Позывной «Гюрза»: кто подставил журналистов под пули в Донецке

О том, как в пригороде Донецка попал под обстрел автобус с журналистами и солдатскими матерями, и что случилось после этого. «Офицеры им нужны для обмена на ополченцев, находящихся в украинском плену». Офицеров, судя по всему, требуется много. Захват частей, в которых личного состава осталось только для несения караульной службы, поставлен на поток.

Один день и одна ночь из жизни Донецкой народной республики в репортаже Forbes

Мансур, командующий «Русью»

Донецк днем выглядит как мирный город: чисто, работают фонтаны, открыты кафе, на улицах практически не видно людей в камуфляже. Если не считать нескольких блокпостов на въезде в город, никаких признаков войны. Но это только на первый взгляд.

В тихом квартале среди опрятных пятиэтажек притаился ополченческий отряд, известный в городе как батальон «Русь». Если смотреть с улицы, видны лишь мамаши, выгуливающие детей в сквериках, но заходишь вглубь дворов — и обнаруживаешь глухую стену, стальные ворота и вооруженных людей.

Командует здесь Мансур. О себе много не распространяется, лишь нехотя сказал: «Я с Кавказа». Но он единственный человек здесь, кто готов говорить на камеру без маски. О своем отряде он рассказывает: сформировались три месяца назад, процентов 20 — добровольцы из России, остальные местные. Подавляющее большинство — люди обстрелянные. Мансур говорит, что защищает эту землю и этих людей от экспансии Запада и его дело правое. Он на стороне Бога, потому что Запад несет с собой толерантность к гомосексуализму, а что сделал Бог с Содомом и Гоморрой, рассказывать не нужно, все и так знают.

Мансур презрительно отзывается о беженцах-мужчинах, перебирающихся из юго-восточной Украины в Россию: «Вместо того чтоб защищать свой дом, они бегут. Они даже не бабы, они хуже баб. Те как раз зачастую ведут себя как храбрые мужчины».

Тут Мансуру трудно возразить. Помимо суровых мужиков, в отряде есть три молоденькие девушки. У них отдельная небольшая комната, они долго ищут балаклавы, прежде чем позволить снять себя на видео. Наконец, натянув маски, рассаживаются. Обычные девчонки, они повторяют уже набившие оскомину фразы про необходимость защищать свою землю, про невозможность находиться в стороне от этих трагических событий и прочие патриотические штампы.

Кажется, что они просто немного авантюристки, которым надоела пресная провинциальная жизнь. Они, скорее, просто живут при батальоне, не втягиваясь в мужскую кровавую работу. По крайней мере пистолет они собирают-разбирают так, что присутствующий при этом заместитель Мансура, огромный парень из терских казаков, досадливо крякает: «Ну все, девчата, теперь до поздней ночи будете тренировать сборку-разборку».

Ария московского гостя

Главным политическим событием дня было возвращение Дениса Пушилина из Москвы. Его пресс-конференцию назначили на семь вечера. В свое время на него было совершено два покушения, погибли его заместитель и охранник. Об этой истории в городе говорят разное, официально: «За этим стоит киевская фашистская хунта». Но выдвигают версии и о разборках внутри руководства Донецкой народной республики, и о том, что это месть Рината Ахметова. Мол, Пушилин был его креатурой, но потом пошел против своего создателя. Кто-то говорит даже об инсценировке. Как бы то ни было, после покушений Пушилин надолго уехал в Москву, даже поползли слухи, что с концами, больше не вернется. Однако он вернулся.

В ожидании пресс-конференции я слоняюсь по зданию обладминистрации и пытаюсь выяснить нынешний статус Пушилина.

– Он кто?

– Глава правительства.

– А тогда кто же такой Александр Бородай?

– Он премьер-министр.

– А какая разница между главой правительства и премьер-министром?

На этот вопрос мне никто так и не дал вразумительного ответа.

Пресс-конференция была удивительно краткой. Пушилин доложил, что проводил в Москве политические консультации. Уровень консультаций ограничивался встречами с советниками топовых чиновников, но не с ними самими. Помимо советников он встречался еще и с депутатом Жириновским.

Глава правительства посетовал на то, что Александр Дугин, считающийся в Донецке главным идеологом, был уволен из МГУ за украинофобские высказывания. Поблагодарил непризнанное государство Южную Осетию за то, что признало непризнанное государство Донецкую народную республику. А под конец сообщил, что пора менять систему, при которой местные коммерсанты платят налоги в Киев. По словам Пушилина, предприятия тех бизнесменов, которые откажутся сотрудничать с Донецкой народной республикой, будут национализированы. В качестве первого кандидата на национализацию он назвал Рината Ахметова (сразу вспомнились неофициальные версии покушения на Пушилина). Он даже рассказал, по какой схеме будут национализировать предприятия. 51% — государству, 20% — трудовому коллективу, а остальное — заинтересованным лицам, контролирующим рынки сбыта.

Война идет по ночам

Воскресенье, 29 июня, было последним днем перемирия между Киевом и Донецкой народной республикой. Строго говоря, перемирие никто и не соблюдал, в ночь на 27-е донецкое ополчение атаковало воинскую часть в центре Донецка (улица Щорса). В части было расквартировано конвойное подразделение Внутренних войск, обслуживающее местный СИЗО. После шестичасового ночного боя военные сдались. Солдат-срочников отпустили, а офицеров оставили в плену.

Зачем ополчению понадобилась часть, конвоирующая уголовников?

Вице-премьер донецкого правительства Андрей Пургин, у которого мне удалось взять интервью, пока я ждал пушилинскую пресс-конференцию, довольно откровенно говорит, что «офицеры им нужны для обмена на ополченцев, находящихся в украинском плену». Офицеров, судя по всему, требуется много. Захват частей, в которых личного состава осталось только для несения караульной службы, поставлен на поток.

Рота, расквартированная в старом военном училище на Куприна,1, не стала дожидаться штурма. Вечером 29-го украинские военные покинули казармы и отступили, однако они приготовили ополченцам сюрприз. Через два часа после того как казармы опустели, начали рваться склады с боеприпасами, на окраине Донецка словно заработал вулкан среднего размера. Ополченцы остались и без заложников, и без трофеев.

Следующая попытка захватить украинскую часть выглядела уже не как военная операция, а как провокация. Военные склады еще полыхали, когда журналистов стала обзванивать пресс-служба Донецкой республики. Всех собирали возле здания областной администрации.

Перед собравшимися выступил молодой человек, представившийся по позывному «Гюрза»: «Сейчас вы и солдатские матери поедете к воинской части в поселке Спартак (пригород Донецка). В этой части много вооружений ПВО, но личного состава не более 50 человек: офицеры и солдаты-срочники, охраняющие технику. С командиром части достигнута договоренность о сдаче без боя. Матери служащих там солдат выйдут с плакатами для дополнительного морального давления, а вы сможете подготовить сенсационный материал. Сами переговоры буду вести я, у меня есть в этом опыт».

Для журналистов подготовили специальный автобус. По какому-то наитию я решил отправиться на переговоры не со всеми, а на такси с коллегами из «Лайфньюс». Мы прибыли раньше и, не сворачивая к воинской части, остановились на шоссе, поджидая «Гюрзу» и коллег. Благоразумно вышли из машины и потушили фары. Не прошло и трех минут, как со стороны воинской части по машине открыли шквальный автоматный огонь, посыпались стекла. Мы залегли у обочины, начали отползать по-пластунски, тоже, как оказалось, вовремя. В небо взлетели осветительные ракеты, а автомобиль начали расстреливать из подствольных гранатометов. Доползли до оврага, перевели дух.

Тем временем на шоссе разыгрывалась основная часть трагедии. В то время как мы сдирали кожу с локтей и коленей, переползая шоссе, прибыл автобус с журналистами. Водитель высунул в окошко белый платок, свернул к части и сразу же попал под плотный огонь. Пока пытались вырулить в безопасное место, водитель был ранен. Смертельное ранение получил оператор Первого канала Анатолий Клян. Пуля вошла в левую часть груди чуть ниже сердца.

Скорее всего, теперь будет масса заявлений о бесчеловечных киевских фашистах, которые расстреливают журналистов. Хотя все до единого, кто был в этой переделке, понимают, что нас просто подставили под пули. Не зря эту войну называют «по большей части информационной», расстрелянный автобус с журналистами — тоже пропагандистское достижение, и оно ничем не хуже воинской части, сдавшейся в плен.

Автор: Орхан Джемаль Forbes.ru

 «Благостная картина»

— Вчера вечером пресс-служба «Донецкой народной республики» обзвонила ряд журналистов, их просили собраться возле здания обладминистрации. И когда все собрались, был предложен следующий сценарий: сейчас солдатские матери едут к воинской части, которая расположена на окраине Донецка <…>. С командиром части есть предварительная договоренность о сдаче без боя. Матери нужны, чтобы оказать некое дополнительное моральное давление, они с плакатами будут…

— Моральное давление. А плакаты уже были у матерей?

— Ну да, обычные самописные плакаты: «Освободите наших мальчиков <…> А журналисты должны будут снять, как, не проливая ни одной капли крови, воинская часть переходит на сторону «Донецкой народной республики». Кто желает, сможет продолжить службу по контракту в «Донецкой народной республике», кто не желает, тому сразу напишут приказ об увольнении и — валите по домам. Ну, вот такая благостная картина… 

«Нас спасло то, что мы не стали подъезжать к части»

— Для журналистов специально приготовили автобус, для журналистов и для этих женщин. А надо отметить, когда я уже дальше «покопал» эту тему, женщины не являлись матерями солдат, которые служат в этой части, как потом было объявлено. Это были некие активистки, которые кучковались вокруг Комитета солдатских матерей.

Часть журналистов села в этот автобус, а часть не поехала сразу, потому что появилась информация, что на другом конце Донецка уже идет бой. На самом деле боя там не было, просто одно из подразделений украинской армии отступило, покинув свое расположение, свои казармы, и, уходя, украинские солдаты взорвали склады с боеприпасами. Просто были взрывы. Мы с коллегами подъехали туда, выяснили ситуацию. Интересно получалось: вот, пожалуйста, здесь они ушли, подрывая за собой склады с боеприпасами, а там они должны сдаться без боя…  Короче, удачный контрапункт для темы, и хорошо бы туда тоже поехать. Я сел к коллегам из Lifenews в такси. И мы отправились к этой части.

— Сориентируйте по времени, это во сколько было?

— Часов 11 или полночь уже. Когда мы приехали к части, там еще никого не было. Нас спасло то, что мы не стали подъезжать непосредственно к части, а остановились на повороте, метрах в 150 от нее. Потушили фары. Вышли все, закурили. Я связался с пресс-секретарем ДНР, спрашиваю: «Где вы?». Она говорит: «Мы едем». Я говорю, что «мы уже вас ждем».

 «Представителей ДНР в автобусе не было»

— Представители ДНР тоже ехали в этом автобусе?

—  Нет, их не было. И когда мы поговорили с пресс-секретарем, только я повесил трубку, со стороны части по нам открыли плотный автоматный огонь. Мы залегли. Тут стали подсвечивать небо осветительными ракетами — мы поняли, что сейчас будут разбивать машину из подствольных гранатометов, и начали потихонечку отползать. Как раз в это время подъехал автобус, он попытался свернуть к части и тоже попал под огонь. Мы перебрались через дорогу, забились в овраг, там более-менее безопасное место. А автобус под огнем развернулся… Водитель, как ему показалось, нашел безопасное место. Тем не менее, оператора Анатолия Кляна с Первого канала пуля достала как раз там, да и водителя ранили в затылок. Кляну пуля попала в легкое, под сердце. До больницы не довезли, он умер.

— Вот эта часть оказала сопротивление сразу мощным огнем, предыдущая часть подорвала склады. А другие военные части в принципе сдаются без боя? Такие случаи вообще бывают?

— Да. Был пример, когда часть, охраняющая химический завод, сдалась без боя. Еще до этого конвойная часть на улице Щорса сдалась после шестичасового боя. Но по поводу шестичасового боя тоже есть вопросы, потому что бой длился шесть часов, а потерь ни с одной, ни с другой стороны. Солдат сразу отпустили, офицеров оставили в плену (здесь не скрывают, что идет охота на офицеров, их захватывают для обмена). И есть поэтому такая не проверенная пока информация, что украинские бойцы конвойной части отстреливались в воздух, что не вели огонь по ополченцам. 

«Они используют этот момент, чтобы подвинуть Пушилина»

— Когда уже стало понятно, что произошел срыв договоренностей, что был обстрелян автобус, есть жертвы, убиты люди, как отреагировали представители ДНР?

— Непосредственным организатором этого действия был некий человек, который представился как «Гюрза», по позывному. Однако все вводные он давал в присутствии помощника Пушилина Маковича (заместитель председателя верховного совета ДНР Владимир Макович — Прим. ред.) и в присутствии Клавдии, которая пресс-секретарь… (Клавдия Кульбацкая, пресс-секретарь ДНР — Прим. ред.) В настоящий момент этот «Гюрза», насколько я знаю, арестован.

В общем-то, здесь, понимаете, происходит такая война пауков в банке. Эту ситуацию сейчас используют для того, чтобы подвинуть Пушилина (первый председатель президиума Верховного совета ДНР — Прим. ред.)… Ночью Бородай (премьер-министар ДНР —Прим. ред.) приезжал к журналистам, на квартиру, где жил Анатолий Клян, и заявил, что понимает, что это провокация. С ним был прокурор, и Бородай сказал: он будет заниматься этим делом. В общем, сейчас это пытаются представить, как самодеятельность неких ополченцев. Повторю, что «Гюрза» давал нам, журналистам, вводные в присутствии помощника Пушилина Маковича.

 Автор: Константин Полесков, редактор Novayagazeta.Ru