Ушел и не вернулся: кто и как в Украине ищет пропавших без вести

Каждый год в милицию поступают тысячи заявлений от родственников пропавших без вести людей. Кто и как их ищет в Украине. 

Молодая женщина внимательно листает альбом с фотографиями и читает подробные описания людей, находящихся в тяжёлом состоянии или без памяти в больницах Киева. На серых страницах, похожих на бухгалтерский гроссбух, сотни лиц. Среди них 40-летняя Мария Николаева пытается найти мужа.

«Не понимаю, куда он мог деться?» – бормочет женщина. Накануне Дня Победы её супруг вышел за пивом. Через пару часов по телефону пообещал: «Ща буду». Не дождавшись, легла спать. Утром позвонила ещё раз и, с трудом разбирая речь мужа, убедилась, что он жив-здоров. Но уже через пару часов его мобильный перестал отвечать на звонки.

Мария обратилась в райотдел милиции. Пока стражи порядка собирают данные о пропавшем и отрабатывают версии, женщина едва ли не ежедневно наведывается в оперативно-справочный отдел розыска без вести пропавших МВД. Вообще-то сюда можно и не ходить – операторы (кстати, похожие не на сотрудников милиции, а на школьных буфетчиц) сразу позвонили бы Марии, если бы обнаружился мужчина, по описаниям напоминающий её мужа.

Жду тебя. Для тех, чьи родственники и друзья пропали без вести, телевизионные проекты вроде программы «Жди меня» – последний шанс найти близких. Фото: Дмитрий Стойков, Фокус

ДНК в профиль

– Сегодня у нас двое пропавших, – читает милицейскую сводку замначальника оперативно-справочного отдела Сергей Крупский. – Мужчина 40 лет уехал на автомобиле и не вернулся. Инвалид второй группы вышел на прогулку и тоже исчез.

По подсчётам Крупского, ежедневно в столице подают от двух до пяти заявлений о пропавших без вести. Примерно столько же неизвестных поступает в больницы. Половина исчезнувших довольно быстро находится. Остальные – через какое-то время. Бывает, ищут годами. Всё зависит от того, при каких обстоятельствах пропал человек. Если есть подозрения в криминале, дело передают сыщикам из убойного отдела.

– Один из самых распространённых случаев – это когда гражданин без документов становится жертвой ДТП, – рассказывает Сергей Крупский. – Часто бывает, что на дороге шальные автомобилисты сбивают человека, а у него при себе нет никаких документов. «Скорая помощь» доставляет пострадавшего в больницу. Чем быстрее приедут наши техники и опишут потерпевшего, зафиксируют показания врачей, тем скорее найдём его родственников. А это значит, что родня сможет купить лекарства, необходимые для спасения.

Сотрудники оперативно-справочного отдела ездят не только по больницам. Устанавливать личность им приходится и по обнаруженным останкам. Снимают отпечатки пальцев, фотографируют особые приметы: татуировки, шрамы, родимые пятна. Потом эти данные сопоставляются с компьютерной базой «Розыск», куда приметы пропавшего вносят сразу после того, как родственники обратились в районный отдел милиции.

Если есть предположение, кому могут принадлежать останки, кровным родственникам могут предложить сдать анализ ДНК. Но это, по словам Крупского, дело добровольное и платное, поскольку закона, регламентирующего такую процедуру, в Украине пока нет.

– Мы сильно отстаём не только от цивилизованных стран, где ДНК-профиль оформляется при совершеннолетии, но и от соседей – Белоруссии и России. Там его восстанавливают по луковицам волос, слюне и даже крови родственников. Потом сравнивают с данными, полученными в результате анализа человеческих останков, – объясняет он.

Сергей Крупский показывает запросы белорусских милиционеров. В каждом – не только подробное описание пропавшего, но и его «химическая формула». Нашим милиционерам пока нечего ответить своим коллегам.

Жертвы, мошенники и детективы

– Нам необходимо создать систему биометрических паспортов. Но проблема в том, что общество ещё не готово. Оно посчитает это тотальным контролем, – убеждён начальник отдела наработки и реализации стратегии поиска без вести пропавших МВД Украины Дмитрий Гарматин.

В его отдел стекается вся информация об украинцах, которые пропали на территории страны. В каждом областном центре работает оперативно-справочная служба – такие случаи она фиксирует ежедневно. За прошлый год в милицию было подано более 10 тысяч заявлений, из которых по горячим следам – до 10 суток – разыскано около 6 тысяч граждан.

Как отмечает полковник Гарматин, по сравнению с докризисными временами люди стали исчезать реже. Зато в последнее время участились случаи, когда человеку «помогают» исчезнуть. Если пропавший был человеком состоятельным или владельцем нескольких квартир, под подозрение прежде всего попадают его родственники и партнёры. «Несколько недель назад исчез известный бизнесмен. Машина припаркована у дома, вещи все на месте. Нашли на дне озера с 32-килограммовой гирей», – приводит пример Гарматин.

Помимо тех, чьё исчезновение связано с криминальными обстоятельствами, есть ещё несколько основных групп пропавших без вести. Во-первых, это пожилые люди и те, кто страдает различными психическими заболеваниями. Вторая группа – граждане, утратившие связь с родными, то есть бомжи, бывшие заключённые и несовершеннолетние, как правило, из неблагополучных семей или спецшкол. Бывают случаи, когда под пропавших начинают косить должники, взявшие в банке кредит, но ищут их уже как мошенников.

Занимаются розыском людей и частные детективы. Они используют те же методы, что и милиция, только в их работе больше мотивации и меньше бумажной волокиты.

– Пока следователь делает запрос, уходит время. А мы по своим каналам гораздо быстрее можем получить информацию, – уверяет Алексей Бушаков из «Украинской группы поиска». – Недавний случай: женщина уехала на дачу в Киевскую область и пропала на два месяца. В местном отделении милиции нам удалось выяснить, что ровно два месяца назад на трассе произошла авария. За рулём сидела дама. Тело её захоронили как неопознанное».

За свои услуги частные детективы берут от ста до нескольких тысяч долларов. Всё зависит от того, сколько усилий приходится тратить на поиск человека.

ТВ спешит на помощь

В некоторых странах розыском без вести пропавших занимаются волонтёрские организации, у нас пока таких активистов нет. Зато Украина может похвастать уникальной «Телевизионной службой розыска детей». Этот проект поддерживают все ТВ-каналы. За шесть лет благодаря телевизионщикам в семьи вернулся 571 ребенок.

«К нам сейчас обращаются не только по поводу детей, но и взрослых – чаще всего мужчин от 25 до 40 лет», – рассказывает психолог Юлия Ворошнина, которая работает в отделении «Телевизионной службы розыска детей» на столичном вокзале «Караваевы дачи». Напротив её рабочего стола установлена камера. Каждый час на спутниковом канале «ЧП Инфо» идёт прямое включение с «Караваевых дач». Родственники исчезнувшего человека в прямом эфире могут обратиться к телезрителям.

Немалая польза и от другого проекта – украинской редакции программы «Жди меня». За неделю телевизионщики получают в среднем 250 писем, почти 75% пропавших без вести людей находятся.

– Обратился к нам как-то двенадцатилетний мальчик из Винницы. Девять лет назад его мама, пережив развод, уехала в столицу на заработки и с тех пор не объявлялась, – рассказывает редактор программы Елена Сторожук. – Показали её фото в эфире. Одна из зрительниц узнала в ней продавщицу секонд-хенда. Мы выехали на этот рынок. Оказалось, она там уже не работает, но через продавцов смогли узнать адрес женщины. Сейчас она вернулась домой, живёт с сыном и родителями.

Их разыскивала милиция
 

Источник: по данным МВД Украины

Анастасия Рингис, журнал ФОКУС