«Я наняла детектива проследить за мужем». Как частные сыщики оберегают семейный очаг.

«Итак, в чем ваша проблема?» — «В моем муже! Я уверена, он встречается с другой…» Бывают ситуации, когда чувствуешь себя персонажем великих фильмов — со звездным актерским составом и стрельбой в финале. Диалог, приведенный выше, — из фильма «Китайский квартал» с Джеком Николсоном в роли частного детектива. Однако в течение последнего месяца лично мне многократно приходилось слышать точно такой же вопрос и давать такой же ответ.

 Автор: Екатерина Шерга, «Русский Репортёр»

—Непредвиденные обстоятельства, — придушенно говорит в трубку отечественный коллега великолепного американца. — Объект ушел из-под слежки…

Объект — это мой муж. Да-да, я наняла детектива, чтобы за ним проследить.

Это было несложно: сотни частных агентств готовы сегодня предоставить клиентам услуги — от отслеживания образа жизни детей до проверки помещений на наличие про­слушек. Не то чтобы я так уж в чем-то подозревала спутника жизни. Но когда редактор попросил меня разобраться, как работают эти агентства, я поняла: мой муж с его частыми командировками и поздними совещаниями — практически идеальный объект. Дело было за малым — подобрать ему идеального сыщика.

Симптомы измены

За столом сидит дама в штатском голубом костюме, но на ее плечах просто физически ощущаются невидимые погоны.

— Здравствуйте. Вот на стене наша лицензия, можете с ней ознакомиться. Я вас слушаю.

«Фемида» квартирует в длинном офисном здании на Якиманке, довольствуясь единственной комнатой. Неведомый дизайнер оформил ее в стиле «милицейского барокко»: все выдержано в бронзово-бурых тонах, все тяжеловесно и сумрачно, массивному столу соответствуют массивные кресла из кожи. На стене три декоративных объекта: фотогалерея руководителей МВД Советского Союза и Российской Федерации, ковер в виде герба с вышитой надписью «Калининградский уголовный розыск» и картина, изображающая русский пейзаж — речка, лесная опушка, кровавый закат. Но самый заметный предмет обстановки — бронзовая статуя Фемиды с весами и при оружии. К чему она в этом кабинете? Вроде бы здесь никого не должны карать неумолимым мечом правосудия… Антураж кабинета таков, что хочется, запинаясь и путаясь в цифрах, давать показания по делу о хищении социалистической собственности. Вместо этого я произношу:

— У меня есть основания беспокоиться по поводу мужа.

— Я поняла, — отвечает она привычно, бесстрастно и сухо. — Я задам вам несколько вопросов, которые касаются подозрительных элементов в поведении вашего супруга. Заметили ли вы, что в последнее время он стал следить за своей внешностью? Начал ли сам покупать себе вещи, в особенности белье? Появились ли у него увлечения, хобби? Купил ли абонемент в фитнес-центр?

Через несколько минут я понимаю ужасную вещь: в верности мужа не приходится сомневаться только в том случае, если он представляет собой некое грязное небритое существо в задрызганной одежде и неприличном белье. На работе этот персонаж отбывает повинность от звонка до звонка, после чего, минуя спортивные учреждения, отправляется прямиком домой, где укла­дывается на диван перед телевизором. Вот он — идеал, главный приз в лотерее семейной жизни. Все отклонения от этой схемы должны вызывать такое подозрение, что лучший выход — тут же бежать к пинкер­тонам. Услышав, что муж задерживается на работе до полуночи, дама в кожаном кресле жестко говорит:

— Да, это гулянки. Все серьезные дела на работе решаются в первой половине дня. Ну что ж, приносите фотографию супруга, лучше в полный рост. Мы предлагаем вам наружное наблюдение. Наши расценки — три тысячи рублей в час, но необходимо заказать минимум пять часов, причем одним днем. Практика показывает, что любовники обычно встречаются два раза в неделю, поэтому трех дней наблюдения нам с вами должно хватить. Будем принимать его на выходе из офиса по фото. Снимем небольшой фильм, сделаем фотосъемочку, — произносит она с неожиданной нежностью.

На прощание она улыбается мне так обод­ряюще, что я с трудом подавляю в себе желание ответить: «Не забуду вашей доброты, гражданин следователь».

Услуги в рамках закона

В агентстве «Пирус» телефонную трубку взял некий мужчина. Я сообщила, что меня крайне беспокоит поведение супруга, и попросила назначить мне встречу на начало недели.

— Ну, нет, — ответил мой собеседник обиженно. — Иметь дело с дамами… Вы потом с мужем помиритесь, а встречу отменить забудете. Вот когда точно определитесь, накануне вечером позвоните.

При личной встрече сыщик оказался немолодым усатым человеком в максимально расстегнутой по случаю жары рубашке. Мы шли по белому лабиринту коридоров бывшего научного института в районе метро «Академическая», переделанного под бизнес-центр. Он привел меня в ком­нату, обставленную в духе минимализма. Всей обстановки — белый офисный стол, голубенький офисный шкафчик и пара стульев.

— Сразу предупрежу, что в суде полученные материалы использованы быть не могут, поэтому если хотите начать бракоразводный процесс, то это без нас, — начинает разговор сыщик. — Услуги наши стоят три тысячи рублей в час, наблюдение не менее четырех часов в день. Работаем по предоплате. Мы зафиксируем все встречи объекта, и при желании вы сможете управлять процессом. Допустим, если он встре­чается с ней в кафе, то вы можете поменять объект наблюдения, и мы тогда его оставляем, а данную даму доводим до ее подъезда. У нас все быстро: сегодня отработали, завтра к полудню отчет. Хотите — пришлем вам на электронную почту. Если у вас есть статистика насчет того, как часто он приходит домой поздно, если наблюдаете некие закономерности — сообщите нам. Может быть, там чей-то супруг иногда уезжает в командировку…

— Говорят, информацию можно получить с помощью его мобильного телефона, — размышляю я.

— На сто процентов противоправно и уголовно наказуемо, — отзывается он. — Это только по постановлению суда и только под уголовные дела. Но зато можно с помощью мобильника проанализировать местонахождение объекта в радиусе около километра. Вы сообщаете номер его телефона, и мы в привязке к вышке можем сказать, где он находился, когда выходил на связь. Цена вопроса — порядка двадцати тысяч рублей за десять дней.

«Мы на невидимых фронтах давно забыли про покой», — вдруг запевает его телефон.

— Да они уже все мертвые были в 2009 году! — раздраженно кричит мой визави в трубку, и лишь через несколько секунд я понимаю, что речь идет, к счастью, всего лишь о чьих-то телефонных номерах. — И мы сейчас упираемся в одно: ребята не смогут накопать по родственникам… — Завязывается длительный разговор по поводу услуги, на сайтах детективных агентств именуемой «поиском исчезнувших должников».

— Вы жалуетесь, что ваш супруг поздно приходит домой, — наконец заговаривает со мной сыщик. — А кем он работает? Менеджер в холдинге, связанном с промышленностью… Тогда сразу вопрос: у них круглосуточное производство? Так-так, вы говорите, головной офис в Москве, а производство на Дальнем Востоке…

«Нас нет в газетных полосах, и наше имя — позывной», — снова поет мобильник.

Мой собеседник отвечает на звонок, и на лице его появляется выражение скуки:

— То есть пропала фура с товаром? Водитель на звонки не отвечает. У меня сразу вопрос: компания, которой вы доверили перевозку товара, использует свои собственные машины? Потому что часто фирмы, которые занимаются предоставлением транспортных услуг, используют наемные фуры. И под это дело очень развито мошенничество: люди входят в доверие, получают хороший груз и исчезают. А может быть, водителя на стоянке напоили и угнали машину вместе с ним. Здесь вам только ГАИ может помочь, у них доступ ко всем камерам, которые стоят по трассам. А у меня дел и без того хватает.

Закончив разговор, он поворачивается ко мне, и выражение скуки на его лице не исчезает.

— Давайте прикинем. Разница во времени с Дальним Востоком девять часов. Первую половину дня ваш муж решает дела в Москве, в полночь связывается с заводом, дает какие-то установки, заканчивает общение и едет домой. Конечно, вы можете заказать за ним наблюдение, хозяин — барин, мы всегда к вашим услугам. Но думаю, что супруг ваш просто много работает.

Тут, как мне показалось, он едва удерживается, чтобы не добавить: «И вам было бы неплохо последовать его примеру».

Услуги вне рамок

Последующие мои встречи происходили вне офисных стен. И, надо сказать, чем смелее с точки зрения закона действуют сыщики, тем чаще они не дают своего адреса.

Человек по имени Алексей (найденный через некоего анонима, найденного через некоего Константина) предложил обсудить наши дела в кафе рядом с бассейном «Чайка», ибо, по его словам, первую половину дня лучше посвящать водным видам спорта. Выглядел он так, что образ Джека Николсона в моем воображении сразу померк. Алексей был строен, широкоплеч, серые глаза глядели внимательно и строго, легкая седина посеребрила виски. Посмотреть было на него приятно, но на этом светлые впечатления от встречи закончились, потому что дальше начался какой-то кошмар. Довольно быстро я поняла, что при наличии денег и доброй (злой?) воли можно поставить под тотальный контроль жизнь любого человека.

— Вы можете заказать детализацию телефонных разговоров вашего супруга, то есть перечень номеров, по которым он звонил или с которых звонили ему. Месячная детализация стоит тридцать тысяч рублей. Вы сами выбираете временной промежуток, можно заглядывать назад на срок до полугода. Что касается визуального наблюдения, то час работы стоит две тысячи рублей, и вы оплачиваете минимум пять часов в день. Вы находитесь с нами в постоянном контакте. Допустим, экипаж начинает работать, мы видим передвижения объекта, тут же ставим вас в известность, и вы сами регулируете объем работы.

— А если он заметит слежку?

— Это случается очень редко. Разве что он у вас мастер по контрнаблюдению. Но в таком случае мы с вами сразу же свяжемся и обсудим дальнейшие действия: либо отпустить его, либо поменять экипаж. Вы говорите, что ваш супруг, выходя из дома, ловит машину? Жаль. Проще работать с теми, кто сам за рулем: в этом случае мы скрыто ставим оборудование на автомобиль, и нам уже нет необходимости ехать за ним бампер в бампер. У нас есть даже такая услуга — отслеживание автомобиля с помощью установленной на нем аппаратуры. Это стоит пять тысяч рублей в сутки.

— Не так дорого, — размышляю я вслух.

— Да, предложение очень хорошее, — отвечает он с живостью. — Машину можно контролировать в режиме реального времени. Вы общаетесь с оператором, который ведет перемещения этого автомобиля. Если мы видим, что человек куда-то заходит, мы ищем возможность установить за этим местом наблюдение. Кстати, мы можем у вас в квартире поставить технику, которая будет записывать все происходящее. Только лучше сначала как-то вам спровоцировать супруга, например уехать на дачу. Потом вы сможете проанализировать записи.

— А в чужой квартире это возможно?

— Не могу вам ответить, здесь надо смотреть. Если это первый этаж, то иногда с окон очень хорошо удается снимать информацию.

Я интересуюсь, законны ли его услуги.

— Абсолютно незаконны, — отвечает он бодро. — Для того чтобы следить за человеком, я у него же должен взять разрешение.

— Мне надо будет подписать с вами договор?

— Ну, мы с вами уже выяснили, что большинство этих услуг противозаконно… Зато мы не требуем предоплату, деньги вам придется платить только после получения фото- и видеоматериалов. Да, кстати, — он оживляется еще больше. — Можно оборудовать телефон вашего спутника жизни так, чтобы слышать, что происходит вокруг. Какая у него модель: коммуникатор или простой аппарат? Если совсем простой, тогда, скорее всего, не получится. Если смартфон — это отлично. Так вот, со своего мобильника вы сможете дозваниваться на его номер, он не будет знать, что вы звоните, но зато вы будете слышать, что происходит рядом с ним. Эта услуга обойдется в три тысячи евро наличными. Но зато она действует все то время, пока ваш муж пользуется этим аппаратом. Даже если он будет в другой стране.

— Но ведь он может обнаружить…

— Все зависит от его технической продвинутости. Там есть особенность: если вы часто будете заниматься такими прослушками, у него батарейка будет быстрее садиться. Но чтобы мы установили аппаратуру, вы должны передать нам его мобильник буквально на пару часов. Причем вы можете это сделать в любое время суток.

— Даже ночью?

— Ну да. Когда же еще есть возможность незаметно взять телефон? Могу посоветовать другой очень хороший способ. Уже заряженный этой аппаратурой телефон вы своему супругу сами дарите на день рождения или просто так.

Я получаю услугу

Компания, именовавшаяся просто «Частное детективное агентство» и предлагавшая услуги по «установлению супружеских неверностей в Москве и регионах», прислала мне детектива Сергея в кофейню на Пушкинской площади. Детектив был стремителен: мы обсудили все наши дела и распрощались еще до того, как официантка принесла нам меню. Кроме того, он был настроен на позитив. Судя по его интонации, мы встретились, чтобы обсудить некую жутко приятную и веселую затею, которая доставит массу удовольствия решительно всем ее участникам.

— Мы получаем фото вашего мужа и следующим утром отправляемся на точку, — улыбнулся Сергей. — Может быть, кто-то уже на работе его принимает, а кто-то будет страховать у дома. Машину будем менять, люди тоже меняются. Но предупреждаю: с бухты-барахты такие вещи не делаются. Сначала определим день. В понедельник люди редко встречаются с любовниками: работы много. Лучше смот­реть серединку недели — в сторону среды. Пятница и выходные — это актуально. Да, я бы назначил пятницу стартовым днем. Три дня поработаем. И вам будет хорошо, и нам. Это будет серьезная заявка на получение определенной информации, не впустую сработаем, скажем так.

— А вы и по выходным работаете?

— Конечно! У нас был случай: женщине семьдесят лет, дедушке семьдесят пять, и он каждую субботу куда-то уходил, говорил, что на службу. Выяснилось, что он игрок. В покер уходил играть. А бабушка думала, что он ей изменяет, что у него вторая семья. Хотела перед смертью узнать, что там происходит.

— И как же она отреагировала на собранную вами информацию?

— Просто сказала спасибо. Сдержанно отнеслась.

— Во сколько обойдутся ваши услуги?

— Сутки наружного наблюдения у нас стоят семь тысяч, если за объектом надо следовать на машине. Если человек пешком ходит, то день работы — это пять тысяч. То есть получается, что три дня работы — всего пятнадцать тысяч. Смотрите, это же хорошее предложение! Я бы порекомендовал вам согласиться.

Поскольку нет силы, которая заставила бы моего мужа три дня ходить пешком, от выгодного предложения я отказалась. Но расценки Сергея действительно были самые низкие. Поэтому, забыв народную мудрость насчет того, что скупой платит дважды, я подписала «договор на оказание детективных (сыскных) услуг». Сама услуга в документе называлась предельно обтекаемо: «проверка контактов родственника». Я отдала Сергею фотографию родственника, взяла ручку, чтобы поставить подпись, и ровно в эту секунду зазвонил мой мобильный. Звонил тот самый упомянутый родственник, чтобы сообщить, что он купил для нашего ребенка игрушечный чемоданчик с изображением героев мультфильма «Тачки». Какой прекрасный мелодраматический момент! Но в данном случае он пропал зря — мой муж был прекрасно осведомлен о моих планах на его счет и даже интересовался, удастся ли ему заметить слежку.

Наутро, выглянув в окно, я обнаружила, что во дворе у припаркованных машин разгуливает полноватый человек средних лет в куртке. После того как муж ушел на работу, исчез и этот персонаж. В середине дня мне стало интересно, как там развиваются события, и я позвонила Сергею. Тут-то он и сказал, что его агенты рапортуют о непредвиденных обстоятельствах. То есть объект они упустили и теперь не очень представляют, где его разыскивать. Я дала им адрес офисного центра, где трудился утерянный объект наблюдений. Однако поздним вечером, выходя с работы, мой супруг сказал, что видит абсолютно пустую площадь и либо агенты парят над ним в ночи на крыльях, как Бэтмены, либо его снова потеряли.

Дальнейшее перестало мне нравиться, так как следующие два дня Сергей трубку не брал. Я уже представила, как мне придется, чтобы найти этих сыщиков, заключить договор с их коллегами, которые в свою очередь тоже исчезнут, и так будет продолжаться, пока все частные детективы Москвы не выстроятся в одну длиннейшую цепочку. Но на третий день мобильник Сергея вдруг ожил.

— Не могу сейчас говорить! — сообщил он таинственно. — Я занят делом, сами понимаете каким. Перезвоните завтра.

— Тут такая ситуация, — сказал он, когда я перезвонила на следующий день, — в том офисном центре много выходов, дверей, парковок, их было непросто контролировать. То есть снова все сорвалось, и придется работу переделывать. Но вы не думайте, это мы осуществим за те же деньги.

Перед следующей попыткой я настоятельно порекомендовала мужу ходить помедленнее и одеться поярче. Потребовала от него примерный график его деловых встреч и пере­ездов, чтобы передать эту информацию сыщикам и тем самым уменьшить вероятность новых неудач. Муж издевательски поинтересовался: «Может быть, мне еще и путевой лист им выписать?» Кроме того, я попросила его вести себя как можно более интригующе, и он после работы в двенадцатом часу ночи поехал навещать свою маму. Впрочем, муж не скрывал скептического отношения ко всей этой затее: «Те семь тысяч, которые ты им заплатила, уже давно потрачены и забыты. Я знаю этот тип людей. Они не будут всерьез отрабатывать уже истраченные деньги».

— Простите, вы кто? — спросил Сергей, когда на следующий день я перезвонила. — А, да, помню. Человек, который работал с вашим объектом, — он сейчас спит. Но я вам так скажу: ничего интересного им обнаружить не удалось. Обыкновенное поведение, ничего, так сказать, подозрительного. То есть я вас поздравляю, вы можете не волноваться.

Этот оптимистичный ответ меня, честно скажу, ошеломил. А как же вечерние шатания моего мужа? Спросить некого, потому что Сергей на связь больше не выходил, а телефон агента, который он дал, оказался недействующим.

Что я могу сказать про этих людей? Кто-то назовет их деятельность халтурой или даже мошенничеством. Но на это можно посмот­реть и с другой стороны. В конце концов они действительно зарабатывают деньги на том, что охраняют семейный очаг от ненужных потрясений и печальной правды. В подтверждение полезности своей миссии Сергей мог бы сослаться на того же героя Джека Николсона, который сказал обратившейся к нему даме: «Идите домой! Иногда лучше ничего не знать».

Справка РР

ПО ЗАКОНУ РФ

Частный сыщик имеет право:

— собирать информацию об отдельных гражданах, но только с их письменного согласия (таким образом, чтобы проследить за потенциально неверным мужем, сыщик должен заручиться на это его разрешением, что делает практически невозможной с точки зрения закона любую «семейную» слежку; однако выход есть: неверного мужа можно обозначить в договоре как «пропавшего без вести»);

— искать без вести пропавших граждан и утраченное имущество;

— собирать информацию для деловых переговоров, выявлять неплатежеспособных или ненадежных деловых партнеров;

— иметь при себе некоторые виды «спецсредств» (газовые пистолеты и т. п.) по лицензии ОВД.

Не имеет права:

— работать без лицензии;

— работать, не заключив с клиентом договор об оказании услуг;

— использовать в ра­боте шпионскую технику: скрытые камеры, «жучки» и т. д.;

— осуществлять видео- и аудиозапись, фото- и киносъемку в служебных или иных помещениях без письменного согласия соответствующих должностных или частных лиц (однако при съемке на улице детектив всегда может сказать, что снимал пейзаж, а «объект» просто случайно попал в кадр);

— скрывать от право­охранительных органов сведения, полученные в ходе расследования (то есть «тайны испо­веди», на которую рассчитывают клиенты, не существует; любые сведения могут попасть в чужие руки);

— совмещать частную сыскную деятельность с государственной службой (то есть оперативник не может быть по совместительству частным сыщиком);

— использовать «корочки» государственных спецслужб или представляться сотрудником государственных органов;

— нарушать тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений;

— нарушать гарантии неприкосновенности личности или жилища.

Начало частного сыска

Родоначальники частного сыска — американец Аллан Пинкертон (1819–1884) и француз Эжен Франсуа Видок (1775–1857).

В 1850 году, когда Пинкертон, по профессии бондарь, успевший, впрочем, побыть шерифом, организовал в Чикаго первое американское сыскное агентство, полицейская система в США еще только формировалась.

Вышло так, что Национальное детективное агентство Пинкертона частично — но весьма успешно — взяло на себя полицейские функции. Так, в 1861 году «пинки» предотвратили саботаж на железной дороге, а заодно и покушение на президента Линкольна в Балтиморе, где он собирался остановиться по дороге из Филадельфии в Вашингтон. В ходе войны Севера и Юга Пинкертон создал для северян мощную разведслужбу, и его агентство практически стало прообразом нынешнего ЦРУ. Именно Пинкертон первым взял на работу женщину-сыщика — Кейт Уорн, «изящную шатенку с проницательным взглядом». Кроме того, именно Пинкертон ввел практику расклеивания в разных городах США фотографий и словесных портретов преступников с обещанием вознаграждения, а также создал первую подробную криминальную базу данных.

Французский коллега Пинкертона Видок был убийцей, вором, грабителем, дуэлянтом, хулиганом и авантюристом. Его тюремные прозвища — Король Риска и Оборотень. После очередной отсидки Видок предложил полиции свои услуги в качестве осведомителя, а в 1811 году организовал при полиции бригаду «Сюрете» («Безопасность»), состоявшую из бывших уголовников. Выйдя в отставку, Видок открыл в 1833 году Бюро расследований в интересах торговли — по сути, первую в мире службу бизнес-разведки. Бюро, однако же, не гнушалось и поиском мелких воришек или разоблачением супружеских измен.