Події

Кто на самом деле начал Вторую мировую, или «Сворачивай шарманку» — 2

Published 23 Червня 2014

1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу. Немецкие спецслужбы попробовали придать видимость «законности» своим действиям. Так, при участии, среди прочего, и уголовников, которым пообещали помилование, спецслужбы разыграли ряд пограничных инцидентов-провокаций: «нарушение границы» и «атаку польских регулярных войск» на радиостанцию в Глейвице. Риббентроп сразу же взорвался гневным заявлением: дескать, вермахт «вынужден дать отпор» польской агрессии. (И преступников, и сотрудников СД, принимавших участие в провокациях, как свидетельствовал позже гауптштурмфюрер СС Биркель, уничтожили — лишние свидетели!)

Окончание. Начало — в прошлом выпуске.

…Советскому руководству пришлось срочно объяснять свою позицию. 27 августа 1939 г. К.Ворошилов после подписания пакта Молотова—Риббентропа на страницах газеты «Правда» разъяснял: «Не потому прервались военные переговоры с Англией и Францией, что СССР заключил пакт о ненападении с Германией, а, наоборот, СССР заключил в результате, между прочим, тех обстоятельств, что военные переговоры с Францией и Англией зашли в тупик из-за непреодолимых расхождений». (В этом интервью Ворошилов в ответ на публикацию «Дейли геральд» о том, что СССР планирует оккупировать Львовское, Тернопольское и Станиславское воеводства, назвал автора статьи «наглым лжецом», а газету — клеветнической. Через месяц «ложь» стала реальностью.) Долгое время официальная наука в Советском Союзе именно так и подавала эти события.

Находилось множество доказательств и аргументов. Действительно, в этом есть определенная историческая правда, но только ее часть. Да, конечно, западные страны опасались усиления СССР — тоталитарной страны, управляемой преступниками. И, соответственно, не очень спешили форсировать переговорный процесс, надеясь, что, возможно, военное противостояние сметет с исторической арены Гитлера и Сталина. Здесь имел место и успех немецкой дипломатии: «Вся наша будущая экспансия будет направлена на Восток!»

У СССР были в этой игре свои интересы. Но никакие соглашения с Англией, Францией или какой-либо другой страной не приближали Сталина к их реализации. Это мог сделать договор с Адольфом Гитлером. И только с ним.

22 августа 1939 г. состоялась встреча французской и советской делегаций. На тот момент в советской печати уже опубликовали информацию о скором визите Риббентропа в Москву. Французы, поняв, к каким последствиям это может привести, со своей стороны активизировали переговорный процесс. В то же время уже представитель СССР Ворошилов начал уклоняться от конкретных предложений, тянуть время. Он обвинил Париж и Лондон в затягивании, предлагал подождать, поскольку «не исключено, что за это время могут произойти какие-то политические события».

Это был прямой намек на возможный союз с Германией. Позицию Кремля ярко характеризует красноречивый факт. Во время переговоров адъютант передал К.Ворошилову записку от заведующего канцелярией И.Сталина А.Поскребышева: «Клим, Коба сказал, чтобы ты сворачивал шарманку». Таким, к сожалению, был уровень развития людей, занимавших высшие государственные должности в СССР!

Не выдерживает проверки фактами и утверждение, что И.Сталин хотел «только» отодвинуть войну и пытался лишь выиграть время. На 1939 г. Германия не была готова к войне. Причины были, прежде всего, экономического порядка. Проанализируем сухие, но красноречивые данные: 50% свинца, 80 — каучука, 90 — олова, 95 — никеля, 70 — меди и 99% бокситов Германия ввозила тогда из-за рубежа. Список можно продолжить. Практически всю нефть Третий рейх закупал у других стран.

Вместе с тем подписание договора с СССР предоставило Германии широкие возможности. Сталин дружил с размахом… Уже 25 августа шокированные представители английской и французской делегаций услышали окончательный ответ Ворошилова: «Из-за изменения политической ситуации нет смысла продолжать обсуждение».

Договор, в конце концов, развязал Германии руки. Еще 23 мая 1939 г. Гитлер на совещании со своими генералами заявил: «Нет вопроса о том, чтобы помиловать Польшу, есть решение: нападение на Польшу при первой же удобной возможности». Единственное — фюрер нуждался в гарантиях невмешательства соседних государств, которые ему и предоставило руководство СССР, подписав пакт.

В этой войне Польша была заведомо обречена. Ведь военный бюджет страны уступал немецкому в 34 раза! Польская армия имела на своем вооружении лишь 870 легких танков и танкеток, 824 самолета, 4300 пушек и минометов, 1 млн солдат и офицеров. Немецкая армия — 2800 танков, 2000 самолетов, 6000 пушек и минометов, почти 1,6 млн солдат и офицеров. Лишь около 200 самолетов польских ВВС соответствовали требованиям современной войны, остальные безнадежно устарели. Гитлеровцы сломили сопротивление поляков мощными танковыми ударами. Группа армий «Север» была направлена на Варшаву, «Юг» — на Краков и Львов. Польская армия героически оборонялась. 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии. (Хотя эти страны имели все возможности тогда же поставить точку в немецкой агрессии, реальных шагов в этом направлении они не сделали.)

И в тот же день посол Германии в Москве Шуленбург обратился к СССР с просьбой исполнить долг — ввести войска на территорию Польши, что «не только облегчит наше (немецкое. — К.Н.) положение, но будет также в духе соглашения, подписанного в Москве, и в советских интересах». Руководители СССР медлили, подчеркивали необходимость придерживаться «демаркационной линии», которая была определена в тайных советско-немецких протоколах. Но с предоставлением технической помощи СССР все же не затягивал — советская радиостанция в Минске направляла немецкие самолеты на цели в Польше.

Фортуна была на стороне Гитлера. Союзники не спешили с масштабными военными действиями, армия Польши стремительно таяла. 7 сентября польское правительство перебралось в Люблин. Немцы распространили воззвание к украинскому населению с обещаниями создать независимую Украину. Возможно, это было лишь средство давления на союзника. Но Гитлер не отказался от положений секретных протоколов к договору от 23 августа (ведь немецкие войска уже перешли условную линию «советской сферы интересов»), и СССР 17 сентября вступил в войну.

Приверженцы теории «стратегического» характера советско-немецких договоренностей не очень афишировали тогда (и сейчас не торопятся) тот факт, что нападением на Польшу СССР нарушил около десяти международных соглашений. В частности, и подписанный с поляками договор о ненападении, заключенный еще 25 июля
1932 г., а затем 5 мая 1934-го продленный до 31 декабря 1945.

Для борьбы сразу с двумя сверхдержавами сил у Польши было явно мало. 17 сентября Красная армия заняла Тернополь, Збараж, Коломыю, Ровно, Дубно. 18 сентября польский президент Игнаций Мосцицкий, маршал Эдвард Рыдз-Смиглы бежали в Румынию. 27 сентября после 27 дней бомбардировок и 19 дней артобстрелов капитулировала Варшава…

Состоялись совместные парады советско-немецких войск в Бресте, Гродно, Пинске, Перемышле и ряде других городов. В Бресте парад принимали Г.Гудериан и В.Чуйков. А 28 сентября 1939 г. был подписан еще один советско-немецкий договор с тайным протоколом к нему. Им формально было подтверждено включение западноукраинских и белорусских земель в состав СССР.

По случаю подписания нового договора состоялся праздничный банкет победителей, на котором союзники не скупились на комплименты. Советник немецкого посольства в Москве Хилгер также присутствовал на этом приеме, но в общей эйфории не утратил трезвости, поскольку отметил: «Тон, которым он (Сталин. — К.Н.) говорил о Гитлере, и то, как он произнес за него тост, наталкивали на мысль, что его заметно восхищали некоторые черты и действия Гитлера; но я не мог избавиться от ощущения, что именно эти черты и поступки вызывали наибольшее отвращение среди немцев, состоявших в оппозиции к нацистскому режиму». Лучше не скажешь. Сталин видел еще одну свою реинкарнацию.

Ему импонировала беспринципность Гитлера, стремление фюрера идти к цели, невзирая на какие-либо нормы, законы, общечеловеческие принципы и жертвы. Эти черты Сталин называл «настойчивостью», «силой характера» и т.д… Знаменитый писатель Генрих Манн записал в своем дневнике: «Сталин — это тот же Гитлер. Они нашли друг друга, чтобы выступить против цивилизованного мира».

Можно сказать, что отныне два диктатора были «связаны кровью». Первым это подчеркнул Сталин: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть продолжительной и крепкой». Ради укрепления дружбы Сталин даже срочно построил на территории СССР дополнительные концлагеря в Осташкове, Юхновске, Козельске, Путивле, Старобельске и других городах. Новые лагеря строились специально под пленных поляков. В них погибли более 100 тыс. человек. О массовых расстрелах пленных поляков в Катыни (Смоленская область), Старобельске (Луганская область) и других местах сегодня известно мировой общественности; преступления эти ужасны.

Для оправдания агрессии на полную мощность заработала советская пропаганда. Опыт «аргументации» советская власть накопила огромный. Еще 31 августа 1939 г., то есть накануне нападения Германии на Польшу, в своем выступлении на внеочередной сессии Верховного Совета СССР В.Молотов искренне клеймил «близоруких людей», которые занимались «упрощенной антифашистской агитацией». «Шедевром» сталинской пропаганды стало и открытие, что на самом деле это Польша была фашистским государством! Соответственно строилась и внешняя политика. Вячеслав Молотов с презрением заявлял, что еще недавно Польша гордилась мощью своего государства и армии, но достаточно было удара сначала немецкой армии, а затем и Красной, чтобы ничего не осталось от этого «уродливого детища Версальского договора».

Таким образом, во Вторую мировую Германия и СССР вступили союзниками. Еще раз предоставим слово Молотову: «Не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма». Посол Германии в СССР фон Шуленбург сообщал в Берлин: «Советское руководство делает все возможное, чтобы изменить отношение населения к Германии. Прессу будто подменили. Не только прекратились все выпады против Германии, но и освещаемые теперь события внешней политики основываются преимущественно на немецких сообщениях, а антинемецкая литература изымается из книжной продажи и т.д. … Советское правительство всегда искусно влияло в желаемую для него сторону на свое население, и в этот раз оно также не скупится на необходимую пропаганду».

Действительно, агитация шла широким фронтом и затрагивала абсолютно все звенья общественно-политической жизни. Сняли с проката фильмы, которые можно было бы толковать как «антинемецкие». В запрещенный список попала даже лента «Александр Невский». Из фильма «Трактористы» вырезали эпизод, где трактористы нашли в земле немецкую офицерскую каску времен гетмана Скоропадского, пробитую пулями партизан.

Весь этот театр абсурда касался не только СМИ или кинематографии. Марионеточные коммунистические партии других государств также были вынуждены активно поддержать новую политику Сталина. Так, 2 февраля 1940 г. лидер немецких коммунистов Вальтер Ульбрихт призывал: «Те, кто плетет интриги против дружбы немецкого и советского народов, являются врагами немецкого народа и заклеймены как приспешники британского империализма».

«Дружба немецкого и советского народов» крепла. На алтарь этого светлого чувства были принесены даже дети. Уже осенью 1939 г. в Москве был закрыт детский дом №6 для детей немецких политических эмигрантов. Заметим, акция вовсе не обязательная и даже излишняя с точки зрения «стратегических военных хитростей».

Сразу за детьми настал час и их родителей — опять-таки поражает оперативность: в начале 1940 г. в Германию переправили целые партии немецких и австрийских антифашистов, ранее нашедших убежище в СССР. Большинство — на неизбежную смерть… В целом, только по официальным данным, Советский Союз выдал немецким властям около четырех тысяч немецких эмигрантов. Судьба тех, кто остался в СССР, тоже была трагической — почти все они попали в лагеря ГУЛАГа. Их обвиняли в предательстве коммунистических идеалов, шпионаже, троцкизме, даже в «антинемецких взглядах».

Активным было сотрудничество НКВД и спецслужб Германии. Жертвой сталинской игры стали более 90 тысяч польских беженцев (фактически каждый четвертый из тех, кто перешел на территорию СССР из немецкой зоны оккупации), которых принудительно вернули в Германию. Большинство этих людей были настроены антифашистски, поэтому ими очень интересовались немецкие спецорганы. Красноречивый факт: даже работника посольства СССР в Лондоне М.Иванова осудили на пять лет за «антинемецкие взгляды». Приговор было утвержден… в сентябре 1941 года! Просто страшный памятник тупости советской командно-бюрократической системы!

«Дружественная» пропаганда Советского Союза выливалась и во вполне конкретную помощь союзнику. Свои взгляды на фашизм Сталин навязал всем коммунистическим партиям мира. Даже там, где Советский Союз откровенно не помогал Гитлеру военной силой, все равно его разрушительный вклад был значимым. Наиболее это влияние ощутила на себе Франция. Лидер французских коммунистов Морис Торез в первый же день после объявления Францией войны Германии бежал в Москву. И уже оттуда призывал французов не сопротивляться немецкой агрессии. Коминтерн подчеркивал: «Современная война является войной империалистической, несправедливой…

Тактика коммунистических партий во всех воюющих странах в настоящее время должна быть направлена на то, чтобы выступать против войны, разоблачать империалистический характер войны». Коммунисты прибегли к широкому саботажу, как в армии, так и в тылу. Срывались поставки, рабочие на заводах, подстрекаемые коммунистами, сознательно не выполняли планы, росло дезертирство, распространялись листовки с призывами «не воевать за интересы агентов британского капитала»… И, как следствие, искренние слова Молотова, сказанные им 17 июля 1940 г. — в день, когда Гитлер захватил Францию: «Самые теплые поздравления советского руководства с этим блестящим успехом немецких вооруженных сил».

Как уже отмечалось, накануне войны Германия нуждалась во многих природных ресурсах. И именно СССР помог решить эту проблему! Согласно договоренностям, поставки новому союзнику из СССР составляли почти 1,4 млн т зерна, 865 тыс. т нефтепродуктов, 140 тыс. т марганца, 14 тыс. т меди, 3 тыс. т никеля, 101 тыс. т хлопка, 26 тыс. т хрома, 1 млн т лесоматериалов, 184 тыс. т фосфатов, 2736 кг платины… В 1940 г. 40% всего экспорта СССР — это помощь Германии. Вот это действительно дружеская помощь!

А в 1941 г. Сталин принял решение увеличить поставки в Германию! Меди — на 6 тыс. т, никеля — на 1,5 тыс. т, вольфрама — на 500 т и т.п. Даже в ущерб собственной промышленности, ведь еще февральский 1940 г. пленум ЦК ВКП(б) констатировал «крайне недостаточное развитие производства вольфрама, молибдена, олова и кобальта». Геббельс в июле 1940 г. отмечал: «Русские поставляют нам даже больше, чем мы хотим.

Сталин не жалеет трудов, чтобы понравиться нам». Именно тогда Л.Троцкий из своей политической ссылки предостерегал мир: «Сталин стал интендантом Гитлера». Советский разведчик Л.Треппер вспоминал, как его поразил разговор с одним немецким офицером. Тот утверждал: «Если успехи нашего наступления превзошли все ожидания, то это благодаря помощи Советского Союза, который дал нам бензин для наших танков, кожу для наших сапог и заполнил зерном наши закрома». Последний эшелон с сырьем немецкие железнодорожники, кстати, приняли за несколько минут до начала войны!

Именно СССР помог свести на нет блокаду Великобритании, которую пыталась установить Германия. Стратегические товары для Германии СССР тайно закупал в других странах (например, в США), потом разгружал в советских портах и передавал союзнику. Большая помощь была предоставлена и немецкому флоту. А вот немцы не очень спешили добросовестно выполнять взятые на себя обязательства. За 2,5 месяца до нападения на СССР Германия вообще прекратила поставки. Ее задолженность достигла 229 млн марок.

Понятно, что благодаря помощи СССР экономическое соотношение с каждым днем стремительно изменялось в пользу Германии. Присоединенные территории давали Германии большой ресурс. В инструкции Г.Геринга относительно Польши от 19 октября 1939 г. указано: «Следует вывозить все сырье, все материалы, весь лом, все машины, которые могут быть использованы для немецкой военной экономики. Предприятия, которые не абсолютно необходимы для удовлетворения минимальных нужд населения, должны быть вывезены в Германию, если только вывоз не требует слишком много времени, в ином случае их надо практически использовать на старом месте для работы по немецкому заданию».

Население оккупированных территорий массово вывозили на принудительные работы в Германию. Губернатор польских территорий Г.Франк 25 января 1940 г. заявил, что легко обеспечит (речь шла о принудительном вывозе) заводы и фабрики Германии миллионом польских рабочих. Как следствие — гестапо устраивало облавы, обыски, людей хватали просто на улицах. Уже по состоянию на август 1940 г. в Германию для работы на военных заводах были вывезены 800 тысяч поляков. Вследствие агрессии против других стран количество вывезенных рабочих увеличилось до 3,1 млн человек — по состоянию на май 1941 г.

Из покоренных стран вывозили сырье, пищевые продукты, невольников, станки, оборудование и т.п. Из Франции, например, к лету 1941 г. были вывезены 5 тыс. паровозов и 250 тыс. вагонов. Были захвачены 4930 танков и бронетранспортеров, 3 тыс. самолетов. Кроме того, трофейные авто (преимущественно французские) получили более 90 дивизий вермахта. Уже к середине апреля 1941 г. французская промышленность произвела для Германии 13 тыс. грузовиков,

3 тыс. самолетов, 1 млн снарядов и т.д. Из Бельгии были вывезены 74 тыс. железнодорожных вагонов и свыше 350 тыс. автомобилей (более 90% всех авто в стране).

Выполняли заказы военной промышленности Рейха пять тысяч промышленных предприятий Польши, Бельгии, Чехословакии, Норвегии и других стран. На чешских заводах был изготовлен каждый пятый танк вермахта. В результате среднемесячное производство танков увеличилось со 180 машин в 1940 г. до 270 — в 1941-м. Таким образом, к началу войны с СССР количество танков в немецкой армии выросло по сравнению с
1939 г. почти вдвое!

Надо также учитывать значительный потенциал союзников Германии. Из Финляндии немцы получали никель, медь, молибден, кобальт и другое сырье, крайне необходимое для военной промышленности. Венгрия отдавала Германии большую часть выращенного урожая, а десятки ее заводов выполняли немецкие заказы.

Таким образом, договор Молотова—Риббентропа и тайные протоколы к нему существенно повлияли на мировое соотношение сил и усилили позиции Германии. Именно помощь Советского Союза развязала Гитлеру руки для масштабной военной экспансии.

Но Сталин тоже был заинтересован в двусторонних договоренностях. В выступлении на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 19 августа 1939 г. он подчеркнул: «Опыт двадцати последних лет показывает, что в мирное время невозможно иметь в Европе коммунистическое движение, сильное до такой степени, чтобы большевистская партия смогла бы захватить власть. Диктатура этой партии становится возможной только в результате большой войны.

Мы сделали свой выбор, и он ясен. Мы должны принять немецкое предложение и вежливо отослать обратно англо-саксонскую миссию. Первым преимуществом, которое мы извлечем, будет уничтожение Польши до самых подступов к Варшаве, включая украинскую Галицию. Германия предоставляет нам полную свободу действий в Прибалтийских странах и не возражает по поводу возвращения Бессарабии СССР. Она готова уступить нам в качестве зоны влияния Румынию, Болгарию и Венгрию. Остается открытым вопрос, связанный с Югославией».

Что же получил Сталин? После раздела Польши к СССР отошли территории Западной Украины. Однако только этими землями И.Сталин удовлетворяться не собирался. В июне 1940 г. Румыния также была вынуждена отдать Бессарабию и Северную Буковину. (2 августа 1940 г. Верховный Совет СССР своим решением включил эти территории в состав УССР, а из большей части Бессарабии и бывшей Молдавской Автономной ССР 15 августа 1940 г. создали Молдавскую ССР.)

14 и 16 июня 1940 г. СССР направил соответственно Литве и Латвии ультиматумы. Правительства этих стран обвинялись в подготовке мифической агрессии, создании антисоветского военно-политического союза «Балтийская Антанта» и другом. (Никогда не были приведены какие-либо доказательства всех этих обвинений!) Ответ прибалтийских стран СССР не интересовал, на это им было отведено всего 10 часов!

Чтобы балтийские государства поняли серьезность намерений, еще в начале июня были организованы военные маневры при участии Наркомата обороны, пограничников и НКВД. Намек был прозрачный: в случае непринятия ультиматума вопрос будет решен военной силой. В сложившихся условиях правительства Литвы, Латвии, Эстонии ушли в отставку, а в прибалтийские страны была введена Красная армия.

Не только у Гитлера были экспансионистские планы в отношении соседних государств. СССР тоже не гнушался и шантажом, и военной агрессией присоединять к себе новые территории. Неудача постигла Сталина лишь в Финляндии. Финны героически сопротивлялись, что заставило завоевателя отступить. Оба диктатора имели очень схожие циничные планы по переделу мира и оккупации соседних территорий.

1939-й стал годом тайных подковерных договоренностей, циничных торгов, когда агрессоры решали судьбу всего человечества на много лет вперед. Это было начало нового передела мира и войны, в которую два диктатора — Гитлер и Сталин — вступили союзниками, наперегонки заверяя друг друга в искренней дружбе. Дружбе, которую они «скрепили кровью».

Еще один чрезвычайно интересный и показательный факт: в 1939 г. журнал «Тайм» назвал Сталина Человеком года. А в 1938 г. он же Человеком года провозгласил Гитлера.

Автор: Константин Никитенко, «Зеркало недели. Украина»