История «самого изощрённого вора», ответственного за кражи более чем в 200 музеях Европы

В феврале 2019 года во Франции по подозрению в краже предметов искусства задержали Стефана Брайтвизера (Stéphane Breitwieser). В начале 2000-х годов об этом человеке писали все мировые газеты как о «самом изощрённом воре», ответственном за кражи более чем в 200 музеях Европы. За это он отправился в тюрьму, а после выхода надолго пропал с радаров.

История Брайтвизера отличается от классического сюжета об искусном профессионале, который проникал в музеи ради последующей продажи награбленного на чёрном рынке. Француз жил в бедности и, как сам утверждает, воспринимал свою коллекцию как самое важное и ценное, что было в его жизни. Журнал GQ подробно изучил, как молодой человек завоевал славу профессионального похитителя искусства, движимый целью создать собственную сокровищницу.

Запретный плод

Когда Брайтвизер заходил в музей, он выглядел как самый обычный посетитель. Покупая билет, он дружелюбно общался с работниками, аккуратно выглядел и не вызывал подозрений. Оказавшись внутри зала, он быстро пересчитывал охранников, запоминал, ходят ли они по музею или сидят. Отмечал местоположение камер видеонаблюдения и фиксировал, подключены ли они к сети.

Немаловажная часть музея, от которой зависит успех операции — это качество пола. В идеале он должен быть скрипучий и деревянный, чтобы слышать приближающиеся шаги заранее. Хуже всего с ковровым покрытием. В бельгийском музее «Дом Рубенса», куда Брайтвизер пришёл со своей напарницей Анной-Кэтрин Кляйнклаус (Anna Catherine Kleinklaus) в феврале 1997 года, пол был мраморным.

Задача Кляйнклаус, выражаясь предельно простым языком, заключалась в том, чтобы «быть настороже». Она встала в единственном проходе на первом этаже музея и мягко покашливала, предупреждая Брайтвизера, когда к залу кто-то приближался. Напарникам было только 25 лет, но француз уже выработал свои принципы музейных краж. По словам мужчины, за годы он не продал ничего из украденного — воровство ради денег казалось ему глупостью, ведь заработать можно гораздо более безопасным путём. Другое дело — кража из любви к искусству.

В Бельгии Брайтвизер намеревался похитить небольшую скульптуру Адама и Евы из слоновой кости, вышедшую из-под руки немецкого скульптора Георга Петеля в 1627 году. Она находилась под куполом из органического стекла, прикреплённого к толстому основанию старинного комода. Вору требовалось открутить два винта, соединяющих купол и основание. Это не так уж и сложно, учитывая отсутствие камер и наличие лишь одного охранника, который периодически выходил из помещения, но в таких делах Брайтвизер всегда проявлял осторожность.

Благодаря швейцарскому армейскому ножу и напарнице, спустя примерно 20 минут Брайтвизер поднял купол, спрятал скульптуру под куртку и спокойно, но быстро, покинул музей. Вскоре после этого пара вылетела в Германию, откуда благополучно добралась до дома во французском городе Мюлуз.

Под домом подразумевалась небольшая комната со спальней на верхнем этаже материнского дома Брайтвизера. Несмотря на то, что скульптура Адама и Евы стоит миллионы долларов, её новоиспеченный хозяин жил бедно, подрабатывая официантом. Его девушка числилась медсестрой в больнице, и её зарплата оставляла желать лучшего. Но во всё это было трудно поверить, открыв комнату француза.

Вошедший словно вновь оказывался в музее: на стенах висели полотна эпохи Возрождения, включая работы таких мастеров как Адриан ван Остаде, Франсуа Буше или Альбрехт Дюрер. Пространство возле кровати молодой пары было заставлено серебряными бокалами, тарелками, вазами и чашами. Недалеко виднелась золотая табакерка, которая некогда принадлежала Наполеону Бонапарту, а также боевое оружие и редкие музыкальные инструменты времён позднего Средневековья.

«Моя пещера Али-Бабы», — называл Брайтвизер это место. Для него оно олицетворяло эстетическое упокоение, здесь он чувствовал себя комфортно. Немного подумав, француз поставил украденную скульптуру на столик возле своей кровати, чтобы видеть её, просыпаясь.

Искусный дуэт

Брайтвизер родился на севере Франции в 1971 году. Его отец руководил отделом продаж в Швейцарии, а мама работала медсестрой. Денег хватало, и семья жила в большом доме, наполненном предметами роскоши и искусства прошлых веков. Коллекционирование с детства привлекало француза, и задолго до музейных краж он собирал редкие марки, монетки и открытки, купленные на карманные деньги.

Родители надеялись, что он станет адвокатом, но через несколько лет учёба в университете наскучила будущему вору, и он отчислился. К 22 годам молодой человек продолжал жить с родителями, наблюдая, как их брак стремительно распадается. Отец покинул дом, забрав с собой основную часть имущества, оставив бывшую супругу и сына почти без средств к существованию. Им пришлось переехать в жильё поменьше, где антиквариат заменила мебель из IKEA.

Примерно в то же время Брайтвизер встретил Кляйнклаус. Имея одинаковую страсть к музеям и искусству, они быстро нашли общий язык, и вскоре молодой человек понял, что влюблён. Несколько месяцев спустя пара поехала в музей в деревне Тан, где француз заметил антикварный пистолет. Его отец коллекционировал оружие, и воспоминания об этом натолкнули Брайтвизера на мысль, что он тоже должен обладать такой ценностью.

Охраны, как и сигнализации, в музее не было, только несколько волонтёров. Но француз мешкал. Его бывшая девушка никогда не общалась с прессой по поводу их отношений, поэтому вся ныне известная информация исходит только от мужчины. По его словам, он подошёл к Кляйнклаус и поделился с ней своими мыслями о краже пистолета, после чего она якобы сказала: «Так давай, возьми его». Так он и сделал.

За последующие три года Брайтвизер украл больше 100 предметов искусства, пряча в своей комнате. То время он вспоминает с воодушевлением, утверждая, что именно тогда познал смысл жизни. Мысли француза занимала постоянная тяга к бесконечному пополнению своей коллекции. В отличие от профессиональных воров, которые продают предметы искусства на чёрном рынке, после чего залегают на дно, он совершал кражи в разных городах и странах с периодичностью в несколько недель.

Но то была не хаотичная погоня за ценностями музеев. Все вещи в коллекции мужчины были созданы до промышленной революции, начавшейся в 18-м веке. Его тянуло к вещам, созданным без участия машин, лишь человеческими руками. Он считал это верхом эволюции, и, забирая из музеев, полагал, что спасает их от вымирания в эпоху массового потребления.

Брайтвизер никогда не вырезал картину из рамы, считая это вандализмом. Он также отказывался скручивать произведения в трубу, чтобы их было проще выносить, полагая, что это равносильно уничтожению работы.

«Вы должны контролировать свои движения, слова и рефлексы. Вам нужен инстинкт хищника», — рассказал вор о своей технике. Он старался красть только небольшие объекты, и стремился всегда снять картину вместе с рамкой, после чего спрятать её в туалете, а добычу вынести под пиджаком. Порой он крал оружие, но всегда выступал против достижения своих целей через насилие. Приходить в музей с оружием, как он считал, отвратительно.

Мужчина утверждал, что в кражах ему всегда помогало понимание, как работают охранники. В 19 лет он около месяца проработал сторожем в историческом музее в Мюлузе, заметив, что охрана гораздо больше внимания уделяет посетителям, реже обращая внимание на состояние музейных экспонатов. В случае со скульптурой Адама и Евы пропажу обнаружили быстро, но порой Брайтвизеру удавалось провести всё так, что исчезновение замечали лишь через несколько дней.

Как и любой коллекционер, француз был внимателен к мелочам и испытывал отвращение ко всем признакам репродукции. В его коллекции было место только оригинальным и полноценным работам. Порой он и его девушка даже возвращались в музей, откуда уже что-то украли. Их рекорд — 13 предметов искусства в одном музее.

Невозможность остановиться

К началу 2000 года, по подсчётам француза, вместе с возлюбленной они ограбили около 200 учреждений, вынеся примерно 300 предметов искусства. Грамотно выбирая места, «атакуя» то большие музеи, то региональные церкви, аукционные дома или ярмарки, они уходили от полиции. Во многом помогала и ненасильственная тактика пары — мужчина считал, что лучшее преступление — это то, что проходит незаметно.

Однажды в музее Брайтвизер заметил вора и указал на него охраннику, а пока тот арестовывал злоумышленника, он успел спрятать картину под плащ.

Но бывали и просчёты. Однажды в швейцарском городе Люцерн мужчина попытался выкрасть картину нидерландского художника эпохи барокко Виллема Ван Алста. На улице стояла жаркая погода, поэтому возлюбленные были без верхней одежды, под которой можно было бы спрятать произведение. Вдобавок, они оказались чуть ли не единственными посетителями музея, который находился через дорогу от полицейского участка.

Несмотря на предостережение девушки не рисковать, Брайтвизер попытался украсть картину, но это заметил служащий музея. Он отвёл их до полицейского участка, где напарники просидели оставшийся день.

Пара убедила полицию, что это их первая кража, и больше такого не повторится. Этого оказалось достаточно, чтобы их отпустили.

В Швейцарии полиция сняла у воров отпечатки пальцев, и Кляйнклаус объясняла, что с этим риск отправиться в тюрьму куда выше. Приближаясь к 30 годам, девушка всё чаще размышляла о семье. Она хотела детей, но не от человека, с которым встречалась почти десять лет. Жизнь с Брайтвизером стала казаться ей слишком опасной.

Француз, однако, прекращать своё дело не собирался. На этой почве пара всё чаще ссорилась, девушка убеждала возлюбленного прекратить, но он отвергал все логические доводы. Жажда вынуждала его вновь тайно отправиться в Швейцарию — в страну, в которой они пообещали друг другу больше не красть.

Вернувшись во Францию с добычей, он признался девушке, что не надел перчатки, как она его просила, и в музее в том же городе, где их некогда арестовали, остались отпечатки его пальцев. Он заверил подругу, что вернётся и сотрёт улики, но Кляйнклаус вызвалась сделать это сама. Она просила мужчину остаться дома, но он всё равно поехал с ней. Уже на парковке музея, когда девушка собиралась войти внутрь, она в очередной раз призвала его остаться в машине. На что возлюбленный сказал, что только хочет пройтись.

Он действительно остался снаружи, пока Кляйнклаус направилась в здание. Прошло немного времени, прежде чем она вышла обратно. С приближением девушки Брайтвизер пытался прочитать эмоции на её лице, когда позади него остановилась полицейская машина. Он не сопротивлялся, когда на него надели наручники и посадили в автомобиль. На его лице читалось только удивление.

«Сокровища» на дне канала

Следующее утро, 20 ноября 2001 года, француз провёл на многочисленных допросах. Он отверг все обвинения в связи с кражами. В конце концов, его арестовали на улице, когда у него ничего при себе не было. Причина задержания заключалась в свидетельстве одного из посетителей музея — он был там в тот же день, когда его ограбил Брайтвизер, и заметил его снова, когда тот прогуливался у здания. Мужчина сразу сообщил сотрудникам учреждения, которые и вызвали полицию.

В конце концов, Брайтвизер признался, что украл из музея антикварный рог, на пропажу которого и указывал свидетель. Мужчина заявил полиции, что не знал о настоящей ценности предмета и забрал его только потому, что тот выглядел красиво. Следователи поверили в эту версию и добились ордера на обыск квартиры француза.

Полицейские рассчитывали найти в доме украденную вещь, но когда открыли дверь, увидели лишь пустую комнату. Никаких следов «сокровищ», которые так долго коллекционировал Брайтвизер, не осталось.

«Пещера Али-Бабы» превратилась в заурядную комнатушку. А сам «Али-Баба» находился без всякой связи с родными и приближался к тому, чтобы сломаться.

В начале 2002 года француза впервые за долгое время вывели из камеры на допрос. Полиция выяснила, что помимо рога он украл медаль из другого музея в городе. «Мы знаем, что ты это сделал. Расскажи нам, и после этого всё будет хорошо. Мы отпустим тебя домой», — заверил мужчину офицер полиции. Послушавшись, Брайтвизер признался. Тогда следователь положил перед ним фотографию другого предмета, в краже которого подозревали вора, и процесс повторился.

После этого, как утверждает мужчина, перед ним высыпали десятки фотографий вещей, которые он и его подруга украли за все эти годы. Полностью потеряв над собой контроль, он признался в краже 140 предметов искусства.

Но что-то было не так. Перебирая в руках фотографии своих «сокровищ», Брайтвизер задался вопросом — почему среди кадров нет картин, а вещи выглядят так, словно их достали из воды?

Все детали произошедшего до сих пор остаются загадкой, так как мать вора и его бывшая девушка не общались с прессой. Сам Брайтвизер потратил немало времени на то, чтобы сложить все кусочки головоломки, опираясь на полицейские отчёты и интервью.

Он полагает, что после ареста Кляйнклаус запаниковала. Решив, что вскоре полиция нагрянет домой к Брайтвизеру, она уговорила его мать избавиться от улик. Собрав все накопления в комнате, женщины, считает вор, отвезли их в мешках и сбросили в канал Рейн — Рона, где позже их и нашли. Это произошло случайно — прохожий заметил несколько украшений, которым повезло не упасть в воду, и сообщил в полицию. Картины ждала более печальная судьба — женщины собрали их в кучу и сожгли.

Коллекционер без коллекции

Для Брайтвизера новости о судьбе его коллекции стали шоком. Он ни с кем не общался и словно бы потерял способность реагировать на происходящее. Опасаясь, что он может попытаться покончить с собой, к нему приставили дополнительную охрану. Вора дважды (во Франции и Швейцарии) судили за кражи и приговорили к четырём годам тюрьмы.

По мнению специалистов, это весьма лёгкое наказание, учитывая то, что стоимость коллекции француза, по разным данным, оценивается в миллиард долларов. Мать Брайтвизера признали виновной в уничтожении произведений искусства, но она провела в тюрьме лишь несколько месяцев. На процессе женщина утверждала, что приняла вещи сына за «кучу хлама» и не знала их реальной цены.

Кляйнклаус не понесла наказания, заявив на процессе, что никогда не участвовала в кражах и не знала о преступной деятельности возлюбленного. Брайтвизер не стал противоречить её словам. Когда он вышел из тюрьмы в 2005 году то узнал, что она завела семью и родила ребёнка. С тех пор они не виделись.

С потерей любимого дела мир потерял краски для Брайтвизера. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, он работал курьером, уборщиком и подстригал траву.

Так медленно и проходила его жизнь — единственной отдушиной для него осталось посещение музеев. В начале 2018 года ему попался буклет музея «Дома Рубенса», где среди экспонатов он увидел ту самую скульптуру Адама и Евы. По словам мужчины, он испытывал боль и разочарование, вновь увидев некогда украденный предмет.

Около месяца Брайтвизер боролся с желанием отправиться в Бельгию и взглянуть на скульптуру. В конце концов, желание победило. Он вернулся в тот же музей, из которого украл скульптуру 21 год назад.

Потратив на её изучение немного времени, мужчина развернулся и быстро вышел из здания. Но на этот раз с пустыми руками. По рассказу Брайтвизера, в тот момент он едва не расплакался, жалея об утраченном времени. Но не о том, когда он крал, а о том, когда перестал.

В феврале 2019 года Брайтвизера задержали во Франции. Полиция заподозрила, что он возобновил кражи, и обнаружила в его съемной квартире несколько древних римских монет и другие предметы, которые, возможно, были украдены из музеев Франции и Германии. На момент написания статьи мужчина находится под стражей и ожидает официальных обвинений.

Автор:  Roman Persianinov; TJOURNAL