Уроки истории: поставки тяжелого вооружения Украине и страхи некоторых стран НАТО
Как и в случае с Советским Союзом во Вьетнаме, предоставление оружия — это не то же самое, что брать учавствие в войне.
Британское издание “The Economist”, в статье “Giving Ukraine heavy weapons does not mean NATO is at war with Russia“, объясняет, почему страхи некоторых стран НАТО перед Россией, по поводу поставок в Украину тяжелых вооружений, беспочвенны и приводят убедительные исторические аналогии.
Миллиард евро (1,1 миллиарда долларов) расходуется быстро, когда вы ведете войну. Но заявление Германии от 15 апреля о том, что она выделит приблизительно такую сумму в качестве дополнительной военной помощи Украине, может, по крайней мере, смягчить критику, которой подверглась эта страна, из-за того, что она не отправила обещанные ранее танки.
Двумя днями ранее США пообещали новую помощь в размере 800 миллионов долларов, включая поставку бронетранспортеров и вертолетов. Великобритания отправляет патрульные бронированные машины и противокорабельные ракеты, а Чехия поставила мобильные ракетные установки и танки Т-72 из своих старых запасов советских запасов. Словакия, которая уже отправила Украине зенитную систему С-300, заявила, что может также предоставить истребители МиГ-29 (на фото), на которых украинские летчики умеют летать.
МиГ-29
В начале марта в США отклонили аналогичное предложение по МиГ-29 из Польши, опасаясь, что это может спровоцировать нежелательную реакцию со стороны России и, таким образом, якобы попытаться втянуть НАТО в войну. Эммануэль Макрон, президент Франции, выразился еще более откровенно, предположив, что поставки Украине тяжелых вооружений могут побудить Россию назвать НАТО стороной в конфликте и, следовательно, законной мишенью по законам войны.
Теперь Америка заявляет, что уже не возражает против предложения Словакии. В начале войны друзья Украины в основном ограничивались предоставлением ей стрелкового оружия, переносных противотанковых и зенитно-ракетных комплексов. Когда стало ясно, что война будет долгой, они выразили готовность снабдить ее более сложными системами, требующими многомесячной подготовки. Многочисленные военные преступления российской армии, в ходе вторжения, также помогли убедить их предоставить Украине более тяжелое вооружение, необходимое ей для возвращения захваченных территорий.
Тем не менее, переход на более тяжелое вооружение вызывает беспокойство в некоторых правительственных кругах, особенно в Германии, которая приостановила предложение боевых машин пехоты Marder после того, как министерство обороны этой страны заявило, что у него слишком мало машин, чтобы их можно было раздавать. Сара Вагенкнехт, член парламента от левой партии, сказала, что отправка бронемашин Marder сделает Германию Kriegsteilnehmer («участником войны»). Даже Роберт Хабек, умеренно агрессивный министр по климату, говорит, что Германия «обязана не стать объектом нападения». Все это, похоже, связано с опасениями, что поставки тяжелых вооружений Украине повышают вероятность прямого конфликта между Россией и НАТО.
С исторической точки зрения такие опасения кажутся неуместными. Взять те же истребители МиГ-29. Во время войны во Вьетнаме десятки американских самолетов были сбиты северовьетнамскими истребителями, предоставленными Советским Союзом. Помимо самолетов Северный Вьетнам получил огромное количество танков, ракет и артиллерийских орудий от своих советских и китайских покровителей и использовал их для уничтожения тысяч американских солдат. Обе стороны опасались, что эта опосредованная война может перерасти в прямой конфликт между ядерными державами. Но этого не произошло.
Война в Украине представляет собой аналогичную ситуацию, но с поменявшимися ролями. На этот раз Россия воюет с меньшим государством, силы которого оснащаются и обучаются США и ее союзниками по НАТО. Россия предупредила НАТО, что может нанести удар по странам, которые снабжают или помогают ВСУ, и даже намекнула, что может применить ядерное оружие.
С точки зрения международного права, считают эксперты, позиция России необоснованна. «Поставка оружия, в том числе тяжелого, сама по себе не делает страну стороной вооруженного конфликта. Это потребует более непосредственного участия в военных операциях», — говорит Адиль Хак, профессор юридического факультета Рутгерса и автор книги «Право и мораль на войне».
Так было не всегда. Международное право, как оно развивалось в Европе, начиная с 17 века, требовало от стран, которые хотели держаться подальше от чужих войн, соблюдения строгого нейтралитета. Это означало, что они должны были торговать на равных с обеими сторонами конфликта, как объяснили в недавней статье Уна Хэтэуэй и Скотт Шапиро, профессора Йельской школы права. Поставка оружия только одной стороне или поддержка ее торговли могли сделать их корабли хорошей добычей для нападения другой стороны.
Но этот закон нейтралитета был разработан для мира, где война была общепринятым инструментом управления государством. Ситуация изменилась с принятием в 1928 году пакта Бриана-Келлога, который объявил незаконным неспровоцированное нападение на другую страну — принцип, позже закрепленный в уставе ООН. Хартия признает, что государства имеют право на самооборону и что другие страны могут присоединиться к «коллективной самообороне», чтобы помочь. Государствам разрешено оказывать военную поддержку жертвам агрессии или налагать санкции на агрессора, не затрагивая их собственный нейтральный статус. Действительно, когда Совет Безопасности ООН осуждает акт агрессии, эта резолюция является юридически обязательной для всех государств-членов.
В отношении Украины такая резолюция Совета Безопасности не была принята — но только потому, что Россия, постоянный член Совбеза и одновременно агрессор, наложила на нее вето. Генеральная Ассамблея ООН подавляющим большинством голосов осудила вторжение. Что касается государств, которые становятся союзниками, планка еще выше, утверждает Майкл Шмитт из Военной академии США в Вест-Пойнте. Поставки Германии оружия в Украину не делают Германию стороной конфликта с Россией, потому что «между заинтересованными государствами нет боевых действий» — их солдаты не убивают друг друга.
Многим аналитикам юридические определения нейтралитета или совместной войны кажутся неуместными. Если президент России Владимир Путин решит не нападать на конвои НАТО, поставляющие оружие в Украину, это произойдет не из-за убедительной силы международной судебной практики. В то же время наивно полагать, что поставки только переносных ракет (которые, в конце концов, по-прежнему убивают российские войска) заставят Путина проявлять сдержанность. «Если Россия хочет, чтобы ее спровоцировали, и она нападет на НАТО, она это сделает, независимо от того, поставили ли мы танки», — говорит Клаудия Майор из Немецкого института международных отношений и безопасности.
Другие считают, что если поставки тяжелых вооружений увеличивают риск прямого конфликта, то это главным образом потому, что они становятся более привлекательными целями. Переносные противотанковые и зенитные ракеты можно спрятать и перевозить в коммерческих грузовиках. «Чтобы перевезти танки и артиллерию, вы должны поместить их в железнодорожные вагоны, а это более уязвимо для российской авиации, дальнобойной артиллерии или крылатых ракет», — говорит Дик Занди, эксперт по обороне из Института Клингендаля в Нидерландах. Это может изменить баланс риска и выгоды, если Россия обдумает удары, которые могут убить персонал НАТО, будь то в Украине или на территории НАТО. (На практике Россия продемонстрировала незначительную способность отслеживать и наносить удары по движущимся целям даже на востоке Украины.)
Тем не менее, неправильно полностью игнорировать юридические аспекты совместной войны: они помогают предотвратить эскалацию конфликта до ядерной войны. Когда США и другие страны НАТО исключают возможность введения своих войск на территорию Украины, они подчеркивают, что такой шаг сделает их сторонами конфликта. Это, по мнению г-на Хака, является полезным способом провести красные линии между ядерными державами. «Америка использует эти нормы международного права, чтобы дать понять России, что мы подойдем к четкой красной линии, но не перейдем ее. Думаю, Россия понимает этот сигнал», — говорит он. «Но они попытаются оспорить американскую интерпретацию этих правил и изобретут свои собственные красные линии — не основанные на законе — для достижения своих целей».
- Зверства российской армии в Украине: «Истории всех изнасилованных очень похожи. Может, у них приказ такой был или план…»
- Зверства русской армии в Украине: «Маму на наших с отцом глазах застрелил российский снайпер»
Эта игра красных линий имела место и во Вьетнаме. Масштабы советских и китайских поставок тяжелого вооружения Северному Вьетнаму затмевают все, что можно вообразить в Украине. После китайско-советского раскола в 1964 году две коммунистические державы конкурировали друг с другом в поставках оружия. К концу войны, в 1975 г., они перебросили в Северный Вьетнам свыше 500 самолетов (в том числе 180 истребителей), 2500 танков и десятки тысяч артиллерийских орудий. Советские инструкторы часто нажимали на кнопки зенитно-ракетных комплексов, сбивавших над Ханоем американские истребители. Российские исторические пропагандистские сайты до сих пор хвастаются этим, даже несмотря на то, что Россия утверждает, что возмущена поставками западного оружия в Украину.
Тем не менее, США никогда не обвиняли Советский Союз или Китай в том, что они являются союзниками, а ядерные державы никогда не приближались к прямому конфликту. Американские бомбардировщики избегали советских грузовых конвоев: когда пилоты ВВС США случайно обстреляли один из них в 1967 году, они предстали перед военным трибуналом. Америку сдерживало не международное право, а тот факт, что втягивание в войну Советского Союза или Китая не отвечало бы ее интересам.
Это будет решающим фактором для России и в Украине. «Если бы Россия хотела, чтобы конфликт распространился и втянул нас в него, она бы уже преуспела в этом», — говорит Калев Стойческу из Международного центра обороны и безопасности, аналитического центра в Таллинне, столице Эстонии. «Они хотят напугать нас, но не вовлекают нас напрямую. Они не могут справиться с Украиной, не говоря уже о НАТО».
Источник: “The Economist“. Перевод «Аргумент»
Tweet
