Легендарные футболисты «Спартака» – жертвы Берии или подпольные предприниматели?

В марте 1942 года органы НКВД арестовали Николая, Андрея и Петра Старостиных. В октябре на Лубянке к ним присоединился Александр. Известных футболистов обвиняли в подготовке покушения на Сталина. По версии следствия, они намеревались совершить его в 1937 году во время демонстрации на Красной площади. 

На фото: 1937 год. Отъезд на Антверпенскую олимпиаду. Справа налево: вверху – Николай, Александр; внизу – Петр, Андрей Старостины. Фото с сайта football.ya1.ru

Братьям инкриминировали также покушение на измену родине, создание антиреволюционной группы и пропаганду буржуазного спорта. И совсем уж неожиданный поворот в расследовании: их подозревали в хищении вагона с мануфактурой, отправленного из Иваново в адрес спортивного общества «Спартак».

Версия, по которой арест и осуждение известных футболистов стали делом рук Лаврентия Берии — наркома НКДВ и почетного председателя «милицейского» общества «Динамо», во многом внушена любителям и знатокам истории футбола мемуарами Николая Петровича Старостина «Весна патриарха: «Дело братьев Старостиных».

Николай Старостин в 1939 году со дня на день ждал ареста

В своей книге Николай Старостин вспоминает, что в 1939 году во время переигровки полуфинального матча на Кубок СССР между московским «Спартаком» и тбилисским «Динамо» при счете 3:0 в пользу москвичей Берия в бешенстве отшвырнул стул и покинул стадион. «Думаю, что и раньше Берия не испытывал к «Спартаку« особых симпатий, — писал Старостин. — Но уверен, именно в 1939 году он отнес меня к разряду если и не личных врагов — больно уж велика была разница в положении на государственной иерархической лестнице, — то наверняка к разряду людей, ему явно неугодных. Судьба Старостиных была предрешена».

Николай Петрович назвал Берию «дьяволом», который «включил часы» его судьбы, и признавался, что в 1939 году он «ждал ареста каждый день».

Переигровку полуфинального матча на Кубок СССР «назначил» глава НКВД

Успехи «Спартака» в те годы были впечатляющими. В 1937 году спартаковцы со счетом 6:2 переиграли в дружеском мачте команду басков (Испания), считавшуюся одной из самых сильных в Европе. Затем были победы на III Всемирной олимпиаде рабочих-спортсменов в Бельгии (соревнования, альтернативные Олимпийским играм) и на международном турнире в Париже, приуроченном к Всемирной выставке. Не менее результативным для команды оказался сезон 1938 – 1939 годов. «Спартак» дважды подряд добился «золотого дубля» — стал чемпионом страны и обладателем кубка.

В 1939 году произошла и история с беспрецедентной переигровкой полуфинального кубкового матча между «Спартаком» и тбилисским «Динамо». Здесь впервые вписывается в футбольную тематику фигура Берии.

В первом матче спартаковцы победили со счетом 1:0. Руководство грузинской команды опротестовало результат игры, посчитав, что гол засчитан ошибочно. Протест отклонили, и 12 сентября 1939 года состоялся финальный матч на Кубок СССР, в котором спартаковцы обыграли ленинградскую команду «Сталинец».

А через несколько дней спартаковцы узнают, что принято решение о переигровке полуфинального матча. Все прекрасно понимали, что здесь без вмешательства Берия не обошлось. В кубковом турнире приняли участие в общей сложности 17 команд «Динамо», подведомственных наркомату внутренних дел, но до финальной части дошли только тбилисские «милиционеры». И всесильный нарком решил «подыграть» своим подопечным и землякам. Но в повторной встрече вновь победил «Спартак» (3:2).

Спартаковцев обвинили в подготовке покушения на Сталина с помощью футбольной бутсы. Но не только

На первый взгляд, есть все основания считать дело братьев Старостиных от начала и до конца сфабрикованным по указанию Берии с одной целью — разрушить московский «Спартак» изнутри. Как следует из мемуаров Николая Старостина, фальсифицированные обвинения на допросах отпадали одно за другим. Вот как он описывает один из первых допросов, который проводил следователь НКВД капитан Рассыпнинский:

– Нам известно, что вы вместе с братьями должны были во время парада осуществить террористический акт против членов Политбюро и лично товарища Сталина. Как вы собирались это сделать?

– Что за нелепость? Какого парада?

– Парада на Красной площади в 1937 году. Забыли? Вот фотография, которую мы нашли в вашем доме при обыске. На ней отлично видно, что машина, оформленная футбольной бутсой, шла буквально в десяти метрах от Мавзолея. Из нее очень удобно было осуществить ваши зловещие замыслы. Это тягчайшая улика. Что скажете?

Старостин приводит свой ответ: в машине — «бутсе» находился сотрудник органов, а он, Старостин, шел в колонне спортсменов далеко впереди машины.

Допрос продолжился вопросом следователя о вагоне мануфактуры, который был отгружен из Иваново в адрес общества «Спартака» и исчез. «Без вас такая пропажа не могла состояться», — настаивал капитан, очевидно, имея в виду, что подследственный с 1937 года являлся председателем Московского городского совета «Спартак».

«Суета вокруг вагона продолжалась недели две. Потом эта тема постепенно ушла из обвинительных формулировок, — пишет Старостин. — Я понял, что вагон обнаружили. Впоследствии я узнал, что в неразберихе начала войны его отправили на какую-то другую станцию и потом доставляли в Москву кружным путем».

«Футбольная» версия и роль Молотова

В той интерпретации причины ареста братьев Старостиных, которую дает в своих мемуарах Николай Петрович, есть немало противоречий и недомолвок. При детальном изучении рассекреченных архивных материалов судебного производства по делу Старостиных их обнаружил Вячеслав Звягинцев — военный судья в отставке, добросовестный исследователь судеб известных людей, которые в разные годы и по разным причинам были осуждены, подвергались арестам, репрессиям и гонениям.

Впрочем, «футбольная» версия Николая Петровича представляется небезупречной и с точки зрения формальной логики. Невольно задумываешься над тем, почему для «ослабления спартаковской команды» Берия выбрал столь неподходящее время. Арест известных спортсменов состоялся в разгар Великой Отечественной войны, когда стране было явно не до футбола. К тому же, в 1942 году Николаю Старостину исполнилось 40 лет, Андрею — 37, Петру — 33 года, а 39-летний Александр раньше братьев ушел из большого футбола из-за травмы.

И почему Берия не использовал свое почти неограниченное влияние для того, чтобы насильственно отлучить братьев Старостиных от футбола, скажем, в том же 1939 году?

Словно предвидя в будущем такой вопрос, Николай Старостин в своей книге утверждает, что ордер на его арест, заготовленный в недрах НКВД, якобы не подписал Вячеслав Молотов. Документальных подтверждений этому нет, да и сама версия, что Молотов, будучи председателем советского правительства, мог иметь какое-то отношение к процедуре ареста футболиста, хоть и известного, кажется очень сомнительной.

Старостин-предприниматель

В 1939 году в одной из центральных газет появилась статья «О насаждении в обществе «Спартак« буржуазных нравов», в которой, помимо прочего, говорилось, что «братья Старостины являются первоисточником вредных для советского спорта настроений». В воспоминаниях Старостина-старшего это утверждение названо бредом.

«В статье раскрывалась страшная «тайна«, — писал Николай Петрович, — что в «Спартаке« спортсмены общесоюзного значения получали деньги. Им действительно платили стипендию — что-то около 80 рублей. Умалчивалось же о главном: делалось это по решению Комитета физкультуры, утвержденному А.И.Микояном…»

Однако и в самих мемуарах Николая Старостина также содержится немало фигур умолчания. Например, он почти не касается тех пунктов обвинения, которые относились к его деятельности на посту председателя МГС «Спартак». Зато к ситуации с пропавшим вагоном из Иваново Николай Старостин обращается охотно. Ведь она, по его мнению, хорошо доказывает облыжность остальных обвинений в адрес Старостиных. «Нелепая возня с мануфактурой, — писал он, — имела вполне определенную цель. По Москве распускали слухи, что Старостины расхищали народное добро, а значит, арестованы за дело и нечего о них сожалеть…»

Действительно, о суде над кумирами болельщиков московского «Спартака» в столице говорили много: несмотря на то, что трехдневный процесс по делу братьев Старостиных и других фигурантов проходил в закрытом режиме, сведения о происходящем в зале суда просачивались наружу.

Николай Старостин обвинялся по шести статьям: 19-58 п. «б» (покушение на измену родине), 58-10 ч.2 (антисоветская агитация и пропаганда), 58-11 (антисоветская организация), 117 ч.2 (получение взятки), 118 (дача взятки и посредничество во взяточничестве) УК РСФСР и ст. 3 Закона от 7 августа 1932 года (хищения). Забегая вперед, скажем, что суд исключил покушение на измену родине и дачу взятки, а по остальным вмененным ему статьям он был осужден.

Помимо братьев Старостиных в качестве соучастников в деле фигурировали еще 9 человек, в том числе, заместитель председателя МГС «Спартак», директор магазина, руководители некоторых предприятий промкооперации. Об этом факте, не укладывающемся в схему «Спартак» — «Динамо» — Лаврентий Берия, Николай Старостин в книге предпочел не говорить.

У нас есть возможность обратиться к выдержкам из документов предварительного и судебного следствия, которые свидетельствуют, что центральное место в материалах дела занимали обвинения Старостиных в экономических преступлениях. В связи с этим интересно отметить, что до революции Старостин учился в Московской практической академии коммерческих наук и был предприимчивым и оборотистым человеком.

Из обвинительного акта

«На протяжении ряда лет [подсудимые] систематически расхищали промышленные товары и сырье предприятий и артелей промкооперации, <…> похищенные товары в большинстве случаев сбывались через магазин общества «Спартак«, <…> всего вывезено без оформления документов лыжных костюмов и других товаров на сумму 60 тыс. рублей… За взятки, даваемые военкому Бауманского райвоенкомата Кутаржевскому, Старостин Н.П. беспрепятственно оформлял отсрочки от мобилизации в Красную Армию на лиц, не желающих быть на фронте».

Такие незаконные отсрочки получали не только работники общества «Спартак», но и, например, руководители «Мосплодоовощторга» и магазинов «Молококомбината». За оказанное посредничество они снабжали Н.П. Старостина продуктами «в неограниченном количестве».

Из протокола судебного заседания

В ходе процедуры установления личности подсудимого Николай Старостин, отвечая на вопросы председательствующего по делу генерал-майора юстиции Орлова, сообщил, что он «в 1930 году арестовывался органами НКВД за хищения». Об этой странице из его биографии мало кто знал.

Что касается существа настоящего дела, то Старостин сказал: «Мои первые хищения относятся к весне 1940 года… Мною была установлена практика брать деньги на расходы не из кассы спортивного общества, а в магазине «Спартак«… Всего получил от директора магазина Кожина около 20 тысяч рублей… Кожин говорил, что он это делал (излишки денег. — Ред.) за счет продажи товаров низших сортов по ценам высших и, кроме того, за счет прикроя — материал на 100 простыней, а из него вырабатывается 110…».

Из приговора военной коллегии от 20 октября 1943 года

«На протяжении ряда лет подсудимые Старостины, а также Денисов (заместитель председателя МГС «Спартак« — Ред.), Ратнер и Сысоев систематически занимались расхищением спортивных товаров из предприятий системы промкооперации», причинив государству ущерб в размере 160 тысяч рублей. Из них присвоено Николаем Старостиным — 28 тысяч рублей, Александром Старостиным — 12 тысяч, Андреем и Петром Старостиными — по 6 тысяч рублей.

Спартаковец в заключении вынужден был тренировать динамовские команды

Свою вину в «совершении контрреволюционных преступлений» Николай Старостин в основном отрицал. В воспоминаниях он признал «антисоветские и пораженческие настроения», но обвинения в покушении на измену Родине и создание контрреволюционной группы назвал необоснованными.

Братья Старостины и бывший заместитель председателя МГС «Спартак» Денисов получили по 10 лет лишения свободы каждый, с поражением в правах на 5 лет и конфискацией всего личного имущества. Остальные — по 8 лет лишения каждый.

Братьев разбросали по разным лагерям. По иронии судьбы Николай Петрович, спартаковец, в заключении тренировал команды «Динамо» в Ухте и Комсомольске-на-Амуре, а после условно-досрочного освобождения — ульяновское «Динамо» (проживание в Москве и еще в нескольких городах ему было запрещено).

При пересмотре дела Николая Старостина свидетели отказались от ранее данных показаний

После смерти Сталина Николай Петрович написал Никите Хрущеву письмо с просьбой о пересмотре дела. 16 июня 1954 года Военная коллегия ВС СССР исключила из обвинения Старостина две «контрреволюционные» статьи, а его участие в хищениях и взяточничестве вновь признала доказанным.

Но уже 9 марта 1955 года по заключению Главного военного прокурора Военная коллегия вновь пересмотрела дело и прекратила его за недоказанностью обвинения. Военные судьи констатировали, что обвинение осужденных «было основано только на показаниях самих осужденных, а также на показаниях свидетелей…» В процессе повторной проверки они отказались от ранее данных им показаний.

Спустя почти полвека, 28 октября 1992 года, легенда российского футбола, начальник команды «Спартак» Герой Социалистического Труда Николай Старостин написал в Военную коллегию заявление с просьбой выдать ему справку о реабилитации. Его просьба была удовлетворена.

По материалам: Звягинцев В.Е., Трибунал для академиков. —М.:ТЕРРА — Книжный клуб, 2009. —(Двуликая Клио: Версии и факты).

ПРАВО