Как кровавый уголь оккупированного Донбасса превращается в российский и продается в ЕС

Расследование впервые было опубликовано сначала на словацком, затем на чешском языках в Denníku N, а также на польском в Dziennik Gazeta Prawna. Словацкая часть работы авторов была профинансирована Фондом журналистских расследований. Издание НВ Бизнес опубликовало  с некоторыми сокращениями перевод словацкого текста. 

Суть самой схемы практически не изменилась, после того как о ней писали в 2017 году украинские медиа. Поставки происходят путем вывоза угля в РФ и фальсификации документов в России, после чего уголь, антрацит или кокс продается в страны ЕС и Турцию как российский.

Однако, после того, как в 2017 году началась торгово-экономическая блокада ОРДЛО, все шахты были отобраны боевиками и попали под «крышу» российских кураторов, в этом теневом бизнесе произошли существенные изменения.

• Як журналісти здобували правду: шість гучних міжнародних розслідувань минулого року

Авторы расследования побывали в оккупированном Донецке и Ростовской области Российской Федерации, встречались под видом покупателей с собственниками копанок в ОРДЛО, наблюдали грузовые составы на неподконтрольных Украине участках границы с Россией, опросили десятки собеседников в коммерческих и государственных структурах нескольких стран, проанализировали массу таможенных, транспортных и статистических документов в России, Белоруссии, Украине, Польше, Чехии и Словакии. Нашим коллегам удалось собрать большой фактаж о логистике поставок, основных игроках этого черного рынка, схемах фальсификации данных, о покупателях и о том, как политики и спецслужбы стран ЕС закрывают глаза на торговлю с оккупированным Донбассом.

***

Экономика зоны военных действий на востоке Украины похожа на параллельную реальность, которая незаметно выходит за рамки повседневных боевых операций и страданий гражданского населения. Бизнес, однако, живет по своим собственным законам. Рядовым солдатам и даже их командирам эти законы неизвестны. Вы можете жить в окопах каждый день, знать все ключевые секторы и командиров по обе стороны фронта, но от вас будет ускользать не менее важный аспект войны. Тот, который не на поле битвы, а глубоко в тылу. Например, в виде невинно выглядящих железнодорожных составов, наполненных черной блестящей породой под названием антрацит.

• Донбасский след. Кто в Украине покупает белорусский уголь, которого не существует

Эти составы незаметно покидают оккупированные территории, чтобы через несколько недель появиться с поддельными бумагами в Центральной Европе или где-либо еще, и выгрузить свой груз на местных заводах и фабриках. Деньги, которые европейские компании платят за антрацит, попадают на банковские счета олигархов и торговцев оружием, помогая финансировать военное безумие на востоке Украины. Поезда постоянно отправляются из Донбасса, десятками, каждый день.

Как угольные олигархи начали войну

Донбасс со времен Второй мировой войны был индустриальным сердцем всего Советского Союза, уголь и другие полезные ископаемые остаются его сердцем. Во времена заката советской империи эта территория стала центром огромного финансового и политического влияния. Представители коммунистического аппарата постепенно теряли контроль над ней, и ее захватила организованная преступность. С тех пор Донбасс стал домом для мафии и самых влиятельных украинских олигархов.

Это работает так по сегодняшний день. Эта территория — воплощение так называемого «русского мира», где доминируют влиятельные группы, которые объединяют высшую политику, бизнес на миллиарды долларов и организованную преступность в единое органическое целое. Люди, которые принимают решения в центральных офисах Кремля, Киева и других посткоммунистических стран, одновременно владеют стратегическими предприятиями, планируют финансовое мошенничество и уничтожают конкуренцию и тех, кто стоит на их пути.

Одной из наиболее влиятельных фигур олигархического пантеона Украины до войны был уроженец Донецка Ринат Ахметов.

Сегодня он — уважаемый бизнесмен и филантроп, но своим влиянием и богатством он обязан полезным ископаемым Донбасса. К 2014 году его холдингу ДТЭК принадлежало более 50% всех украинских угольных шахт, 9 из 14 тепловых угольных электростанций. Но затем началась война, которая в корне искалечила его частную империю. При этом не секрет, что Ахметов, как и тогдашний президент Украины Янукович, возможно, неумышленно, помогли развязать эту войну. Они стояли за мобилизацией населения Восточной Украины против реформ и проевропейских демонстраций на киевском Майдане.

• Российская оккупация: ОРДЛО – территория бесправия

Фронтовая маржа

Затем все вышло из-под контроля, потому что Россия, ее армия, спецслужбы и танки вступили в игру. И такие люди, как Ахметов, обнаружили, что их влияние на Донбасс перехватывает кто-то другой. Поэтому удивительно, что, несмотря на войну и враждебно настроенных сепаратистов, Ахметов смог еще три года (2014−2017 — НВ Бизнес) контролировать свои шахты на оккупированных территориях. Его шахтеры спускались в забой во время ожесточенных боев, когда над их головами взрывались мины. Его влияние в этот период лучше всего подтверждается тем фактом, что грузовые поезда пересекали линию фронта, чтобы безопасно доставлять уголь Ахметова с оккупированной территории на заводы Ахметова на украинской территории.

Другой пример: сепаратистские регионы ввели у себя российский рубль (в марте 2015 г. параллельно с гривной, а с сентября 2015-го в качестве единственной валюты — НВ Бизнес), но работники шахт Ахметова продолжали получать зарплату в гривнях, которая в ходу только на другой стороне фронта. Ахметов буквально стоял над двумя сторонами конфликта и получал от них прибыль. Хотя следует признать, что в результате войны в Донбассе он стал значительно беднее.

Однако поезда c углем продолжали курсировать. Их остановят только украинские добровольцы — в марте 2017 года подразделения Правого сектора и другие военизированные формирования, сражающиеся за Украину, начали блокировать железнодорожные пути, ведущие на оккупированные территории. С их аргументами трудно спорить: благодаря угольному бизнесу и украинским деньгам сепаратисты финансируют свою армию, а затем убивают украинских солдат. (Позднее торгово-экономическая блокада оккупированного Донбасса была узаконена решением СНБО — НВ Бизнес).

Реакция сепаратистов не заставила себя долго ждать. Они «национализировали» все шахты на своей территории, и поставки угля из Донбасса официально прекратились. Шахты без должного технического обслуживания начинает заливать подземными водами, а украинские металлургические предприятия и тепловые электростанции находятся на грани остановки без топлива. На мгновение показалось, что десятилетнее правление угольных олигархов на Донбассе закончилось.

Незаконный экспорт мелкой рыбы

Жаркую осень 2017 года я провожу в оккупированном Донецке. В популярной местной пиццерии «Сан Сити» напротив меня сидит развязно-жизнерадостный Сергей, владелец незаконных шахт, называемых копанки. Он терпеливо объясняет мне детали поставок антрацита. Я прикидываюсь его потенциальным клиентом, которому он обещает отправить пробную партию в несколько сотен тонн антрацита по низкой цене, о которой другие клиенты могут только мечтать — по $120 за тонну. Я могу получить свой товар через две недели, на польско-белорусском пограничном переходе, в Бресте. Cодержимое грузовых вагонов будет выглядеть совершенно невинно — хотя антрацит был добыт в донбасских копанках, сопроводительная документация будет оформлена от имени одной из легальных шахт, расположенных на территории Российской Федерации.

Сергею и подобным ему, не нужно беспокоиться о лицензиях на добычу или о безопасности труда шахтеров. Копанки работают следующим образом: вы получаете геологическую карту или платите работнику одной из законных шахт, который знает характеристики ее угольного месторождения. Затем находите подходящее место в ареале официальной шахты и просто начинаете копать. Иногда достаточно примитивных инструментов и лебедки со старым двигателем для извлечения горной породы из-под земли. Однако мои польские коллеги Каролина и Михал, например, обнаружили на территории Украины копанку, работающую на поверхности, размером в сотни метров — с профессиональным тяжелым оборудованием и логистикой.

• Рекордно дорогой уголь от террористов ОРДЛО купили в ГУ «Госгидрография» за 1,5 миллиона

Конечно, мое деловое партнерство с Сергеем было обречено на провал с самого начала — дома в Словакии нас согревает центральное отопление, а сотни тонн угля мне пригодятся примерно, как кроту цистерна с бетоном. Кроме того, мои скудные сбережения Сергея бы ничуть не порадовали.

Однако наш разговор дал важную информацию. Например, что угольный бизнес на копанках без проблем пережил войну, блокаду и «национализацию». Я также узнал, как антрацит попадает аж в страны Центральной Европы. Поезда из Донбасса изящно обходят зону военных действий через Россию, где документация фальсифицируется, а на одной из станций выдаются новые бумаги. Затем вся партия перемещается на север и растамаживается через белорусскую границу для поставок в Европейский Союз. Сергей туда отправляет свой уголь каждый месяц небольшими партиями, около двух-трех тысяч тонн. Его постоянными клиентами являются польские и чешские компании.

Когда, позднее, я спрашиваю его о состоянии угольного бизнеса во время украинской блокады и международных санкций, наложенных на сепаратистов, Сергей тяжело вздыхает. Когда-то он покупал новый роскошный автомобиль каждый год; но со времен блокады не купил ни одного. У него остались только три белых мерседеса. Однако, летом 2017 года ему еще не известно, что через несколько месяцев проблем у него прибавится.

В марте 2018 года загадочный бизнесмен Сергей Курченко получит контроль над железнодорожной веткой между оккупированным Донбассом и российской границей. Его поезда станут недоступны для контрабанды угля от подпольных производителей, таких как Сергей. Это пример так называемого «крышевания»: после нескольких недель отсутствия «экспорта» мелкие производители будут вынуждены платить Курченко 300 рублей (около $5) за каждую тонну перевозимого угля.

Движение грузовых составов чудесным образом возобновилось.

Миллионный бизнес с Евросоюзом

Пока я узнаю особенности контрабанды угля мелкими перекупщиками на Донбассе, Каролина и Михал начинают собственное расследование о жизненном цикле несравненно больших поставок. Они — опытные специалисты в угольном секторе Польши и Украины, поэтому осенью 2017 года они заметили подозрительную деятельность польских компаний, импортирующих уголь с Востока. Этот след привел обоих журналистов на Донбасс.

Однако источником огромных железнодорожных партий антрацита, отправляемого в Польшу, являются не нелегальные и маленькие копанки, а крупные и официальные шахты, которые еще до недавнего времени принадлежали, в частности, Ринату Ахметову. После «национализации» сепаратисты захватили их вместе с развитой инфраструктурой, оборудованием и тяжелой техникой.

• Как антрацит из оккупированных территорий Донбасса полулегально попадает в Польшу

Каролина и Михал получили доказательства, что на территории, оккупированной пророссийскими частями, была возобновлена организованная добыча и экспорт угля в массовом промышленном масштабе. И это несмотря на боевые действия и международные санкции. По словам их информаторов из украинского энергетического сектора, добыча и экспорт антрацита из оккупированного Донбасса составляет 50% от показателей довоенного времени.

С марта 2017 года по декабрь 2018 года из ОРДЛО было экспортировано 5,9 млн тонн. Почти половина этого объема, 2,5 млн тонн, направлены в страны ЕС.

Оба журналиста подтвердили эти данные в других независимых источниках и путем собственных расследований в странах, куда направляются партии угля. Мы пришли к интересному открытию: крупные экспортеры используют одинаковую мошенническую схему для транспортировки угля. Такую, как мне описал упомянутый выше владелец копанки Сергей.

Итак, мы объединяем свои усилия и начинаем работать вместе над этой темой. Мы сталкиваемся с самым важным вопросом: как именно работает вся цепочка поставок с момента добычи горной породы из донбасского подземелья через его легализацию, до транспортировки через Европу. И — что не менее важно — как европейские компании могут безнаказанно получать сырье из незаконных источников, даже если на него распространяются международные санкции?

Каролина и Михал ищут следы донбасского антрацита на востоке Украины, на территории, подконтрольной украинской армии. Я еду на противоположную сторону линии фронта.

Разрушающееся горно-шахтного оборудование на одной из неработающих шахт в оккупированном Донбассе / Фото: Томаш Фьорро

Когда шахты попадают в руки боевиков

В апреле 2019 года вокруг темы донецкого угля была особая тишина. В этот раз отказывается встретиться Сергей. Люди, которые были раньше готовы отвезти меня даже на передовую или в зоны обстрелов, отказались помочь при упоминании об угле. В Донецке, одном из крупнейших угольных центров мира, тема угля стала табу. Даже невинные намеки на интерес к ней, по-видимому, представляют опасность. Некоторые из моих старых контактов нерешительно признают, что за всем этим стоит огромный бизнес, но при военной диктатуре сталинского типа о нем опасно даже говорить.

Обрывки информации показывают, что олигарх Курченко, тот самый, который год назад начал собирать деньги за крышевание мелких горнопромышленников, добился невероятных успехов на оккупированных территориях. Он не только монополизировал железнодорожный транспорт, но и узаконил существование копанок. Часть из них теперь продают свою продукцию непосредственно ему. Мелким добытчикам теперь не нужно беспокоиться о поиске новых рынков и клиентах где-то в другом конце мира, но это также означает меньшую прибыль для них.

Для Курченко же, напротив, есть только преимущества. Он полностью контролирует экспорт угля от добычи до транспортировки, может диктовать цены и, при необходимости, обеспечивать поставки большими партиями. Эта информация дополняется открытиями Каролины и Михала с другой стороны фронта. Там рассказывают, что большое количество шахт на пророссийской территории больше не обслуживаются, их затапливают грунтовые воды. Вся подземная система взаимосвязана, и все большее количество воды попадает в работающие шахты на украинской стороне из захваченных сепаратистами шахт.

На сегодняшний день из 157 шахт на оккупированных территориях более 87 не работают, еще 33 работают, но приносят убытки, и только 37 шахт приносят прибыль. Оккупационные власти пытаются компенсировать падение производства официальных шахт добычей в копанках

Согласно официальной информации из Донецка,. Это доказывает, что сепаратистская администрация не заинтересована в инвестициях или не имеет средств на них.

С одной стороны, ее пропаганда убеждает людей в том, что они живут в обычной стране, проблемы которой вызваны только «украинской оккупацией», но они скоро станут нормальным и международно признанным государством.

В действительности же дела обстоят как раз наоборот. Здесь не хотят или не могут поддерживать в работоспособном состоянии остатки функционирующей экономики, чтобы иметь какие-либо перспективы на будущее. Словно разрушенная войной зона, которую контролируют оккупанты, не заслуживает ничего, кроме как быть источником быстрого обогащения, до тех пор, пока все здесь превратится в пыль.

Чем сильнее страдания шахтеров, тем выше прибыль их хозяев

В Донецке я также говорил с шахтерами, которые очень мало знают о своих работодателях. Один из них работает в Макеевке около Донецка. Он знает, что шахта принадлежит какой-то компании из Южной Осетии. Это еще один пророссийский сепаратистский регион, на этот раз на территории Грузии, который, как и донецкая и луганская «республики», не признан практически ни одним государством. (Южная Осетия признана Российской Федерацией и еще несколькими странами-союзниками России. В свою очередь, Южная Осетия признала «ЛНР» и «ДНР». Это позволяет России торговать с донбасскими «республиками» при посредничестве южноосетинских компаний — НВ Бизнес).

Работа в шахте со времен блокады стала нестабильной — иногда шахтеры не спускаются в забой по несколько недель. Другой шахтер рассказывает мне, как он несколько дней сидит дома без работы, ожидая звонка от своего босса. Это будет означать, что владельцы получили новый заказ, чтобы шахтеры могли спускаться под землю и добыть необходимый объем угля.

Донбасские шахтеры когда-то зарабатывали большие по местным меркам деньги — часто $700 и более в месяц. Ситуация была не хуже даже в период между началом войны в Донбассе и украинской блокадой, когда можно было выжить даже за более низкие зарплаты.

Сегодня шахтеры счастливы, если получают $150 на руки, но многим задерживают зарплаты долгие месяцы. Их свидетельства полны горечи. За свои мозоли и смертельный риск на глубине несколько сотен метров они не могут прокормить свои семьи. Они совсем не получают нового снаряжения. Заработанные хозяевами шахт деньги не идут на улучшение ужасных условий жизни других жителей оккупированных территорий. Они кормят сепаратистских высокопоставленных чиновников и командиров, пополняют банковские счета офшорных компаний, контролирующих всю экономическую деятельность в этом районе.

Когда-то хорошо оплачиваемые и привилегированные донецкие шахтеры под властью администрации сепаратистов стали фрустрированными поденщиками, которые живут за чертой бедности.

Некоторые детали эмоциональной исповеди шахтеров имеют важное значение. Они являются эмпирическим подтверждением информации от высокопоставленного сотрудника чешской угольной промышленности, с которым я познакомлюсь несколько месяцев спустя.

Поставки угля в Чехию с украинского Востока он описывает как весьма сомнительные сделки, которые, вопреки обычной практике этого бизнеса, имеют нерегулярный характер. По его словам, как правило, чешские заводы заключают угольные контракты на несколько лет вперед для обеспечения стабильных поставок. В отличии от этого, уголь сомнительного происхождения почти всегда приходит в страну нерегулярными партиями.

Кто-то тихо договорился с покупателем, и поезд с дешевый углем прибывает без какого-либо контракта. Образ шахтера, сидящего без работы весь день на кухне своего разбитого многоквартирного дома и ожидающего телефонного звонка от главного по смене, таким образом, приобретает новое значение.

Мой последний респондент — боевик сепаратистской армии, который служил в 2018 году в охране железнодорожного моста восточнее Донецка. Это район антрацитовых шахт. Во время дежурств он спал со своими сослуживцами прямо при рельсах. «Видел ли я поезда с углем? Дружище, их каждый день проходит несколько десятков. Были дни, когда мы боялись переходить рельсы, потому что около нас они гремели каждые несколько минут». Собеседник добавляет, что вагоны были не до конца заполнены углем; он всегда удивлялся такой трате грузового пространства.

Как мы скоро выясним, этот человек просто не понимал определенных особенностей процесса, при котором донбасский уголь чудесным образом превращается в российский после пересечения границы с РФ.

Шахтеры изображаются на оккупированных территориях Донбасса в официальной идеологии как герои. Но фактически они эксплуатируются олигархами для собственной прибыли.

В поисках поездов с углем

Мои попытки отслеживать движение железнодорожного состава с углем прямо в «ДНР» провалились. Поэтому через несколько дней я продолжил поиск на российской стороне границы, где не царит такая сильная нервозность. В ближайшем к границе российском мегаполисе Ростов-на-Дону я арендую машину, самую худшую, какую смог найти — побитую Лада Калина с разбитым зеркалом заднего вида. Владелец проката протестует, но когда я отдаю ему в руки наличные, мы оба остаемся довольны. Я без ведома властей получил автомобиль, на который не обратят внимание полицейские патрули. Он — чистый доход, которым не должен делиться с налоговыми органами.

Отныне я и моя неброская спутница-машина будем ежедневно курсировать по приграничным городкам, по которым из Донецка проходит единственная железнодорожная ветка в русскую глубинку. Я ищу то, что искал на оккупированных территориях: вагоны с антрацитом. И нахожу их каждый день. Они стоят на стрелочных переводах возле дорог, вокруг которых я кружу несколько раз подряд. Отставленные составы можно также наблюдать в сонных железнодорожных городках и под железнодорожными виадуками, где я как будто случайно останавливаюсь под предлогом поломки машины. В более крупных городах отслеживание затруднено. В плотно застроенных районах установлены металлические ограждения или шумовые барьеры, которые здесь появились недавно и затрудняют обзор.

Не удивительно. По этой железной дороге из Донбасса выезжает не только контрабанда, но и, согласно сотням фото и видео случайных свидетелей, в обратном направлении российская армия завозит в Украину тяжелую боевую технику.

Как кровавый уголь Донбасса превращается в российский

За несколько поездок я многое увидел. Наличие поездов с углем на этой линии не имеет разумного объяснения, кроме того, что уголь добыт в Донбассе. Железнодорожных веток от границы с Украиной до морского порта Таганрог нет. На этом пути нет заводов, на которые могли бы привозить уголь из других частей России. И, несмотря на этот необратимый эмпирический факт, у нас есть транспортные документы из стран Центральной Европы, согласно которым уголь, импортируемый по железной дороге на наши европейские заводы, поставляется именно отсюда.

Исходные станции, упомянутые в этих документах, часто — Гуково и Успенка. На самом деле обе являются железнодорожными и автомобильными пограничными переходами между Россией и оккупированным Донбассом.

Самое главное, что ни одна из этих миниатюрных станций не имеет ни мощностей, ни инфраструктуры, ни объектов или складов для загрузки угля. Каролина получает еще более четкие доказательства того, что документы, сопровождающие составы с углем в наши страны, являются поддельными. Многие из тех, которые ей удалось получить, говорили о перевозке не антрацита, а кокса. Это сильно измененный угольный продукт, производимый на специальных коксохимических заводах. В коксовых печах он приобретает значительно более высокую теплотворную способность. Но также становится исключительно хрупким. Кокс можно перегружать только с помощью специальных ленточных конвейеров, в противном случае он раздробится и обесценится.

Достаточно беглого взгляда на спутниковые снимки обеих станций, и ясно, что на их территории нет подобного оборудованию для погрузки кокса и угля.

Свет на эту загадку проливает статья сайта Инфорпост (Inforpost), авторы которой наблюдали за работой железнодорожной станции Успенка в течение долгих месяцев, не только физически, но и с помощью цифровых записей, которые после себя оставляет отправленный состав. Они обнаружили еще более шокирующую информацию: только в конце июля 2019 года на этой станции было зарегистрировано7757 вагонов. В течение одного дня — 20 июля — здесь прошло 5258 вагонов! Как подсчитали авторы, если средняя длина одного грузового вагона составляет 13 метров, указанное выше количество вагонов должно занять 65 километров путей. Успенка имеет при этом только четыре дополнительных пути, которые могут вместить от 36 до 62 вагонов. И, как мы уже знаем, здесь нет других разветвлений путей или устройств, способных загружать или выгружать уголь.

Журналисты Инфорпоста интересовались не только углем. Поэтому смогли выяснить, что не только антрацит, но и другие товары, такие как металлопрокат покидают Донбасс этим маршрутом. Это объясняет огромное количество вагонов, которые нельзя объяснить только торговлей углем. Например, в 2018 году рейсы грузовых поездов из Донбасса были настолько частыми, что вызывали серьезные простои российских поездов.

Последнее звено цепочки поставок добавлено нашими контактами из энергетического сектора и железнодорожными экспертами в Украине и России, которые в течение нескольких лет осторожно отслеживают нелегальный бизнес с донбасским углем. Они используют для этого спутниковые снимки путей, доступ к электронным системам российских железных дорог, а также сотрудников, которые работают на жд переездах и станциях.

Согласно их данным, после добычи в официальных шахтах или копанках уголь загружается в поезда на оккупированных территориях, спокойно пересекает границу с Российской Федерацией, проходит через забытые маленькие станции Успенка и Гуково для остановки на более крупных станциях с перегрузочными сооружениями. Здесь их сопроводительную документацию фальсифицируют. Для угля дается фиктивное происхождение из одной из российских шахт. Чаще всего это те, которые долгое время не работают или производят угля в разы меньше, чем указано в железнодорожных накладных. С этого момента поезд получает абсолютно легальный статус, с которым он будет ехать в Восточную Европу, через несколько границ без каких-либо проблем и лишних вопросов. Или прибудет в один из российских портов, и оттуда грузовые суда доставят его по всему миру.

Исхосостав угля нивелируется, и невозможно точно определить его происхождение даже при химическом анализе

Однако, это еще не все. Уголь с разных месторождений имеет химические особенности, по которым можно определить его приблизительное происхождение. Например, антрацит, добываемый в Сибири, является одним из самых чистых в мире. Он содержит примерно 0,5−0,6% сульфитов, в то время как донбасский содержит более 1%. Перекупщики решают эту проблему таким способом: поезд выезжает из Донбасса заполненный углем только на две трети, а на российских станциях оставшаяся часть дозаполняется топливом из совершенно другого региона. Это также является наиболее вероятной причиной удивления донецкого боевика, который был свидетелем постоянного движения полупустых вагонов во время службы на Донецкой железной дороге. Нам удалось подтвердить эту схему из ряда независимых источников. Их информация примерно соответствуют даже полноте вагонов, которые я обнаружил во время моих поездок на пограничные железнодорожные станции.

Интернационал потомков русских гибридных войн

Что касается коммерческой структуры всей мошеннической схемы, то она состоит из нескольких элементов, которые существенно усложняют ее раскрытие.

Первоначально, в схеме поставок фигурируют торговые субъекты, которые на оккупированных территориях Донбасса фактически (и незаконно) контролируют угольные шахты, обогатительные фабрики и металлургические заводы. Они формально принадлежат компаниям, зарегистрированным в Южной Осетии. Этот механизм Михал позже проверит в Грузии. Южная Осетия в составе Грузии — это тот же сепаратистский регион, контролируемый Россией, что и Донбасс в Украине, за одним исключением — Россия официально признала существование Южной Осетии в качестве международного субъекта после войны в 2008 году.

• Угольный левиафан: как Турция начала финансировать терроризм на Донбассе

При этом «республики» Донбасса не признаны даже Россией. Таким образом, донецкие и луганские компании регистрируются в Южной Осетии, что позволяет им официально работать на всей территории Российской Федерации и выходить на международные рынки. Это путь, которым украинские сепаратисты, формально находящиеся под эмбарго ЕС, попадают в цивилизованный мир, экспортируют в него свою продукцию и функционируют, как любой другой экономический субъект в любой точке мира. Таким образом, компании, зарегистрированные в Южной Осетии, являются посредниками в легализации торговых и финансовых потоков, поскольку невозможно отправлять международные банковские переводы непосредственно на Донбасс.

Благодаря этому между двумя несуществующими государствами происходит оживленная торговля. Поэтому, находясь в Донецке, я постоянно вижу около роскошных местных отелей автомобили с экзотическими номерными знаками из Южной Осетии и их владельцев.

Однако в Южной Осетии цепь посредников только начинается. Осетинские компании принадлежат офшорным компаниям из Великобритании и из других безналоговых гаваней, что не позволяет легко отследить их реальных владельцев — пророссийских олигархов. Затем в цепочку входят десятки российских посредников — угольных брокеров. Они обычно торгуют как легальным, так и нелегальным углем и обеспечивают вышеупомянутые перегрузки и досыпку легального угля на российских жд станциях. От них партии направляются реальным российским компаниям, осуществляющим внешнеторговые операции. Те отправляют смешанный антрацит, кокс или другие виды угля в Западную Европу и другие части планеты.

В странах-потребителях уголь получает конечный пользователь, но чаще — другие местные посредники, которые также являются частью мошеннической схемы. О них, однако, позже.

Эта сложная структура действует как надежная система, но ее отдельные элементы оставляют следы в железнодорожных информационных системах, производственных документах и таможенной документации. Информация о реальных владельцах часто приводится в записях торговых реестров. Иногда ее публикуют не только российские активисты и журналисты, но и лица с оккупированных территорий. Ведь они ежедневно становятся свидетелями мошенничества и эксплуатации местных жителей их правителями.

Промышленность Донбасса в руках одного человека

В поисках тех, кто находится в начале цепочки и контролирует ее, мы, похоже, вернулись к началу: к маленькому производителю угля Сергею и его большим проблемам, возникшим год назад. Как только Донецкая железная дорога прекратила экспортировать его уголь, российские и польские СМИ опубликовали сообщение о телеграмме Министерства экономического развития Российской Федерации, которая запрещает руководству российских железных дорог принимать угольные перевозки из сепаратистских республик от всех субъектов.

Всех, кроме одного. Сергея Курченко.

После гибели «лидера ДНР» Захарченко, который ограничивал его влияние, Курченко уже обладает практически всеми промышленными и природными богатствами этого сепаратистского региона и монополией на их превращение в деньги. По версии украинских СМИ, Курченко даже стоял (с одобрения российских спецслужб) за покушением на Захарченко в августе 2018 года или, по крайней мере, финансировал его.

Кто сегодня зарабатывает на минеральных богатствах Донбасса

Почему такая огромная власть сосредоточена в руках 33-летнего бизнесмена с сомнительным прошлым? Еще до войны Курченко имел тесные отношения с украинскими олигархами, благодаря которым этот мальчик из бедной семьи, выросший в пригороде восточноукраинского города Харьков, постепенно построил собственную бизнес-империю.

Незадолго до войны он уже был одним из самых надежных деловых партнеров Александра Януковича, старшего сына президента Украины. После начала конфликта Курченко убегает в Россию, как и семья Януковича. Уже весной 2014 года он становится совладельцем сети автозаправочных станций в оккупированном Крыму, а в сентябре того же года его компания «Скиф-Медиа» (Skif-Media) приобретает информационное агентство «Крым Медиа» (Crimea Media) и другие местные СМИ.

По мнению аналитиков, Курченко в новых условиях быстро начал чувствовать себя как рыба в воде. Еще в Украине его специальностью было создание мошеннических финансовых схем для более крупных олигархов. Теперь же он начал предоставлять такие же услуги российским. И это стало основной причиной «звездной карьеры» Курченко.

Общеизвестно, что власть российских олигархов велика настолько, насколько позволяет Кремль. Сегодня нам известны доказательства того, что агрессия на востоке Украины была частично профинансирована именно российскими олигархами, чтобы скрыть реальных заказчиков конфликта: российское правительство. Другая ключевая часть всей головоломки — фундаментальные изменения во власти обеих сепаратистских «республик» после смерти Захарченко. Он был последним из влиятельных командиров гибридных подразделений, которые в самом начале войны контролировали оккупированные территории.

• Хроническая руина. Чем опасна экономическая запущенность освобожденных территорий

После убийства Захарченко к власти в Луганске и Донецке понадобились люди, полностью контролируемые Москвой. Сергей Курченко, человек с хорошими контактами на высших уровнях по другую сторону фронта, чье имущество и влияние в настоящее время полностью зависят от российского правительства и олигархов, является идеальным кандидатом на эту задачу.

Однако он не контролирует сепаратистскую экономику в одиночку. По данным российской независимой газеты «Новая газета», реальное влияние на экономическую жизнь оказывает не сам Курченко, а новый «премьер-министр ДНР» Александр Ананченко. На этот пост его рекомендовали сотрудники российских спецслужб, действующих на оккупированных территориях, так называемые, кураторы.

Согласно информации, полученной от бывшего командира сепаратистов, Ананченко работал до войны «в одной из крупнейших российских компаний, имеющих интересы в Сибири с офисом в Москве» (в российских СМИ сообщается, что Ананченко работал в структурах российского бизнесмена Михаила Живило, который в конце 1990-х боролся за угольные активы в Кузбассе. После бегства Живило во Францию, Ананченко сотрудничал с украинским бизнесменом Эдуардом Прутником — НВ Бизнес) и считается «экономистом с большим опытом работы». Но какие экономические цели преследуют на Донбассе российские олигархи, связанные с Кремлем, когда россиянам нужно было получить абсолютный контроль над этими территориями?

Ответ дают не только информация о масштабном экспорте угля, других полезных ископаемых и металлопроката на восток, но и жалобы моих собеседников в силовых структурах «Донецкой народной республики».

— «Захарченко был местным, он защищал нас всех. И поэтому он был убит», — говорит раздраженный бывший командир сепаратистов.

— От чего вас защищал?

— От Курченко и ему подобных. Россия послала их сюда и буквально объявила нас их худшей колонией. Они крадут наше сырье, дешевую рабочую силу и забирают местные компании. Они забирают все, что осталось на Донбассе. Мы как Америка для испанских завоевателей.

… Когда я покидал оккупированный Донецк во время своего железнодорожного поиска, то ехал к российской границе на маршрутном автобусе. Незадолго до пересечения границы в Успенке мы подъехали к виадуку над железнодорожной линией. Это было лишь несколько секунд, но открывшийся вид не вызывал сомнений. По рельсам в направлении из Донецка как раз приближался длинный грузовой поезд с несколькими десятками вагонов. Они были заполнены чуть более, чем наполовину. В лучах заходящего солнца антрацит блестел как черное золото.

Беларусь, великая угольная держава без шахт

В первой части нашего расследования мы рассказали о том, как уголь добывают на шахтах Донбасса, как он пересекает границу с Российской Федерацией, где фальсифицируются бумаги о его происхождении. Затем поезда идут в Беларусь.

• Как у Лукашенко сдали угольных контрабандистов из ОРДЛО

Каролина и Михал на белорусско-польской границе обратились к сотрудникам таможни и частным таможенным декларантам, работающим с железной дорогой. Они на условиях анонимности сравнили нашу информацию о ввозе контрабандного угля со своими данными. Согласно информации моих коллег, с марта 2017 года до конца 2018-го только в Польшу ввезли более 330 тысяч тонн антрацита. Еще 20 тысяч тонн были отправлены в Словакию. Эти цифры приблизительно совпадают с данными польской и словацкой таможен. Таким же образом мы перепроверили данные и о другой продукции, например, коксе.

Может показаться, Беларусь служит всего лишь транзитной страной, и местное руководство не знает, что по белорусским железным дорогам перевозятся миллионы тонн краденого угля. Это не так.

В 2018 году Беларусь, по данным ее статистического управления, стала одним из крупнейших экспортеров каменного угля в Европу. Это чрезвычайно интересная информация, поскольку на территории этой страны нет ни одной шахты по добыче каменного угля и, тем более, антрацита. Тем не менее в 2018 году Беларуси удалось каким-то образом экспортировать 107,3 тыс. тонн антрацита. Годом ранее Беларусь экспортировала только 300 тонн антрацита. То есть за год объемы выросли в 357 раз!

Откуда же появился «белорусский» антрацит? Ответ тоже можно найти в официальной статистике за 2018 год. Но в данных об импорте. Беларусь ввезла из России 172,8 тысяч тонн угля, то есть больше, чем вывезла в другие страны. На первый взгляд, это не имеет смысла: зачем закупать в России антрацит и другие сорта каменного угля, чтобы перепродавать его в страны, которые закупают его напрямую у России. Тем более, что без белорусских посредников топливо обойдется дешевле.

Ответ такой: часть угля, который Беларусь закупает, а затем продает дальше, намного дешевле рыночной стоимости российского угля. Более того, этот уголь добыт совсем не в России.

То, что это не плод фантазии, подтвердил бывший лидер сепаратистской «Луганской народной республики» Игорь Плотницкий. В интервью российской газете «Известия» он похвастался переговорами о торговле углем с Беларусью и Турцией.

• Зарабатывает ли Беларусь на торговле антрацитом из “ДНР”?

Уголь с оккупированного Донбасса дешевле российского. В нем выше содержание серы. Следовательно, он менее качественный. Также на обнищавшем Донбассе более дешевая рабочая сила, и никто не инвестирует в развитие шахт. Кроме того, Восточная Украина находится значительно ближе к Европе, чем сибирские шахты, а значит, транспортировка обходится дешевле. А логистика играет важную роль для конечного потребителя.

По словам многих надежных источников в российских компаниях, государство дотирует государственную железнодорожную компанию РЖД, чтобы максимально снизить стоимость транспортировки угля. Благодаря этому любой уголь из России, не только донбасский, можно продавать на международных рынках дешевле.

***

Справка: почему контрабанда через Беларусь выгодна

По данным источников НВ Бизнес в украинской угольной отрасли, регулярных котировок или ценовых индикаторов антрацита на рынках стран ЕС фактически нет. Причина — в уникальности этого товара и не слишком широком круге его потребителей. Оценить стоимость антрацита в Европе можно по косвенным признакам. Например, уголь марки Д (длиннопламенный) на условиях поставки в Брест (Беларусь) стоит около $65−70 за тонну, уголь марки Т (тощий) — до $75 за тонну. Эти сорта угля применяются в энергетике, как и антрацит (антрацит используется и в металлургии, для приготовления пылеугольной смеси при доменном производстве). Антрацит выше качеством, поэтому может стоить дороже, до $ 80 за тонну на белорусской границе.

По данным нескольких расследований, стоимость тонны антрацита в ОРДЛО находится в пределах $22−25. Это значит, что участники всей цепочки поставок, от владельца копанки, до посредника в Польше, Чехии и Словакии, делят между собой трехкратную маржу (в неравных долях, разумеется).

***

Но вернемся к Беларуси. Она не в первый раз служит посредником для обхода санкций. Это началось как минимум в 2014 году, когда Россия ввела эмбарго на импорт западных продуктов питания, таких как французские сыры, норвежский лосось и польские яблоки. Но это произошло на бумаге, потому что все эти продукты внезапно начала производить Беларусь. Изменение страны происхождения позволило отправлять товары высшего качества покупателям в Москву или Санкт-Петербург. А Беларусь, страна без единого метра морского побережья, стала крупным производителем морских устриц.

• Расследование: антрацит из “ДНР” поставлялся через Беларусь не только в Украину, но и в ЕС

Мы увидели, что незаконный уголь проходит через Беларусь не просто транзитом. У части контрабандной продукции в этой мошеннической схеме появляется еще один посредник. Но зачем усложнять схему? Для получения ответа на этот вопрос, необходимо узнать, куда реэкспортируется большая часть этого угля.

Уголь возвращается домой

Большая часть угля реэкспортируется в Украину. В 2018 году общий экспорт каменного угля из Беларуси составлял 853,9 тыс. тонн. Из них в Украину отправили 588,5 тыс. тонн. Еще более отчетливо это заметно в экспорте антрацита — из 107,3 тыс. тонн 102,2 тыс. тонн экспортировано именно в Украину.

Львиная доля топлива поступает из Донбасса. Это подтверждается железнодорожной документацией, согласно которой с февраля по май 2018 года сотни тысяч тонн донбасского угля были проданы через Беларусь в Украину через фирмы, принадлежащие Сергею Курченко — «Газ-Альянс» и «Внешторгсервис».

Однако, почему украинские потребители через Россию и Беларусь покупают уголь у сепаратистов, с которыми воюет их страна? Ответ прост: потому что он дешевле российского (не говоря уже об угле из других стран). Но украинские законы запрещают торговлю с субъектами на оккупированных территориях. А в апреле 2019 года Россия ввела эмбарго на экспорт угля в Украину.

Украинское руководство, конечно, обо всем этом хорошо знает. Настолько хорошо, что, согласно официальной украинской статистике из Беларуси не было импортировано ни грамма угля.

Когда журналисты «Радио Свобода» спросили у представителей Укрстата о причинах отсутствия импорта угля из Беларуси, ответ так и не был получен.

И ситуация не меняется — только в первом полугодии 2019 года в Украину из Беларуси были доставлены 1,01 млн тонн угля. Это даже больше чем в прошлом году. И поезда — это не единственный способ доставки угля с оккупированных территорий. Как признают представители местных администраций на востоке Украины, уголь для небольших заказчиков вновь перевозят через линию фронта на грузовиках.

Например, мы отследили отгрузку 1,4 тыс. тонн антрацита по государственной закупке для начальной школы в Одесской области. Вся доставка осуществлялась с оккупированных территорий.

Польша, извечный враг России — и бизнес-партнер пророссийских сепаратистов

Каролина и Михал в 2017 году первыми обнаружили, что уголь из Донбасса начинает незаконно поступать в Польшу. Они нашли компании, помогающие реализовать эту схему и в октябре 2017-го побывали в офисе компании Doncoaltradе в Катовице. Основным акционером компании, согласно польскому торговому реестру, оказался Александр Мельничук, бывший заместитель министра энергетики, так называемой, «Луганской народной республики». И это только верхушка айсберга.

Позже они (Каролина и Михал) начали искать другие подобные поставки и сравнивать их с данными польских грузоперевозчиков и таможенными декларациями. Обнаружилось, что нелегально ввозить антрацит в Европейский Союз очень просто, потому что на него не распространяются ввозные пошлины. Этот товар почти не добывают на территории ЕС, поэтому и нет необходимости защищать местных производителей от его импорта. Это означает, что при импорте антрацита таможня часто не проверяет сопроводительную документацию. Мои коллеги смогли раскрыть целую сеть компаний аналогичных Doncoaltrade, которые беспрепятственно работают в Польше. И часто ими владеют чиновники сепаратистской администрации на Донбассе.

Польское правительство, члены которого соревнуются в СМИ в антироссийских высказываниях, не предприняло ни одного шага, чтобы остановить незаконный бизнес пророссийских сепаратистов на своей территории.

Журналисты написали десятки статей на эту тему, получили престижные журналистские награды за свои расследования, а их тексты были переданы мировым СМИ. Единственное, что до сих пор не удалось, так это инициировать официальное расследование этих дел.

Правда, одну реакцию от правительства дождались: бывший вице-министр иностранных дел Ян Дзедзичак потребовал от польских спецслужб, чтобы они провели расследование в отношении… Каролины и Михала. Потому что они якобы угрожают польско-украинским отношениям. Проправительственные СМИ опубликовали обвинения о том, что обоим журналистам заплатил известный украинский олигарх Ринат Ахметов.

Почему, когда речь идет об угле, польское правительство внезапно забывает о своей давней внешнеполитической линии? Потому что 80% польской электроэнергии производится на угольных электростанциях. Это топливо Польше не выгодно добывать на собственных неэффективных и разрушающихся шахтах. И поэтому уголь импортируется. В 2018 году в Польше был отмечен резкий спад внутренней добычи угля и рекордный рост импорта. 70% из 20 млн тонн ввезенного угля поступило из России. Или, как бы из России. Ведь часть этого угля была отправлена сепаратистами Донбасса.

Польша стала третьим по величине покупателем угля из Донбасса в ЕС. Сюда ежегодно ввозится 250 тыс. тонн на сумму около $37,5 млн. Это чуть более 1% от общего российского экспорта угля в Польшу. Тем не менее, Варшава должна была менее толерантно отреагировать на действия организованной преступности. И не только с фокусом на уголь сепаратистов. Сам по себе импорт миллионов тонн угля из России — это сознательное построение энергетической зависимости от нее. А ведь именно польское правительство громче всех критикует Германию за поддержку газопровода «Северный поток 2» (Nord Stream II), используя аргумент создания энергетической зависимости от России.

Хотя нет никаких признаков того, что у Польши есть план Б — скорее наоборот. Совсем недавно она подключила к своей энергосистеме три новых мощных энергоблока, работающих на угле (Козенице 1075 МВт, два в Ополи по 900 МВт), строительство еще одного вскоре закончится (Явожно 910 МВт), один только начали строить (Остролека 1000 МВт). Причина, по которой поляки не вкладывают деньги в другие виды энергии, вероятно, политическая. Нынешнее правительство делает ставку на популизм и огромную часть своих доходов проедает, тратясь на щедрые социальные программы, чтобы удовлетворить интересы избирателей. На реформу энергетики денег нет, а зависимость от российского угля просто никого не интересует.

Чешская угольная кривая

Изучение статистических данных Польши о торговле донбасским углем привело к нескольким выводам по другим странам. Например, что многие торговцы этой продукцией существуют очень давно и имеют большой опыт импорта угля из нелегальных шахт под названием «копанка». Такая добыча угля процветала задолго до оккупации Донбасса. Локальные контакты таких компаний, их опыт и ноу-хау стали еще более полезными после начала украинской блокады оккупированных территорий в 2017 году. Сегодня их используют олигархи, связанные с пророссийскими сепаратистами.

Еще один вывод: эти компании иногда связаны одними и теми же владельцами, но в основном работают как сеть независимых местных перекупщиков. Мало кто из них способен обеспечить долгосрочные, стабильные и регулярные поставки угля в больших объемах. Поэтому услуги, которые они оказывают конечным потребителям, с самого начала производят сомнительное впечатление.

Это подтверждают независимо друг от друга все представители европейских предприятий — потребителей угля, которые избегают нелегального топлива. Качество и химический состав подобных партий, по их словам, так же нестабильны, как и регулярность доставки. Все респонденты, к которым мы обращались, отмечают, что ежегодно получают десятки подобных предложений. Одним из небольших посредников в Чехии является компания «ТД Антрацит» (TD Anthracite). В действительности она зарегистрирована в польском торговом реестре. Там указан филиал в Чешской Республике, на сайте компании также есть чешские адрес и номер телефона. Но по данным финансовой полиции Чехии, такая компания никогда не была зарегистрирована в стране и работает незаконно.

Когда мы приехали по указанному адресу, то ничего не обнаружили. Но сотрудник службы охраны, у которого мы спросили — не работала ли тут когда-то фирма, торгующая углем, тут же насторожился. «На вашем месте, я бы не лез в это дело», — посоветовал он.

Мы не последовали этой рекомендации.

Как выяснилось, согласно польскому торговому реестру, одним из акционеров этой компании является Игорь Лызов, политический функционер из сепаратистского Донецка, глава так называемой администрации Амвросиевского района «ДНР», на территории которого расположен пограничный переход Успенка. Именно через него транспортируется большая часть нелегального угля в Россию. Вторыми акционерами являются братья Сергей и Антон Макаренко. Последний из них, по данным полиции Чешской Республики, фигурировал в деле о финансовых преступлениях. Еще одним акционером до мая 2018 года был Карл Теслер. Человек с таким же именем возглавляет итальянскую фирму Carbone, которая тоже импортирует большие партии угля из оккупированного Донбасса.

Еще одна компания, чьи поставки в Чешскую Республику также обеспечивались сомнительными российскими компаниями из Ростовской области, называется Fulbert Limited. О ней мы узнали из документации РЖД. Это оффшорная компания, зарегистрированная в Белизе, которая является одним из чешских покупателей донбасского угля.

Нам не удалось найти контактные данные этой фирмы. Все говорит о том, что это фиктивный посредник, созданный, чтобы никто не мог выйти на реального конечного потребителя угля, который, судя по железнодорожным накладным Чехии, поступал из Беларуси на металлургический завод ArcelorMittal в Остраве. По нашим данным, уголь поставлялся не только на чешский завод, но и на его словацкий филиал. Общий объем импортированного ими в 2018 году антрацита превысил 100 тыс. тонн. В этом году поставки прекратились. Несмотря на репутацию авторитетного промышленного игрока, железнодорожные отчеты компании ArcelorMital являются прямым примером схемы поставок из Донбасса, о которых мы рассказали ранее.

Поставки для чешского предприятия шли в течение всего года. Первая партия пришла в середине января 2018-го, а последняя — в ноябре. Когда мы проконсультировались со специалистом по чешской угольной промышленности, он отметил случайный характер поставок, что нехарактерно для столь крупной компании. Как правило, такие потребители заинтересованы в регулярных поставках угля с конкретной шахты по стабильной цене и с определенным химическим составом. Однако, по его словам, наличие таких нестандартных поставок с Востока для чешской индустрии является секретом Полишинеля. Тем не менее до сих пор никто так и не отважился выяснить их происхождение.

Анализируя поставки для ArcelorMital, мы внимательно изучили ее ростовских партнеров. Один из них упоминается в документах о поставках для упомянутой подставной компании из Белиза и других клиентов в Словакии, Польше, Турции и других странах. Это Торговый дом «Угольные технологии», который продавал донбасский уголь еще до украинской блокады 2017 года. За июнь 2018 мы находим еще одно упоминание о компании «Угольные технологии»: 5,4 тыс. тонн угля другому заводу концерна ArcelorMital в румынском городе Галац.

Но ТД «Угольные технологии» примечателен не только продажами угля от сепаратистов премиальным клиентам в Чехии и в других странах. Он также имеет интересных представителей. Его директора зовут Илья Александрович Колосов, и проживает он в Крыму, оккупированном Россией. Одной из основательниц фирмы является Светлана Александровна Рыжкова. Женщина с таким же именем, по украинским данным, нарушала украинскую границу с Российской Федерацией на Донбассе. Это значит, что она не раз незаконно приезжала на оккупированные территории через один из российских пограничных пунктов. Кроме того, человека с таким именем подозревают в помощи сепаратистам.

Что об этом говорят представители компании ArcelorMital в Чехии и Словакии?

Во время проведения расследования эти предприятия выкупил консорциум Liberty (в июле 2019 года корпорация Liberty House промышленного магната, индуса Санджива Гупты выкупила 6 предприятий ArcelorMital — НВ Бизнес). На вопросы журналистов письменно ответила пресс-секретарь завода Барбара Дворжакова. В подписи к ее электронным письмам значились те же контакты, которые указаны в документах с данными о десятках поездов, перевозивших уголь сомнительного происхождения.

В ответе пресс-секретаря указано, что их компания покупает антрацит из проверенных источников, которые не скрывают его происхождение. Все остальное — коммерческая тайна. Другие детали она отказалась предоставить.

Словакия — небольшой заказчик

В Словакии есть несколько крупных предприятий, которые закупают уголь на Востоке. Это, например, металлургическая компания U.S. Steel (Кошице) и тепловая электростанция «Вояны». Однако поставки с оккупированного Донбасса в их адрес не подтвердились.

Ситуация с U.S. Steel закономерна, так как завод принадлежит американским собственникам. Если бы они нарушили эмбарго собственного правительства, то понесли бы огромные финансовые и репутационные потери.

Мы нашли только мелкие компании, которые покупали от сотен до нескольких тысяч тонн угля из Донбасса. Большая его часть попадает в Словакию через Россию и Беларусь. После пересечения границы со Словакией и изменения ширины колеи поезда на узкую колею, отслеживаемые партии отправлялись напрямую к словацким заказчикам.

Наш источник из словацких железных дорог заметил, что в таких партиях угля часто есть несоответствия в их сопроводительной документации или странное «поведение» таких составов поездов. Источник говорит, что железнодорожный погранпереход в Чьерна-над-Тисоу является «государством в государстве». Это место, в котором словацкие законы часто не действуют, проверки редки и неэффективны, и при надлежащих контактах почти все можно скрыть или провезти. Он добавляет, что уголь является одним из многих подобных товаров.

Одним из выявленных словацких потребителей угля является компания Cemmac, которая производит цемент. Но в российских железнодорожных документах она не упоминается. Вместо нее там фигурирует другая словацкая транспортная компания, которая доставляет конкретные партии топлива на территорию Словакии на завод компании Cemmac. То, что она указана в документации в качестве потребителя, согласно нашему источнику на таможне, является ошибкой или, что более вероятно — намерением скрыть реальных заказчиков. Согласно документации о происхождении угля, его добыли в Казахстане. Однако заказчику его отправила уже знакомая нам ростовская компания, которая торгует краденым углем с Донбасса. Все говорит о том, что мы просто имеем дело с новым вариантом легализации происхождения угля.

Как нам удалось выяснить в Словакии, эти поезда действительно прибыли на производство компании Cemmac (Горни-Срни, недалеко от Тренчина). Однако представитель компании, к которому мы обратились за комментарием, утверждал, что уголь они закупают с сибирской шахты в Кемерово. Из трех поставок, о которых нам удалось узнать, они признают только одну, осуществленную в январе 2019 года. При этом их собственная транспортная служба располагает данными обо всех трех поставках.

Другим словацким заказчиком является компания VUM (Жьяр над Гроном), которая производит различные промышленные изделия из антрацита. Они признают, что в 2018 году «экспериментировали» с поставщиками и один раз получили партию антрацита, соответствующую нашему описанию, которая не обеспечивалась долгосрочным контрактом. Они утверждают, что получили ее от российского поставщика вместе с сертификатом происхождения (Российская Федерация).

Последним получателем является словацкий филиал чешского подразделения ArcelorMittal (сегодня Liberty). В его документах, как и у компании VUM, мы находим известную ростовскую компанию ТД «Угольные технологии».

Выводы

Похоже, что ко второй половине 2019 года, лучшие времена бизнеса на кровавом угле из Донбасса в странах Восточной Европы остались позади. Об этом свидетельствуют уменьшающиеся объемы поставок поездами, обусловленные деградацией шахт Донбасса. Их самопровозглашенные владельцы не заинтересованы финансировать их развитие. Они хотят лишь максимально долго поддерживать эксплуатацию. Но это не значит, что проблема уже решена сама собой.

Также не стоит ожидать, что прекращение продажи незаконного угля в Центральную Европу изменит ситуацию на востоке Украины. Уголь продолжают оттуда вывозить, хотя наш регион (Польша, Чехия, Словакия — ред.) становится все менее важным покупателем. Огромные регулярные партии идут в Турцию, Румынию, а также в Нидерланды и Германию. Некоторые из этих стран являются конечными потребителями, другие — просто дополнительными посредниками в цепочке поставок.

Уголь вывозят не только поездами, но и судами. В этом случае изменить страну происхождения еще проще. Популярным способом является перегрузка угля в портах другого сепаратистского региона — в Абхазии с изменением страны происхождения. Или перегрузка с одного судна на другое в открытом море. Оккупированные территории на Донбассе поддерживаются не за счет незаконной торговли, а базируются на военной, материальной и финансовой поддержке Российской Федерации. Как было показано в первой части нашего расследования, этот бизнес работает не на благо обоих сепаратистских регионов на Донбассе, а для прибыли пропутинских олигархов из России.

Прекращение незаконной торговли кровавым углем имеет гораздо большее значение для интересов самого Европейского Союза и нашего региона. Наши промышленные концерны не функционируют в условиях правового вакуума. Международное право, энергетическая безопасность, законы против организованной преступности и незаконной практики международной торговли, и, что не менее важно, элементарная этика должны применяться и к ним. Но в реальности все иначе. Реакция правоохранительных органов на государственном и европейском уровне практически отсутствует. Самый яркий пример — снисходительность польского ведомства юстиции.

Лишь после того, как СМИ подняли эту тему, оппозиционный депутат Европарламента Ярослав Валенса (сын бывшего президента Леха Валенсы) отреагировал на проблему в Польше и попытался передать этот вопрос в Европейскую комиссию. Но тогдашний вице-президент Комиссии Федерика Могерини лаконично ответила, что государства — члены ЕС самостоятельно несут ответственность за соблюдение санкций. Хотя ее цинизм, к сожалению, опирается на реальное состояние дел, даже тогда не было принято никаких мер для изменения европейского законодательства и ужесточения контроля над импортом санкционных товаров на рынки стран ЕС.

Аргумент о том, что уголь, украденный на донбасских шахтах, при импорте в Европу декларируют как российский и, таким образом, формально все в порядке, не выдерживает критики.

Более того, даже если будет доказано, что документы, выданные российским шахтам и заводам, фальсифицированные, то санкции ЕС не налагаются на импорт продукции из донбасских квазиреспублик (в отличие от Крыма). Это тоже правда, но, с другой стороны, европейские санкции действуют в отношении субъектов, которые финансируют деятельность этих «республик».

Как мы показали, под это определение попадает олигарх Курченко, который сейчас контролирует нелегальный угольный бизнес на Донбассе и который уже находится под санкциями США. И неважно, сколько прибыли на самом деле попадет в карманы Курченко и российских олигархов. Их деятельность на оккупированных территориях, и общий характер экспорта угля в страны ЕС дают достаточно оснований для устранения этой схемы действиями европейских институтов и Европейской Комиссии, а не только на уровне отдельных национальных государств.

Описанная схема импорта угля нарушает законы каждой из стран, получающих продукцию таким образом. Ведь подделка сопроводительных документов является мошенничеством. Это также нарушает ряд законов нашего международного партнера, Украины. Уголь покидает ее законную территорию без таможенного контроля, нарушается запрет на торговлю на оккупированных территориях и не платятся соответствующие налоги в бюджет Украины.

Последняя причина: «национализация» украинских шахт сепаратистами в 2017 году является нарушением международного военного права. Согласно Женевской конвенции, массовое присвоение иностранной собственности в вооруженных конфликтах считается военным преступлением. Если наши страны и европейское законодательство перестанут игнорировать организованную преступность и работать рука об руку с политическим терроризмом донбасских сепаратистских структур, это также станет важным сигналом для Украины. Очевидно, что ее слабая и коррумпированная администрация не в состоянии противостоять своим корпорациям, которые покупают уголь на оккупированных территориях. Однако сегодня для десятков миллионов украинцев Европа является примером для подражания, и важно подавать пример и в этом направлении. По сравнению с Украиной наша правоохранительная система развита гораздо сильнее и лучше финансируется.

И уже есть доказательства того, что эти незаконные схемы можно эффективно ограничивать. Расследования Каролины и Михала игнорируются их собственным польским правительством. Но спустя несколько месяцев после публикации одной из статей, правительство США ввело санкции против ее героев. В черный список попал упомянутый выше Александр Мельничук и его компания Doncoaltrade. Она стала первой польской компанией, попавшей под санкции из-за войны в Украине.

Если обычное журналистское расследование без значительных финансовых средств и ресурсов смогло инициировать столь серьезные шаги со стороны США, то правоохранительные органы стран Восточной Европы наверняка смогут сделать гораздо больше. Настала наша очередь.

Авторы:  ТОМАШ ФЬОРРО (TOMÁŠ FORRÓ), МИХАЛ ПОТОЦКИ (MICHAL POTOCKI), КАРОЛИНА БАКА-ПОГОРЖЕЛСКА (KAROLINA BACA-POGORZELSKA); Новое Время Бизнес

See more Tweet