РОЛЬ МИЛИЦИИ И ПРОКУРАТУРЫ В СИРОТСКОЙ СУДЬБЕ

«УК» уже писала о несколько странном «захвате семерых заложников-воспитанников частного детдома». Якобы хозяин детского приюта похитил детей после возбуждения против него уголовного дела – за избиение воспитанницы. Свои услуги в переговорах между правоохранительными органами и похитителем предложил даже народный депутат Анатолий Писаренко. Впрочем, в опубликованном нами заявлении пресс-службы нардепа не слова не было об участии в этой истории правоохранительных органов. Между тем, их роль весьма примечательна, по крайней мере, достойна изучения прокуратурой на предмет законности. В далеком 1996году появился фонд «Самаритянин». Его представители ходили по улицам, зазывая обездоленных, кормили их, выслушивали, помогали чем могли. Среди активистов «Самаритянина» были Дмитрий и Анна Савченко. В 1998году они решили, что могут помочь нескольким детишкам иным способом. Так была создана благотворительная организация Центр социальной реабилитации детей. Человеческим языком ее можно назвать частным детским домом. Сегодня центр называют своим домом, а Дмитрия и Анну – родителями пятеро мальчиков и три девочки.

Созданной организацией моментально заинтересовались представители многочисленных властей. Не теряя даром времени, прокуратура Брусиловского района «попросила» Дмитрия предоставить все документы на детей. Никого не интересовало, что официальных бумажек-то фактически нет. Не будут же заниматься оформлением и хранением документов те, кто является настоящими родителями сегодняшних детдомовцев. Но кого волнуют такие мелочи? Семью создать решили? – предоставляйте документы. Наверное, уже тогда стало ясно, что тихой жизни не выйдет: за дело взялась прокуратура.

Позже «в гости» заглянули работники санстанции. Они потребовали выполнять все требования, предъявляемые к пунктам общественного питания. Обед семьи приравняли к технологии приготовления и принятия пищи в казенной столовой! Интересно, рассматривает ли инспектор по охране детства свою семью в таком ракурсе?

Набеги санстанции стали регулярными. Но человек привыкает не только к хорошему, но и плохому в лице людей, наделенных властью тоже. А дети не могли понять, где были эти добрые дяди и тети пару лет назад, когда ребятишки питались тем, что отыщут, и к чему еще можно было кое-как привязать слово «еда».

То, что идиллия в этой семье не давала чиновникам покоя – совершенно очевидно. Один лишь пример: Анна занималась оформлением опекунства над девочкой Людой, сестрой Саши и Алисы, которые уже называли женщину мамой. Сколько нервов и времени это забрало, знают только Анна и ее муж. Придираясь к каждой мелочи, дело затянули на несколько месяцев. Наконец, долгожданные документы на руках. Можно везти девочку домой. Не тут-то было! Два года чета Савченко не могла забрать Люду из стен госприюта. Два долгих года девочка, зная, что у нее появились папа и мама, оставалась сиротой с сиротском доме. А в один прекрасный день новоиспеченные родители узнали, что Люду отдали на удочерение в Испанию, за считанные минуты отправили ее за границу, наплевав на все законы и правила, на то, что у нее есть родители! Чего уж там! Законы для простых граждан, но не для прокурора!

Потеря дочери не сломала семью, хоть веры в правду и справедливость поубавилось. Дальше-больше: детдомовцев почти официально объявили группой риска. Единогласно и безапеляционно им приписывались все случаи хулиганства, драки и кражи в селе. Иногда даже находились свидетели. А кто поверит бьющемуся в истерике ребенку, что его в том месте и не было вовсе, если какой-то дяденька утверждает, что был?..

А вот что случилось совсем недавно. Первый день занятий закончился и дети вышли во двор поиграть перед обедом. Вдруг возле ворот дома появились милицейские машины. Без объяснений и предисловий пятеро здоровых мужчин в форме начали заталкивать детей в салон автомобиля. Анне, подбежавшую к рыдающей 14-летней Алене, которую уже затащили в машину, заламали руки и ткнули лицом в капот машины. Виталик (14 лет), увидев, что обижают маму, поспешил на помощь. Но страж порядка поднял подростка за шкирки и бросил на машину. «Пролетев» около пяти метров, тот ударился спиной и уже не смог подняться. В больнице, куда его позже отвезли, был поставлен диагноз сотрясение мозга и сильный ушиб спины. В это время другие госслужащие затаскивали в машины плачущую Алису (10 лет) и упирающегося Шурика (13 лет). Бросившимся на выручку 14-летним Вите и Саше удалось «отбить» братика и сестричку. Алене повезло меньше. Девочку увезли. Куда, почему, на каком основании? Письменных документов вроде решения суда или – на худой конец – какой-нибудь приказ, не показали. Заявили, что распоряжение забрать детей дал прокурор. Все! Дома Алена появилась под вечер. Рассказать, где она была, девочка толком не может. Помнит, что криком и угрозами ее заставили что-то подписать. Что это были за документы, никто не объяснил. На следующий день, прервав учебный процесс, милиционеры таким же способом добыли подпись Вити.

После, боясь, что опять придет «злая милиция» и будет за ними «гоняться и бить», дети отказались идти в школу. Это не спасло. Через несколько дней знакомые машины снова остановились возле дома. Дети, увидев это, разбежались. Крича, что Анна лишена прав опекунства, а у них есть разрешение забрать мальчишек (которое – опять-таки! – никто не показал), слуги закона схватили Витю и Сашу. Попытка перепуганных ребят укрыться в доме ни к чему не привела: машина с двумя парнишками скрылась в неизвестном направлении. Как оказалось позже, их закрыли в изоляторе Житомирского госприюта. Только небеса знают, какие усилия приложили «самаритяне», чтобы это узнать. Дело-то было в пятницу вечером, когда все нормальные люди отдыхают, все закрыто.

В общем, ребят совершенно незаконно поместили в изолированное помещение с железными решетками на окнах, как преступников или беспризорников, зная, что ни первое, ни второе не соответствует действительности. Попытки узнать, почему ребят заключили в эту тюрьму, напоролись на стену безразличия: «Приходите в понедельник – поговорим!». Работников приюта не разжалобил вид убитой горем и отчаянием матери. Саша ухитрился сбежать в Киев: «Я же им говорил, что убегу, а они не верили. Сейчас вот только придумаю, как спасти Витю, и поеду к ним в гости!». А пока что 14-летнему ребенку приходится сидеть за решеткой.

Сейчас дети прячутся. И все как один надеются на завершение этого кошмара.

Материал был бы не полным без прокурорского комментария. Прокурор Виталий Кучеренко видит ситуацию несколько иначе:

– На каком основании детей забрали из дома и привезли в Житомирский приют?

– Относительно Дмитрия Савченко возбуждено уголовное дело за издевательство над детьми. На основании этого забрали детей, чтобы такие разборки больше не проводились. Вернее – пытались забрать. Потому что он вывез детей в неизвестном направлении. И где они сейчас, что они делают, мы не имеем ни малейшего понятия. Ищем.(между тем, мне лично довелось наблюдать, как эти дети играют на детской площадке в Киеве, ожидая, когда же приедет и заберет их домой любимый папа – да-да, тот, который «зверски над ними издевается!»).

– Почему первого сентября забрали Алену?

– Ее просто повезли на обследование. Чтобы врачи ее осмотрели. Вот и все. Взяли объяснение. А потом ее отпустили домой. Вечером Савченко вывез ее в Киев… Двух детей вывезли. А на следующий день – остальных. В школу он их не пускает. Интересный вопрос: кто ему дал право вмешиваться в учебный процесс, почему дети не ходят в школу? Ведь согласно действующему законодательству среднее образование у нас обязательное. (г-на прокурора, наверное, не уведомили, что на следующий день, 2.09 дети были на уроках. И лишь позже сказали, что больше туда не пойдут, потому что боятся «злой милиции», которая опять будет за ними гоняться и бить. А вот то, что прокурор о законе вспомнил, это хорошо!)

– А почему шестого забрали только Витю и Сашу? Почему именно их?

Забрали тех, кто был на месте (Уп-с! Всех же вывезли – раз, опять плохо проинформирован – два: детки игрались в полном составе!). А остальные дети, мы не знаем, где. До этого времени. Дети являются свидетелями по делу. Я не исключаю, что завтра они вообще пропадут, и мы их не найдем.

– Так. А почему никому не показали документ, подтверждающий законность изъятия детей? Анне Савченко, например. Она же была при похищении.

– Ее не было на месте. У вас ложная информация (хочется верить, но как быть с показаниями тех, кто при этом присутствовал?).

– Но почему, во-первых, детям говорили, что их забирают в больницу, а не в приют? Во-вторых, никого из опекунов и родителей не уведомили, где находятся их дети. У Вити есть отец, например… В-третьих…

– Спросите Дмитрия Савченко, уведомил ли он отца Вити, где находятся сестры мальчика – Алена и Таня? А то, что дети говорят или пишут в письмах, они могут делать под угрозами. Кроме того, дети, которых мы успели опросить, подтвердили, что Савченко их бил (не об этом ли подписала неведомую бумажку Алена?).

Анна Грищенко