются договариваться с банкирами о реструктуризации долгов тех, кто взял не только ипотечный, но и потребительский кредит. Мера в значительной степени популистская, потому что потребительские кредиты чаще всего брались не на товары первой необходимости, а на покупку новых мобильных телефонов, машин, мебели. Впрочем, инициатор идеи, глава думского комитета по труду и социальной политике Андрей Исаев, так не считает:

— Мы предлагаем банковскому сообществу подписать декларацию, по которой банкиры откажутся взыскивать долги, а также проценты по потребительским кредитам с тех, кто взял кредит до 100 тысяч рублей, а теперь потерял работу, — объяснил «РР» депутат. — Эта передышка будет даваться заемщикам до того момента, как они найдут работу, но максимум на один год. Конечно, мы не можем навязывать банкам такое решение, поэтому участие в программе должно быть добровольным.

— И многие банкиры на это соглашаются?

— Мы уже начали консультации. Есть ряд банков, которые готовы подписать нашу декларацию. Есть и те, кто активно против. Но это ошибочная позиция. Как они сейчас смогут выбить эти кредиты? Потратятся только на судебные издержки. Я не уверен, что суды сейчас активно станут принимать решения об изъятии у людей той бытовой мелочи, на которую они брали кредиты. Да, и куда потом банки денут все эти использованные пылесосы, стиральные машинки, телевизоры? Не будут же они их реализовывать самостоятельно! К тому же давайте вспомним и напомним банкирам, как выдавались эти займы в каких-нибудь магазинах: люди даже не читали условия договора. А сейчас, в непростое время, их заставляют платить больше.

Как собирают долги

Сомнения Андрея Исаева в том, что банки смогут выбивать долги, вряд ли обоснованны. Как раз это у них получается неплохо. Вернее, не у них, а у коллекторских агентств. Именно им банки продают долги, которые сами не надеются взыскать. Коллекторский бизнес сейчас процветает. Вот только методы, которыми пользуются собиратели долгов, с каждым днем становятся все жестче. Потому что трудно забрать деньги у того, у кого их нет или очень мало. В ход идут разные способы.

— Звонки начались в конце лета, — рассказывает «РР» один из проблемных должников — москвич Павел Медведев. — Я одолжил у банка 230 тысяч рублей и уже 4 месяца не могу оплачивать кредит. Первые полтора месяца звонили девушки из банка. Потом стал названиватькакой-то молодой человек. Мы долго говорили по телефону, изматывали друг другу нервы, иногда, когда я понимал, что сказать мне нечего, я молчал. Это его выводило из себя. Во время последнего разговора он сказал мне, что банк продал мой долг специальной организации, «методы работы которой более действенны».

Это оказались коллекторы, которые начали звонить Павлу с середины ноября. Впрочем, звонили не только ему, а еще его отцу и матери.

— Они много говорят о моем здоровье и рекомендуют его беречь, а еще очень просят отдать деньги. Со дня на день жду их приезда: хотят познакомиться со мной и моими родными поближе. Я уже получал SMS из банка о том, что ко мне должна заехать мобильная группа «по взысканию суммы долга».

Вряд ли к Павлу Медведеву приедут люди с железными битами, но то, что у него впереди еще много интересных встреч, подтверждают и сами коллекторы.

— Работа с клиентами делится на три этапа. Мы их про себя называем «софт», «хард» и «лигал», — рассказывает заместитель генерального директора коллекторского агентства «РусБизнесАктив» Андрей Сорокин. — «Софт» — это когда клиенту звонят и по нескольку раз в неделю зачитывают уведомления о просроченном долге. Если это не помогает, приезжает «хард» в составе 2–3 человек, которые в личных продолжительных беседах настоятельно рекомендуют вернуть долг или уговаривают сделать это ваших друзей и знакомых, если вы «совсем неконтактный и невменяемый человек».

«О существовании “коллекторов с битами” я прекрасно знаю. Но это не наш метод. На должника вполне успешно можно воздействовать и законными методами. Мы, например, 70 процентов долгов возвращаем», Дмитрий Бикташев

Подобные визиты иногда обставляются весьма пышно. Например, представьте, что к вам приходят крепкие люди в униформе и у них на спине или на шевроне написано «Пристав», «МВД», «Управление собственной безопасности». Конечно, к реальной службе судебных приставов или милиции никакого отношения они не имеют, а все эти «Приставы» — лишь название ЗАО, ОАО и ООО, занимающихся коллекторством. Но это не мешает им клеить на двери вашей квартиры бумаги об аресте имущества, пытаться опечатывать квартиру или доставать расспросами соседей. Подобные средства выбивания долгов по версии «хард» граничат с нарушением закона.

— Если клиент выдерживает этот натиск, запирается в квартире и не реагирует на действия коллекторов, приходится переходить к плану «лигал», — продолжает Андрей Сорокин. — Это значит, что дело доходит до суда. Правда, таких случаев немного, процентов десять.

Зато этим десяти за их выдержку воздастся: если дело доходит до суда, то при наличии грамотного юриста вы можете существенно сэкономить на выплате по кредитам. Большинство кабальных условий выплаты долга суд отметет как незаконные.

Сейчас коллекторский бизнес развивается необычайно быстро. В том же Екатеринбурге официально действует более 30 агентств, специализирующихся на возврате долгов. Правда, большинство из них отрицает, что пользуется силовыми методами.

Дмитрий Бикташев возглавляет одно из таких агентств. Его компания работает только с официальными долгами, подтвержденными всеми необходимыми документами. На должников они воздействуют исключительно в судебном порядке, в крайнем случае инициируют процедуру банкротства. Стоимость услуг — 25% от суммы возвращенного долга.

— О существовании «коллекторов с битами» я прекрасно знаю. Но это не наш метод, — объясняет Дмитрий. — На должника вполне успешно можно воздействовать и законными методами. Мы, например, 70 процентов долгов возвращаем.

Рост рынка породил даже такое явление как антиколлекторы. Причем многие, как, например, руководитель фирмы Only Way Дмитрий Полукаров, начинали как раз с того, что долги выбивали.

— Сейчас мы это тоже иногда практикуем, но в исключительных случаях, — рассказывает Дмитрий. — Потому что поняли: подошли к той грани, когда есть угроза сесть за вымогательство. Но из бизнеса не ушли, а перешли на другую сторону баррикад. Тут пока никакой конкуренции, а люди звонят ежедневно. Мы помогаем всем, иногда одного разговора юриста хватает, чтобы угрозы и запугивания прекратились.

Правда, на парней с битами разговоры вряд ли подействуют, и в суд за долгами они не пойдут. Выходя из очередной приемной, Репа медленно заворачивает железную биту в тряпье, внимательно смотрит на табличку с золотыми инициалами руководителя фирмы и с улыбкой говорит испуганной секретарше:

— Красивая табличка. На могиле хорошо смотреться будет.

— Он всегда это говорит на выходе, — довольно улыбается Александр.— Моя школа. Этому приколу сто лет. Безотказно действует на бизнюков во все времена. Психической атаки обычно хватает, обрабатывать клиента физически уже нет необходимости. Ну, разве что совсем-совсемотмороженных. Таких мало, но все же иногда попадаются.

О судьбе «совсем-совсем отмороженных» я спрашивать не стал. Меньше знаешь — крепче спишь.

— Саныч, щас заедем на Ботанику («Ботаника» — один из микрорайонов Екатеринбурга. — «РР»). Пистон отзвонился с утра. Клиент вроде на квартире до сих пор, — Александр с довольным видом закуривает. — Этот клоун думает, что его никто нигде не найдет. Но так не бывает. Видишь список? — он протягивает мне несколько распечатанных листов. — Тут все его адреса, пароли, явки, дома, тачки и контакты любовниц. Хорошие и умные люди разогнали шестой отдел, они теперь свои информационные базы продают на каждом углу.

«Шестыми отделами» в 90−е назывались региональные управления по борьбе с организованной преступностью. Когда-то именно они задерживали Александра. Сейчас один из бывших оперативников успешно трудится в его коллекторской фирме.

О том, сколько долгов удается выбить его парням, Александр предпочитает не говорить. Но, судя по наплыву клиентов, которые находят его без всякой рекламы, прибыль у него внушительная…

В подъезде дома на Ботанике Репа и Саныч пробыли около получаса. Садясь в машину, Саныч молча передал Александру пакет.

— У него тут сейф. Там была треть. Клянется, что в течение двух дней вернет остальное.

Интересуюсь у Александра, не боится ли он, что должники обратятся в милицию, ведь его действия легко квалифицируются как банальное вымогательство, а эту статью в УК еще никто не отменял. Александр неожиданно начинает злиться:

— Вымогательство — это когда, б…, какой-нибудь Абрамович приходит в Кремль и говорит: «Дайте мне денег просто так, а то у меня кризис, рабочим жрать нечего, и они на митинг пойдут». Вот это, б…, вымогательство. А мы помогаем нужным людям вернуть свое, чужого нам не надо. И вообще, вот этот клоун, к которому мы заходили, должен денег большому милицейскому чину. Если чин сам пойдет за своими деньгами, то может превратиться в «оборотня в погонах», или как там это у них называется. А так мы помогаем ему, а он помогает нам. Все в рамках…

Недавно в Екатеринбурге милицейское начальство провело специальную пресс-конференцию, посвященную предстоящей в будущем году амнистии. Только в Свердловской области на свободу выйдут 13 тысяч заключенных. Многие из них были осуждены в «лихие 90−е» как раз за вымогательства, разбои и похищения людей. Пока чиновники рассказывали о том, как они собираются адаптировать бывших зэков к нормальной жизни, Александр думал о том, как расширить свой бизнес.

— Есть идея создать нечто вроде профсоюза или законтачить с каким-нибудь уже существующим. Тут недавно пришли работяги с Белоярской атомной станции. Им зарплату три месяца не платят. У всех на руках решения суда о признании долга и исполнительные листы о взыскании. Каждому должны по 150 тысяч. Приставы ничего не делают. Будем трудящимся помогать, — Александр делает паузу и добавляет: — За половину долга…

Полдня, пока мы катались с «коллекторами» по Екатеринбургу, в машине звучала непонятная песня с фразой «Подарила рэкетиру муза пламенную лиру». Я долго пытался вспомнить, откуда я ее знаю. И лишь под вечер меня осенило: 89−й год, школьная дискотека, пацаны в спортивных костюмах и главный хит тех времен — группа «Каир», песня «Рэкетир».

Фото: Константин Саломатин, Алексей Майшев; Оксана Юшко

Виктор Дятликович, корреспондент отдела «Политики» журнала «Русский репортер»
Людмила Наздрачева, автор «Русский репортер»
Игорь Гребцов, автор «Русский репортер»
Владимир Антипин, автор «Русский репортер»