Владелец сети «секс-шопов» – о бизнесе, обществе, Путине и возврате в СССР

 

 

– Настроения – они разные совершенно. Народ разделился, одни – за Путина, другие категорически против него. Вокруг этого нездоровые обсуждения сейчас и происходят. Есть люди, которые говорят, что у нас все плохо, у нас стагнация, у нас бизнес зажимают, у нас все украли, все пропало. Есть другие люди, которые говорят, что надо работать. Я – 22 года в бизнесе, у меня есть определенный опыт и есть с чем сравнивать.

 

То, что было в 90-х, то, что было в 2000-х, и что есть сейчас, это небо и земля. 90-е – это дикий капитализм. Для меня, инженера-механика, войти в торговлю было значительно проще, чем сейчас люди входят с тем же образованием в бизнес. Я учился вместе со страной. Я с удивлением узнал, что надо платить налоги после похода в налоговую инспекцию. Тогда все как раз выстраивалось. Сейчас же происходит по-другому. Придут из налоговой и влупят тебе так, что мало не покажется.

 

Но были другие нюансы, например, в виде рэкета. Тут два варианта – с кем-то приходится делиться. Либо ты делишься с бандитами, либо ты делишься с государством. Серые схемы уже отходят в прошлое. Что такое перспективно действующий бизнес, на мой взгляд? Это действие в структуре государства. То есть ты занимаешь определенное место в системе. Если ты в системе – ты работаешь. Если ты не в системе, она тебя перемалывает. У нас был такой опыт – с продажей печатной и видео продукции. Нас (магазины «Казанова», – прим. ред.) нещадно трепали правоохранительные органы до середины 2000-х годов. Но после проведения дополнительных экспертиз мы заняли в системе своё место.

 

 

– Когда ощущаешь себя частью государства, то начинаешь понимать, что государству требуется. Налоговая инспекция – это пополнение бюджета. Бюджет – это все, в том числе армия. Если в стране слабая армия, нас везде плющат, и никто с нами не считается. И бизнес не получает тех преференций из бюджета, которые может получать. Когда у нас в Интернете происходит деление: вот оно государство, такое плохое, а я белый и пушистый, это – чушь собачья. Сидеть и критиковать – просто. Я уже столкнулся с этим в работе в общественном совете. Все сидят и бухтят. Вместо того, чтобы взять и написать – вот, ребята, у вас тут неправильно, сделайте так и вот так. Да, когда обращаемся, государство порой к нам глухо. Там у каждого чиновника свои интересы. Наши предприниматели, они могли бы каким-то образом участвовать в процессе формирования поправок в законы, через депутатов. Но этого не происходит. Многие рассуждают – зачем это нам надо? Все равно будет все по-старому.

 

 

– Нет, не бороться. Мы работаем. Мы – часть этой системы. Постоянно совещания происходят у силовиков, в надзорных ведомствах, везде есть общественные советы.

 

 

– Ну какая это борьба? Это обычная работа. Можно, конечно, сказать, что вся жизнь – борьба. А так – происходит нормальное взаимодействие. Проблема в том, что работа в общественном совете, формирование инициатив занимает много времени, сил и часто – денег. Необходимо привлекать экспертов, потому что мы порой не можем нормальным языком сказать, что же именно надо изменить в законе. Мы привыкли говорить лозунгами. Это вообще системная проблема в обществе, на разных уровнях – что на бытовом, что на деловом. Например: «Долой кровопийцу – управляющую компанию, которая нас грабит!». На митинге ничего не решается. Это – толпа. Что она может? Она не созидает, она разрушает. Люди здесь, как пешки. За границей выгодно, чтобы у нас происходили эти безумства, «майданы», демонстрации.

 

 

– Почему, я и лозунгами могу кидаться (улыбается)! Есть определенные алгоритмы действий. Если ты хочешь что-то изменить, надо просто действовать.

 

 

– Как и всем, – время. Каждой вещи – свое время под солнцем.

 

 

– Я имею в виду, что малый бизнес зачастую заточен под его учредителя, физическая смерть или тяжелая болезнь которого, как правило, фатальны для дела.

 

 

– Ну и слава Богу. Я – только за.

 

 

– Мы делаем всё, чтобы наш бизнес занял свою ячейку в структуре государства, чтобы его невозможно было так просто взять и ликвидировать. Мы очень многое для этого сделали. Мы открыли музей. Мы работаем с Минкультом. Нас в ночь музеев посещает до полутора тысяч человек. Мы поддержали инициативу возрождения праздника святых Петра и Февронии еще при Светлане Медведевой, в 2008 году.

 

 

– Мы заявляем, что в национальной компании «Казанова» ценности – это семья. Это здоровые отношения внутри семьи. Пропаганда свободной любви – это не для нас. Мы держимся от этого в сторонке. Оксана, есть такая популярная поговорка с армейских времен: если не можешь предотвратить пьянку, надо её возглавить. Вот с нашим бизнесом этот процесс сейчас и происходит. Мы теперь – не дикий рынок. У нас есть свой формат «магазин здоровья». Наши продавцы – они еще и как консультанты, доктора, и мы надеемся, к этому придет весь рынок.

 

 

 

– Это наша концепция. И она в общегосударственной концепции, никак не противоречит этому тренду.

 

 

– Сначала мы были секс-шопом, потом у нас был магазин сексуальной культуры, магазин для взрослых, а сейчас – магазин здоровья.

 

 

– Ассортимент тот же самый. Но подход другой.

 

 

– У нас – целевая аудитория, это – 5-10% населения. Интерес к товарам для взрослых – стабилен. Это люди определенного возраста. Молодежь, как правило, самодостаточная, у них своих тараканов хватает, им этот товар – ради приколов. А с возрастом у нас возникают определенные проблемы – со здоровьем, с психологией. Наши магазины предоставляют возможность эти проблемы порешать. Если говорить про подход, то прежде всего он влияет на устойчивость бизнеса. Если вы тут устраиваете… эти парады… ну, с цветными флагами (долго вспоминает слово «гей», – прим. ред.) и торгуете несертифицированной продукцией, привлекая несовершеннолетних или еще какие-то вещи, и потом к вам в ответ приходит казачье войско или еще кто-нибудь, возникает конфликт. Это сказывается на устойчивости бизнеса.

 

 

– Это моя страна, это наша страна и мы из нее делаем то, что хотим сделать. Когда мы вкладываем деньги в благоустройство своего двора, мы ведь рассчитываем, что это повлияет на наше качество жизни. Мой дом не заканчивается стенами квартиры. Мой дом – эта моя страна. И в этом процессе, благоустройстве своего дома, я участвую.

 

 

– Поговорим, чо (улыбается). Чего бояться? Я тут живу, я тут умру. Казаки – они такие же.

 

 

– Я понимаю, о чем вы. Но в обществе очень много разных сил. Одни считают себя совестью нации и выходят на Болотную, другие тоже считают себя совестью нации и бойкотируют концерты Макаревича. Это совершенно нормальная ситуация. Просто, когда оппозиционеры говорят, что они «наше все», а все остальные – «ватники», это смешно. Я сейчас вспоминал 2011 год, когда Игорь Холманских (сейчас – полпред президента РФ в УрФО, – прим. ред.) привез ребят из Нижнего Тагила. А люди просто благодарны. Кто продавил контракт на поставку Т-90С индусам? Путин продавил. Благодаря ему был спасен Уралвагонзавод. У людей появились деньги, перспектива и работа. А с другой стороны этому противопоставляли лозунги. На мой взгляд, в нашем обществе очень много свободы. Слишком много свобод. В той же Америке достаточно жестко все, там действует политика двойных стандартов. А у нас демократия порой путается с охлократией – властью толпы.

 

 

– Если так, было бы здорово, Оксана.

 

 

– В одну и ту же реку войти дважды невозможно. Ситуация изменилась, люди изменились. Мы с нашей концепцией влезли в существующее устройство. Обратно отката не будет полностью. А то, что говорят в плане возврата к «совку», то если до конца быть честными – в Советском союзе жилье государством обеспечивалось, каждый год работника предприятия отправляли в санаторий. ЖКХ, образование были на другом уровне, нежели сейчас. Ну и хочется справедливости определенной, разрывы (в доходах, – прим. ред.) – они весьма велики. Да, сейчас есть возможность зарабатывать. Но есть возможность и грабить. Почему нас этим пугают – возвращением в СССР? Потому что сильная Россия никому никогда не была нужна. Худших людей чем русские, в Европе нет.

 

 

– У нас совершенно недавно коммерческий директор был на встрече в Европе. Каких только ужасов он не услышал. Про медведей с балалайками вопросы, конечно, уже не задавали. Но «Почему вы хотите напасть на мою Латвию?», – спрашивали. «Почему русские пьют столько водки?», – еще вопрос звучал. Хотя водку пили все, кроме Димы. Отношение к русским надо менять. Но в силу своих возможностей. Сейчас Россия находится в состоянии войны. Она не объявлена, но против неё ведутся боевые действия – санкции, всё остальное. У нас была небольшая передышка, но за это мы хорошо заплатили. Слишком дорого. Нам помогли развалить все, что можно.

 

 

– Во-первых у нас есть такой замечательный сосед, как Китайская народная республика, где все это и производится. Мы закупаем продукцию в Германии, потому что на китайских заводах для разных стран делают разные изделия по качеству. Фирма, с которой мы работаем, смогла обеспечить контроль качества продукции. Не будет Европы, будет Китай.

 

Они не откажутся с нами работать. Я, по-моему, в 2003 году был в Пекине в составе делегации от Свердловской области. Искал возможности выхода на китайских производителей. Я тогда занимался еще и проектом по переработке мусора. Поэтому мне хотелось попасть на мусороперерабатывающий завод и посетить секс-шоп. Но китайские «ребята» – важные чиновники из городов и провинций, дипломатично мои вопросы обошли. Впрочем, на третий день я обнаружил, что рядом с нашей гостиницей, буквально за углом, находится такой магазинчик, причем все эти вещи, куклы, они прямо при входе стоят, висят гирляндами. Производителей мы нашли, но уже позже.

 

История может повернуться по-всякому. Я не исключаю возможности того, что не дай Бог что-то с Владимиром Владимировичем случится, и сценарий может развиваться совсем не в ту сторону, в которую наши либералы планируют.Вместо него может прийти полковник еще резче1, который всех построит, и будем мы маршировать. Владимир Владимирович – очень либеральный правитель, я считаю.

 

 

 

– Так есть чем заняться, всегда найдется. У нас в любой момент времени всегда есть несколько выборов. Хлеб наш насущный дашь нам днесь (цитата из «Отче наш», – прим. ред.). Это значит, чего ты беспокоишься о завтрашнем дне? Вот сегодня ты жив, у тебя хлеб с маслом есть, и слава Богу. Будет день и будет пища. Может быть, до завтра не доживешь.

 

 

– У нас диссертации в экономике сейчас пишутся на полгода. Дальше – уже сложно рассматривать. Очень динамичное время. Если раньше время тянулось и можно было строить планы, то сейчас все происходит стремительно и планы долгосрочные… не знаю. Мы можем предполагать, что это будет вот так вот, а на самом деле все в другую сторону пойдет. У меня было много проектов, но самым рабочим из всех оказался «Казанова».

 

Автор: Оксана Луткова, znak.com 
Фото — Дарья Козинова