Образование для пожизненно заключенных: доступ ограничен

По словам эксперта Харьковской правозащитной группы Вадима Човгана, доступ к высшему образованию пожизненно заключенных — вопрос до конца не урегулированный даже на международном уровне. С одной стороны, вопрос образования гарантируется статьей 2 Первого протокола к Европейской конвенции о защите прав и основополагающих свобод. На практике ситуация несколько иная

В период вступительных экзаменов в высшие учебные заведения не у каждого будет шанс получать высшее образование. Хотя право на образование гарантировано рядом международных и национальных нормативных актов, в частности статьей 53 Конституции Украины, статьей 2 Первого протокола к Европейской конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод, законами Украины "Об образовании", "Об общем среднем образовании", "О высшем образовании" и другими. Речь идет о такой категории абитуриентов как осужденные на пожизненное заключение. 

"Естественные ограничения" — государство 

Еще в прошлом году, будучи в Кировоградском следственном изоляторе, Велеслав, осужденный к пожизненному лишению свободы, прошел внешнее независимое оценивание (ВНО) и изъявил желание получить высшее образование. 

"Этот молодой человек находился в СИЗО около пяти лет, — рассказывает член Кировоградской наблюдательной комиссии Владимир Бочаров-Туз, занимавшийся Велеславом, — даром времени не терял, начал учиться. Насколько я понял из общения с ним, он довольно любознательный, коммуникабельный, активный. Одна из его жалоб касалась того, что они сидят в камерах и нет никаких занятий или работы, которую могли бы выполнять в условиях следственного изолятора. Что "обычно" в нынешних условиях в Украине". 

Однако из Министерства образования и науки Велеславу ответили, что "именно для этой категории осужденных, в соответствии с Конституцией Украины, установлены естественные ограничения на получение высшего образования" (ответ за подписью директора департамента МОН Ю.Коровайченко). 

Как комментирует В.Бочаров-Туз, поскольку такие "студенты" не имеют возможности присутствовать на сдаче экзаменов, они не могут получать образование в вузе. 

Интересно, что в ответе МОН упоминаются статьи 125 и 126 Уголовно-исполнительного кодекса Украины, где есть отсылки к законам Украины "Об образовании", "Об общем среднем образовании", "О профессионально-техническом образовании", которыми обеспечивается доступность и бесплатное получение полного общего среднего образования или профессионально-технического обучения.

"Однако ни словом не упоминается закон "О высшем образовании". Итак, в Украине создан абсолютно неоправданный барьер, противоречащий принципам демократии и защиты прав человека. И в отношении лиц, приговоренных к пожизненному заключению, он по сути нарушает статью 14 Европейской конвенции о запрете дискриминации, в частности относительно доступа к высшему образованию", — комментирует В.Бочаров-Туз.

Правовые противоречия

По словам эксперта Харьковской правозащитной группы Вадима Човгана, доступ к высшему образованию пожизненно заключенных — вопрос до конца не урегулированный даже на международном уровне. 

С одной стороны, вопрос образования гарантируется статьей 2 Первого протокола к Европейской конвенции о защите прав и основополагающих свобод. В частности, этой статьей гарантируется и право на высшее образование, а не только на среднее. И, в отличие от многих других прав, закрепленных Конвенцией, эта статья не предусматривает, на каком основании и с какими целями могут устанавливаться ограничения этого права.

Когда таких оснований и целей нет, Европейский суд по правам человека продолжает использовать свой общий стандарт — тройной тест. Он устанавливает: во-первых, было ли ограничение права установлено законом; во-вторых, были ли обоснованы цели (в ситуации с Велеславом, например, правительство, как минимум, должно было хотя бы попробовать обосновывать их, учитывая безопасность и порядок в пенитенциарных учреждениях); в-третьих, необходимость в демократическом обществе, которое включает главный элемент — пропорциональность (другими словами, ограничение должно быть соразмерным для достижения цели, а потому "минимально необходимым"). При этом для установления необходимости в демократическом обществе нужно также доказать, что существует настоятельная социальная необходимость. 

На практике ситуация несколько иная. "Есть одно старое решение Европейского суда (в то время еще Комиссии) по правам человека, доступное только на французском языке, которое и до сих пор на вооружении суда. В нем (п. 4) отмечается, что государство не имеет положительной обязанности обеспечивать осужденных образованием, например организовывать специально под какого-то осужденного определенный курс. Но государство имеет обязанность обеспечивать доступ, если такое образование предусмотрено", — говорит В.Човган. 

Вместе с тем недавно Европейский суд принял решение (дело Velvo Velev против Болгарии), в котором установил нарушение в связи с отказом узнику в получении образования, но все же поддержал свою позицию, что у государства нет такой обязанности. 

Човган отмечает — учитывая это решение, можно утверждать, что нарушение Конвенции имеет место, если отсутствуют четкие основания/нормы для лишения осужденных права на образование (а в Украине они отсутствуют!) относительно допуска или недопуска к обучению в вузах осужденных. Вместе с тем, принимая во внимание предыдущую практику суда в отношении ограничений прав, можно однозначно утверждать, что при отсутствии четких законодательных норм, которыми устанавливается ограничение, украинская практика отказа осужденным в образовании нарушает протокол Конвенции. 

Во-вторых, суд говорит, если раньше такое обучение не было доступно, то государство не имеет положительной обязанности создавать условия для обучения в вузах (например, дистанционные курсы). 

"А тут вопрос. В Украине некоторые осужденные к пожизненному заключению уже получали и получают высшее образование, и это широко афишируется пенитенциарной службой. То есть, такое обучение есть. Но практика суда еще не установила, является ли это признаком того, что обучение уже было доступным", — отмечает эксперт.

Вадим Човган убежден: если образовательный процесс уже был организован в конкретном учреждении, где содержится заявитель, или в любом другом — это уже можно считать подтверждением того, что обучение "доступно". И ответ МОН осужденному к пожизненному заключению следует считать нарушением его права на доступ к высшему образованию.

"Минобразования не могло даже сослаться ни на один конкретный правовой акт, на основании которого было отказано (поскольку его, как отмечалось, нет!), а лишь ответило, что пребывание в закрытых учреждениях налагает "естественные ограничения" на права. Эта теория, которая не получила законодательного отображения, действительно существует в доктрине уголовно-исполнительного права. Однако она, мягко говоря, неоднозначна. По такому же принципу можно было бы запретить все свидания осужденным, так как это "естественное ограничение", которое "следует из факта изоляции", — комментирует В.Човган. 

Эксперт также обращает внимание на то, что некоторые заявляют, дескать, зачем пожизненно заключенному вообще учиться, если он никогда не выйдет на свободу? Тем временем, в дополнение к неоднозначности перспектив освобождения пожизненно осужденных недавно в Верховной Раде Украины был зарегистрирован проект, который предоставит возможность досрочного освобождения пожизненно заключенным.

"Представители Европейского комитета по предотвращению пыток почти каждый раз, когда посещают Украину (а делают они это часто), отмечают, что нужно обеспечить эту категорию людей полезной деятельностью, в частности и образовательной. Зачем? Потому что люди по двадцать три часа в сутки просто сидят в камере, и у них "едет крыша", попросту говоря… Чтобы предотвратить это, образование также было бы полезным. И не только для узника, но и для администрации учреждения: если осужденным нечего делать, они начинают выдумывать, что бы такое сотворить…" — говорит В.Човган.

"Факт дискриминации есть" — правозащитница

Председатель координационного совета Коалиции по противодействию дискриминации Ирина Федорович убеждена, что в деле Велеслава факт дискриминации есть. Эксперт ссылается на Закон Украины "Об образовании", в котором нет никаких исключений в отношении "естественных ограничений получать образование", а, наоборот, статья 3 гарантирует: "Граждане Украины имеют право на бесплатное образование во всех государственных учебных заведениях независимо от пола, расы, национальности, социального и имущественного состояния, рода и характера занятий, мировоззренческих убеждений, принадлежности к партиям, отношению к религии, вероисповедания, состояния здоровья, места проживания и других обстоятельств". 

Это право обеспечивается разветвленной сетью учебных заведений, основанных на государственной и других формах собственности, научных учреждений, учреждений последипломного образования; открытым характером учебных заведений, созданием условий для выбора профиля обучения и воспитания в соответствии со способностями, интересами гражданина; разными формами обучения — очной, вечерней, заочной, экстернатом, а также педагогическим патронажем. 

С другой стороны, пунктами 77 и 78 раздела "Образование и отдых" Минимальных стандартов обращения с заключенными (окончательная версия документа одобрена Экономическим и Социальным Советом ООН еще в 1984 году) утверждено, в частности, что узникам, которые способны получить из этого пользу, следует обеспечивать возможность дальнейшего образования, включая религиозное воспитание в странах, где такое допускается. Также во всех учреждениях узникам надо обеспечивать возможности отдыха и культурной деятельности в интересах их физического и психического здоровья. 

"Другими словами, может встать вопрос пользы высшего образования для пожизненно заключенного лица, но МОН еще нужно доказать, что такой пользы не будет", — комментирует И.Федорович.

Эксперт также отмечает, что получение именно высшего образования для тех, кто отбывает наказание, не гарантировано государством именно из-за отсутствия процедуры. То есть, государство не создало условий для того, чтобы осужденные и заключенные имели доступ к высшему образованию, и именно поэтому прикрывает свой отказ "естественными ограничениями". 

"Для меня здесь открытый вопрос, насколько такой отказ может иметь законную и обоснованную цель и считаться недискриминационным. Однако даже если факт дискриминации есть, здесь возникает второй вопрос, "насколько государство может себе позволить создать такую процедуру для этой категории лиц с тем, чтобы это не было чрезмерным бременем для государства/системы". То есть, было оправданно с точки зрения потраченных усилий и средств", — объясняет И.Федорович.

Эксперт подчеркивает, что обычно этот вопрос рассматривается в случаях, когда речь идет в основном о "специальном/разумном приспособлении", что является практикой в отношении людей с инвалидностью. Конечно, в ситуации с высшим образованием для пожизненно заключенного речь не идет о разумном приспособлении. Впрочем, создание специальной процедуры может рассматриваться с учетом тех самых вопросов целесообразности/чрезмерности, как и разумное приспособление.

Не меньшей проблемой в получении образования осужденными является отсутствие тетрадей и учебников, собственно, нехватка специалистов. Таким образом, фактически реализация права на образование становится невозможной… из-за, как правило, плохой материально-технической базы учреждения, где содержится осужденный.

К слову, этот вопрос в будущем, возможно, урегулируют созданием электронной библиотеки.

Экзамены в клетке

О том, что пожизненно заключенные могут получать высшее образование и многое зависит от руководства учреждения, в котором они содержатся, свидетельствует пример Житомирского учреждения исполнения наказаний (УИН) №8. Здесь двое пожизненно заключенных сдали экзамены на получение диплома бакалавра в Житомирском институте Межрегиональной академии управления персоналом (МАУП) по специальности "Управление персоналом и экономика труда". 

Заключенные учились четыре года заочно. Раз в квартал к ним приходили преподаватели, чтобы проконсультировать и дать задания, а также забирали выполненную домашнюю работу и передавали ее в университет (или это делала администрация колонии). Обучение оплачивали родственники заключенных. 

"В администрацию учреждения обратились двое осужденных на пожизненное: мы хотим получить высшее образование, у нас его нет. Наше учреждение пошло навстречу и создало условия для заочного обучения и сдачи экзаменов", — говорит психолог сектора социально-воспитательной и психологической работы управления ГПтС Украины в Житомирской области Владимир Киричун.

По его словам, заместитель начальника полковник внутренней службы Анатолий Бобринев договорился с руководством МАУП о возможности учиться в университете таким студентам после успешной сдачи ими вступительных экзаменов. 

По данным Государственной пенитенциарной службы Украины, по состоянию на 1 июня 2014 года в высших учебных заведениях по заочной (дистанционной) форме учились 64 человека, из них трое — осужденные к пожизненному лишению свободы.

Интересно, что в ответ на журналистский запрос ГПтС обращает внимание на то, что, согласно положениям статей 125–126 УИК Украины, в колониях осужденным, которые занимаются самообразованием, администрация создает необходимые условия для занятий в свободное от работы время. 

"Механизм организации учебного процесса для получения высшего образования лицами, осужденными к лишению свободы, определяют высшие учебные заведения", — говорится в ответе.

Среди вузов, в которых учатся осужденные, — Черниговский государственный институт права, социальных технологий и работы, Сумской педагогический университет им. А.С.Макаренко, Украинский гуманитарный институт и другие.

Другими словами, если бы администрация колоний и Минобразования Украины создали необходимые условия, то и пожизненно заключенные имели бы возможность учиться в вузах — независимо от законодательной неурегулированности.

Автор: Ирина Выртосу, «Зеркало недели. Украина» №32