Бездомность по-украински: цифры и факты

Бездомные на улицах города — это часто результат неэффективности экономической и политической системы нашего государства, а не степень морального падения бездомных. Даже после 20 лет уличного существования можно вернуться к жизни. Нужно лишь забрать человека с улицы и дать ему шанс.

Желание поднять вопрос бездомности возникло у меня на заседании Регионального совета «Эммаус Европа» во Львове. «Эммаус» — сеть неполитических и нерелигиозных организаций, работающих в 37 странах Европы, Южной Америки, Азии и Африки над решением, в частности, и проблемы бездомности. В Украине действует лишь одна организация этого движения — Львовское ОО «Общество взаимопомощи «Оселя».

Чтобы поделиться опытом с украинским членом, во Львов приехали представители 16 европейских стран. Это люди, ежедневно работающие с бездомными. Поэтому обсуждение было искренним, со слезами, глубинным пониманием проблемы и непреодолимым стремлением помочь хотя бы нескольким бездомным.

Однако касалось деятельности лишь одной украинской организации. «Общество взаимопомощи «Оселя» является примером работы с бездомными в Украине. Это центр ресоциализации, в котором работают и живут 30 бездомных. Каждую неделю ОО раздает пищу, одежду и проводит социальные консультации для 100 человек в центре города. Недавно удалось предоставить жилье 15 бездомным в социальном общежитии. Так что работа организации важна, но в масштабах общенациональных — почти незаметна.

Тем более, когда представители Минсоцполитики игнорируют приглашение ОО на заседание Регионального совета «Эммаус», пренебрегая опытом 16 европейских стран в решении вопроса бездомности.

Стимулом к написанию материала стало и изменение моего личного отношения к бездомным. Еще год назад на звонок друга с предложением помочь беспризорным после минутного молчания я ответила: «Хорошо, но не знаю, чем могу посодействовать, потому что боюсь их». Вчера в центре города встретила двух бездомных, искавших еду в мусорных контейнерах.

Они немного смутились, увидев меня, однако радушно поздоровались. Я подошла, спросила, как настроение, рассказала, куда иду. И мне было абсолютно безразлично, что думают прохожие. Потому что бездомные на улицах города — это часто результат неэффективности экономической и политической системы нашего государства, а не степень морального падения бездомных.

Так что в статье — о стереотипном представлении общества о бездомных, о том, кто на самом деле принадлежит к этой социальной категории, о структурных факторах бездомности в Украине и деятельности государства в решении вопроса.

Проблема бездомности вызывает много эмоций, поскольку является наиболее видимой. Видеть бездомных неприятно. К тому же — непривычно для общества, в котором всех, кто своим видом ставил под сомнение лозунг об успешности УССР, изолировали. В Советском Союзе бездомность даже на законодательном уровне признавалась как «способ существования», а не как отсутствие жилья. Им запрещали приближаться на сто километров к трем крупнейшим городам — Москве, Ленинграду и Киеву (отсюда и распространенное выражение «сто первый километр»).

Едва ли не самый известный пример такой политики — зачистка этих городов накануне Олимпийских игр 1980 г. Отсутствие места прописки еще до 1992 г., согласно ст. 214 Уголовного Кодекса УССР, было основанием для четырех лет лишения свободы или исправительных работ. Из милицейских протоколов аббревиатура бомж (без определенного места жительства) перешла в народную лексику. А с ней — и стереотип о людях, живущих за гранью бедности, как об аморальном, криминальном и асоциальном элементе. И сегодня на поисковый запрос в Интернете «бездомный» или «бесприютный» можно получить информацию преимущественно о животных.

По данным опроса «Отношение общественности (рядовых жителей) к проблеме бездомности и к проблемам бездомных людей», проведенного ОО «Народна допомога», украинцы довольно часто встречают бездомных: более 75% — ежедневно, почти 17% — раз в неделю. Однако 98% респондентов сказали, что никогда не были знакомы с бесприютными. Для сравнения: в Вене — лишь 68%, в Берне — 69%.

Несмотря на социальную дистанцию, 63% опрошенных уверены, что причиной бездомности являются индивидуальные особенности бездомных: алкоголизм и наркомания (24,3%), отсутствие желания работать (17,5%), низкий уровень культуры, интеллекта (7,3%), психические заболевания (7,3%). Менее 30% респондентов указали на структурные факторы проблемы — неудовлетворительную работу органов городской власти и социальных структур. Более половины опрошенных утверждали, что опасность со стороны бездомных есть. Однако только некоторые смогли уточнить, в чем именно: угроза здоровью (8%) и кражи (6%).

В украинском обществе не имеют уверенности в том, что завтра не станут бездомными 75% опрошенных. И все же среди предложенного перечня социально-экономических проблем бездомность волнует опрошенных меньше всего. Поскольку пока их не касается. А потому можно протестовать и бороться с… бездомными.

Ситуация — достаточно показательная. Когда в 2006 г. во Львове поставили вопрос об открытии отделения ночного пребывания для бездомных, то сначала столкнулись с непониманием депутатов, а потом и жителей. Начальник управления социальной защиты ЛГР Наталия Федорович рассказывает, что самой толерантной была реакция «У нас есть много детей-сирот. Для них надо жилье строить». Чаще всего звучала фраза «Бомжей нужно вывезти за город. Пусть там доживают».

Из-за протестов жителей адрес для помещения ночного пребывания пришлось менять четыре раза. Поэтому открыть ночлежку удалось только в 2009 г. Кстати — подпольно. Было решено создать по этому адресу также Львовский городской социальный центр. На упреки относительно работы с бездомными отвечали, что это учреждение для всех незащищенных людей Львова. Сегодня кое-кто из депутатов называет его «бомжатником», а жители, проживающие неподалеку, не знают о ночлежке, в их определении это — «вытрезвитель».

Так кому же на самом деле приклеивают ярлык «бомж»?

В «Рекомендациях по работе с бездомными людьми», изданных в рамках украинско-нидерландского проекта, представлены результаты социологического опроса бездомных, проведенного в Черновцах, Киеве и Львове. Большинство бездомных — это лица трудоспособного возраста от 30 до 49 лет (54%). Лиц категории 18–29 лет — 8%, от 50 лет — 38%. Относительно образованности: 18% опрошенных окончили вуз. Почти 40% бездомных получили среднее специальное образование и около 30% — среднее. Только 15% бездомных не завершили обучение в школе.

Почти половина остались без крова из-за семейных конфликтов, разводов и мошенничества (часто с помощью семьи). Только 4% бездомных потеряли жилье вследствие проблем с зависимостью. Еще у 11% есть дом в другом населенном пункте или стране, но они не возвращаются, поскольку не поддерживают социальные связи с родными и не имеют работы.

На жизнь около 50% бесприютных зарабатывают, собирая вторсырье (макулатуру, стеклотару). В теплый период основными средствами существования для бездомных становятся сезонные сельскохозяйственные работы или помощь на стройке — 27%. Среди других источников заработка — пенсия (11%) и попрошайничество (10%). Чтобы не возникло удивления и уверенности, что попрошайничает значительно больше людей, для сравнения: в Киеве — около 12 тыс. бездомных, во Львове — более 3 тыс.

По данным Львовского центра учета и ночного пребывания бездомных граждан, кое-как перебиваются без жилья уже более 10 лет около 17% бездомных. От 6 до 10 лет существуют без крова 8%, до 5 лет — 26%. Наибольшей проблемой для них является отсутствие жилья (60%) и состояние здоровья (30%).

Однако беспризорными не становятся за одну ночь. И надо говорить о структурных факторах бездомности в Украине.

«Реальной причиной бездомности, — утверждает социолог Анастасия Рябчук, — является изменение экономической и политической систем. Безработица и низкие зарплаты для отдельных категорий работников, неадекватный уровень социальной защиты и отсутствие гарантий на дом создают группу населения с повышенным уровнем риска потерять жилье. Это приводит к последствиям: алкоголизму, семейным конфликтам, преступности.

То, что среди бездомных — треть бывших осужденных, свидетельствует о неспособности тюрьмы выполнять реабилитационную функцию. Даже если милиция может «поймать» преступника, она не знает, что с ним делать дальше. В результате после выхода из места лишения свободы каждый десятый заключенный не доезжает домой (вероятно, сразу пополняя ряды «бомжей»), а большая часть из тех, что возвращается, не находят работу (пополняя эти ряды спустя некоторое время).

То, что так много бездомных оказывается на улице в результате квартирных афер, указывает на последствия бесконтрольного функционирования жилищного рынка, а также на полную правовую беззащитность обычных людей. То, что в Украине, по отдельным экспертным оценкам, около 80% бездомных больны туберкулезом, является показателем роста цен на продукты и увеличение процента населения за гранью бедности, в рационе которых прослеживается недостаток мясных и молочных продуктов.

Ну и, наконец, то, что многим бесприютным, несмотря на отсутствие жилья, условий для поддержания гигиены или нормального питания, все же удается хотя бы частично содержать себя самостоятельно — подработками на стройке, сезонных сельскохозяйственных работах или тем же сбором бутылок и макулатуры, свидетельствует, что они нужны обществу, поскольку являются вовлеченными в экономику как «резервная армия труда».

«Деградация человека продолжается, когда он уже на улице. На протяжении последующих дней или недель после потери жилья, — рассказывает социальный работник, заместитель руководителя ЛГОО «Общество взаимопомощи «Оселя» Марьяна Соха, — бездомный находится в кризисном состоянии, переживает сильный стресс. Он пытается придерживаться прежних привычек, сохраняет веру в то, что жизнь под открытым небом — лишь временный период и удастся изменить ситуацию к лучшему. На следующем этапе бездомный начинает приспосабливаться к новому образу жизни.

На улице формируется так называемая субкультура бедности со своими нормами и правилами, под которые человек вынужден подстраиваться, чтобы выжить в новой, враждебной к нему среде. Говоря об отсутствии жилья, следует помнить, что человек теряет вместе с домом. Речь идет не только о месте, где можно удовлетворять свои базовые потребности в еде, гигиене и отдыхе. Человек также теряет ощущение безопасности, стабильности и приватности.

Если у бездомного больше времени идет на удовлетворение биологических нужд, он не будет иметь ни мотивации, ни ресурсов на удовлетворение других. Кстати, относительно алкоголизма. По результатам опросов, более половины бездомных начали употреблять алкоголь, уже будучи на улице. В практике социальной работы случаются случаи, когда в процессе обморожения, большей частью в холодное время года, люди по ошибке «согреваются» алкогольными напитками. Часто такое «согревание» перерастает в алкогольную зависимость, что является болезнью бездомного человека».

То есть, чтобы ресоциализировать бездомного, нужно, образно говоря, научить его снова ходить. Есть ли к кому обратиться бездомному в Украине? Есть ли у него шанс жить, а не существовать?

До 2003 г. проблемы бездомности в Украине, по крайней мере, для парламентариев, не было. Лишь 10 лет назад, впервые за историю независимой Украины, состоялись парламентские слушания «О проблеме бездомных граждан и беспризорных детей и путях ее преодоления». В 2005 г. приняли закон «Об основах социальной защиты бездомных граждан и беспризорных детей». В этом году утвердили Основные направления предотвращения бездомности до 2017 г.

Что имеем сегодня?

По данным Минсоцполитики, по состоянию на 1 июля 2013 г. в Украине действуют 85 центров учета бездомных лиц, 21 дом ночного пребывания, 13 центров реинтеграции и две социальные гостиницы. В течение первой половины этого года центры учета обслужили 8,7 тыс. человек, а учреждения, предоставляющие временный приют, — 4,2 тыс. человек.

Если даже поверить этим цифрам… Центр учета, согласно положению, проводит мероприятия по выявлению бездомных граждан, способствует регистрации преобладающего местонахождения людей, помогает в восстановлении документов, трудоустройстве. «Поскольку, согласно приведенной выше статистике, больше бездомных «обслуживали» в центрах учета, а не в социальных учреждениях (домах ночного пребывания, благотворительных столовых), может сложиться впечатление, что государство больше интересует информация о бездомных для отчетности, чем структурное решение проблемы», — комментирует социолог Анастасия Рябчук.

Кстати, до сих пор нет ни одного центра учета и отделения ночного пребывания в Тернопольской, Житомирской, Черниговской и Винницкой областях. В Херсонской, Николаевской, Полтавской, Волынской, Киевской, Кировоградской областях и городе Севастополе не созданы ночлежки. Что означает хотя бы то, что зимой от переохлаждения гибнут сотни бездомных.

Негосударственные центры реабилитации действуют лишь в АРК, Винницкой, Донецкой, Черниговской, Черновицкой, Полтавской и Львовской областях. На примере Львовской области проиллюстрируем. Речь идет лишь об ОО «Общество взаимопомощи «Оселя». Мы уже упоминали, что поселить в этом центре можно лишь 30 человек. Хотя есть много желающих. На раздаче пищи я слышала просьбу бездомного принять в «Оселю», но ему ответили, что сейчас нет места. Существует только шесть государственных центров реабилитации (в Киеве, Николаевской, Ровенской, Сумской, Харьковской и Черкасской областях).

Специалист из FEANTSA (Европейской федерации национальных ассоциаций, работающей с бездомными) Дж. Эванс пишет, что реабилитационные программы (каким бы ни был уровень оказываемой поддержки) мало чем помогают, если конечным результатом не является предоставление доступного жилья для бездомных.

Что уж говорить об эффективности работы ночлежек. Директор львовского Центра учета и ночного пребывания бездомных Олег Федоренко говорит, что не видит логического завершения своей работы: «Мы делаем человеку паспорт. Он через некоторое время его потеряет или пропьет, поскольку таковы условия уличной жизни… В ночлежке есть люди, которые приходят сюда каждую ночь уже четыре года. У них нет альтернативы. Пока человек не будет иметь социального жилья, за которое он был бы ответственен, сам оплачивал коммунальные услуги, все будет идти по кругу. Отношение со стороны государства выглядит примерно так: есть штрафные стоянки, где стоят разбитые машины. Ночлежка — это этакая штрафная стоянка, где будто можно еще что-то снять, а вот выбросить некуда. Пусть догнивают здесь». И к тому же в Киеве ночлежка лишь одна (может разместить не более 160 человек), во Львове — тоже (максимум 80 человек).

Так что нужно социальное жилье. Какие перспективы? По данным Госкомстата, хотя общее количество жилья с 1990-го по 2012 г. неустанно возрастало, количество людей в квартирной очереди, а также лиц, получивших социальное жилье от государства, стремительно уменьшалось (в 2012 г. социального жилья было предоставлено в 32 раза меньше, чем в 1990-м). При нынешних темпах предоставления социального жилья (7 тыс. в год) для решения проблемы понадобится 135 лет (при условии, что очередь не будет расти).

«Борьбу надо направлять не против людей, оказавшихся на улице, а против тех особенностей нашего общества, которые делают бездомность столь распространенным явлением, — призывает Анастасия Рябчук. — Вместо того, чтобы облегченно вздыхать, когда участковый милиционер забирает очередного «докучливого бомжа» из нашего подъезда, — бороться за универсальные права на работу, жилье, медицинскую защиту».

* * *

Инну я встретила в «Обществе взаимопомощи «Оселя». Она выросла в интернате. Вышла замуж. Жила с мужем в его однокомнатной квартире. Из-за семейного конфликта и развода уехала из дому. На улице жила почти 20 лет. Видела осуждающие взгляды и слышала: «Иди работай!» Но куда, если нет даже документов? А на дворе 1988 г.

Первый центр учета, который помогает в получении документов, заработает только в 2006-м. Еще с тремя бездомными «поселились» в развалившемся доме. Ежедневно приходил участковый — следил за порядком. Иногда среди ночи врывалась молодежь — избивала ради развлечения. Между бездомными драк не возникало.

Инна говорит, что все недоразумения решались за бокалом. Раньше не пила, однако на улице водка прибавляла раскованности. На спиртное и кусок хлеба зарабатывала сдачей макулатуры, металлолома, бутылок. Тогда еду на улицах не раздавали. Только в 2003 г. «Общество взаимопомощи «Оселя» начало раз в неделю раздавать обеды. Сюда и пришла Инна в 2006-м. Говорит, если бы ее не забрали с улицы, она бы никогда не решила свои проблемы. Уже более месяца Инна живет в социальном общежитии.

Так что даже после 20 лет уличного существования можно вернуться к жизни. Нужно лишь забрать человека с улицы и дать ему шанс.

Автор: Оксана ЗАГАКАЙЛО, Зеркало недели – Украина