Site icon УКРАЇНА КРИМІНАЛЬНА

«Алмаз» – милицейская ОПГ Лукашенко

«Алмаз» - милицейская ОПГ Лукашенко

MINSK, BELARUS - SEPTEMBER 23, 2020: Nikolai Karpenkov (L), head of the Main Directorate for Combating Organised Crime and Corruption of Belarus' Ministry of Internal Affairs, guards an area during an unauthorized protest against the inauguration of Alexander Lukashenko as Belarus' President in central Minsk. Natalia Fedosenko/TASS Áåëîðóññèÿ. Ìèíñê. Ãëàâà Ãëàâíîãî óïðàâëåíèÿ ïî áîðüáå ñ îðãàíèçîâàííîé ïðåñòóïíîñòüþ è êîððóïöèåé ÌÂÄ Áåëîðóññèè (ÃÓÁÎÏèÊ) Íèêîëàé Êàðïåíêîâ (ñëåâà) âî âðåìÿ íåñàíêöèîíèðîâàííîé àêöèè ïðîòèâ èíàóãóðàöèè Àëåêñàíäðà Ëóêàøåíêî â öåíòðå ãîðîäà. Áåëîðóññêàÿ îïïîçèöèÿ íå ïðèçíàåò ðåçóëüòàòû âûáîðîâ, ñîãëàñíî êîòîðûì äåéñòâóþùèé ïðåçèäåíò îäåðæàë ïîáåäó ñ 80,10% ãîëîñîâ. Íàòàëèÿ Ôåäîñåíêî/ÒÀÑÑ

«Алмаз» - милицейская ОПГ Лукашенко

Игорь Макар — офицер, обнародовавший «прослушку» разговора председателя КГБ Беларуси, планировавшего убийство Павла Шеремета, — рассказывает «Новой газете» о том, кому он сам передавал запись, кто застрелил Александра Тарайковского 10 августа в Минске, какие настроения в силовых структурах и почему выводить спецподразделение «Алмаз» на улицы преступно.

Запись разговора восьмилетней давности, в котором тогдашний председатель КГБ Беларуси Вадим Зайцев и двое сотрудников спецподразделения КГБ «Альфа» обсуждали будущие убийства минимум четырех граждан Беларуси, находящихся за границей, была обнародована благодаря бывшему сотруднику другого спецподразделения, тоже находящемуся за границей. В этом есть какая-то почти художественная завершенность.

Игорь Макар — бывший заместитель командира боевой группы спецподразделения по борьбе с терроризмом «Алмаз» МВД Беларуси, а ныне представитель гражданской инициативы «Белорусский народный трибунал». В «Алмазе» он служил с 1998 по 2004 год. Потом уволился, вошел в команду Александра Козулина во время президентских выборов 2006 года. После тех выборов Александр Козулин был арестован во время акции протеста и вернулся домой, как еще несколько сотен минчан. Только Козулин вернулся домой не через 15 суток, а через два с половиной года. А Игорь Макар успел выехать в Европу и попросить политическое убежище.

Игорь Макар. Фото из личного архива

Все проведенные в эмиграции годы Игорь поддерживал контакты со многими белорусскими силовиками. Один из них именно ему передал ту запись с голосом Зайцева.

— Игорь, когда запись с разговором Вадима Зайцева с двумя сотрудниками «Альфы» оказалась в вашем распоряжении? 

— Запись я получил от своих анонимных источников в КГБ тогда же, когда она была сделана, — в 2012 году.

— Вы считаете, что поступали правильно, когда держали ее при себе восемь лет? 

— Я не держал ее при себе. Когда я в первый раз прослушал эту запись, услышал там фамилию моего друга Олега Алкаева, бывшего начальника СИЗО № 1 Минска. Нас многое связывает: мы оба офицеры, мы оба в разное время получили политическое убежище, у нас есть общие интересы и цели. И я хотел в первую очередь спасти ему жизнь, тем более что мой источник сказал, что все очень серьезно и скоро будет выполняться. И я передал информацию американским дипломатам.

Уже потом я узнал, что Олегу Алкаеву, живущему в Берлине, звонили из криминальной полиции Германии, рекомендовали не уезжать из страны и даже из Берлина, предлагали охрану. От личной охраны Олег отказался, но наружное наблюдение велось. По остальным обсуждаемым в данной записи я ничего не знаю, но Олег мне говорил, что лично предупреждал Павла Шеремета. Он не знал содержания той записи, но поскольку его жизни угрожала опасность, то он просто сопоставил факты — книгу «Расстрельная команда» они писали вместе — и предположил, что Шеремету тоже может грозить опасность. Павел плотно занимался расследованием взрыва в минском метро в 2011 году и вообще был раздражителем для этого диктаторского режима, так что он был предупрежден. К сожалению, Павла все-таки убили.

Полицейские возле взорванного автомобиля, в котором находился Павел Шеремет. Киев, 2016 год. Фото: Zuma / TASS

— Вы передали американским дипломатам только информацию, касающуюся вашего друга Олега Алкаева, или всю запись? 

— Я передал им всю информацию со всеми фамилиями.

— Если Алкаеву звонили из криминальной полиции, значит, информация должна была уйти и во все остальные страны, где находились те, чье устранение обсуждали в кабинете Зайцева. Как вы думаете, почему украинские спецслужбы не отреагировали еще тогда? 

— В 2012 году Павел еще только собирался переезжать в Украину. Но я знаю, что информация была передана и в Российскую Федерацию, и в Украину, и даже в белорусский МИД. Кстати, тогда Вадим Зайцев и был снят с должности председателя КГБ. Он всеми силами пытался доказать, что донельзя предан Лукашенко. Он давал интервью, в которых рассказывал, что сделает все ради Лукашенко, — в сущности, просился назад. Но в КГБ его не вернули.

— Я знаю, что вы поддерживаете отношения с бывшими сослуживцами и вообще с силовиками из разных ведомств. Какие, на ваш взгляд, изменения сейчас происходят в силовых структурах? Я имею в виду их отношение к Лукашенко.  

— Идет очень серьезное зомбирование. Тому же ОМОНу и спецназу внутренних войск регулярно рассказывают, что люди выходят на митинги за литовские и польские деньги. Это нужно для того, чтобы силовой блок продолжал поддерживать режим и совершать преступления против народа. Но, общаясь с бывшими коллегами, могу сказать, что по крайней мере 30% сотрудников силового блока — МВД, КГБ, внутренних войск — просто плывут по течению и стараются ни о чем не задумываться. Если двое сотрудников между собой еще могут затрагивать какие-то политические темы в разговорах, то трое — уже нет. Опасаются. Но именно эти 30% перейдут на сторону народа, когда увидят, что расстановка сил изменилась, а режим пошатнулся по-настоящему.

— А до какой степени режим должен пошатнуться, чтобы они перешли на сторону народа? Что-то же должно послужить спусковым крючком? 

— Не буду вилять и юлить, скажу как есть. На сегодняшний день уже можно об этом говорить. Все прекрасно понимают, что Лукашенко стал настоящим раздражителем в обществе. Каждое упоминание о нем раздражает людей. Он стал токсичен. И именно сотрудники силовых структур, которые не совершали преступлений или совершали какие-то незначительные преступления, нигде не зафиксированные, — они уже сейчас, пусть неофициально, способствуют тому, чтобы этот карточный домик сложился. А вот те, которые насовершали преступлений, будут защищать этот режим до конца. Они тоже понимают, что в будущей свободной Беларуси не будет ОМОНа, «Алмаза», «Альфы» и они превратятся в изгоев. Уже сегодня в милицейской форме по городу лучше не ходить — это позор. А когда этот домик наконец сложится, будет расследовано все.

Будет детально разобран каждый факт, каждое поднятие дубинки. Конечно, криминалисты и другие службы, не участвовавшие в репрессиях, сохранятся. И у них будет очень много работы.

— Вы сами служили в «Алмазе» на рубеже веков. Тогда это было действительно элитное спецподразделение. А теперь его бросают на подавление протестов, и уже известно, что смертельный выстрел в Александра Тарайковского 10 августа возле метро «Пушкинская» произвел именно боец «Алмаза». 

— 9–11 августа в Минске работал весь личный состав «Алмаза». Вообще «Алмаз» — это подразделение, которое работает коллективно. Это не оперативники, которые могут действовать и в одиночку, «Алмаз» работает только группой. На видео убийства Тарайковского видно, что любой сотрудник «Алмаза» спокойно мог подойти и задержать его либо скомандовать «лечь!» или «на колени!» Но этого никто не сделал, потому что «Алмаз» так натренирован — им проще выстрелить, что мы и увидели.

Отправить «Алмаз» на разгон демонстрации — это все равно что поставить хирургов на сборку МАЗов, а рабочих МАЗа — к операционному столу.

И те и другие, конечно, выполнят работу, если им прикажут (а в случае с «Алмазом» был приказ), но одни загубят производство, а другие — человеческие жизни. Спецподразделение «Алмаз», у которого функциональные обязанности не предусматривают такой работы, не имело права выходить на улицу для разгона акций протеста. Но бойцы были туда отправлены, и в результате мы видели огромное количество выстрелов, видели огромное количество раненых, видели убийство на глазах у людей, видели забрасывание газовыми и светошумовыми гранатами, которые тоже причиняют очень серьезные телесные повреждения. И за это «Алмаз» будет нести ответственность.

— А каковы ограничения в применении спецсредств? Бойцы же наверняка получают инструкции? 

— Если вы производите выстрел резиновой пулей или картечью с расстояния 20–25 метров, это может закончиться очень печально. Есть меры безопасности: разрешена стрельба резиновыми пулями с расстояния 50 метров и больше. Но на видео, где убивают Александра Тарайковского, расстояние между бойцом «Алмаза» и самим Тарайковским составляет не более 10 метров — и то с запасом. В человека, который стоит с поднятыми руками в майке, без бронежилета и даже без куртки, стреляют с 10 метров — это расстрел. По инструкции безопасности выстрел следует производить в мягкие ткани, чтобы не было угрозы жизни и здоровью. Нельзя стрелять в голову, в сердце, в пах.

Портрет погибшего во время мирных акций протеста в Минске Александра Тарайковского, 28 августа 2020 года. Фото: Наталия Федосенко / ТАСС

А выстрел в Тарайковского был произведен с нарушением всех норм. Есть такие же инструкции в отношении резиновых дубинок: нельзя бить по кистям рук, нельзя бить по голове. У светошумовой гранаты корпус из алюминия, а сам детонатор — из твердого металла. И если ты находишься неподалеку от этой гранаты, то осколками металла могут не только ранить, но и убить. Могу сказать, что инструкции безопасности на акциях протеста вообще никто не соблюдал и даже не пытался. Это значит, что сотрудники «Алмаза» спокойно вышли выполнять такую работу, зная, что не понесут никакой ответственности, как это уже было в 2006 и в 2010 годах. Они думали, что в 2020-м все будет точно так же. Но уже не будет, и я верю, что они понесут ответственность.

— Выходит, тот боец, который стрелял с 10 метров в Тарайковского, осознавал, что он его убивает? 

— Поймите, бойцы с этим оружием спят, знают его от и до, каждый день из него стреляют на тренировках. Поэтому сказать, что не осознавал, будет неправильно. Осознавал, конечно. Но это означает, что он совершал преднамеренное убийство. И если в «Алмазе» сейчас работают такие люди, у меня нет комментариев.

— Когда «Алмаз» стал перерождаться из элитного спецподразделения в банду вооруженных гопников? 

— «Алмаз» сегодня — это настоящая ОПГ. Я не зол на подразделение. Я не собираюсь унижать бойцов и говорить, что я хороший, поскольку ушел и встал на сторону народа, а подразделение, соответственно, плохое.

Руководитель Главного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией (ГУБОПиК) Николай Карпенков. Фото: sb.by

Просто подразделение с 2006 года втягивалось в политические действия из-за Лукашенко. В 2006 году командиром «Алмаза» был Николай Карпенков. Этот человек предан Лукашенко и будет выполнять любые приказы. Он уже выполнял — многие тогда, после выборов-2006, были избиты и арестованы. В этом участвовал «Алмаз», и никто не понес наказания. Как и в 2010 году, как и в августе 2020 года.

Когда я там работал, нас один раз тоже пытались использовать для возможного подавления акции протеста. В 2001 году в центре города проходил митинг против Лукашенко, и мы сидели в трех микроавтобусах возле его резиденции. Тогда выходил начальник службы безопасности и просил, чтобы мы защитили их. Он говорил, что служба безопасности, конечно, свою работу выполнит, но там работают не такие профессионалы, как мы. «Мы на вас очень надеемся, — сказал он. — Потом мы все рассмотрим, дадим квартиры». Конечно, никто с нами потом не разговаривал и никаких квартир не давал. Люди тогда — я точно не помню — или сами разошлись, или их разогнал ОМОН. А мы просто уехали на базу. И сейчас я просто не могу представить, что бы мы там на площади могли сотворить со своим оружием. Сейчас «Алмаз» выходил, конечно, вооруженным и боевым оружием — я видел и автомат Калашникова, и «Глок», — но в основном у бойцов были помповые ружья. А когда я служил, с боевым оружием были все. Лично у меня — три вида оружия: «глок», МП-5 и «узи». А если бы нас все-таки выпустили разгонять акцию, что бы мы делали? Стреляли из автоматов в безоружных людей? Какая удача, что нас все-таки вернули на базу!

Карточка Игоря Макара, выданая МВД Беларуси. Из личного архива

— Николай Карпенков, который возглавил «Алмаз» в 2003 году, осенью 2020 года в качестве начальника государственного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией (ГУБОПиК) лично крушил витрины в кафе, которое впустило убегающих демонстрантов, потом участвовал в похищении и пытках владельца цветочного магазина Максима Хорошина, да еще и выступал по телевизору с заявлением о готовности применять огнестрельное оружие, чтобы убрать демонстрантов с улиц. Лукашенко это усердие оценил: назначил Карпенкова заместителем министра внутренних дел и командующим внутренними войсками. Вы около года успели с ним поработать. Этот человек всегда был таким — готовым пойти бить витрины и пытать людей? 

— Я с ним познакомился еще раньше: до «Алмаза», когда Карпенков работал в службе безопасности президента, я тренировал его группу. Они приезжали к нам на базу тренироваться, и Карпенков всегда просил, чтобы их тренировал я. Что касается битья витрин, ему это было нужно — чтобы ГУОБПиК работал на улицах в балаклавах, в гражданской одежде, в бронежилетах и с дубинками. Они били не только стекла, но и людей, причем очень жестоко.

— А зачем Карпенкову было нужно, чтобы ГУБОПиК оказался на улицах? У них ведь совершенно другие функции. 

— Когда Карпенков был командиром «Алмаза», подразделение действительно выполняло преступные приказы. Потом его повысили и назначили в ГУБОПиК, где началось все то же самое.

Те, кто служил с ним в разное время, не сомневаются, что ГУБОПиК занимался и «крышеванием», и наркотиками. Поверьте, это все еще всплывет.

Ничего нового с Карпенковым нынешней осенью не произошло: после августовских выборов он проявил себя ровно так же, как и после выборов 2006 и 2010 годов. И сейчас он пришел к своей цели, к которой шел много лет: он заместитель министра и командующий внутренними войсками. А Лукашенко ему доверяет — он видит преданность.

— Вы сейчас называете себя представителем белорусского народного трибунала. Что это такое и какие у этого трибунала цели? 

— Белорусский народный трибунал — это гражданская инициатива. Мы собираем не просто информацию, а доказательства преступлений, совершенных и совершаемых режимом. Если вернуться к тому, с чего мы начали — с записи разговора о планируемых убийствах граждан Беларуси на территории других государств, — это акт государственного терроризма.

У нас есть и другие доказательства преступлений нынешнего режима. Мы готовим материалы для мирового сообщества и для будущего суда. Потому что когда Беларусь станет свободной страной, все эти материалы лягут в основу многих уголовных дел. Кроме того, мы разрабатываем программу помощи тем, кто подвергся репрессиям из-за участия в протестах.

— Запись, с которой мы начинали разговор, была предана огласке спустя восемь лет после того, как появилась. Есть ли в вашем распоряжении другие записи, которые вы намерены обнародовать? 

— Конечно, есть. И они будут обнародованы очень скоро. Помните, на той записи председатель КГБ Зайцев говорит: «Надо наносить точечные удары»? Так вот, мы тоже будем наносить свои точечные удары по режиму и окружению Лукашенко.

Автор: Ирина Халип, собкор по Беларуси; НОВАЯ ГАЗЕТА

Exit mobile version