Грузинское чудо преодоления коррупции: не все так просто

— Эракле, какова сегодня ситуация со взятками в Грузии? Берут или нет?

— Уровень бытовой коррупции в Грузии благодаря реформами 2000-х был снижен практически до нуля. Это, конечно, заслуга тогдашнего правительства Саакашвили. Но и нынешняя власть — этот результат также сохраняет и поддерживает. Как показывают разные социальные исследования и опросы, уровень бытовой коррупции и уровень взяточничества в сфере социальных услуг в Грузии остается одним из самых низких в мире.

Но относительно коррупции «наверху», у нас, опять же, ситуация сегодня напоминает ту, которая была при Саакашвили. Я говорю о том, что когда кто-то из журналистов или представителей общественности сообщает информацию относительно коррумпированности кого-то из топ-чиновников, правоохранительные органы на это не реагируют, расследование не проводится. Для Грузии все еще остается вызовом и серьезной проблемой создание эффективного механизма для разоблачения возможных выпадов ТОП-коррупции.

— Как вы думаете, почему?

— Причина та же, что и была при правлении Саакашвили, — отсутствие независимых следственных органов. Речь идет и о «классической» прокуратуре, и о каком-то специализированном агентстве по борьбе с коррупцией.

Основной проблемой Грузии в вопросе борьбы с коррупцией, да и демократического развития в целом, является крайне высокий уровень концентрации власти в руках правящей партии. Узурпированы все институты до такой степени, что невозможно представить, как и кто может начать борьбу против своих близких союзников.

— Можете привести примеры, на основе которых вы делаете выводы, что власть в Грузии коррумпирована в настоящий момент, и была коррумпирована при Саакашвили?

— После парламентских выборов, которые проходили в Грузии в ноябре прошлого года, мы в ТI проанализировали взносы в предвыборные фонды разных партий и сравнили их с декларациями лиц, подававших их. И обнаружили там ряд парламентариев, которые делали взнос на счет предвыборного фонда правящей партии на сумму, которая практически равнялась, а иногда и превышала их задекларированный годовой доход. Об этих фактах мы сообщили широкой общественности. И они, по крайней мере, должны были быть расследованы. Ведь есть два варианта нарушений, о которых они могут свидетельствовать. Первый — это фиктивные взносы. То есть эти люди реально не перечисляли взносы, их фамилии просто использовали для того, чтобы прикрыть истинных «спонсоров», чтобы обойти норму закона о финансировании политических партий. Либо они неправильно задекларировали свои доходы, что тоже является нарушением. Но следствия не было.

 Также в прошлом году мы опубликовали достаточно детальное исследование деятельности министра культуры и его заместителя. До того, как прийти на государственную службу, они были бизнесменами.   Их компания зарабатывала на организации концертов при участии известных западных звезд. После того как они возглавили министерство, именно эта компания стала получать наибольшие заказы от государства. Часто — вне конкурса, без тендеров. И опять-таки дело открыто не было, следствие не велось.

Также мы публиковали отчеты относительно участия должностных лиц в бизнесе. В законодательстве Грузии четко определено, что государственный служащий может быть лишь владельцем акций коммерческих компаний, и не имеет права занимать в ней никакую должность и получать доходы. Но некоторые парламентарии и министры эту норму нарушали, но не показывали свои доходы от бизнес-деятельности в декларациях, что тоже является нарушением законодательства. Однако правоохранительные органы этого тоже не видят.

Были еще случаи, связанные с приватизацией земли в Тбилиси в интересах компаний, связанных с госчиновниками…

В 2011 году были ситуации, когда определенные компании получали огромные госзаказы без открытого конкурса, без тендеров. А через определенное время владельцы этих фирм делали огромные взносы в фонд правящей партии.

Это все случаи, которые указывают на возможность совершения коррупционных действий. Все они исследованы и приведены нами, нашими коллегами из общественного сектора и журналистами. Но я не могу вспомнить ни одного примера, чтобы хоть что-то из этого, что я перечислил, заставило стражей порядка открыть дело и провести расследование.

— В интервью «Дню» («Иностранцы не помогут, нужна своя воля», от 8 декабря 2014 года) Михаил Саакашвили как аргумент того, что ТОП-коррупции в Грузии при его правлении не было, привел нулевой уровень бытовой коррупции. Мол, как может начальник, который сам берет взятки, убедить подчиненного не совершать подобное?! А поскольку «клерки» действительно не брали, значит, и ТОП-чиновники не могли, убеждал нас Саакашвили. А вы говорите, что бытовая коррупция так и остается на нулевом уровне, а вот примеров ТОП-коррупции за две минуты по памяти можете привести десятки. Почему так? Что сломалось? Почему логика аргумента Саакашвили не работает больше?

— Она и тогда не работала. Я лично никогда не мог понять этого аргумента до конца. А теперь он и для самого Саакашвили звучит абсурдно. Ведь по его логике он должен признать, что ТОП-коррупции и сегодня нет в Грузии, так как бытовая — до сих пор на нуле. Но и сам Саакашвили, и представители его партии обвиняют нынешнюю властную верхушку в коррумпированности.

И сейчас, и тогда при Саакашвили, мы в ТИ знали, что есть определенные формы коррупции, которые  не связаны с бытовой.  Да, те, которые построены в форме пирамиды, — деньги поднимаются снизу, а затем распределяются наверху — у нас были искоренены. Рядовой полицейский действительно не берет, и не может взять взятку. Но что касается системы государственных закупок, то там много «теневых историй», когда тендер министерства обороны выигрывают компании, связанные с министром обороны, например.

Правительство Саакашвили, по моему мнению, действительно намеревалось искренние сократить уровень коррупции. Когда они пришли к власти, то понимали, что если ничего не сделают с коррупцией в государстве, их правительство развалится, равно, как и предыдущее. При правлении Шеварднадзе, которое длилось почти до конца 2003 года, уровень коррупции был таким огромным, что властная вертикаль просто посыпалась перед натиском оппозиционных сил.

 Я не берусь утверждать, что Саакашвили пришел к власти с целью личного обогащения. И не имею доказательств того, что он что-то делал ради этого, руководя Грузией.  Но были некоторые его соратники, которые действительно стали очень зажиточными… И я не исключаю, что личное обогащение было  их мотивацией.

Но если анализировать правление Саакашвили в целом, то кроме всех выше перечисленных целей, у них была цель оставаться во власти как можно дольше. Для этого им нужен был контроль над ресурсами. Но сделать они это должны были способом, максимально близким к норме права. Поэтому были манипуляции с госзакупками с целью получения взносов в предвыборный фонд. Манипулировали судебной властью, чтобы установить контроль над некоторыми предприятиями и средствами массовой информации. Телеканали «Рустави» или телеканал «Ахмеди» в период правления Саакашвили перешли в собственность бизнесменов дружественных к власти.

— Вы сказали, что некоторые члены правительства Саакашвили разбогатели.  Можете назвать фамилии? Есть среди них те, кто сегодня работает в Украине?

— Насколько мне известно, в Украине они не работают.

Что же касается фамилий, то хрестоматийным является пример, бывшего министра обороны Давида Кезаришвили. Этот человек стал одним из самых влиятельных бизнесменов в Грузии. Он сосредоточил в своих руках торговлю горючим. Через сеть компаний взял под контроль практически весь рынок рекламы.  Саакашвили в свое время признался, что Кезаришвили был основным донором в его политической партии.

Есть ряд фамилий, которые извлекали огромную выгоду из государственных закупок.

В Грузии участие ТОП-чиновников в коррупционных схемах может расследоваться лишь после смены власти. Партия Саакашвили реально открывала дела относительно участия правительства Шеварднадзе в коррупции. Нынешнее правительство — против правительственной команды Саакашвили. Не исключено, что следующие будут инициировать следствие относительно участия нынешней власти в коррупции.

— Эракле, как вы думаете, почему международные доноры хвалили Саакашвили за успехи в преодолении коррупции. Всемирный банк даже отдельный трактат опубликовал, посвященный грузинскому чуду преодоления коррупции. Как  Саакашвили удалось убедить международных партнеров, что его команда не крадет? Знали ли они все, но закрывали глаза?

— Были причины увлекаться Грузией. Есть ряд сфер, которые команде Саакашвили удалось успешно реформировать. Но вместе с тем проблемы были и серьезные, в том числе в борьбе с ТОП-коррупцией. Трудно сказать наверно, почему доноры закрывали на это глаза. Очевидно, этому способствовала тогдашняя ситуация в регионе. Учитывая отсутствие прогресса у наших соседей, наш наименьший успех вызывал эйфорию.

— Насколько улучшилась экономическая ситуация в Грузии, когда удалось побороть бытовую коррупцию?  Есть ли между этими показателями прямая зависимость? Действительно ли можно стать богатым государством, запретив брать взятки «гаишникам»?

— Экономический рост в Грузии явно был. Но сложно сказать, насколько он был благодаря именно уменьшению уровня бытовой коррупции. Во времени это совпадает. Но причинно-следственные связи трудно проследить. Влиял ряд других факторов: снижение уровня преступности, колоссальные государственные инвестиции в инфраструктурные проекты и тому подобное. Конечно, правительство получило значительно больше денег, когда была преодоленная коррупция в сфере сбора налогов. И международные доноры начали давать больше денег, потому что видели, что если и крадут, то значительно меньше. Например, при правительстве Шеварднадзе они могли выделить определенную помощь на строительство дороги, но эта дорога никогда даже не начинала строиться. При Саакашвили же дорога реально строилась.

— Какие инструменты борьбы с коррупцией могут быть эффективны в Украине?

— Алгоритм преодоления бытовой коррупции достаточно простой. Не мы его придумали. При наличии политической воли его можно реализовать в любой стране. Первый шаг — это уголовное наказание за взяточничество. Власть четко дала понять людям, что не будет мириться с коррупцией в сфере публичных услуг.

И, конечно, дерегуляция, перевод многих сервисов в электронный формат — все это также сократило количество возможностей для злоупотреблений.

— Этим путем уже идут сегодня в Украине… В Грузии следят за тем, что у нас здесь происходит, особенно с командой Саакашвили? Что люди говорят?

— Сознаюсь честно, я не думаю, что есть какой-то грузинский секрет в борьбе с коррупцией. Истина стара как мир: при наличии политической воли ваше правительство без проблем может достичь тех же результатов, что и правительство Саакашвили в сфере преодоления самых простых форм бытовой коррупции.

Автор: Алла ДУБРОВЫК-РОХОВА, «День»