Записки районного опера: ментовские байки. Часть 2

…Конченных синяков и в милиции – предостаточно. Основная масса наших сотрудников пьёт нормально, хотя и энергично, но – не запойно, не срываясь в штопор: таких у нас процентов 70. Ещё 10-15 % не пьют вовсе: в основном это те, кому состояние здоровья уже не позволяет. Ну а остальные – это и есть всамправдашние алкаши. Что не мешает им, разумеется, в свободное от пьянок время заниматься любимой милицейской службой. Одним из таких окончательных алкоголиков был полковник, до недавнего времени – крупный туз в городском УВД. ИЗ ТЕКУЩЕГО…

Небольшой калейдоскоп фактов из случившегося за последние дни и недели…

Задержали мы «домушника», «покололи» на две случившиеся в прошлом квартирные кражи, всё как положено – с вещдоками, свидетелями и воспроизведением на месте. Кинулись подымать уголовные дела (они были прошлогодние, и их уже успели отправить в архив), и тут выясняется, что другая группа оперов ещё три месяца назад те кражонки уже навесила на «левых», то есть не имеющих ни малейшего отношения к ним хануриков. За ними несколько «отбомблённых» хат уже числилось; парой больше или меньше – им по барабану, а ребятам каждая кража идёт в зачёт выполнения плана по раскрытию. Вот в обмен на кой-какие мелкие послабления те гаврики левые кражи на себя и взяли… Но как нам теперь быть?

Отдать под суд нашего «домушника» – тогда неминуемо всплывёт, что ранее по этому делу были допущены фальсификации, и людей осудили за то, чего они не совершали. А если всё замять, то как поступить с воришкой – не на свободу же его отпускать! Долго ломали головы, потом плюнули – и заперли домушника на 15 суток в изолятор временного содержания, якобы за мелкую хулиганку. Расчёт был на то, что за это время его «расколят» на что-либо другое; вот за это «другое» его и будут судить. Но – не получилось. Не «раскололся» воришка на что-либо ещё, и ничего «левого» брать на себя не пожелал. И пришлось в итоге его отпустить, представляете? Плевались, гнули маты, но другого выхода не было. Всё – по закону и здравому смыслу…

Ну а чрез полтора месяца того же вора мы «хлопнули» снова. К этому времени он успел совершить ещё шесть краж, и плюс к этому – вооружённый налёт на адрес… А всё потому, что не «закрыли» гадёныша вовремя. Что называется: на ровном месте сами себе и людям создали проблему!

Аналогичный случай, но с немножко другим концом. Сексотик шепнул мне на ушко информацию о совершенном в прошлом году разбое. Весь расклад: кто, когда, кого ограбил, и где сейчас находится награбленное. Но тот разбой не был зарегистрирован – то ли терпила постеснялся притопать в РОВД со своей заявой, справедливо полагая, что милиция занята более важными делами, чем по жалобам пострадавших разбираться. То ли, скорее всего, притопать-то он притопал, но дежурный развёл его как «лоха» и убедил никакого заявления у нас не оставлять: лишняя формальность, дескать, «а мы уж вашего обидчика поищем!» Теперь же появилась классная возможность то давнее дело раскрыть и довести до суда.

Я доложил ситуацию начальнику угрозыска. Обычно он – мужик спокойный, а тут оказался чего-то не в духе, рассердился: «На хрен тебе это надо?! Мало нам свежих дел, а ты ещё столетней давности тухлятиной предлагаешь заняться. Не бузи! Вот тебе лучше пять явок с повинной, только что из СИЗО тамошние «кумовья» переслали, все – по «подвешенным» (то есть зарегистрированным в нашей отчётности и оставшимся нераскрытыми) кражам. Вот ими и занимайся!»

А что бандиты будут по-прежнему гулять на свободе и, возможно, завтра ещё кого-либо «ломанут» – это нашего майора не то чтобы не колыхало, а как бы оставалось вне поля его зрения и сегодняшней заботы. Дескать, мало ли кто где гуляет, а тянуть показатели и соответствовать требованиям будь добр любой ценой.

Но меня наколка сексота чем-то зацепила. Нашёл я всё-таки тех бандюг, устроил им очную ставку с «терпилой», на которой он их опознал, потом отыскал и другие вещдоки. Отдал их тёпленькими в руки следака, но времени на это ушло много. И, естественно, те самые сброшенные мне начальником пять явок с повинной на кражи отработать не успел до конца месяца. В итоге план по раскрытиям наш отдел завалил. Майор рассвирепел: «Я тебе что приказал делать? А ты что делал, гондон штопанный?!» И попёр, покатил на меня бочку, не слушая никаких объяснений и оправданий… В итоге за все мои старания и за то, что опасных мерзавцев я вовремя «повязал», мне ещё и «строгача» вкатили. Вот и старайся после этого!

…Как-то брали мы группу «домушников» из трёх человек. Выбили двери, ворвались на адрес, двоих мигом уложили лицом вниз, а третий успел выскочить на балкон. Толкнулся я за ним, а он перегнулся через перила и кричит: «Не подходи, ментяра, а то спрыгну!» А это, между прочим, пятый этаж… Я смеюсь: «Да прыгай себе на здоровье, мне-то что? Убежать – всё равно не убежишь, или побьёшься на хрен, или свезём в больницу с переломанными ногами…» Посмотрел он на меня сумасшедшими глазами, потом вскочил на перила – и прыгнул! Я обалдел… Балдёж этот достиг космических высей, когда я и выскочившие на балкон кореша увидели, как это мурло, волоча перебитую ногу, доползло до дороги (от дома до неё было метров десять), тормознуло такси, село в него и укатило, не обращая внимания на наши протестующие возгласы. Так его потом и не поймали…

…В другой раз агентики нашептали мне на ушко о притоне, где вечерами варят ш и р л о, сообщив попутно, что там частенько появляется некий з в е р ь , разыскиваемый в своём родном Дагестане за убийство. Нагрянули мы на адрес, изъяли наркоту, и по ходу дела арестовали этого самого гражданина «кавказкой национальности». (Между прочим, схватили его в тот самый миг, когда он пытался удрать от нас по водосточной трубе). В РОВД треснули его по черепушке для завязки разговора, а потом поведали ясному соколу, что считаем его особо опасным злодеем наподобие Аль Капоне. И на притон явились специально по его грешную душу, д у р ь же прихватили на адресе просто так, для «прицепа». (Хотя на самом деле всё было в точности наоборот). Под нашим прессом кольнулся он на то, что и впрямь «пришил» в родных краях одного джигита. И при этом сознался, что очень не хотел бы этапироваться по месту совершения преступления из-за опасения кровной мести со стороны родственников убитого. «Меня сразу же там зарежут, и никакая охрана не поможет! – плакался он. – Парни, родные, любое преступление на себя возьму – кражу, грабёж даже… ну, чтоб только сидеть не больше 5-6 лет… Но только не этапируйте меня, пожалуйста!»

Ладно «лепил», оно бы и согласиться нам, к обоюдной выгоде, навесив на него пару «леваков» и улучшив тем самым райотделовские показатели раскрываемости. Но з в е р и – лукавое племя, ни в чём им верить нельзя… Сейчас схимичим, а потом, когда пройдёт время, он же нас и подставит, заявив на суде, что опера его оклеветали, а признательные показания – выбили под пытками. И потом – «мокруха»! За такое отвечать надо, паря… Не ты жизнь дарил человеку, не тебе и отнимать. Так что не спелись мы с ним в совместном душевном порыве, а отправили телеграмму в Дагестан.

Через положенное время оттуда прибыл за арестованным конвой – толковые хлопцы, очень довольные нашим усердием. Даже накрыли нашим «поляну» за то, что чурку ихнего изловили… Отдали мы им его, укатили они, а через два дня звонят эти самые конвоиры и сообщают: «Сбежал от нас с этапа, сучара! Ребята, ежели он у вас опять случайно «нарисуется» – поймайте его по новой, пожалуйста!» Ответом на это был наш долгий и смачный мат… Наверняка же он от них откупился, вот и отпустили! Так что же, мы его для них будем многократно излавливать, чтоб они по новой с него содрали? Нет уж… Пусть сами и ловят.

…Был такой случай. В занюханном подъезде вдвоём с напарником наткнулись мы на двух воров-наркоманов. Мы поднимались по лестнице, а они спускались нам навстречу, только что «бомбанув» хату тремя этажами выше, и на лестничной площадке мы одновременно увидали друг друга. Ну и началось… Они бросились вверх по лестнице, а мы – за ними. Наркоши – бегуны никакие (из-за постоянных гнойных абсцессов на ногах); одного нам быстренько удалось догнать и, повалив на ступеньки, заковать в «браслеты». Второй же успел вбежать в только что очищенную ими квартиру и запереться изнутри. Стали мы с напарником ломиться в двери, а тот, первый из наркоманов, схваченный нами, остался лежать на ступеньках без присмотра. И вот, пока мы выбивали двери, он исхитрился скованными руками достать из кармана шприц и ф а н ф ы р и к с 20 кубами ш и р к и , втянул её из пузырька в шприц и – не пропадать же добру! – от жадности через штанину вкатил себе всё в ягодицу! Для справки: начинают ш и р я т ь с я обычно с разовой дозы в полкуба; потом, по мере привыкания, доза эта повышается до 3-4 «кубышек». Затем взлетает до 5 – 10 кубиков (для начинающего эта доза была бы уже смертельной!). Но даже и для наркомана со значительным стажем 20 кубов – это доза запредельно лошадиная! Разумеется, ш к в а р к н у в ш е м у с я стало плохо, он задёргался, изо рта выступила пена, глаза закатились. И пришлось нам, задержав-таки и второго вора, вызывать «скорую» для спасения его дружка…

КТО НЕ ПЬЁТ – ТОТ ЧУЖАК

Пьют наши люди повсеместно, разнообразно, я бы сказал – увлечённо.

…На прошлой неделе звонят по 0-2 взволнованная бабеха и сообщает, что сынка её в нетрезвом состоянии только грабанули на улице. О чём он, вернувшись домой, ей и сообщил. Мол, скорее приезжайте и примите срочные меры! На любительницу телефонных розыгрышей тётка не походила, бензин в райотделовском «уазике» наличествовал, свободной время у дежурной следственно-оперативной группы было. Так что – выехали на вызов.

Приехали. Что сын её был нетрезвый – подтвердилось сразу же. Точнее даже так сказать: он был не просто пьян, а пьян в дымину, в дупель, в лоскуты, в сосиску! Такой из себя неопределённого возраста мужчичонка- пролетарий, с и н я к-гегемон, чмо и конченный придурок. Лицо – разбито основательно, тут не кулаком – явно кастетом поработали… Но уточнить детали произошедшего мы так и не смогли: лежит это чудо в перьях на диване и на все расспросы – мычит непонятно, рукой отмахивается… Рыхлая, болезненного вида мамаша, заботливо прикрыв пьяненькое чадо одеялом, поведала, что сегодня сын получал на заводе зарплату. Но денег при нём не оказалось – либо пропил вчистую, либо и впрямь – грабанули…

Случай оказался вонючим, но отвертеться от расследования – поздно, раз заяву гражданочки должным образом зарегистрировали. И назавтра один из оперов снова пришёл на адрес, чтобы взять объяснительную у пострадавшего. А фигушки: гегемон оказался точно в таком же состоянии, то есть – в стельку, в дрысть, вдребезги! Эта же картина повторилась и на третий, и на пятый, и на седьмой день… И что интересно: по словам мамаши, подлец этот уходил на работу в шесть утра трезвым. Ну то есть не так, чтоб – совсем трезвый, но хоть на своих двух, а приползал с работы к 17.00: на четвереньках, готовенький, абсолютно невменяемый и изумлённый… Валяется бревном на диване, и хоть спрашивай его, хоть пилкой перепиливай – результат тот же. Это – в будни. Ну а в выходные – напивается с утра; тут как закон – ежели с утра субботы до воскресного вечера не квасить без перерыва – тогда вся следующая неделя будет неудачной, верняк…

В конце-концов надоела оперу эта петрушка (не вставать же ему в пять утра в будний день, чтобы до шести успеть на адрес). Тем более – что и сроки жали, по заяве нужно либо возбуждать уголовное дело либо писать отказной… И на девятый день бессмысленных хождений с визитами опер, собственноручно сочинив объяснение произошедшему от имени «терпилы», принёс их ему на подпись. Но тут мужиченка, осоловело уставясь в подсунутую под нос бумагу, впервые произнёс членораздельные слова: «А чё здесь написано?..» Не ожидавший подобного опер оторопел, но потом, спохватившись, сунул бумагу ближе: «Ты говорил, что грабанули тебя, вот про это здесь и описано… Ставь подпись скорее, а то меня дела ждут.» По гляделкам с и н я к а было видно, что ни хрена он не понял, но после пары дружеских зуботычин всё-таки нацарапал на бумаге автограф, взглянуть на который без содрогания было невозможно: неужели это писано человеком с каким-никаким, но нашенским средним образованием, а не каким-то неграмотным папуасом, ещё и с дёргающимися после многомесячного запоя руками? Но ничего, для внутри-райотделовских нужд сойдёт и папуас… На всякий случай опер опросил ещё и маманю, осторожно сориентировав её на живописные описания своей непутевой совместной жизни с вечно пьяненьким чадом. Вот тогда всю правду мамаша и высказала: «Как начал Колян бухать сразу после скончания детского садика, так до сего дня от бухалова и не просыхает!»

Ну а по возвращению в РОВД опер, вестимо, тут же накатил отказной материал. Где аргументировано предлагалось 9-дневной давности заяву гражданина такого-то оставить без реагирования, поскольку оный гражданин: «…будучи в состоянии алкогольного опьянения выше средней тяжести и потеряв риентацию…» (да, это не опечатка, именно так в документе и было написано – опера ведь филфаков не оканчивали, с грамотностью знакомы лишь приблизительно!), «…упал и сильно разбил себе лицо. Добравшись домой, он, как следует из приложенных и собственноручно подписанных им показаний, начал вызывать себе «скорую помощь», но поскольку был пьян, то вместо 0-3 набрал 0-2, и, не разобравшись, по ошибке вызвал милицию. Никакого ограбления, как следует из этого объяснения, не было, претензий к кому-либо гражданин в данный момент не имеет, обращаться в суд не намерен, следовательно – оснований для возбуждения уголовного дела не имеется!» Что и требовалось доказать…

Оно, конечно, неизвестных «гопников» (если они в реальности были) никто так и не искал – ну и что? Нечего было алкашу этому с получкой в кармане и буховому по тёмному переулку шастать! Сам во всём виноват.

Конченных с и н я к о в и в милиции – предостаточно. То есть – основная масса наших сотрудников пьёт нормально, хотя и энергично, но – не запойно, не срываясь в штопор: таких у нас процентов 70. Ещё 10-15 % не пьют вовсе: в основном это те, кому состояние здоровья уже не позволяет, кто положенную ему цистерну спирта оприходовал полностью… Ну а остальные, процентов 15-20, это и есть всамправдашние алкаши. Что не мешает им, разумеется, в свободное от пьянок время заниматься любимой милицейской службой. И даже достигать на ней немалых чинов и должностей.

Одним из таких окончательных алкоголиков был некий полковник, до недавнего времени – крупный туз в городском УВД. Все знали, что он допился до белой горячки. Но влиятельные знакомства «наверху» позволяли ему удерживаться в ментовской номенклатуре, несмотря на огромное количество ходящих о нём среди личного состава баек и сплетен.

Вот лишь две из них…

Как-то пригласил он в гости на свои очередные именины многих руководящих чинов городского и районного уровней. Понятно, что на юбилей непосредственного руководства с пустыми руками заявится только камикадзе – каждый притарабанил что-либо ценное. (И заметьте, в данном случае это – не взятка вовсе, а – подарок!) Полковник же знал про себя, что обязательно в самом начале торжественного мероприятия напьётся до поросячьего визга. И в этом состоянии не заметит, кто и что конкретно ему подарил, и подарил ли вовсе. Или же, воспользовавшись состоянием шефа, оставил его совсем без подарка… Вот и надумал он поставить у входных дверей специального человека (в звании капитана, кстати) с видеокамерой, обязанность которого – снимать на кассету, кто и чего ему принёс в подарок. Ну а на следующий день, протрезвев и похмелившись, наш чин уже смотрел видик и спокойно разбирался: «Так… этот правильный подарок принёс, заслуживает повышения в должности… И этот… И тот… А вот те – сволочи, гады бесстыжие, сквалыги, говорили: «Мы тебе то-то и то-то дарили!», а сами притащили какое-то гэ… Всё, хана обоим, заткну ими какую-нибудь дыру, и будут торчать там до пенсиона!..»

У этого же полковника как-то начался очередной запой. Не подумайте, что в остальное время он не пил вовсе или пил умеренно – таких случалось уж лет пять. Но бывали моменты, когда – ну вообще!.. Так вот, ввиду полной отключки мужа супруга закрыла его в квартире, а сама ушла на работу, забрав ключ. Очухался он через какое-то время, трубы – горят, душа, естественно – просит, но водки дома – ни капли (жена, змея подколодная, постаралась). Что же он тогда делает? Звонит в городское ГАИ, даёт команду, и… Через полчаса под окнами полковничьей квартиры стоит организованный гаишниками кран-«стрела» и, зацепив ящик водки, подаёт его в окно на пятом этаже, прямо в руки заждавшегося полковника. Картинка!

И допился бы этот товарищ до генеральских звёзд и, возможно, кресла министра внутренних дел, но однажды случилась незадача: не угодил он кому-то чином ещё выше, чем его покровители. И бац – на следующий же день отставка… А уже в спину выкинутого с высокой должности все сразу громко заговорили, что держать такого ханурика на столь высокой должности – это же был вызов авторитету державы! Как будто раньше они его проделок не видели, а вот сейчас – разглядели. Где же раньше были эти отважные «изобличатели»…

НЕ ОТНИМЕШЬ!..

«Мухе» – 22 года, он – наркоман, уличный грабитель. Обычный приём: в укромном месте дождаться пожилую или внешне малосильную женщину, внезапно вырвать у неё сумку или сорвать с неё что-либо ценное, и – наутёк.

И вот однажды, дождавшись в глухом переулке в частном секторе куда-то бредущую ветхую бабулю, он привычно набросился на неё и рванул из её рук хозяйственную сумку с традиционным криком: «Отдай сюда, а то морду порежу!» Казалось бы, ну чем ответить на это хворой старушенции? Но в данном случае не с таковской он связался… Всю жизнь отпахала Марья Викторовна Сосницына на кирпичном заводе, таская неподъёмные тяжести, и не глядите, что худая она, зато – жилистая! И сумку свою с купленными только что на базаре продуктами и остатками пенсии держала ох как крепко. Дёрнул «Муха» и раз, и два, а – не отпускает старая! Вцепилась в сумку намертво, вопит как недорезанная: «Караул!.. Грабят!» Не ждал такого оборота гнилушный нарик, всполошился. Сперва в ухо бабушке врезал, потом за лицо ухватил ладонью, чтобы заткнуть крикливый рот – так она, увернувшись, ухитрилась железными зубами цапнуть его за ладошку, да так, что откусила указательный палец. Тут уж и он заорал, отпустил её, попытался убежать, но поздно: схватив с земли валяющуюся здесь доску, взъярённая Марья Викторовна догнала его в два прыжка и «сделала» «Мухе» сотрясение мозга средней тяжести. Чуть позже и милиция подоспела… К прокурору для получения санкции на арест шёл «Муха», шатаясь, с забинтованными головою и рукою…

А ничё, так и надо гадёнышу… урок на будущее. Не замай чужое, и не нападай впопыхах на ветеранш кирпичного производства!

ОБОЗНАЛАСЬ…

Предстояло забрать квартирного вора из СИЗО и отвести его на адрес для следственного эксперимента по воспроизведению кражи. Пусть-де покажет на месте, как и куда лез, что и где брал, какими путями уходил – на суде это станет одним из доказательств того, что именно он эту хату «отбомбил», а не кто-либо другой. И что не имеет суд дело с типичным самооговором одной из очередных жертв ментовского произвола. (Хотя, при желании схимичить, и на воспроизведении урка покажет именно то, чего от него опер захочет и чему перед этим научит в своём кабинетике. Мы ж – асы в своём ремесле, все ходы-выходы давно изучены вдоль и поперёк… Впрочем, я отвлёкся).

Так вот, из СИЗО на адрес везти в тот день нужно было домушника Полюховича по кличке «Сутулый». А никакой он и не сутулый, между прочим – парень нормального телосложения, лет тридцати, приятное лицо, открытый взгляд, по виду не скажешь, что – сволочь и наркоман. Впрочем, наркоманы разные бывают, и ш и р я ю т с я с разной интенсивностью. Этот – не так уж чтоб и увлекался этим делом, так – «шкваркнется» разок в неделю, и всё. Потому внешность ещё не истрепал.

Ну а опером, которому предстояло везти его на адрес, был я – старший лейтенант такой-то. Могу вас заверить – вполне приятный в общении с не-уголовным элементом и тоже по-своему симпатичный парниша, чуток постарше Полюховича… Но то был не мой день, однозначно. Вечером накануне после работы бухали всем отделом, отмечая капитанские звёздочки Толика Морозова из соседнего с моим кабинета. Рассчитывал к полуночи поехать домой, но подвезли одного типа, пришлось всю ночь в РОВД вдвоём с напарником его поочередно допрашивать. Поспал только полтора часа перед самим рассветом, устроившись на сдвинутых стульях в кабинете. А с утра без всякого отдыха – срочный выезд сперва на один адрес, потом – на другой… Пообедал скудно, парой пирожков с капустой: с денежкой у нашего брата-опера завсегда напряжёнка. Ближе к двум остограммился у знакомого ларёшника, чуток оттаяв озябшей душою. И теперь вот – направили в следственный изолятор, преступника конвоировать.

…Всё это я рассказываю для понятности, почему именно в тот день я смотрелся никаким. Небритый, припухший с перепоя, кислая физиномия, перегар… ещё тот видок!

И вот ко мне сотрудники изолятора выводят Полюховича… Для него нынешний день – маленький праздник. Он же в вонючей, переполненной людскими телами и злобой камере обитает который месяц, света божьего практически не видит, свежим воздухом дышит полчаса в день во время прогулки в тюремном дворике. Да и какой к чертям там воздух – «свежий»… А сейчас – поедет из тюряги в город, и пока «уазик» будет везти его сперва из СИЗО на адрес, а затем с адреса в СИЗО – насмотрится на живых людей, на деревья, и небо голубенькое, на солнышко ясное… Господи, хорошо-то на воле как!

Для «Сутулого» это – как для любого из нас в театр сходить, на приезжую знаменитость. А поэтому он с утра тщательно побрился, оделся чистенько, украсился улыбчивым взглядом – киноартист с открытки, да и только!. Мне аж смотреть на него противно было… Чему он лыбится? Мир – подл и грязен, люди в массе своей – безмозглые бараны либо волчары мерзопакостные, вроде того же «Сутулого». А тут ещё и башка с утра трещит, и спать… спать… спать хочется… Но – работа. Надо ехать.

Приковал Сутулого к себе наручниками, и мы двинули…

Приходим на адрес. Там нас уже заждались: следак, эксперт-криминалист с фотоаппаратом (в прежние времена воспроизведение на видео снимали, но былое финансирование иссякло, на всём экономия; теперь объяснения преступника и показывание им всех подробностей своего деяния только фотографируется), ещё один опер. Ну и сама потерпевшая, разумеется, хозяйка обворованной квартиры – дородная тётка в цветистом платье. Она уже знала, что сейчас сотрудник милиции привезёт из тюрьмы обидевшего её супостата… Ждёт.

И вот появляемся мы – живописная парочка, хоть в Голливуде снимай. Один (сами догадайтесь, кто) – мятый, изжёванный, морда кривая и кирпича просит; несёт перегаром, как из пивной бочки, в глазах – затравленная тоска да желание всё бросить и удрать в глухую тайгу, от людей подальше… А другой – чистенький, ясноглазый, улыбчивый, светится, как новенькая монета. Теперь взгляните на нас глазами той женщины и постарайтесь навскидку определить, кто – наглая бандитская харя, а кто – отважный борец с преступностью? Определили? Вот и она тоже так решила…

И набросилась на меня с кулаками, развопилась: «Падлюка!.. Всё повыносил, сволочь!.. Да я тебя своими руками! Да как только земля носит подобную нечисть!» Я даже оторопел от неожиданности, моргаю ошалело, от тумаков гражданочки рукою заслоняюсь, а стоящий рядом на расстоянии наручников «Сутулый» весело скалится. И, похоже, от радостной ржачки сейчас вообще сложится вдвое… Очень долго пришлось объяснять пострадавшей, что посягнувший на её имущество ворюга – не этот, щетинистый, угрюмый, испитый и страшненький, а тот – с иголочки одетый, приятный, ласковый да пригожий.

…Назавтра прихожу к следаку, что давеча на адресе был, уточняю некоторые вопросы, а в оконцовке он мне говорит: «А на воспроизведение, товарищ старший лейтенант, надо являться в более презентабельном виде. Вы – сотрудник правоохранительных органов, представитель государства, и обязаны – соответствовать. Вы меня понимаете?» Посмотрел я на него искоса… Кабинетная крыса, всю жизнь лишь с бумажками имеет дело, ну что ему – наши оперские проблемы? Ударить бы его по башке тяжёлым дыроколом, а потом ещё и попинать ногами упавшего… Но – развоняется ведь. В дерьмо ступи разок – вовек не отмоешься. Оно мне надо?..

Поэтому и не ударил, не пнул, не сказал ничего. Просто вышел из кабинета, и при этом так дверью хлопнул, что дверная ручка отвалилась.

Владимир Куземко, специально для «УК»

P.S. Републикация материалов Владимира Куземко, возможна только с разрешения автора!

You may also like...