Аферы XX века. Коврососная контора маркиза Карабаса

Важная штука – технология. Сегодня она легко может прийти на помощь талантливому аферисту и компенсировать то, без чего был немыслим успех, скажем, в XIX веке. Там, где Джеймсу Ривису или Чарльзу Понци требовались могучая сила самоубеждения и неистовая вера в собственную мифологию, нашему современнику, молодому гению предпринимательства Барри Минкову было достаточно недюжинной наглости и передовой технологии. Есть и еще одно пикантное отличие очередного героя “Великих афер ХХ века” от прошлых персонажей: Барри Минков не только поныне живет и здравствует, но еще и пользуется большим почетом и уважением у органов правопорядка. В возрасте 23 лет самый юный в истории Америки самодельный миллионер удостоился обвинения по 57 пунктам, которые федеральный судья в Лос-Анджелесе, глазом не моргнув, укрепил двадцатью пятью годами колонии строго режима. Однако уже через семь с половиной лет Минков глубоко раскаялся и стал на путь истинный. В 1994 году его взяли да и выпустили с умилительной сопроводиловкой: “За примерное поведение и усилия по самоперевоспитанию”. Всем бы так. Самоперевоспитание заключалось в том, что Минков крестился и заочно получил степени бакалавра и магистра по теологии и апологетике в Университете Свободы, учрежденном выдающимся телепроповедником-авантюристом Джерри Фалуэллом, После досрочного освобождения Минков устроился на работу пастором в крупной евангелической церкви неподалеку от родного городка Резеда, а через три года получил повышение до старшего пастора в общинной библейской церкви Сан-Диего.

Сегодня параллельно с проповедью Слова Христова Барри Минков читает в Академии ФБР и иных уважаемых государственных заведениях лекции и ведет семинары о том, как распознавать финансовые махинации. На выступлениях Минкова всегда аншлаг: ведь иллюстрации пастор берет не из ученых книжек, а из собственной уголовной биографии. Головокружительной и изощренной, надо сказать.

По всему выходит, что рассказывать мне придется не о каком-то там зеке, а о почти что святом отце и добропорядочном гражданине Соединенных Штатов Америки. Даже и не знаю, что сказать в свое оправдание. Разве лишь то, что ни на одно мгновение не верю в чудесное исправление Минкова и по мере сил постараюсь продемонстрировать читателю, что Слово Божье для пастора Барри – такой же засаленный гешефт, как все, к чему он прикасался в своей жизни.

Осенью 1982 года юноше Барри Минкову надоело выклянчивать у своей матери центы на мороженое. Да и потом, он вступил в сложный пубертатный период, поэтому сфера его интересов расширялась семимильными шагами и уже давно перестала ограничиваться еженедельным походом в кино, полукилограммовым кульком попкорна и сладким липким лоллипопом на палочке. Барри энергично замечал девочек, ему хотелось с ними дружить, ходить на свидания, в конце-то концов. Короче говоря, пора было браться за ум и открывать свое дело.

Вот только какое? Учился Барри ужасно, знал и того меньше. Ничего не оставалось, как податься в коврочисты – самое доступное занятие, когда не хватает фантазии, связей и средств для чего-нибудь поприличней.

В удивительный мир чистки ковров Барри ввела его мама, которая подрабатывала телефонным завлекалой для одной из ковровых фирмешек. Надо сказать, что чистка ковров – это последний островок “дикого Запада” в беспредельно структурированном и бюрократизированном американском капитализме. Непосвященным читателям-соотечественникам, воспитанным на сказке эпохи холодной войны о стране безграничной свободы, будет интересно узнать, что в Америке давно уже нельзя ничего “замутить” без корочки утвержденного образца, обязательной лицензии, не говоря уж о солидном стартовом капитале. Чуть ли не единственный бизнес, в котором можно существовать без всяких разрешительных процедур и практически без подъемных, – это чистка ковров. Rug suckers, “коврососы” – так немного обидно, но все же ласково именуют себя старожилы этого вольного ремесла.

Итак, в возрасте 16 лет бедный еврейский мальчик из Сан-Фернандо (пригород Лос-Анджелеса) подался в “коврососы”. Офис компании находился в семейном гараже, благо тот был пуст. Компания называлась круто – ZZZZ Best , “Самая лучшая”. Ровно через пять лет Барри превратится в национального героя и на популярнейшем телевизионном шоу Опры Уинфри в апреле 1987 года обратится с пионерским призывом к юношам и девушкам Америки: “Вы всегда должны думать крупномасштабно и сами быть крупномасштабными. Возьмите за правило: предел – только небо!”

Коврососание делается так: берется телефонный справочник и обзваниваются все конторы подряд в близлежащей округе. Тупо предлагается провести уборку. Кто-нибудь да согласится. После этого садишься в подержанное папино авто, гонишь по адресу, забираешь ковры и пылесосишь их в гараже до посинения. Отвозишь обратно, получаешь деньги. Такой вот незамысловатый производственный цикл. Проще лишь полупринудительная чистка ветровых стекол автомашин, вынужденных остановиться у светофора. Правда, в последнем случае есть дополнительный аргумент: в одной руке мойщик держит тряпку чистую, в другой – омерзительно грязную и делает счастливому обладателю автомобиля предложение, от которого сложно отказаться: “Либо я протираю тебе стекло и ты башляешь, либо я делаю то же самое, но только вот этим смердящим ошметком – выбирай!” Если читатель полагает, что я преувеличиваю, спешу заверить, что лично подвергался подобной процедуре и в черном квартале Филадельфии (хотя сегодня там почти все кварталы черные), и в Лос-Анджелесе.

Именно такого аргумента и не хватало Барри Минкову для успешного ведения бизнеса: грязными коврами особо не пошантажируешь. Дело усугублялось еще и невыносимой конкуренцией, что, впрочем, неудивительно с учетом общеобразовательного уровня населения и неприличной доступности бизнеса. Да и клиенты попадались омерзительные: одни постоянно жаловались на низкое качество работы (а какого еще качества вы ожидали получить от ветхого бытового пылесоса, сохранившегося от бабушки?), другие постоянно “пускали бумажных змеев”. Fly A Kite – так на американском сленге называется самый популярный народный спорт: оплата услуг с помощью фиктивного чека. Нет, чек самый что ни на есть настоящий, просто выписывается он на сумму, которой нет на счете в банке. Пока чек примут к исполнению, пока обработают, пока получат отказ, пока перешлют обратно – глядишь, и удастся что-нибудь заработать и расплатиться по второму разу уже настоящими деньгами. “Бумажный змей” – лучший друг простого человека, сводящего концы с концами от зарплаты до зарплаты.

Правильно говорят: с кем поведешься, от того и наберешься. “Запуск бумажного змея” стал первым подлогом в трудовой биографии самого Барри Минкова и его химчистки ZZZZ Best. Правда, юный предприниматель сразу проявил творческий подход и дополнил выписку фиктивных чеков двумя смелыми нововведениями: махинациями с кредитными картами клиентов (Барри подделывал слипы, указывая большую сумму оплаты по коврососным услугам), а также сложные постановочные действия по имитации ограблений для последующего предъявления иска страховой компании).

Читатель помнит другого нашего героя – Чарльза Ривиса, который смолоду обнаружил у себя каллиграфический талант и всю жизнь специализировался на подделке подписей, печатей и документов. Так вот, если Ривиса на протяжении долгих лет никому не удавалось схватить за руку, Барри Минкова повязали практически сразу. Повязали и… отпустили. Это первая загадка в длинной череде невообразимых ситуаций, когда Минкову удавалось выходить сухим из воды при обстоятельствах, казалось бы, совершенно безнадежных. Один из биографов Минкова, Майкл Кнапп, легковерно списывает везение юного афериста на счет нежного возраста и личного обаяния. Еще можно было поверить в эту версию, если бы речь шла об однократном проколе, однако всю жизнь Минкова не столько наказывали, сколько грозили пальчиком: “Ай-яй-яй!” и отпускали. Журили и отпускали. Журили и отпускали. Так было в раннем деле с чеками и кредитными картами, так было и в кульминационном досрочном освобождении. Очень скоро читатель познакомится с множеством таких невероятных ситуаций и совпадений, что аргумент везения и личного обаяния покажется совсем неприличным.

Барри Минкова упрекают в том, что он “кинул” сотни тысяч безымянных инвесторов, поверивших в юного гения Америки и доверивших ему свои сбережения. Но это-то как раз нетрудно сделать – на то инвесторы и безымянные. Все равно что бомбить город с высоты 10 тысяч метров – чисто теоретическое мероприятие. Совсем другое дело – обобрать близкого человека. Вкрасться в доверие и обчистить. А между тем именно так и началось восхождение Минкова к славе.

Когда Барри понял, что вопреки всем его ухищрениям банки не собираются давать подъемный кредит под его неэффективный и малодоходный коврососный бизнес, он резко переключился на знакомых. Для этого Минков вступил в самый модный фитнес-клуб Лос-Анджелеса, где стал проводить большую часть своего трудового дня. Там ему удалось сблизиться со множеством влиятельных и богатых бизнесменов, которые и обеспечили финансовый фундамент всей аферы вокруг ZZZZ Best.

С самого начала Минков затеял опасную двойную игру: с одной стороны, он энергично обрабатывал своих сородичей, назойливо апеллируя к пресловутой еврейской взаимовыручке. Таким макаром ему удалось получить деньги “на развитие” не только от влиятельных еврейских банкиров, но и, по слухам, от еврейских мафиози. С другой стороны, Барри стал закадычным другом некоего Тома Паджетта, воинственного юдофоба и национал-радикала. Том Паджетт работал в страховом агентстве, а в свободное время вел на кабельном телевидении передачу соответствующей ориентации под названием “Раса и разум”. По делу ZZZZ Best Паджетт отсидел 6 лет. За это время он окончательно укрепился в своих взглядах, так что сразу после освобождения вступил в “Национальный Альянс” доктора Джона Пирса – партию, которую Лига Обороны Евреев (JDL, Jewish Defense League) определила в главные враги нации.

Итак, Барри Минков стал самым близким другом нациста Тома Паджетта и при этом часто встречался с боевиком Ирвом Рубиным… президентом вышеупомянутой милитаризированной конторы JDL! Когда через несколько лет коврососная компания ZZZZ Best превратилась в предприятие с капитализацией почти в триста миллионов долларов (!!!), Барри финансировал (через Паджетта) как различные группы белых расистов, так и радио-ток-шоу Лиги Обороны Евреев. Оставляю читателю самому догадываться, во-первых, как это ему удавалось, во-вторых, что в этом совмещении было приятным, а что – полезным.

В продолжительных беседах с Паджеттом на фоне отжимания штанги и верчения педалей велотренажера у Барри Минкова родилась идея превращения ZZZZ Best из чистящей мастерской в преуспевающую компанию. Весь цимес этого блюда, по рецепту Минкова, состоял в том, чтобы переориентировать ZZZZ Best с коврососания на восстановительные работы по подрядам страховых компаний. На языке отечественных криминалистов, Барри Минков вступил с Томом Паджеттом в тайный преступный сговор, который поначалу был чист, как слеза ребенка: Барри Минков обязался платить Тому Паджетту 100 долларов всякий раз, как тот поднимет телефонную трубку у себя на работе и подтвердит, что ZZZZ Best в самом деле получает подряды на мелкие отделочные работы и уборку помещений, пострадавших в результате пожаров, затоплений и прочих страховых случаев. Всего-то делов!

Спрашивается, для чего это было нужно Минкову? И здесь мы становимся свидетелями первой вспышки гениальности, которая как раз и позволила отнести молодого жулика к пантеону “Великих аферистов ХХ века”. Барри Минков возвысился до понимания скрытых механизмов современного капитализма – принципа виртуализации. Идея была такая: поскольку средства коммуникации развились до неприличия (при том, что в 80-х годах никакого Интернета и электронной почты еще не существовало!), большинство проверок осуществляется формально – по телефону, факсу и бумагам бухгалтерской отчетности. Предположим, у вас есть химчистка в гараже, а вы хотите построить завод по изготовлению крылатых ракет “Першинг”. Как это сделать? В традиционном капиталистическом обществе – никак, потому что ни один банк никогда не даст вам кредит на строительство завода под прибыль, заложенную в гаражную химчистку. Но то в традиционном обществе. Другое дело – сейчас. Можно попытаться симулировать финансовые потоки и потенциальную прибыль в любом нужном объеме, для того чтобы добиться получения нужного кредита. Как? В два этапа: сначала мы делаем проводки несуществующих операций по бухгалтерии, фиксируем нужную (несуществующую) прибыль. Затем банк проверяет эти проводки, как водится, самым виртуальным способом – по телефону. Иными словами, представитель кредитного отдела банка видит в вашей отчетности прибыль будущих периодов по страховому подряду. Он набирает номер, звонит в эту страховую компанию и спрашивает: “Правда, что компания ZZZZ Best выполняет отделочные работы по страховому подряду?” А на том конце линии сидит Том Паджетт и говорит: “Конечно! ZZZZ Best – наш любимый подрядчик”. Щелк! Том заработал 100 долларов, а Барри Минков получил кредит на 1 миллион под “развитие очистительного бизнеса”. Просто и гениально.

За какой-то год ковросос Минков превратился в богатенького коммерсанта, а мера посвящения в дела ZZZZ Best Тома Паджетта достигла того качественного предела, за которым уже нельзя было отделаться 100 долларами за разговор. Так что Том вошел в долю и стал хоть и младшим, но партнером Минкова. Впрочем, какие могут быть счеты между друзьями, объединенными не только жаждой быстрого обогащения, но и общностью мировоззрения?

Получив несколько кредитов от банков, Минков использовал эти деньги, само собой разумеется, не на развитие ненавистного коврочистного бизнеса, а на создание имиджа. Правильная одежда (Гуччи), правильная машина (Линкольн Таункар) и правильные часы (ясное дело – Ролекс Ойстер) позволили развеять последние сомнения у правильных людей из фитнес-клуба, которые сделали правильные и – главное! – весьма осязаемые инвестиции в процветающий, как им казалось, бизнес страховых подрядов.

Но Барри грустил. Не его это был уровень, не его. Хотелось большего, а лучше – всего сразу. И юноша Минков решился: кидать так кидать! Началась подготовка к go public – выведению ZZZZ Best на фондовый рынок. Чтобы во всей полноте оценить фантастичность гешефта Минкова, просто необходимо на короткое время погрузиться в специфику самой процедуры go public.

Go рublic – это превращение частной компании в публичную, в результате чего ее акции становятся доступными всем желающим на биржевых торгах. Процесс начинается с того, что фирма, принявшая решение go public, договаривается с инвестиционным банкиром, который будет выполнять всю работу по выведению компании на вторичный рынок ценных бумаг. Очевидно, что этот банкир проводит доскональную проверку бизнеса прежде, чем решится на рисковое мероприятие: ведь именно он изначально несет финансовую ответственность за любой биржевой провал своего подопечного.

На следующем этапе к делу подключается независимая аудиторская фирма, которая так же под микроскопом проверяет финансовую документацию и реальное положение дел с активами и долговыми обязательствами эмитента.

Затем на суд общественности представляется так называемый Проспект, в котором с максимальной открытостью излагается подноготная финансового положения компании-эмитента. На последней стадии тотальную проверку устраивает специальная государственная Комиссия (Securities and Exchange Commission, Комиссия по ценным бумагам и биржам). И лишь после этого акции компании допускаются к торгам и попадают на биржу. Такое вот маленькое чистилище. Почище заградотрядов.

На уровне бухгалтерской отчетности у ZZZZ Best проблем не было: Барри Минков уже давно указывал такую прибыль, какую ему хотелось, – благо почти 95% всех контрактов были чистой фикцией. Для правдоподобной имитации деловой активности Минков учредил две фиктивные страховые компании – Interstate Appraisal Services и Assured Property Management, – которые снабжали ZZZZ Best необходимыми подрядами на восстановительные работы. Именно на Interstate Appraisal Services и вышел первый независимый аудитор Джордж Гринспан, который для проверки позвонил президенту страховой компании по имени… Том Паджетт! Что произошло дальше, мы узнаем из стенограммы свидетельских показаний Джорджа Гринспана на слушаниях подкомитета Конгресса США по делу компании ZZZZ Best:

Конгрессмен Лент: Господин Гринспан, меня интересует отчет по форме 5-1, который вы заполнили для ZZZZ Best и подали в Комиссию по ценным бумагам и биржам. В этом отчете вы говорите, что осуществили проверку в соответствии с принципами ГААП, однако ничего не сообщаете о личном посещении объектов страховых подрядов ZZZZ Best.

Гринспан: В этом не было необходимости. Иногда мы проводим такие проверки, иногда – нет. Меня удовлетворили доказательства того, что подряды существуют в природе, и эти доказательства я нашел в шести разных источниках, включая заполненные платежные ведомости по результатам выполненных работ. Этого было достаточно.

Конгрессмен Лент: Иными словами, вы утверждаете, что вы – честный и ответственный аудитор.

Гринспан: Да, сэр.

Конгрессмен Лент: Вы просто стали жертвой этой компании наряду с остальными ее инвесторами?

Гринспан: Вот именно, я был жертвой… Я возмущен так же, как и все остальные. Каждую ночь я просыпаюсь в холодном поту: как только я не заметил этого проклятого обмана!

Такой вот крик невинной души. Проверка Джорджа Гринспана была завершена 30 апреля 1986 года. По настоянию инвестиционного банкира, выводящего ZZZZ Best на фондовый рынок, требовалось аудиторское заключение компании, входящей в “Большую Восьмерку”. Таковой стала контора Ernst & Whinney, с которой Барри Минков подписал соглашение об обслуживании в сентябре того же года. Согласно договоренности, Ernst & Whinney обязалась выполнить для ZZZZ Best следующее:

– проверить квартальный отчет компании за период, заканчивающийся 31 июля 1986 года;

– подготовить документацию для подачи заявки в SEC;

– составить для поручителей ZZZZ Best так называемое успокоительное письмо, подтверждающее правильность составления проспекта и заявки на регистрацию ценных бумаг в SEC;

– провести аудит полного финансового года, заканчивающегося 30 апреля 1987 года.

Ernst & Whinney выполнила три первых пункта договоренности и тем самым дала зеленый свет для выхода акций ZZZZ Best на биржу. Однако воздержалась от выполнения годового аудита, предусмотрительно расторгнув соглашение 2 июня 1987 года. На слушаниях Конгресса представитель Ernst & Whinney пояснил, что это решение было продиктовано большими сомнениями по поводу правдивости финансовой отчетности своего подопечного. Почему только эти сомнения не материализовались тогда, когда они должны были материализоваться, – осенью 1986 года? Тогда бы тысячам инвесторов удалось сохранить свои капиталы. Вероятный ответ может содержаться в выдержке из соглашения, заключенного между ZZZZ Best и Ernst & Whinney:

На основании достигнутой договоренности, компенсация аудитора за предоставленные услуги ориентировочно составляет:

– проверка квартального отчета компании – от 5 000 до 7 500 долларов;

– подготовка документации для подачи заявки в SEC – от 8 000 до 30 000 долларов;

– успокоительное письмо – от 4 000 до 6 000 долларов;

– полный аудит финансового года – от 24 000 до 29 000 долларов.

Сказано – сделано! И Ernst & Whinney энергично взялась за проверку. Как аудитор проверял ZZZZ Best, вы сейчас узнаете, а пока что приведу упрек Джона Динджелла, председателя Комитета Конгресса по энергетике и коммерции, который он адресовал именитой аудиторской конторе: “Эмиссионный проспект ZZZZ Best рассказывал общественности об умопомрачительной прибыли и доходах от страховых подрядов на восстановительные работы, однако нигде и намека не было на то, что все эти подряды – чистейшей воды липа. Где были все эти независимые аудиторы, которым платят деньги специально для того, чтобы они предупреждали общественность о мошенничестве и аферистах?”

Как это – где? Да вот же они: Ernst & Whinney запросила у Минкова разрешение на посещение крупнейших объектов, на которых, согласно документации, ZZZZ Best проводила восстановительные работы. Ответственным за проверку был назначен Лари Грей. Больше всего Лари рвался на участок в Сакраменто, где у ZZZZ Best по бумагам числился самый большой проект. Ясное дело, что в Сакраменто у Барри Минкова ничего не было, поэтому он всячески оттягивал визит аудиторов, судорожно подыскивая выход из положения. В Сакраменто отправились два сотрудника ZZZZ Best с поручением босса подобрать подходящее здание, которое могло бы сойти за потенциальный объект восстановительных работ. Представившись лизинговыми агентами, находчивые коврососы уговорили начальника одной стройки выдать им ключи на уик-энд, якобы для того, чтобы продемонстрировать помещение потенциальному клиенту. Накануне официальной инспекции Лари Грея и юристов компании, обслуживающей ZZZZ Best, сотрудники Минкова заехали на участок и повсюду развесили на стенах плакаты, указывающие ZZZZ Best в качестве генерального подрядчика восстановительных работ. Затем ребята дали небольшую денежку охранникам на входе, чтобы те соответствующим образом приветствовали важных гостей. Ну, чем не замечательные коты в сапогах, состоящие на верной службе маркиза Карабаса, владельца бескрайних полей и величественных замков?Во всем этом спектакле была одна маленькая нестыковка: в здании не было ни единого следа страховой ситуации – ни пожара, ни наводнения. Шло простое строительство нового объекта. Однако каким-то непонятным образом эта деталь не заинтересовала представителя аудиторской фирмы. Вот любопытно – почему? Как бы то ни было, по итогам визита Лари Грей составил восторженный меморандум, из которого мы узнаем следующее:

По нашей просьбе компания (то есть ZZZZ Best. – С.Г.) 23 ноября 1986 года организовала посещение объекта восстановительных работ в Сакраменто. Местоположение участка предварительно держалось в тайне по требованию договора о конфиденциальности, подписанного с собственником здания (вот оно, оказывается, как! – С.Г.).

23 ноября Марк Морзе, сотрудник ZZZZ Best, Марк Московиц, юрист фирмы Hughes Hubbard & Reed, и я прибыли в Сакраменто. Сначала мы посетили офис Марка Родди, коменданта здания, сотрудника компании Assured Property Management, которая является генеральным подрядчиком (читатель помнит, что это еще одна подставная фирма Минкова. – С.Г.). Родди был нанят, по словам Морзе, страховой компанией по рекомендации Тома Паджетта для того, чтобы следить за ведением восстановительных работ. Родди сопровождал нас во время посещения здания.

Нам сообщили, что страховой случай возник в результате прорыва на крыше цистерн с водой, входящих в систему противопожарной безопасности. В результате затопления были повреждены ванные помещения на 17-м и 18-м этажах, поскольку они расположены непосредственно под цистернами. Затем вода разлилась дальше и затопила все этажи с 16-го по 5-й.

Мы бегло просмотрели 17-й этаж (в настоящее время его занимает юридическая фирма), затем посетили 12-й и 7-й этажи, большая часть помещений которых свободна. Морзе обратил наше внимание на новый ковер, покраску стен и общую уборку – все это было работой ZZZZ Best. По словам Морзе и Родди, большая часть работ уже завершена и прошла финальную инспекцию, так что окончательный расчет ожидается в самом начале декабря.

Визит оказался очень полезным, поскольку позволил оценить размер общего урона, нанесенного зданию в результате страхового случая, а также определить конкретный тип восстановительных работ, которые проводит ZZZZ Best.

По ходу расследования дела ZZZZ Best конгрессменов больше всего интересовало, где же сотрудник Ernst & Whinney усмотрел на участке многомиллионные убытки, возникшие в результате страхового случая буквально за пару месяцев до посещения здания:

Конгрессмен Лент: Вы проверили разрешение на ведение строительных работ, выданное ZZZZ Best?

Грей: Нет, сэр. В этом не было необходимости.

Конгрессмен Лент: Вы также не поинтересовались у владельцев здания, подавали ли они заявку в страховую компанию на возмещение убытков?

Грей: Нет. В этом не было необходимости. Я видел соответствующую документацию в отчетности ZZZZ Best, которая содержала все необходимые подробности. Поэтому мне незачем было проверять эти данные на стороне.

Конгрессмен Лент: Вы понимаете, что все вам показанное не имело ни малейшего отношения к реальности? Иными словами, вас просто надули?

Грей: Именно так, сэр.

Это был первая проверочная инспекция Ernst & Whinney. За ней последовали другие. Чем больше аудитор проявлял любопытства, тем ярче разыгрывалась творческая фантазия Барри Минкова. В какой-то момент ему пришлось заплатить 6 миллионов долларов только для того, чтобы инсценировать восстановительные работы на очередном фиктивном объекте! Специально под это дело ZZZZ Best арендовал недостроенное здание, инсценировал в нем пожар, а затем еще и нанял субподрядчиков для того, чтобы развернуть полным ходом восстановительные работы на объекте.

Был и еще один важный момент, который позволил Минкову пресечь на корню излишнее любопытство своего аудитора. Хотите верьте, хотите нет, но Ernst & Whinney подписала с ZZZZ Best специальное Соглашение о неразглашении информации, в котором, среди прочего, был такой пункт:

После проведения инспекций на местах аудитор обязуется не совершать никаких проверочных звонков контрагентам, страховым компаниям, владельцам зданий и любым лицам, связанным с подрядом на восстановительные работы.

Думаю, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда растут ноги этой договоренности. Хотя с юридической точки зрения придраться не к чему: хитроумная Ernst & Whinney получила законное право разыгрывать из себя китайских обезьянок: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не скажу.

Бомба взорвалась в мае 1987 года, когда в газете “Los Angeles Times” появилась статья, в основу которой легла исповедь обиженной домохозяйки. Ее Минков еще на заре предпринимательства кинул по мелочи, подделав слип кредитной карты и сняв деньги за услуги, которые никогда не предоставлял. Девушка оказалась бдительной и сразу же поймала юного коврососа за руку, вежливо попросив аннулировать счет. Минков пошел на принцип и отказался. Затаив обиду, девушка стала расспрашивать соседей на предмет аналогичного мошенничества ZZZ Best. Обиженных набралось больше дюжины, так что в результате частного расследования на свет появилось пухлое досье, которое домохозяйка и передала журналистам.

Накануне подрывной публикации рыночная капитализация акций ZZZZ Best составляла 280 миллионов долларов. Стоимость личной доли Барри Минкова превышала 100 миллионов. В 23 года талантливый аферист стал самым молодым генеральным директором в США, не вылезал из общенациональных телешоу и вел достойный образ жизни: сказочно дорогой и не менее безвкусный дворец в пригороде Лос-Анджелеса, “Феррари Теста Росса”, подающие надежды голливудские старлетки и показательно-либеральный спектр друзей: от еврейских гангстеров до арийских супрематистов. По всему выходило, что жизнь удалась. А тут какой-то мерзопакостный борзописец и домохозяйка-антисемитка пытаются отнять у честного юноши сбережения и репутацию, заработанные в поте такого лица!

Минков не на шутку осерчал и… сделал роковой шаг. Не посоветовавшись со своим аудиторским прикрытием из Ernst & Whinney, ZZZZ Best опубликовала 28 мая пресс-релиз, в котором рапортовала о рекордной прибыли. Это было уж слишком. Ernst & Whinney решил потерять терпение и случайно обнаружил в документации ZZZZ Best доказательства того, что все страховые подряды компании – чистая липа.

Интересно, что в апреле на адрес Ernst & Whinney пришло письмо, в котором анонимный доброжелатель просил 25 тысяч долларов в обмен на документы, компрометирующие ZZZZ Best. Ernst & Whinney задушила жаба (зачем платить за то, что и так было известно?), зато подоспел щедрый Минков, подмазал анонима, и тот отрекся от своих обвинений. Но было поздно – Ernst & Whinney официально подал в отставку и отказался выполнять четвертый пункт соглашения – о годовом аудите.

Воспользовавшись формальной лазейкой в законодательстве, которая позволяла в течение сорока дней не информировать SEC и инвесторов о смене аудиторской компании, Барри Минков сумел-таки нанести последний удар: он выцарапал кредиты сразу у четырех инвестиционных компаний, а также прихватил 1 миллион долларов у близкого друга. Все эти бедолаги так никогда и не получили своих денег обратно: в день публикации пресс-релиза о смене аудитора акции ZZZZ Best обвалились практически до нуля, а беззаботный Минков тут же зарегистрировал заявление о банкротстве и защите от кредиторов, так называемую Chapter 11.

Создается впечатление, что Минков до самого последнего дня был уверен, что ему удастся выйти сухим из воды. Вот бы узнать, какая волосатая лапа обеспечивала эту уверенность? На сей раз лапа промахнулась: уголовное расследование прошло как по маслу: Минкова осудили по всем статьям обвинения и дали 25 лет тюрьмы. Вместе с ним за решетку попали Том Паджетт и парочка приближенных коврососов. Всем аудиторам, включая Гринспана и Ernst & Whinney, удалось оправдаться. Ernst & Whinney даже выиграл суд у крупного калифорнийского банка, который на основании рекомендаций аудиторской фирмы выдал ZZZZ Best многомиллионный кредит.

Конец нашей истории читатель уже знает: Минков отсидел семь с половиной лет, заявил, что на нарах на него снизошла благодать от Господа нашего Иисуса Христа, и после досрочного освобождения стал священником. Говорят, что сегодня у него большая паства восторженных поклонников. Хотя, если верить раввину Леонарду Розенталю, сородичи Минкова поставили на нем крест: “Барри заявляет, что ему открылась истина: его грехи будут прощены, если он посвятит себя Иисусу, и именно эта идея стала переломным моментом в его жизни. Начнем с того, что если бы Минков был порядочным евреем с самого начала, он вообще не стал бы обворовывать сотни невинных людей и, как следствие, не оказался в тюрьме”.

Автор: Сергей Голубицкий. Бизнес-журнал №7