Эвтаназия – путь к массовым убийствам

Проблема эвтаназии – добровольного ухода из жизни неизлечимо больного человека, в последние годы активно обсуждается медиками, юристами, философами. Очередной виток интереса к теме вызвал процесс над медбратом Чарльзом Калленом, который признался в убийстве 29 пациентов «из сострадания». И был приговорен судом штата Нью-Джерси к 17 пожизненным срокам. Споры ведутся об относительности понятия неизлечимости, возможности юридического обоснования «легкой смерти». В некоторых странах эвтаназия юридически узаконена, например, в Голландии в 2001 году, хотя она применялась в этой стране и раньше, на основе прецедентного права. Эвтаназия легализована в Австралии и некоторых штатах США. Сегодня и в России многие медики и юристы полагают, что проблема эвтаназии должна рассматриваться на государственном уровне. Корреспондент «НВ» встретился с участковым врачом Виктором Левинским, в прошлом военврачом. В течение долгого времени Левинский опрашивал своих пациентов на тему «легкой смерти». 1357 человек сказали врачу свое мнение об эвтаназии.

– Не надо закрывать глаза на назревшую проблему легального медицинского умерщвления. Ее надо обсудить всем обществом. И это не будет кощунством, – считает Владимир Левинский. – Инструкция предписывает участковому врачу раз в десять дней осматривать безнадежного больного. А больные часто расценивают наши взаимоотношения как злой эксперимент, с целью изучить все стадии мучений. Иногда даже просят родственников гнать участкового в шею. Они понимают, что врач не вернет здоровье и не ускорит смерть. Мне больные задают примерно такой вопрос: «Чем может помочь медицина, когда помочь ничем нельзя?»

Церкви вопреки

Врач выяснил: 68 процентов больных за то, чтобы человек знал свой диагноз, даже безнадежный. Это разумно. В последние годы появилось много проблем с собственностью, наследством. Диагноз надо знать для принятия верных решений, например, для того, чтобы написать или изменить завещание. Далее опрошенные Левинским сторонники эвтаназии говорили примерно одно: «Хочу умереть достойно и без мучений».

– Среди безнадежных больных попадались яростные противники эвтаназии. Говорят – грех. Не по своей воле пришли – не по своей и уйдем. Христос терпел и нам велел. Я даже думал сначала, что надо уточнять, верующий человек или атеист, и если верующий, то какого вероисповедания. Оказалось, нет разницы. Вопрос о праве на смерть люди решают интуитивно, советуясь внутри себя с чем-то более глубоким, чем религия. Тем не менее, надо признать, что прерывание жизни, самоличное или с помощью врачей, идет вразрез с одним из основных постулатов христианства: чем больше человек страдает на земле, тем легче ему придется на небесах, и своей волей прерывать страдания – значит обрекать себя на загробные муки. Очевидно, что православная церковь приложит все усилия, чтобы не допустить принятия в России закона об эвтаназии.

Юристов, по наблюдениям Левинского, тревожит другой аспект эвтаназии: вероятность того, что эвтаназия в случае легализации может быть использована в преступных целях. Например, моральный прессинг на больных, доведение до самоубийства с целью завладеть тем же наследством.

– Если когда-нибудь закон будет принят, юридически процедура эвтаназии должна быть очень сложной. В Нидерландах закон таков: по требованию безнадежного больного собирается комиссия. Врач, психолог, юрист. Они решают вопрос о допустимости эвтаназии. Учитывается все: окончательный или сомнительный диагноз – а он должен быть от двух независимых специалистов, решимость клиента умереть, дееспособность, возможность прессинга со стороны заинтересованных лиц. Воля умирающего документируется. Первое требование: клиент должен быть в здравом уме и твердой памяти. Никакие тети, дяди, племянники не имеют права настаивать на умерщвлении больного невменяемого родственника.

Эвтаназия по-советски

Свое мнение по вопросу об эвтаназии высказал заведующий кафедрой уголовного и уголовно-исполнительного права СГАП, Аркадий Красиков:

– Перед нашими глазами пример западных стран, где этот вопрос разрешен правовым путем. В современном обществе главный эмоциональный аргумент в пользу эвтаназии – сострадание. Действительно, когда умирающий, испытывающий невыносимые страдания человек, который уже не может действовать против себя, то есть совершить самоубийство, просит кого-то ускорить неизбежную смерть, и ему в этом отказывают – это жестоко.

Но вопрос об эвтаназии осложнен тем, что человек не своими руками прекращает жизнь, а пользуется услугой другого лица, например, медика. Подсуден ли он? Еще римский юрист Ульпиан провозгласил: «При согласии нет правонарушения». Из этого выражения в юриспруденции родился институт согласия потерпевшего. Однако практика эвтаназии дискредитирована событиями в Германии в 30-40-е годы прошлого века. Считать деньги народ там умеет, и многих устроило мнение, что больные – паразиты общества, подлежащие уничтожению. Дескать, душевнобольных содержат налогоплательщики и тому подобное…

Теперь о религиозном аспекте. В средние века на Руси посмертные кары (церковные) ожидали самоубийц и даже людей, погибших в результате несчастного случая, без покаяния в грехах. В наше время всякое посмертное преследование законодательно отменено. Скажу более: в России был прецедент, когда легально применялась эвтаназия. В Уголовном кодексе 1922 года имелась статья 143, предусматривающая ответственность за убийство человека, но в примечании оговаривалось: «Убийство по настоянию больного из сострадания к нему не карается». Примечание действовало полгода, и был конкретный случай, когда больной был умерщвлен, составлен протокол, и врач, совершивший акт эвтаназии, не привлекался к ответственности. Примечание отменили по настоянию тогдашнего наркома юстиции Дмитрия Курского. Он выразился так: «Трудно доказать чувство сострадания».

От сострадания к геноциду

А вот что думает об эвтаназии Василий Власов, доктор медицинских наук, профессор:

– Для российской и мировой медицины важна не столько проблема эвтаназии, сколько проблема ассистируемого врачом самоубийства больного. Например, добрый врач приносит пациенту пилюли и говорит, что для снятия боли нужно принимать по одной пилюле пять раз в день, а больше десяти ни в коем случае нельзя – можно умереть. После такой «консультации», если пациент захочет, он безболезненно и надежно заснет навеки.

Умерщвление страдающего человека по его просьбе эмоционально кажется оправданным. С точки зрения медицинской этики и по закону человек является хозяином своего тела. Почему же врачи отказываются от активной эвтаназии? Первая проблема в том, что врач изначально спаситель жизни, выражаясь высоким стилем, и умерщвление противоречит этой основной задаче. Второе – это религиозные традиции. Их нельзя отметать. В толковании многих религий мира жизнь есть дар, собственность Бога, и человек не имеет права ею распоряжаться. Наконец, соображения «социальной безопасности». Для понимания неприемлемости эвтаназии важно четко знать: как только общество решит убивать, сразу появится желание убивать все новых и новых людей. Лишь абсолютная святость жизни препятствует распространению массовых убийств.

Сегодня закон, Всемирная медицинская ассоциация, клятва Гиппократа, этические рекомендации всех мировых религий запрещают эвтаназию. Лишь опыт наблюдения за мучениями заставляет возвращаться к мысли о том, что надо бы помогать людям умирать. С другой стороны, налицо то, о чем предупреждают пессимисты: как только начинают умерщвлять, практика тут же начинает расти и изменяться. В первую очередь предполагается убивать больных от рождения детей. Дефектных, дебильных, уродливых – называют их по-разному. Почему больные дети – самый популярный объект разговоров об умерщвлении? В Германии на них «экономили» с середины 30-х годов. К чему это привело – известно.

КСТАТИ

Один из основателей организации «Врачи без границ» Бернар Кушнер недавно признался, что помогал умереть тяжелораненым солдатам во время войны во Вьетнаме и Ливане.

Василий Бабушкин, Наше время