Монологи людей, которых подвергали жестоким пыткам в одном из самых страшных изоляторов России
«На меня надевали огромный черный длинный пакет, видимо, мусорный, и заматывали скотчем. Ну как мумия получаешься. Через 30—40 секунд уже весь мокрый. Сажают на кресло, скотчуют (приматывают скотчем) к креслу. Дальше в паху надрезают целлофан и присоединяют к гениталиям ток. Больно адски. Много не надо. Секунд 15 — и все: теряешь сознание. В первые разы под нос совали нашатырь. А затем (я вначале не понял, что это такое) такой жуткий запах, а потом дошло — это была бутылка с мочой. »
«Когда меня завели в помещение, меня положили на пол, под голову подсунули сиденье от стула, после чего я почувствовал, что мне подключили провода к телу (один к мизинцу правой руки, второй засунули в носок правой ноги). Ни слова не говоря, неизвестный начал меня бить током. В это время я весь содрогался и бился головой о подложенное под голову сиденье. Без слов примерно 30 минут меня били током…» — этой цитате не 75 лет, как могло бы показаться, и принадлежит она не выжившей жертве пыток в Гестапо, а человеку, сидевшему в XXI веке в одном из самых страшных и загадочных изоляторов России, — в городе Владикавказе.
Удушение, избиение, ток
В прошлом году Владикавказский ИВС (изолятор временного содержания) посетили члены Совета при президенте России по развитию институтов гражданского общества и правам человека (СПЧ). Члены совета выбрали этот ИВС для инспекции не случайно. К тому времени слухам о жестоких пытках людей, находившихся под стражей во Владикавказе, было уже лет 10. Этим ИВС пугали многих заключенных, с которыми в разное время общалась «Новая газета», и по жестокости описываемых пыток владикавказский изолятор не уступал печально известным чеченским учреждениям.
Попадавшие во Владикавказ подследственные очень быстро сознавались во всех преступлениях, лишь бы поскорее сменить место содержания под стражей. Но как и с другими случаями нарушений прав человека на Кавказе, доказать массовый характер пыток в ИВС было сложно: желающих написать официальные жалобы от своего имени было немного. А власти не только не пытались объективно расследовать единичные случаи «утечек», но и предпринимали все усилия, чтобы об этом страшном месте вообще никто никогда не узнал.
По закону люди могут находиться в ИВС не более 10 суток. Однако документы, которые есть в распоряжении «Новой газеты», говорят о том, что арестованные содержались здесь и более года. Это грубейшее нарушение закона.
Кроме того, у изолятора, по сути, не было никакого правового статуса. Де-юре он находился в подчинении Временной оперативной группы МВД; де-факто — использовался сотрудниками местного СК как место содержания подследственных по громким уголовным делам. Через этот ИВС, в частности, прошли члены «кущевской банды», украинские националисты Станислав Клых и Николай Карпюк. И все они жаловались на одни и те же пытки — удушением, избиением, током…
Ровно те же методы истязаний приводятся и в показаниях людей, которые есть в распоряжении «Новой газеты».
«Кавказский «Гуантанамо»
«Фактически, это секретная тюрьма. Я с таким сталкиваюсь первый раз, это такой исключительный случай. Это было полузаконное место, но ни для кого, кто нас сопровождал из прокуратуры, это не было секретом», — говорит Игорь Каляпин.
По итогам посещения изолятора Совет по правам человека подготовил рекомендации для правоохранительных органов. А Елена Масюк (член СПЧ, также посещавшая ИВС) опубликовала в «Новой газете» статью под названием «Кавказский «Гуантанамо», в которой приводились рассказы людей, переживших пытки во владикавказском изоляторе. Их имена не раскрывались по соображениям безопасности, но что важно: жертвы пыток не были знакомы друг с другом, сидели на момент разговора с членами СПЧ в разных СИЗО (а значит, вряд ли могли согласовать свои рассказы), но, как и члены «кущевской банды» и украинские националисты, описывали одни и те же методы пыток.
Совпадающие показания
В распоряжении «Новой газеты» оказались протоколы адвокатских опросов трех человек, проходивших по громкому делу о группировке Аслана Гагиева. По версии СК России, на счету участников группировки более 40 убийств, включая высокопоставленных чиновников и сотрудников правоохранительных органов Северной Осетии.
Многие из задержанных фигурантов этого дела проходили именно через ИВС Владикавказа, где с ними проводилась «разъяснительная работа». По их словам, сотрудники правоохранительных органов подвергали их жестоким пыткам, чтобы добиться нужных следствию показаний.
Этим людям терять уже нечего: они были признаны судами виновными и приговорены к длительным срокам лишения свободы. Поэтому они и согласились от своего имени официально рассказать о том, что с ними происходило во владикавказском изоляторе.
Безусловно, фигуранты этого дела могут считаться заинтересованной стороной, а к тому же могли согласовать свои слова с помощью адвокатов. Однако их рассказы совпадают с показаниями других людей, прошедших через этот же ИВС, вплоть до мелких деталей: времени начала пыток, методов истязаний, мест, где это происходило, и даже номеров этажей.
Изолятор. Фото: РИА Новости
МОНОЛОГ №1
Вот, к примеру, как описывал пытки Валерий Плиев (фигурант «дела Гагиева»), приговоренный в 2015 году к 18 годам колонии строгого режима.
«С 17 на 18.06.2013 меня вывели в 24 часа из ИВС. Ко мне в камеру зашел дежурный постовой Джоев Георгий и сказал мне: «Валер, извини, я не могу ничего сделать». Он вывел меня во двор ИВС в наручниках, там стояла машина ВАЗ 2107, из автомобиля вышел человек в маске, который, угрожая мне, заставил нагнуть голову, после чего неизвестный надел мне на голову черный пакет, обмотал в районе глаз скотчем и засунул под скотч в районе глаз вату…
Когда меня завели в помещение, меня положили на пол, под голову подсунули сиденье от стула, после чего я почувствовал, что мне подключили провода к телу (один к мизинцу правой руки, второй засунули в носок правой ноги). Ни слова не говоря, неизвестный меня начал бить током. В это время я весь содрогался и бился головой о подложенное под голову сиденье. Без слов примерно 30 минут меня били током…
После этого знакомый голос (я знаю, этого человека зовут Джабиров Мансур), в котором я узнал оперативника, который мне сказал: «Будешь говорить или как?» Я спросил, что говорить, на что Джабиров Мансур начал мне говорить, что я обвиняюсь в убийстве и должен признать вину…
Я вновь отказался, и меня увезли в тот же отдел. Там меня снова пытали током и били пластиковыми бутылками, заполненными водой, заставляя признать свою вину. Я не признавался, почувствовал, как мне под ногти начали засовывать острые предметы, я понял, что это были иголки».
А вот как РБК описывал пытки, цитируя жалобу Вячеслава Цеповяза в Генпрокуратуру.
Вячеслав Цеповяз в суде. Фото: РИА Новости
«Осужденный также описал, как его вывозили из ИВС с целлофановым пакетом на голове и со скотчем на глазах и пытали в неизвестном месте. «Меня подняли на третий этаж, провели по длинному коридору, потом завели в кабинет и привязали скотчем к стулу, чтобы я не мог пошевелиться. Я спросил человека [в кабинете], зачем они это делают. На это он посоветовал называть его «доктор боль» и сказал, что сейчас я узнаю, почему его так зовут», — отметил Цеповяз. Из жалобы следует, что его душили с помощью пакета, били по голове «чем-то вроде пластиковой бутылки, наполненной водой», угрожали изнасилованием и не кормили».
МОНОЛОГ №2
Артур Тибилов был приговорен в 2015 году к 22 годам колонии строгого режима по «делу Гагиева». Вот как Тибилов описывал пытки в ИВС Владикавказа.
«В конце мая 2014 года, более точной даты сказать не могу, меня снова перевезли в ИВС МВД РСО-Алании и посадили в камеру, в которой уже находился Александр Малафеев.
В этот же день около 23 часов дверь камеры открыли и вывели меня из камеры, дежурный отвел меня к входу в прогулочный дворик.
Пока я стоял около входа, дежурный придерживал мою голову и не давал ее поднять. Боковым взглядом я увидел, что ко мне подошел человек в голубых джинсах и как и в первый раз надел мне на голову пакет и обмотал скотчем. Потом посадили в легковой автомобиль, где находились еще несколько человек и повезли меня в 6-й отдел.
Там меня завели в кабинет и положили на пол. Мизинец правой руки обмотали влажной тряпкой и также положили влажную тряпку на стопу правой ноги. На влажные тряпки они прикрепили металлические зажимы, после чего пустили ток, при этом то повышая, то понижая напряжение.
От сильной боли я начал кричать, сразу после чего мне нанесли два удара ногой по голове и засунули в рот тряпку. Во время применения данной пытки они требовали давать ложные показания в отношении себя и других подозреваемых.
Данные пытки продолжались в течение двух или трех часов, я это понял, так как меня привезли обратно в ИВС ближе к утру.
Через день, около 23 часов, дежурный открыл камеру и зашел вместе с ОМОНом. Осознавая, что меня снова будут пытать, я перерезал себе вены на левой руке. Сотрудники ОМОНа затащили меня в следственный кабинет на первом этаже, где замотали мне руку, а также надели на голову пакет и обмотали скотчем. После этого снова отвезли в 6-й отдел, где снова требовали дать ложные показания, при этом сказали, чтобы я больше не резал себе вены, а то они могут меня задушить и положить в камере, а потом сделают так, что все будут считать, что я повесился».
А вот как Елене Масюк описывал пытки человек, находившийся в том же владикавказском изоляторе через год после Тибилова, в 2015-м.
«Выводят. Надевают черный пакет на голову. Бросают в «Газель». Едем несколько минут. Скорее всего это здание бывшего 6-го отдела МВД. Старое здание, трехэтажное, в частном секторе. Вытаскивают из машины, ведут наверх. Дальше на меня надевали огромный черный длинный пакет, видимо, мусорный, и заматывали скотчем. Ну как мумия получаешься. Через 30—40 секунд уже весь мокрый. Сажают на кресло, скотчуют (приматывают скотчем) к креслу. Дальше в паху надрезают целлофан и присоединяют к гениталиям ток. Больно адски. Много не надо. Секунд 15 — и все: теряешь сознание. В первые разы под нос совали нашатырь. А затем (я вначале не понял, что это такое) такой жуткий запах, а потом дошло — это была бутылка с мочой. Там на дне было немного мочи, и когда на бутылку нажимали, оттуда выходили жуткие ядовитые пары. Вот нюхаешь эту гадость, приходишь чуть в себя, и опять током по яйцам. Опять вырубаешься».
МОНОЛОГ №3
Олег Хамицев в 2015 году был приговорен к пожизненному заключению по «делу Гагиева». В ИВС в общей сложности содержался полтора года. Из отчета о посещении Хамицева адвокатом.
«Когда Хамицев находился в ИВС г. Владикавказа, то в различное время суток, как правило, ночное, сотрудники МВД РФ вывозили его (он не знает, кто именно и какая служба) в другие помещения, на голову надевали целлофановый пакет, обвязывали вокруг головы скотчем, руки заламывали за спину, туго перетягивали их наручниками, в районе рта в пакете делалось маленькое отверстие для дыхания, но воздуха не хватало, начинались приступы удушья и страха. После этого его либо переводили в какие-то помещения внутри изолятора, либо вывозили куда-то на машине в сопровождении нескольких сотрудников конвоя.
Помимо побоев, Хамицева пытали электрическим током: на пальцы руки и ноги ему закрепляли провода, после чего через Хамицева пропускали электрический ток, напряжение то прибавляли, то убавляли, видимо, с помощью какого-то специального оборудования для этого, от испытанной боли Хамицев терял сознание.
Не выдержав пыток, Хамицев попытался совершить самоубийство, перерезав вены на руке, его обнаружили сотрудники изолятора и остановили кровотечение».
В 2016 году после визита правозащитников владикавказский ИВС был «закрыт на ремонт». Однако ни одна из жалоб людей, переживших пытки в этом месте, не была рассмотрена должным образом. Ни по одному случаю не было возбуждено уголовное дело, и ни один сотрудник правоохранительных органов, чьи имена называли жертвы, не понес никакой ответственности.
В подготовке статьи принимал участие Николай Ворошилов
Автор: Роман Анин, редактор отдела расследований, НОВАЯ ГАЗЕТА
Tweet
