25 ноября 2018 года в международных водах Черного моря большая группа российских военных кораблей при поддержке вертолетов и самолетов атаковала два украинские малые бронированные артиллерийские катера «Бердянск» и «Никополь» и рейдовый буксир «Яни Капу» после их неудачной попытки пройти по Керченскому проливу в Азовское море.
В ответ Президент Украины обнародовал Указ «О введении военного положения в Украине» и подал на рассмотрение Верховной Рады Украины предложение утвердить его законодательным актом. Поздно вечером на следующий день Верховная Рада поддержала инициативу Президента, сократив действие военного положения до одного месяца и приняв отдельное постановление о проведении очередных президентских выборов 31 марта 2019 года.
Это голые факты, а между ними — масса взаимоисключающих интерпретаций этого события. И не удивительно, ведь Керченский конфликт мгновенно вошел в топ важнейших новостей мировых СМИ. Одновременно заработала мощная российская пропагандистская машина, пытаясь вмонтировать в информационный мэйнстрим собственную картину виденья конфликта. На войне как на войне.
Это типичное развитие противостояния на протяжении пяти лет военной агрессии России против Украины. Новым, как по мне, в этой ситуации стала реакция на событие части украинского политикума и СМИ, в частности и независимой блогосферы, когда в ходе пылкого обсуждения проблемы как-то незаметно произошло смещение приоритетов с горизонта национальных угроз к внутреннеполитическим проблемам.
Рассмотрение мер противодействия внешней агрессии стало рассматриваться исключительно сквозь перспективу будущих президентских выборов. Заметим, что это произошло не путем какого-то тайного заговора, а через очевидное доминирование корпоративных интересов над национальными. И это, необходимо признать, предельно опасная тенденция, потому что подобная ценностная рефлексия наглядно демонстрирует широкий разрыв линии обороны, используя который внешние актеры будут пытаться влиять на внутриполитические процессы в Украине.
СТРАТЕГИЯ РАЗРУШЕНИЯ ТЫЛА ВРАГА
Ключевым концептом подрывной деятельности российских спецслужб в Украине является ослабление воли украинского народа к сопротивлению. В условиях фактической войны это, прежде всего, будет реализовываться в стимулировании так называемых антивоенных настроений, подготовке хорошо законспирированного и структурированного «движения за мир».
Тем более, что опыт «борьбы СССР за мир во всем мире» во времена холодной войны и его достижения изучают в престижных вузах России — от профильных академий МИД, ФСБ и Генерального штаба до гражданских университетов. Ретроспективный взгляд в прошлое позволяет сделать беспристрастный вывод, что брежневское «мирное наступление» на совесть гражданского общества западных государств было достаточно эффективным, ему удалось ощутимо «связать руки», например, правительству США во времена вьетнамской войны.
Можно утверждать, что сегодня в Украине активно ведется подготовка к реализации подобного процесса, в частности через продвижение «миролюбивых» пунктов в предвыборных программах отдельных пророссийских кандидатов в президенты. Выборы являются удобной формой для легитимизации подобной подрывной работы. Понятно, что лозунги «борьбы за мир», коррелируясь с идеальными христианскими ценностями «не убей», «прости врага своего» — и им подобными гуманистическими максимами, безотносительно к контексту применения вызывают у простых людей позитивный отзыв.
На это и рассчитывают «разжигатели войны», пытаясь перевернуть все вверх дном, создать ситуацию, когда убийцы будут убеждать своих жертв в аморальности оказывать сопротивление насильникам; будут навязывать мнение, что капитуляция перед российским агрессором является оправданным моральным актом. Российская агентура (политики, журналисты, общественные деятели) будут заниматься интенсивным одурачиванием массового сознания украинцев, чтобы дестабилизировать глубокий тыл противника, сделать его уязвимым.
Вторым важным концептом внешней политики РФ в Украине является борьба с «кровавым режимом» за свободу, демократию и толерантность. Несмотря на выразительную гротескность этой ситуации, ее не стоит недооценивать, потому что при поверхностном понимании демократии как поведенческой вседозволенности, особенно во время войны, подобная политика создает защитный барьер для разных сепаратистских сред, превращая их в благоприятную среду для организованной российской «пятой колонны».
Это касается как якобы нарушенных прав разнообразных этнических групп, так и сохранения привилегий РПЦ. Понятно, что подобная борьба за демократию осуществляется не ради самой борьбы, таким романтическим альтруизмом в Кремле не страдают. Они думают, что экономические неурядицы, эгоизм украинской элиты, политическое атаманство в итоге спровоцируют системный кризис в государстве, и тогда эти небольшие бастионы «русского мира» можно будет легко превратить в плацдармы для распространения так называемого «управляемого хаоса».
Третьим концептом подрывной работы РФ в Украине является провоцирование раскола политического класса. Недаром Виктор Медведчук впрягается в предвыборные соревнования. Кремль четко осознает, что на президентских выборах он не проходной кандидат, но есть два рациональных решения в таком плане действий: во-первых, в финале избирательных соревнований всегда можно будет в последнюю минуту развернуть его команду в поддержку желаемого для Кремля проходного кандидата в президенты; а во-вторых, президентская кампания рассматривается ими как подготовка к парламентской, которая должна сразу стартовать за президентской.
К сожалению, шанс пройти в парламент — вполне посильная задача для Медвечука и Ко. Основной задачей московской креатуры в украинском парламенте под его руководством будет провоцирование системного противостояния между большинством Верховной Рады и новым президентом. И здесь неважной станет проблематика конфликта, важным будет под любым предлогом добиться системного раскола украинского политического класса, а нынешняя нестабильная политическая система Украины (без базовых идеологических партий) этому будет максимально способствовать.
Заметим, что теория политического раскола элит как базовой предпосылки развала государства основательно разработана академической наукой (в частности, американской исторической макросоциологией — Рендаллом Коллинзом, Тедой Скокпол и другими их последователями). Поэтому московским стратегам порабощения Украины не нужно ничего нового изобретать, а остается лишь адаптировать уже тщательно продуманное и систематизированное к конкретным украинским условиям.
ГЕОСТРАТЕГИЯ «РОССИЙСКАЯ АНАКОНДА»
Перед тем, как определять место Керченского конфликта в ходе российско-украинской войны, необходимо указать на основную ее закономерность.
Все началось в 2013 году с попытки Кремля развернуть Украину от Европейского пути развития в сторону Евразийского экономического содружества (ЕврАзЕС). Украинцы ответили на это массовым восстанием, которое получило название Революции Достоинства. Потому что для нас все было очевидным, ЕврАзЕС — это лишь первый шаг к политическому поглощению Украины Россией. И с того времени до сих пор это борьба за национальную независимость: агрессор наступает, а мы обороняемся.
Все одно и то же, разные только уровни внешней агрессии, а также наша готовность/неготовность на них адекватно отвечать. Собственно, именно это и является смысловым ключом к пониманию характера этой войны. Например, когда российские части специального назначения («зеленые человечки») захватывали Крым, тогдашнее политическое руководство рассуждало: что делать? — Случайно не спровоцирует ли наша защита еще большую агрессию москалей? Сегодня очевидно, что это была неготовность украинского политического класса адекватно реагировать на исторические вызовы.
Логично, что дальше направление российской экспансии переместилось в Юго-Восточную Украину. Подразделения сил специальных операций Вооруженных сил Российской Федерации перешли границу и под видом местных сил самообороны стали захватывать административные здания в районных и областных центрах. Только тогда официально прозвучала команда: стрелять в захватчиков.
На последующую попытку украинской власти локализовать дестабилизированные районы Донбасса в тыл ВСУ ударили кадровые военные части российской армии. РФ продемонстрировала, что она готова к дальнейшему повышению уровня эскалации. Силы, конечно, были неравные, но главное, что к такому уровню эскалации не было готово наше военное командование. Оно даже не допускало такой возможности — несмотря на то, что мы уже потеряли целый регион, а с территории РФ наши части систематически обстреливали из тяжелой артиллерии.
А теперь давайте посмотрим с позиций этой логики ведения войны на Керченский конфликт, покажем его предпосылки и последствия.
Аннексировав Крым и фактически захватив части Донецкой и Луганской областей, Российская Федерация сегодня не только не думает их возвращать, как этого от нее хило требуют участники Минского и Нормандского форматов, а наоборот, дальше повышает уровень агрессии. Сегодня главной геостратегической целью РФ в юго-восточном регионе является установление полного контроля над Азовским морем с последующим постепенным перенесением центра экспансии на Черное море. Цель: в недалеком будущем полностью блокировать черноморское побережье Украины.
Реализация этих замыслов несет прямую угрозу нашим жизненным интересам. Украинским ответом на этот российский вызов стало создание в Мариуполе военно-морской базы. Несмотря на маломощность украинского ВМФ, подобные действия существенно затруднили дальнейшее разворачивание российской экспансии. Чтобы деконструировать это препятствие, Кремль принимает для себя принципиальное решение: полностью закрыть проход в Азовское море украинским военно-морским подразделениям.
Каким должно быть в этой ситуации поведение Украинского государства? Именно таким, как оно и было, — согласно всем предыдущим договоренностям о свободном судоходстве по Керченскому проливу. Украина обязана была продемонстрировать волю к защите своих территориальных прав на Азовское море. Даже тогда, когда бы, наверное, знала, что на наши катера будет совершено вооруженное нападение, и вероятно, что их потопят. Это война, а на войне стреляют и убивают. И стратегический выигрыш в войне более важен, чем локально проигранный бой. Это невероятно жестокая логика, но другой на войне она не бывает.
Конечно, мы любим и переживаем за наших моряков, болеем за их состояние в российских тюрьмах и обязаны сделать все, чтобы вытянуть их оттуда.
Керченский конфликт выразительно показал, что мы впервые удержали стратегическую инициативу в своих руках, когда РФ решила опять поднять планку эскалации конфликта. Следствием этого является однозначное негативное отношение мировых государств к нарушению Россией права свободного судоходства. Резко прозвучало требование президента США к России о возвращении наших военных катеров и их экипажей в Украину. Началась подготовка Азовского пакета санкций против России. Но, что самое важное, как вытекает из реакции западных государств, этот конфликт подталкивает их к превентивному выстраиванию международной платформы для защиты украинского черноморского побережья. Конечно, американцы или европейцы не будут воевать за нас, но помочь, чтобы мы могли на равных противостоять России, в недалеком будущем смогут.
Что будет делать Россия завтра? — Можно с уверенностью утверждать, что она попытается реализовать свой план прервать все международные морские коммуникационные связи Украины с миром.
Сможем ли мы этому помешать? — Думаю, что да. Мы обязаны готовиться к возможным изнурительным боям за черноморское побережье. Развитие Мариупольской военно-морской базы — только начало этого длительного противостояния.
Ведя речь о российской военной экспансии, необходимо отметить, что южное (морское) направление является лишь одним из многих. Второй по важности — белорусский. Черноморский и белорусский направления российского наступления двумя громадными тисками должны охватить Украину с юга и севера и задушить. Это своеобразное творческое применение «геостратегии анаконды», которую в свое время США использовали против СССР, а теперь москали решили применить против нас. Ничего нового.
Есть несколько проектов поглощения Российской Федерацией Беларуси: первый — через создание ими Союзного государства. Второй — посредством прямого вторжения. Российские спецслужбы сегодня фактически контролируют как белорусское КГБ, так и вооруженные силы. Поэтому нынешнее белорусское руководство можно убрать тихо и быстро.
Поэтому перед нами встает сакраментальный вопрос: готова ли Украина к такому развитию событий? Готово ли наше руководство оказать помощь Беларуси — то ли в виде организации самообороны, или хотя бы экономической помощи. Готово ли наше общество поддержать такие действия власти?
Очевидно, что работу необходимо начать с его информирования о возможном развитии событий и о тяжелых последствиях, если москали сумеют реализовать планы по уничтожению Беларуси.
ВМЕСТО ВЫВОДА
Но самым важным сегодня является донесение до осознания народа, что кровавая военная агрессия России против Украины и деятельность российской «пятой колонны» внутри государства — это две стороны одного явления — российского империализма. Это две стороны единой согласованной политики нашего давнего врага против нас. Наш враг не остановится до тех пор, пока не испытает поражение. Причина их агрессии не в плохом Путине, а в коллективной воле «российского народа».