Над пропастью поржи

Мысли о том, как бывшая россия потеряла главный компонент своего информационного оружия и о том, что в самом главном сражении информационной войны украинцы из мишеней превратились в зрителей, а сторонники русского мира из победителей – в жертв.

Про возможную (и невозможную) атаки бывшей Роиси было сказано и написано уже немало. Я не собираюсь приводить аргументы и доводы, защищая или опровергая версии. Но в свете обсуждаемой ситуации, хотелось бы обратить ваше внимание на другой аспект данного вопроса – фактор восприятия.

Как говаривали герои телесериала «17 мгновений весны»: «Сейчас, дружище не июнь сорок первого, а март сорок пятого…». Нельзя не отметить: в свете трагических событий в нашей стране, в свете сложнейших кризисов, в которых оказалась Украина, наш август две тысячи шестнадцатого очень уж не похож на август две тысячи четырнадцатого. В упорстве и мужестве украинского народа, утонул главный отличительный элемент российской пропаганды: мы давно уже их не боимся.

Охотно верю, что у многих людей не было страха и два года назад. Охотно верю, что многие могут сказать «мы и тогда не боялись». Но, согласитесь, таких бесстрашных было куда меньше, чем теперь. Страх, граничащий с паникой был характерен для событий двухлетней давности. И самым главным компонентом этой адской машины был не отнюдь не российский террор. Самым главным компонентом была НЕИЗВЕСТНОСТЬ. Украинцы НЕ ЗНАЛИ, чего ждать от войны.

Пугали не грады, пугали не биологические недоразумения полезшие из-за поребрика на нашу землю. Пугала неизвестность перед войной. Пугала теоретическая возможность расстаться с комфортным, привычным образом жизни, комфортным, привычным образом мысли. Пугала мысль о том, что мир, каким мы привыкли его видеть и чувствовать день ото дня, больше никогда таким не будет. Любые информационные операции противника, проходили на волне этого страха перед неизвестностью.

Он был фоном, перманентным лейтмотивом любой информационной атаки, любой информационной диверсии. Он позволял манипулировать на эмоциях, чувствах, ощущениях. Он был главнейшим фактором любых малейших успехов бывшей России в нашем информационном поле. Но сейчас ситуация изменилась. У врага больше нет этого страшного оружия. У врага больше нет того козыря, который позволял ему в лоб швырять пачки ольгинских ботов, вешать лапшу о «славных победах российского оружия», выводить нас из взвешенного состояния, переводя информационное поле в плоскость заклепанного котла с бушующими газами внутри, который вот-вот рванет.

Мы выстояли. И причин для этого было множество. Одна из главных, разумеется – привычка. Как ни крути, а человек склонен адаптироваться к любой среде. В том числе и информационной. Атмосфера тотального непонимания реальности, ежедневно усугублялась нестабильной экономикой, нестабильными социальными процессами, глубокими кризисами во всех отраслях.

Мы настолько привыкли, к мысли о том, что завтрашний день будет вовсе не похож на сегодняшний, что строительство долгосрочных перспектив в условиях перманентной угрозы военной агрессии нелепо, неизвестность стала повседневностью. Ее было слишком много во всем и мы привыкли к ней. Второй причиной стало осознание того, что бывшая Россия смертна. И не просто смертна.

Даже для тех, кто далек от политических и военных событий появилось стойкое ощущение, что вскоре на политической карте мира произойдут веселые изменения. У никогда не «страдавшего» от зрелости инфантильного украинского общества, появился новый (хотя весьма и искаженный) смысл для дальнейшего существования. Уже слишком многие в нашей Стране хотят выжить лишь для того, чтобы посмотреть на падение последней империи в преисподнюю.

Как бы нелепо это не звучало, каким бы абсурдным не казалось, но извечное украинское «не з’їм, так понадкушую» сыграло злую шутку с соседями из ближнего забордюрья. Они-то к такому повороту, явно не были готовы. Они ждали блицкрига, ждали развала Украины по швам и уже были готовы открывать шампанское, как украинцы уселись на самом краю и стали пристально глядеть куда-то в сторону Северного Кавказа в ожидании большого и красивого взрыва.

Вначале выдохлось шампанское. Потом «ихтамнеты» поняли, что праздника коллективного самоубийства не будет, а потом им стало не по себе. Потому, что они готовились пить шампанское, а других установок из Кремля просто не поступало. Но дальше для страны скреп и лишних хромосом ситуация стала выглядеть совсем тухло. Не сводя глаз от забордюрной территории в ожидании «большого взрыва», украинцы стали постепенно обзаводиться своими планами и своим хозяйством. И действительно – чего сидеть просто так?

Кто-то разжег костер, кто-то поставил на него котелок с супом, кто-то стал развлекать ребятню сказками. В завтрашний день смотреть-то, может, и глупо. Но уж строить планы на ближайшие три часа точно никто не запрещал. И все это, не сводя глаз с будущей Кубанской Народной Республики. Скоро там она?

К такому повороту событий любители икон Сталина и ревнители русской идеи уж точно готовы не были. Хотя казалось бы: что-что, а историю Второй Мировой они знают на зубок! И тут, спустя два года, появилась информация о новой возможной атаке. Мало того, что этих «последних дней для Украины» за последнее время было столько, что хоть ведрами таскай, так тут еще и выяснилось, что все невинные забавы украинцев на краю пропасти переросли в достаточно мощную и организованную инфраструктуру: уже понимала что делать армия, уже были не слабо прочищены от паникеров и предателей ряды, уже изменилось восприятие украинских солдат, уже во многом ослабли голоса дураков-всепропальщиков. В общем, вместо коллективной паники и суицида, с края пропасти донеслось бодрое «подходи, буржуй – глазик выколю» (где-то икнул в рыжую бороду Моторола) .

В общем, страна надувных ракет и парадов, где ситуация и до войны-то была не очень, где армия все больше и больше приобретает черты павлиньего хвоста и служит больше для демонстрации силы, чем для ее применения, теряет даже фактор устрашения. Всех наших проблем это не решает. Но впереди-то у нас Будущее…. в отличие от бывшей россии.

Источник:  chumnoy.com