Генералы вермахта на службе у советской власти

 Всякий раз, когда заходит речь о таком явлении, как коллаборационизм (сотрудничество с властями и оккупационным режимом противника) советских граждан в годы Второй мировой войны, неминуемо приходит на память пример командующего 2-й ударной армией генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова, 11 июля 1942 года переметнувшегося к противнику.

Коллаборационизм немецких офицеров в годы Второй мировой войны

О Власове, о других предателях в советской военной форме написано так много, что невольно создаётся впечатление, что коллаборационизм был характерен только для Красной армии. Что же касается вермахта, то «если кто-то кое-где у них порой» и изъявлял готовность работать рука об руку с советской властью в борьбе с гитлеровским режимом, то такого рода тенденция была нетипичной.

Но это впечатление обманчиво. Во второй половине войны германский военный коллаборационизм носил весьма заметный характер, был широко известен по обе линии фронта, а его ключевые фигуры, как далее увидит читатель, были войсковыми командирами весьма высокого ранга.

«Кашист» генерал-фельдмаршал Паулюс

В советских лагерях военнопленных немецкие солдаты своих «камерадов», заигрывавших с начальством в надежде на дополнительную миску каши, иронично-пренебрежительно называли «кашистами» (слово образовано по аналогии с «фашистами»).

Самым старшим по воинскому званию «кашистом» среди крупных военачальников вермахта, попавших в советский плен, стал генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс (Friedrich Paulus), командующий 6-й армией, окружённой и разгромленной в конце января 1943 года под Сталинградом (Паулюс сдался в плен 31 января).

Историки советские, а теперь уже и ряд российских, излагая биографию Паулюса, подают её преимущественно в мажорном ключе. Мол, офицер старой прусской школы, закоренелый милитарист, оголтелый сторонник Гитлера за десять лет пребывания в советском плену идейно и морально преобразился, осознал свою вину перед советским народом, стал убеждённым противником национал-социализма. Одна из фундаментальных статей о Паулюсе так и называется – «Прозрение». Из одного труда в другой кочуют умиление и восторг авторов по поводу того, что весной 1943 года Паулюсу по его просьбе доставили сочинения Карла Маркса и Фридриха Энгельса, которые он тщательно изучал.

Об эволюции взглядов Паулюса, по мнению вышеуказанных авторов, красноречиво говорят слова его прощального заявления советскому правительству от 24 октября 1953 года: «Прежде чем я покину Советский Союз, я хотел бы сказать советским людям, что некогда я пришёл в их страну в слепом послушании как враг, теперь же я покидаю эту страну как её друг».

Но если основательнее вникнуть в обстоятельства пленения и пребывания генерал-фельдмаршала в плену, напрашиваются совсем иные выводы. И выводы эти напрочь разрушают образ новоявленного ветхозаветного грешника Савла, прошедшего тернистый путь нравственного перерождения и ставшего апостолом Павлом (в нашем случае – антифашистом Паулюсом).

Перелом в настроении Паулюса наступил летом 1944 года. К этому времени только неисправимому нацисту-фанатику (а им Паулюс не был даже в период самых больших успехов Гитлера) было невдомёк, что Третий рейх неотвратимо движется к гибели.

С одной стороны, Паулюсу было что терять. В плену он содержался едва ли не в тепличных условиях. Жил в отдельном домике, с привычным и преданным ему адъютантом, у него был свой повар, свой денщик, который обслуживал его ещё во времена Первой мировой войны. Обращение с ним было в высшей степени корректным. Он получал сытный паёк и квалифицированную медицинскую помощь, много читал, гулял, писал акварели, посещал театры и концерты, получил даже несколько писем от жены из Германии, которые ему «организовали» по нелегальным каналам советской агентуры.

С другой стороны, Паулюс хорошо понимал, что компромата для виселицы на него в Советском Союзе хватит выше крыши хотя бы уже потому, что он, как первый заместитель начальника генерального штаба вермахта, был одним из основных разработчиков «Барбароссы», плана нападения Гитлера на СССР.

«Верный солдат фюрера» призывает к свержению фюрера

И Паулюс дрогнул. 14 августа 1944 года он заявил о своём вступлении в «Союз немецких офицеров» (СНО), организацию, созданную в середине сентября 1943 года, из которой уже в то время торчали вполне узнаваемые ослиные уши органов государственной безопасности. Паулюс, которого нацистская пропаганда называла «арийским героем», «народным генералом» и «верным солдатом фюрера», обратился по радио с воззванием к немецкому народу, вермахту и военнопленным. Он говорил о необходимости свержения преступного нацистского режима и проведения антифашистских преобразований в Германии. Это обращение было использовано советскими пропагандистами «по разложению войск и населения противника» на полную катушку.

А далее Паулюс берёт инициативу в свои руки. В конце сентября 1944 года он обратился с личным письмом к Сталину «как маршал к маршалу», излагая свои «глубокие соображения и надежды». 8 января 1945 года было принято составленное по его инициативе и проекту обращение 50 пленных генералов к немецкому народу и вермахту.

Паулюс стучит на своего сослуживца

Звёздный час Паулюса наступил, когда он 11 и 12 февраля 1946 года, в качестве не подсудимого, но свидетеля, выступил на Нюрнбергском процессе над главными военными преступниками. По словам одного из советских переводчиков, занятых в ходе этого заседания, Паулюс говорил так, «словно прошёл хорошую школу марксистско-ленинской подготовки».

Красноречивая деталь: летом 1946 года, после выступления в Нюрнберге, Паулюс два месяца поправлял здоровье в Крыму, в одном из черноморских санаториев Министерства обороны СССР. Идейное прозрение и эволюция мировоззрения Паулюса закончились тем, что германский генерал-фельдмаршал оказался самым заурядным советским стукачом. 15 ноября 1949 года Паулюс направил «глубокоуважаемому господину генералу», начальнику оперативного отдела Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) письмо.

В нём Паулюс сообщал, что его бывший подчинённый, командир 51-го корпуса, входившего в 6-ю армию Паулюса, генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц (Walther von Seydlitz-Kurzbach), которого предполагалось репатриировать в восточную зону Германии, является «политически уязвимым лицом» и может сбежать на Запад. В результате Зейдлиц был внесён в список «реваншистски настроенных генералов» и вместо возвращения в Германию получил свои законные 25 лет.

Только в 1953 году, после смерти Сталина, Паулюсу разрешили переселиться в ГДР. Жил он в Дрездене, на строго охраняемой вилле, иногда его приглашали выступить перед слушателями Военной академии ГДР. Он был лоялен к ГДР и её руководству, строго придерживался официальной линии, горячо осуждая «западногерманский милитаризм» и резко критикуя Бонн. Умер Паулюс от рака 1 февраля 1957 года, за один день до 14-й годовщины пленения армии, которую он сгубил.

Сотрудничество с врагом – во имя чего?

В советском плену за годы войны оказалось 376 германских генералов, из которых 277 были освобождены из плена и репатриированы на родину, 99 умерли (в это число вошли 18 генералов, повешенных в СССР как военные преступники).

По подсчётам историков, около 40 пленных немецких генералов так или иначе сотрудничали с советской властью, то есть были «кашистами». Я приведу здесь всего лишь два примера, причём весьма показательных.

Два года (1943 – 1945) бутафорную организацию «Союз немецких офицеров» возглавлял уже упомянутый генерал Вальтер фон Зейдлиц, который многократно обращался к Сталину с предложением создать Немецкую освободительную армию (своего рода зеркальное отображение власовской Российской освободительной армии) со своей авиацией и артиллерией – она должна была вместе с Красной армией войти в Германию и свергнуть Гитлера. Сталин это предложение отверг.

С течением времени Зейдлиц, наблюдая за действиями союзников, испытывал всё большее разочарование. Решения Потсдамской конференции руководителей СССР, США и Великобритании (17 июля – 2 августа 1945 года) о восточных границах Германии он назвал «холодным Майданеком для немецкого народа», а действия СССР – «красным империализмом».

Донос Паулюса сыграл в судьбе Зейдлица роковую роль, он был заключён в одиночку, четыре года яркий электрический свет горел в его неотапливаемой камере все 24 часа в сутки.

Зейдлицу выпала «честь» быть осуждённым не только советской, но и немецкой юстицией (был заочно приговорён к смертной казни по обвинению в государственной измене). 4 октября 1955 года Зейдлиц получил возможность покинуть СССР, в ФРГ он прожил ещё 21 год.

Генерал-лейтенант Винценц Мюллер (Vincenz Mller), командующий 4-й немецкой армией, разгромленной под Минском в июле 1944 года, активно участвовал в работе СНО, после войны переселился в ГДР, здесь стал замминистра национальной обороны и единственным крупным командиром вермахта, который в армии ГДР сохранил свой чин генерал-лейтенанта. В 1961 году Мюллер упал с балкона своего дома в пригороде Берлина. Некоторые утверждали, что это было самоубийство.

И Зейдлиц, и Мюллер утверждали, что перешли на антинацистские позиции не из конъюнктурных, а из идейных соображений. Но разве не о том же самом говорили и Власов, и другие предатели – советские генералы и старшие офицеры Красной армии из его окружения? Видимо, прав российский историк Борис Соколов: «И те, и другие пошли на сотрудничество с врагом прежде всего для того, чтобы избавиться от тягот плена. И те, и другие с помощью одного тоталитарного государства стремились бороться против другого тоталитарного государства, не менее омерзительного».

Яков Черкасский, Русская Германия