Танкисты предпочитают Pall Mall

«Немцы! Национал-социалисты! После тяжких трудов, сопровождаемых многомесячным молчанием, настал час, когда я могу говорить открыто…» — с этих слов начиналось обращение Адольфа Гитлера по случаю начала войны с СССР. Полностью речь фюрера можно было прочесть не только в германских газетах, но и в New York Times, вышедшей из печати 23 июня 1941 г. Давайте пролистаем старые газеты и журналы — зарубежные и отечественные — и посмотрим, о чем писали в те роковые дни.

 Пусть читателя не удивляет такое внимание американской газеты к речи фюрера — к Советскому Союзу отношение в США в то время было, мягко говоря, прохладным. Даже комментируя объявление войны нашей стране Третьим рейхом, New York Times разглагольствовала, что выступления-де Гитлера и наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова напоминают диалог обитателей ада, обвиняющих друг друга во лжи и предательстве.

Кому будет помогать Трумэн?

Эта же газета 23 июня сообщала своим читателям, что в Эстонии началось восстание против советской власти. А на следующий день, по версии New York Times, восстанием были охвачены уже все три прибалтийские республики, причем Литва объявила о восстановлении своей независимости.

Из прочитанного могло сложиться впечатление, что власть советов в Латвии, Литве и Эстонии пала буквально в первые дни войны. Однако Красная Армия оставила Прибалтику только через полмесяца — 9 июля. А если вести речь о действиях местных националистов, вышедших из подполья (именно это, по мнению New York Times, и было восстанием), то они, безусловно, имели место, но значение их преувеличивать не стоит.

Панику, конечно, диверсанты сеяли, но военное значение их действий было не таким уж большим. Вот цитата из документов того времени: «23 июня 1941 г. к[онтр]р[еволюционная] организация в г. Риге в количестве до 200 чел., среди которых находился ряд предателей, служивших в органах милиции, заняв здание 2-го отделения милиции, проводила организационную работу и подготавливала восстание против Советской власти, одновременно оказывая вооруженное сопротивление представителям власти и подразделениям 5-го мсп НКВД, в результате чего последними была уничтожена» (Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Начало. Книга 2. 1 сентября — 31 декабря 1941 года. — М., 2000. С. 53—54.).

Но вернусь к New York Times. В номере от 24 июня можно было прочесть не только о восстановлении независимости Литвы, но и узнать, что думают о войне американские политики. В частности, сенатор-демократ от штата Висконсин Гарри Трумэн (12 апреля 1945 г. он станет президентом США) заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывает Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше». Правда, наш будущий союзник во Второй мировой войне признался и в том, что не желал бы победы Гитлеру.

Но некоторыми коллегами Трумэна владели иные настроения. В частности, сенатор от Республиканской партии Роберт Тафт заявил, что «победа в мире коммунизма будет куда более опасна для Соединенных Штатов, чем победа фашизма». Его слова обнародовала все та же New York Times в номере от 25 июня 1941 г.

Впрочем, несмотря на оживление, которое вызвало у американских политиков нападение на СССР, их не облеченные властью сограждане продолжали жить своей жизнью. Если, к примеру, заглянуть в популярный еженедельный журнал Life, датированный 23 июня, то можно увидеть, что о войне, бушующей в Европе, Африке и Азии, вспомнили только на 21-й странице (всего их в этом выпуске было девяносто четыре).

Предшествующие двадцать страниц были заполнены разнообразной информацией, в основном рекламного характера. Так, читателям, едва развернувшим журнал, предлагали избавиться от старого пылесоса. Добавив к нему 48 долларов 50 центов, домохозяйки получали новое устройство для уборки дома, которое, как обещала реклама, должно было сохранить в первозданной красоте ковры и диваны.

А изюминкой Life стал фоторепортаж из 14 снимков о том, как сикх собирает свои длинные волосы и укладывает в тюрбан. Заняла публикация две с половиной страницы.

То, что в этом номере журнала не было ни слова о войне Германии с Советским Союзом, неудивительно — в печать он пошел еще в те дни, когда оба государства находились в состоянии мира. Но в Life, который вышел спустя неделю, 30 июня 1941 г., информация о боях на территории СССР заняла неполную колонку, а героиней выпуска стала Сун Мэйлин, жена китайского лидера Чан Кайши, игравшая важную роль в политике Поднебесной.

Китаю вообще было уделено много внимания. Также на страницах номера писали о захвате Крита немецкими десантниками (последний британский солдат эвакуировался с острова 31 мая 1941 г.). Статья об операции «Меркурий» была богато проиллюстрирована, и читатели могли увидеть, как приземлялись на Крите парашютисты люфтваффе и как поднимали перед ними руки австралийские солдаты.

Однако вся военная информация просто тонула в гламуре, которым были переполнены страницы Life. Так, статью о боях на Крите предварял репортаж из города Холланд в Мичигане, где прошел фестиваль тюльпанов. В свое время Холланд основали переселенцы из Нидерландов, сохранившие традиции своей родины. Одной из них и было выращивание тюльпанов, а также ежегодный праздник в их честь.

И, конечно, реклама. В журнале ее было хоть пруд пруди. Правда, по какому-то загадочному стечению обстоятельств она имела заметный милитаристский акцент (в то время Вашингтон уже начал подготовку к будущей войне). Военные рекламировали пиво и сигареты. Табачные изделия Chesterfild рекомендовал покупать солдат ВВС США. А вот Pall Mall предпочитали военнослужащие бронетанковых войск. Пройдет несколько лет — и в американской прессе офицеры Красной Армии (точнее, их рисованные изображения) будут рекламировать Coca-Cola, объясняя союзникам, что пить ее — Eto Zdorovo. Пока же для этих целей Соединенным Штатам хватало своих солдат и офицеров.

Справедливости ради замечу, что не все журналы, подобно Life, отставали от событий. В частности, другой популярный еженедельник — Time, его очередной номер тоже увидел свет 30 июня 1941 г. На обложке журнала был размещен портрет наркома обороны СССР маршала Семена Тимошенко.

А что писали 70 лет назад во вражеском стане? Узнать об этом поможет газета «Новое слово», издававшаяся в Берлине русскими эмигрантами. Еще до войны она поддержала Российский национальный фронт — организацию, возникшую по инициативе лидера Российского фашистского союза Константина Родзаевского. Содержание «Нового слова» было соответствующим. Кстати, ее редактор — есаул Владимир Деспотули — столь тесно сотрудничал с германскими спецслужбами, что получил в эмигрантской среде прозвище Гестапули. После войны его арестовали органы госбезопасности СССР, и экс-редактор десять лет провел в лагерях. Потом был освобожден, уехал в ФРГ, где и умер в 70-х гг.

23 июня газета, редактируемая Деспотули, откликнулась на начало войны пропагандистской статьей «Крестовый поход против большевизма. Первые отклики». Из нее следовало, что шведский народ всецело одобрял «начало развязки на Востоке». Франция также приветствовала нападение на СССР, поскольку большевистская угроза была для нее очень серьезна — ведь, как писало «Новое слово», коммунисты работали рука об руку с генералом де Голлем.

Не преминуло издание пнуть и англичан. Основываясь на информации шанхайских газет, «Слово» сообщало, что британцы зазывают к себе на службу русских эмигрантов, живших на Дальнем Востоке. Но за обесцененные фунты те служить не пожелали, и пароход из Шанхая увез в Малайю не больше 1—2 волонтеров. Статья эта называлась «Охота за русским пушечным мясом».

Позднее, в феврале 1942-го, эта газета с ликованием напишет о капитуляции перед японцами Сингапура, который русские так и не захотели защищать. А также будет радоваться взятию Керчи и других советских городов гитлеровцами.

Однако окончательная победа будет, к счастью, не за ними, а за теми, кто 23 июня 1941 г. возьмет в руки газету «Правда» и прочитает: «Фашистская Германия совершила разбойничье нападение на Советский Союз».

Цветущий Сталиндорф

Прежде чем рассказать о том, что писали наши газеты в первые дни Великой Отечественной, хочу вспомнить о номерах, увидевших свет 21-го и 22 июня.

Так, «Правда», вышедшая в воскресенье, кроме официоза (указов президиума Верховного Совета РСФСР, отчетов о пленумах Московского и Ленинградского комитетов партии и т. п.) сообщала, что колхозы Чкаловской (ныне Оренбургской) области растранжиривают продукты, а в Алтайском крае ослабили антирелигиозную пропаганду, чем не преминули воспользоваться церковники и сектанты, усилив работу среди отсталой части населения.

Международная жизнь была представлена в этом выпуске сообщениями с Ближнего Востока, где 21 июня английские войска заняли Дамаск, а также информацией о том, что в Венгрии официально запретили выпекать белый хлеб — мука высшего сорта стала в этой стране дефицитом. То же происходило и в Болгарии, где белые булки выдавались только детям, да и то по предъявлению свидетельства о болезни. А в Бразилии, еще не пришедшей в себя после Великой депрессии, избавлялись от излишков кофе. «С 1931 г. количество уничтоженного в Бразилии кофе определяется в 71 427 тыс. мешков», — сообщала «Правда».

В «Известиях» тоже было немало информации с далеких от СССР фронтов — африканского и ближневосточного. Причем тон публикаций был вполне нейтральным. Например, из Рима со ссылкой на ТАСС сообщалось: «в Восточной Африке итальянские войска оказывают упорное сопротивление мощным атакам неприятельских войск». Спустя несколько дней о солдатах Муссолини стали писать куда менее благожелательно.

Орган советов депутатов трудящихся СССР (которым являлись «Известия») давал широкую панораму жизни советской страны. В столице полным ходом шла подготовка к 100-летнему юбилею Михаила Лермонтова. На выставке в Историческом музее должны были показать личные вещи поэта: шашку, кинжал и пояс с пороховницей. Среди прочих экспонатов планировали показать и портрет Мартынова*, сделанный рукой его будущей жертвы.

А в Киеве 22 июня должен был открыться новый стадион, которому присвоили имя Никиты Хрущева — тогда первого секретаря республиканского ЦК. На поле новой арены готовились встретиться киевские динамовцы и московские армейцы. Но матч отменили. Спустя почти четыре года игра все-таки состоялась. Билеты, купленные накануне войны, оставались действительными, и тот, кто дожил до 1945 г., все-таки увидел поединок. 27 мая победного года «команда лейтенантов» обыграла киевлян со счетом 7:0. Правда, стоит отметить, что в том чемпионате армейцы громили практически всех соперников, часто забивая в их ворота по пять, шесть и более голов.

И еще об одном населенном пункте УССР писали «Известия» — о селе Сталиндорф (ныне Жовтневое Софиевского р-на) Днепропетровской обл. Было оно центром Сталиндорфского еврейского национального района. Как писал собкор газеты, в селе ему запомнилось обилие цветочных клумб, новый парк площадью в пять гектаров, школа и только что открытый роддом. (Судьба жителей села и всего района была печальной: 3911 человек были расстреляны во время оккупации.)

Кроме того, газета сообщала о реконструкции львовских предприятий. Новые станки появились в цехах местной швейной фабрики. Вслед за ней планировали модернизировать и обувную фабрику. Но проектам не суждено было воплотиться в жизнь.

Не забыли «Известия» и другие союзные республики. Из Баку корреспондент сообщал, что в выходной день жители города массово отправляются к морю на Бузовнинский пляж. В конце заметки журналист выразил озабоченность, что отдыхающие не обеспечены должным количеством тележек с прохладительными напитками, что им негде купить бутерброды, а также не хватает тентов, под которыми можно укрыться от солнца.

Надо сказать, что номеру «Известий», вышедшему 22 июня 1941 г., не повезло. Прочесть его успели немногие. В 12 часов Вячеслав Молотов произнес по радио свою знаменитую речь, и внимание страны переключилось на другие проблемы — советским людям стало не до проблем бакинского пляжа.

Тональность газет, вышедших уже после начала Великой Отечественной, была совершенно иной. Так, все четыре полосы «Комсомольской правды» от 24 июня заполнила информация, связанная с войной. На первой странице подавались осторожные сводки Главного командования Красной армии, в которых сообщалось, что противнику удалось достичь «незначительных тактических успехов». На развороте газеты известный историк академик Евгений Тарле писал о том, что германские нацисты являются губителями общечеловеческой культуры. Было много телеграмм со всей страны, где рабочие и колхозники давали клятву сделать все возможное для победы над врагом. Слово, данное в те дни, как мы знаем, они сдержали.

Нетрудно догадаться, что сомнений в будущей победе в те дни не высказала ни одна газета. Но если «Правда» 23 июня писала, что «наши доблестные армия и флот и смелые соколы советской авиации нанесут сокрушительный удар агрессору», а «Ленинградская правда» была уверена, что «враг будет разбит», то республиканская «Казахстанская правда» оказалась еще более радикальной и сообщила: «Армия страны социализма начала разгром врага».

Наверное, после тяжелейших поражений 1941-го и 1942 г. кому-то такие слова могли показаться насмешкой. Но по большому счету тот, кто написал это, оказался прав: без героизма первых месяцев войны не было бы последующих побед и не напечатала бы 10 мая 1945 г. газета «Правда» статью Ильи Эренбурга, заканчивавшуюся словами: «Ты победила, Родина!».

Автор: Александр ДАНИЛОВ, газета 2000