Сотрудница одесской патрульной полиции, бывшая активистка Зоя Мельник, призвала общественность обратить внимание на злоупотребления и развал работы в среде одесских копов. Последние события связанные с сотрудниками полиции, свидетельствуют о том, тенденция на постепенный откат тех зачатков реформ правоохранительных органов, которые так ждало гражданское общество, только усиливается.
Убийство полицейскими 5-летнего мальчика в Переяславе-Хмельницком, незаконное задержание молодых ребят с плакатами за импичмент в Ровно, эти скандалы говорят о том, что полиция страдает рецидивами старых болезней.
Запуск патрульной полиции в свое время, стал едва ли не единственной осязаемой внешне реформой после Революции достоинства. Набранные с нуля патрульные полицейские и внешним видом, и работой стали доказывать обществу, что создать настоящий европейский правоохранительный орган в нашей стране вполне возможно.
Но уже через пару лет на работу патрульных появляется все больше нареканий, жалоб, что прибытия полицейских приходится ждать все дольше и дольше. Иногда на вызовы патруль вообще не приезжает.
Одесская патрульная Зоя Мельник на своей странице в Facebook, решила рассказать о внутренних проблемах одесского управления Нацполиции, и об падении морального облика значительной части его командирского состава.
Приводим ее публикацию:
***
История Зои Мельник
Я, полицейский 2-го взвода 1й роты 3-го батальйона патрульной полиции Одесской области хочу сделать публичное заявление.
Объяснить то, что происходит сейчас без предыстории, к сожалению, не получится, поэтому будет очень много текста.
Предыстория
Полтора года назад мы изымали детей из страшного вонючего притона, с кучей зависимых, с лужей крови пьяного суицидника, по которой голыми ногами бегали совсем маленькие, голодные и голые дети. И только сейчас я решилась написать, что тогда происходило на самом деле.
Ребенок, которого мы нашли тогда голодного и грязного. Это самый младший из троих
Понимаю, что зря терпела, что слишком поздно, что о таком нужно было трубить сразу и рубить на корню, привлекая внимание общественности к незаконным действиям людей, которые, ещё вчера будучи никем, станут всем, едва получив маленькую крохотную власть, возомнили себя богами. Богами, живущих на налоги граждан, которых они очень быстро научились презирать и ненавидеть. Особенно заявителей.
Но тогда мне все ещё не хотелось “выносить сор из избы”, да и не знала, что все зайдет настолько далеко, и “боги” окончательно потеряют совесть, честь и человеческий облик. Прибыв на вызов и выявив троих голодных детей, которых мать бросила без еды, воды на наркозависимую подругу, которая кормила их прокисшими макаронами, я вызвала на место службу, ювенальную превенцию, медиков (именно с ними происходит изъятие детей при угрозе жизни и здоровью) и волонтёров, чтоб накормить и одеть детей( Катю Ножевникову).
Естественно, на все это требовалось какое-то время. В то время моя новая реформированная патрульная полиция только начинала процесс превращения из новых в старых добрых колядныков на дороге, но это уже тогда очень сильно сказывалось на качестве работы. Планы были уже тогда, вызовы “102”, где “семейки”, кражи, грабежи, драки, бытовые конфликты, насилие и так далие либо не обрабатывались, либо обрабатывали кое-как, так как командиры заявляли: у нас главное – постановления и протоколы.
Вот так выглядит работа. Куча экипажей на одном месте. Планы. Планы… Помню был вызов – похищение человека. Мы его отрабатывали одним экипажем. Грабежи так же Правда сейчас, после моих постов, немного начали говорить о том что на вызовы все же нужно ездить
Комбаты устроили себе соревнование, кто больше сделает постанов, так как им нужна карьера и показатели. А на вызовах 102 их, конечно же, не сделаешь. Да и “визиток” на семейках, пьяных драках не дают. Да, закон гласит, что жизнь и здоровье граждан должны быть в приоритете, но когда я об этом говорила нашим руководителям, они разве что пальцем у виска не крутили.
Изъятие детей – процесс длительный: нужно дождаться приезда службы (у которой транспорта нет) и ювенала ( у которого также транспорта нет). Далее составлять по три акта на каждого ребенка. Так как у ювеналов (это полиция, которая занимается только детьми и которая менее всего обеспечена, а потом мы плачем за погибшими детьми, ага) нет транспорта, я принимаю решение доставить детей нашим патрульным автомобилем.
Пока я ждала службу и ювеналов, пытаясь выяснить, чьи дети, где мать и так далее, мне начали звонить командиры с требованиям побыстрее закончить задание, так как куча вызовов и некому работать. Вызовов действительно было много, но, во-первых, принимаю решение закончить вызов или нет на месте я, так как именно я вижу происходящее и несу за него ответственность, что я и ответила командирам.
А ещё ответила, чтобы они посмотрели, нет ли у них свободных экипажей, которые в это время, пока на районе куча вызовов, стоят под знаком и к̶о̶с̶я̶т̶ ̶к̶а̶п̶у̶с̶т̶у̶ уже несколько часов, не отработав ни единого вызова.
“Я начальник – ты дурак”
Иерархия в полиции выстроена примерно так: “Я начальник – ты дурак”.
Абсолютное большинство командиров страдают самодурством и очень сильно оскорбляются, когда им начинают перечить. Мне звонили много раз, мешали работать, в итоге доложили комбату. Новому комбату, которого только поставили после смены руководства.
Комбату объяснила ситуацию. Он головой покивал, сделал вид, что понял, а на следующий день я увидела себя в расстановке – на базе (на калитке у входа, открывать и закрывать шлагбаум, куда ранее ставили либо “залетчиков”, либо тех, кто слабо работал, не очень знал и не хотел учить законы, имел проблемы с общением с гражданами, не умел водить автомобиль и так далее).
Ни среди тех, ни среди других я никогда до этого не была, а имела хорошую репутацию, справлялась с работой, имела благодарность от министра МВД, хорошие навыки вождения и водительский стаж (за 4 года – ни единой царапины на служебной машине), работу любила, ни единой жалобы на неприбытие или ненадлежащее реагирование и прекрасную характеристику, да и с “показателями” было все довольно неплохо, по мнению руководства.
У меня забрали автомобиль, отдали тем, кто умеет выполнять молча планы, а не перечит мудрым руководителям. За изъятых детей показателя у меня никакого не будет, галочку не поставят, я – плохой сотрудник, без показателей. “Ты делаешь работу райотделов”, – ворчали командиры. “Тебе нужно было оставить на ювенала и уехать”…
Все мои рассказы – о том, что нельзя оставлять сотрудника с 3 детьми и кучей не совсем адекватных людей, что у ювенала нет машины, что это небезопасно (один сотрудник в притоне), что детей нужно было во что-то одеть и накормить, – ничего не дали.
Меня наказали. Самое бесполезное место – на калитке. Стой открывай и закрывай шлагбаум. Больше всего на свете я ненавижу бесполезную работу и впустую потраченное время. Я была очень зла. Хотелось плюнуть на все и уволиться. Работать нормально все равно не дают.
В тот день я поняла, что наша служба деградирует и становится абсолютно бессмысленной – когда планы и постановы важнее жизни и здоровья детей. Помните случай, где российские врачи, чтоб не портить статистику, убили недоношенного новорожденного? Вот примерно такие ассоциации.
Масса убийств на бытовой почве, в результате домашнего насилия, масса погибших от голода или рук неадекватов детей, а полиция стоит под знаками и делает показатели.
Давление
Далее меня ставили на какие-то дурацкие задания, в пеший, например, охранять полицейскую станцию (а то вдруг украдут). Коллеги скинули фото аптечки с одной из таких станций. В аптечке были мыльные пузыри и крестики. И больше ничего. В обязанности полиции входят, в том числе, и оказание медицинской помощи, которую я, кстати, умею оказывать – проходила обучение на частных курсах неоднократно а также обучена и в полиции.
Фото аптечки я выложила в сеть, предварительно договорившись с коллегами, что в случае чего, фото сделала я.
Аптечка “полицейской станции” в парке Горького (Одесса). Вам плохо? Молитесь и пускайте пузыри.
В нашем управлении начался переполох. А потом и в департаменте. Звонки, истерики… На посте появилась тут же новая аптечка. Начальник отдела мониторинга тут же появился у меня в комментариях с фоткой аптечки и доказывал, что она там была, но был разоблачен (аптечка была запечатанной и нетронутой), на него налетела половина Фейсбука, и он вынужден был ретироваться.
Тогдашний начальник ГУНП, говорят, думал, что я – засланный шпион, который хочет его дискредитировать. Ребят из-за аптечки (внимание!) допрашивали! Валить на меня у них не получилось, признались. Позвонил комбат. Кричал. Орал. Требовал, чтоб я немедленно удалила пост.
Все служебки, которые на меня проводят – все по кляузам, жалобам, рапортам сотрудников УПП, а именно – командиров рот, комбатов и мониторинга. Ни одной служебки по заявлению граждан. Потому что я за все 4 года не взяла ни копейки, никого не побила, не ограбила. Исключение – тот самый активист с весового контроля. Вот он написал на меня заявление за сумочку и отсутствие погон. Сумочка кстати не противоречит уставу. А погоны мне действительно не выдавали. Но после публикации выдали. А ещё погонами командиры торгуют прям в управлении.
Я ответила, что ничего удалять не буду. Это не служебная информация. А он не мой редактор. И не его дело, что я пишу у себя в Фейсбуке, что люди должны знать, как на самом деле полицейские могут им оказать помощь. Что мне, как человеку, который знает как и неоднократно оказывающего медицинскую/домедицинскую помощь, это очень важно и обидно, что у нас нет нормальных аптечек.
Потом меня позвали к начальнику. Долго говорили. Руководство милостиво согласилось оставить меня в покое с показателями и дать мне спокойно работать со своими детьми, семейками и так далее
И всем стало хорошо. Мы даже неплохо сотрудничали поначалу:
- – Руководству хорошо, так как я перестала писать об их грехах и проблемах реформы.
- – Патрульным – так как они с удовольствием избавлялись от семеек и вызовов по детям (вызовы на домашнее насилие), перебрасывая мне их – это хлопотная работа, которая не ценится, и мало кто хочет возиться.
- – Детям, людям которым удавалось помочь.
- – И мне, так как я занималась тем, что мне приносит удовольствие, а не “косила” под знаками и была неприкасаемая. Ценой молчания.
Но работать все равно было сложнее. Дело в том, что экипажей, которые не работали и не ездили совершенно на вызовы, становилось все больше. Соответственно тех, кто ездил, – все меньше. И с них тоже требовали показатели. Не снимали людей со смены больше 14 часов, пока не поймали пьяного за рулём.
Если ранее на район было 10 автомобилей и их иногда не хватало, особенно летом, то сейчас всего 1 или 2 на вызовы ездят – естественно, вызовы накапливаются, как снежный ком. Я то и дело видела жалобы на неприбытие, но на них, похоже, никто не реагировал.
Люди все больше и больше жаловались на полицию. Доходило до маразма и до абсурда, я приезжала на вызовы, которые висели по 3- 4 часа, выслушивала много гадостей, проклятий в сторону полиции.
Спустя какое-то время, не дав даже доработать и довести до суда наработанные материалы, меня снова отправили в пеший и охранять корабли НАТО в одесском порту. Впрочем, как и всех, кто не выполнял планы или не собирал “визитки”.
Известных “визиточников” никогда никто не трогал. Они вечно попадались кому-то, то и дело ходили на допросы, но все – как с гуся вода. У них всегда были автомобили, причём новые, аутлендеры. Неугодным же шили “служебки”, создавали невыносимые условия для работы.
Например, меня в пешем патруле держали больше 14 часов на морвокзале, на сквозняке. Я брала с собой в пеший патруль личный автомобиль, чтобы было, где погреться ночью. Но нас проверяли чуть ли не каждый час, когда мы прятались и отдыхали, снимали на видео. Открывали “служебки” по любому поводу и без повода.
Потом я промерзла и около месяца лечила пиелонефрит (воспаление почек). Для защиты своих прав я вступила в независимый профсоюз (полицейские знают, это профсоюз Сергея Джихура)
Провокации и угрозы
Понятно, что я вряд ли буду здесь работать после всего написанного. Но это ещё не все. После того, как мое терпение лопнуло и я начала писать публично о том, что происходит внутри, мне пытались устроить провокации какие-то активисты. Удивительным образом эти активисты оказались очень дружны с сотрудниками полиции, которые работали на весовом контроле, где недавно происходили очень интересные события, а управление патрульной полиции воюет с Укртрансбезпекой, обвиняя друг друга в коррупции.
На сотрудников Укртансбезпеки даже совершали вооруженное нападение в то время, как на полицейском посту именно в момент нападения погас свет. Активисты, которые меня преследовали, по чудесному стечению обстоятельств также воюют с Укртрансбезпекой.
После этого я начала ещё больше писать в ФБ про то, что происходит у нас в управлении, и однажды вышла в прямой эфир на 1+1, рассказав, что происходит внутри. Сразу после эфира со стороны руководства были попытки со мной поговорить. Я отказалась.На следующий день после этого мне по ночам начали звонить с угрозами мне, моему имуществу и моему ребенку. Угрозы записала…
Я написала заявление в УВБ, но прекрасно понимаю перспективу расследования таких дел.
Исходя из всего вышеизложенного, понимая всю абсурдность ситуации, как бы это нелепо ни звучало – “сотрудник полиции просит помощи у общественности”, все-таки прошу поддержать информационно и дать максимальную огласку происходяшему. Другого способа защищаться, кроме как прибегнуть к огласке, у меня, к сожалению, нет.
Оригинальний текст Facebook Зои Мельник
***
“Сам дурак”
В ведомстве Авакова, как обычно, ничего не сказали по поводу выдвинутых обвинений, а просто начали обвинять свою сотрудницу во всех грехах.
В одесской патрульной полиции прокомментировали публикацию сотрудницы ведомства Зои Мельник. Для этого журналистов созвали на брифинг, посвященный этому скандалу.
Как написало местное издание “Думская“, руководство предъявило своей подчиненной целый ворох обвинений. По словам начальника одесской патрульной полиции Юрия Рыбака, за время службы у Зои Мельник есть три дисциплинарных взыскания с предупреждением о неполном служебном соответствии.
«Она опаздывала на работу, не носила соответствующую форму, спала во время дежурств в своем личном автомобиле», — заявил Рыбак. В качестве доказательств журналистам показали видео, как Мельник спит в собственной машине. Тем самым руководство полиции, пытаясь защитить себя от обвинений сотрудницы, совершили действия, за которые предусмотрена уголовная ответственность (ст. 182 УК –вмешательство в частную жизнь гражданина, незаконный сбор информации и распространение ее).
К слову, Зоя Мельник в своем обвинительном посте упомянула о том, что патрульные в последнее время подстерегают нарушителей под запрещающими знаками, как в старые добрые времена ГАИ. На этот вопрос корреспондента «Думской», который, к слову, также неоднократно наблюдал такие действия патрульных полицейских, Рыбак ответил, мол, каждый экипаж вправе решать, как ему действовать для того, чтобы продуктивно предупреждать нарушения ПДД.
Руководство патрульной полиции также заверило, что Зою Мельник не собираются увольнять из ведомства после скандала. «Сейчас Мельник находится на больничном. Весь инцидент будет рассматривать дисциплинарная комиссия, которая и примет решение», — пояснил Рыбак.
Начальник ДПП Позывной Маршал (Євгеній Жуков) написал пост, в котором как обычно, заявил, что по его мнению, снова пытаются оклеветать патрульную полицию.
***
В свою очередь еще один бывший работник полиции Артур Березовский на свое странице в Фейсбук написал о работе патрульной полиции в городе Днепр:
Про реформу патрульной полиции
Вчера, начальник ДПП Позывной Маршал (Євгеній Жуков) пост, в котором как обычно (по его мнению) пытаются оклеветать патрульную полицию.
Хочу рассказать историю о реформе патрульной полиции в городе Днепр.
Я в прошлом сотрудник мониторинга УПП в Днепропетровской области.
Однажды, на должность в.и.о. начальника мониторинга поставили человека из моего отбора, замом его был так же человек который прошел отбор.
По службе скажу, порядочные профессионалы, оба проходили отбор, учился вместе с ними. У каждого абсолютно разные взгляды на жизнь, но в одном у нас все сбегалось – это направление соблюдение законов сотрудниками.
Так вот, началась работа по сбору информации в направлении “сотрудник работает для себя”. Информации был вагон, начиная от сотрудничества “полицейскими” с крим. контингентом, обелечиванием обычных водителей, заканчивая таинственным ищезновением вещ. доков с мест правонарушений. Вся собранная информация собиралась, подтверждалась и направлялась в ДПП. По данному направлению я и еще несколько человек занимались около года.
Однажды, в УПП пришло новое руководство, и это направление было совсем не интересно, я даже больше скажу всю вышеуказанную информацию использовали скорее всего как хорошие рычаги влияния, для выстраивания системы.
Так, к чему я? Реформа плохая? Нет! Идея была хорошая. Полицейские плохие? Нет, плохими делает их вышеуказаное окружение, и руководство которое отвечает за КОНТРОЛЬ, но прямо игнорирует, ибо есть свои интересы. Мало прав у полицейского? Нет, права есть. Но ими не дают воспользоваться, а если полицейский начинает идти против системы, система начинает его жрать.
Уважаемы читатели, Вам могут скинуть любую статистику по составлению админ. материалов, прогулах и т.д. Но! Я вам скажу свою статистику, сотрудник может иметь 100500 составленных протоколов, ноль прогулов, но при этом он хорошим не становится (грехов может быть на много больше).
Проблема не в полицейских, а в руководителях которые превращают полицию из правоохранительного органа в ООО “Патрульная полиция”.
И у меня вопрос к Евгению Александровичу, почему руководители которые работали в этом направлении были сняты, или просто напросто выжаты из системы?
Почему работа мониторинга (КОНТРОЛЯ) и вся полученная информация Вами либо игнорируется, либо не доходит до Вас?
Почему под особым присмотром находятся сотрудники которые пытаются донести правду, достучатся, рассказать о реальных проблемах, а не сотрудники про которых сообщались грехи, которые так и ездят и прикрывают всех, которые работают на себя, а не на общество.
Я не из числа обиженных, я из числа которые служили и пытались очистить ряды от ГНИЛИ, а эту гниль используют в своих интересах.
***
Попытки руководства полиции рассказывать о том, что это только «плохие полицейские» мутят воду, приводя список их «славных подвигов» в духе стихов про дядю Степу-милиционера, лишь загоняют болезнь внутрь. В эпоху интернета и соцсетей эти номера уже не проходят. Об этом говорит и количество комментариев под постом Евгения Жукова и общая их негативная тональность, даже от бывших его сослуживцев.
“УК”