Оккупация как она есть. Три года похищений людей в Крыму

На протяжении 2014–2016 годов в Крыму регулярно происходят насильственные исчезновения и похищения, их количество постоянно растет, с осени 2014-го ни один пропавший не был освобожден либо найден живым. Де-факто власти в Крыму не проводят эффективных расследований и заявляют о том, что имеют место бытовые преступления, не связанные с оккупацией полуострова.

Общественная организация "КрымSOS" представила сегодня в Киеве обобщающий доклад "Насильственные исчезновения в Крыму за период аннексии Российской Федерацией. 2014–2016". В докладе речь, прежде всего, идет о случаях похищений, в которых, по мнению активистов, участвовали государственные органы России или подконтрольные им вооруженные группировки – "Крымская самооборона" и ополченцы.

Авторы доклада зафиксировали и обобщили данные о 43 фактах похищений с конца зимы 2014 года, когда на полуострове уже находились российские войска, а также были созданы вооруженные группировки пророссийского ополчения, и до декабря 2016 года. В 36 случаях активисты настаивают на факте участия в похищении российских силовиков и властей. Из 43 пропавших 17 человек были освобождены после плена и, чаще всего, пыток, шестеро обнаружены погибшими, два человека впоследствии были осуждены российским судом и отбывают наказание, 18 человек пропали без вести.

Обобщения похищений в Крыму за время аннексии

"На протяжении 2014–2016 годов в Крыму регулярно происходят насильственные исчезновения и похищения, их количество постоянно растет, с осени 2014-го ни один пропавший не был освобожден либо найден живым. Де-факто власти в Крыму не проводят эффективных расследований и заявляют о том, что имеют место бытовые преступления, не связанные с оккупацией полуострова", – утверждают авторы отчета.

 Экс-прокурор Крыма Наталья Поклонская в июле 2016 года заявила, что официально пропавшими числятся 188 жителей полуострова. Среди них она насчитала около 20 крымских татар. В отчете "КрымSOS" представлены лишь те случаи, которые подпадают под действие Конвенции ООН о насильственных исчезновениях, то есть включают в себя три фактора: собственно похищение, выполнение его сотрудниками госорганов или подконтрольных групп, и сокрытие факта похищения. Похищения, которые совершались в Крыму частными лицами и не связаны с аннексией и деятельностью российских спецслужб и властей, в отчет не вошли.

В самом начале отчета делается ряд допущений, которые сложно подтвердить или проверить. Активисты "КрымSOS" настаивают, что следствие по поиску похищенных людей российскими силовиками либо не ведется вовсе, либо ведется неэффективно. Критериев эффективности при этом, кроме общих утверждений, что следствие должно быть "добросовестным и без задержек, тщательным, эффективным" и так далее, не дается. "КрымSOS" направил запрос в прокуратуру Крыма о действиях силовиков по расследованию похищений. Судя по ответу, в пяти случаях пропажи украинцев, в том числе, отца политзаключенного Александра Костенко, дела вообще не возбуждалось, еще по шести случаям похищений следствие приостановлено. Но проверить эффективность работы российских следователей из-за отсутствия информации невозможно.

И второе допущение, которое позволяют авторы отчета "КрымSOS", что во всех фактах похищений ответственность так или иначе лежит на сотрудниках госорганов России или подконтрольных им групп. Это утверждение приводится даже в отношении тех случаев, где нет прямых доказательств участия российских властей.

"Однако отсутствие каких-либо эффективных расследований, общая системная практика похищений де-факто властями и отношение жертв к преследуемым группам заставляет презюмировать вовлеченность государства в эти преступления. В будущем, при проведении эффективных расследований де-факто властями, эти случаи могут быть исключены из списка", – дается объяснение в отчете.

В отчете указаны несколько случаев похищений, которые в итоге закончились судебным преследованием, то есть фактически это были незаконные задержания. Однако о них никто родным и близким задержанных не сообщал. Авторы отчета установили срок в семь дней, после которых задержания силовиками можно считать похищением. Поэтому в отчете нет фактов задержаний фигурантов дела Олега Сенцова и Александра Кольченко, родные которых узнали о задержании раньше, чем прошла неделя.

В 2015 году Украина ратифицировала Конвенцию для защиты всех лиц от насильственных исчезновений, Россия этого делать не стала. При этом авторы отчета "КрымSOS" утверждают, что работа украинских следственных органов по расследованию похищений тоже эффективностью не отличается.

Три года похищений людей в Крыму в отчете "КрымSOS" делится на два периода: с марта по май 2014 года и с лета 2014-го до конца 2016 года. Первый период связан с операцией по аннексии полуострова, когда российские спецслужбы и ополченцы зачищали полуостров от журналистов и активистов, прежде всего, приехавших с материковой части Украины, которые потенциально могли помешать провести операцию захвата. Большая часть из них была отпущена после плена и пыток, пятеро не найдены, один погиб. Всего в первые месяцы аннексии в Крыму, по данным "КрымSOS", были похищены 23 человека.

"С июня 2014-го практика насильственных исчезновений становится частью репрессивной политики РФ против нелояльного населения в Крыму", – характеризуют второй период авторы доклада. В зоне риска оказались, прежде всего, крымские татары, оставшиеся в основном нелояльными российским властям, и проукраинские активисты, не успевшие покинуть полуостров в начале аннексии.

"Важно отметить, что крымские татары подвергаются преследованиям по этническому признаку как группа.Об этом свидетельствует то, что репрессии и нарушения прав человека направлены не только против политической элиты и активистов, но и против крымских татар, не вовлеченных в сопротивление аннексии", – поясняют активисты "КрымSOS". Всего за три года в организации насчитали, по меньшей мере, 300 случаев нарушений прав человека по отношению к крымским татарам. Среди похищенных с лета 2014 года крымских татар – одиннадцать. Пятеро из них найдены мертвыми.

Авторы отчета утверждают, что практика похищений в Крыму – один из элементов запугивания, поддержания страха среди населения, особенно среди нелояльных крымских татар. Поэтому среди похищенных не только активисты, но и обычные жители, не замеченные в публичном проявлении своей антироссийской позиции.

"Целью данной практики является не похищение всех нелояльных, а запугивание, навязывание страха того, что абсолютно любой человек может исчезнуть", – поясняется в отчете. В качестве примера приводится подобная практика силовиков на Северном Кавказе, где она "используется для устрашения мирного населения и создания атмосферы страха, ее жертвами зачастую становятся мирные люди, не связанные с антироссийским подпольем". Схожесть авторы отчета видят и в том, что как на Северном Кавказе, в Крыму правоохранительные органы также не показывают никакой заинтересованности в расследовании фактов похищений.

Похищения во время операции по аннексии

С начала силовой операции по захвату полуострова и до лета 2014 года в Крыму произошло больше двух десятков громких похищений. Среди тех, кто оказался в плену российских силовых структур и самообороны, были участники Евромайдана, приехавшие в Крым, журналисты и украинские военные. Кроме российских спецслужб, в похищениях в Крыму в это время, по данным отчета "КрымSOS", принимали участие вооруженная группировка "Самооборона Крыма", созданная за несколько дней до митинга 26 февраля 2014 года у здания Верховного Совета Крыма. На судебном заседании по делу о массовых беспорядках, которые якобы произошли во время митинга, глава Крыма Сергей Аксенов заявил, что он не только является организатором "Самообороны", но и лично закупал спецсредства для ее членов, фактически вооружал группировку.

Члены "Самообороны" задерживали или похищали, если учесть незаконный статус группировки, десятки людей. Большинство из них были переданы потом милиции, как это случилось со священником Николаем Квичем, Павлом Бабаригой и другими, некоторых передавали после пыток. Несколько похищенных, которых впоследствии освободили, заявляли, что пытали их в здании областного военкомата, а также в здании партии "Русское единство", которое собрало свою вооруженную группировку "дружинников". Весной 2014 года "Самооборону" официально возглавлял Михаил Шеремет.

Глава крымско-татарского Меджлиса Рефат Чубаров утверждает, что Шеремет, как минимум, знал об убийстве Решата Аметова, – первой жертве аннексии, который был похищен самообороновцами, а впоследствии найден мертвым. "Дружинники" "Русского единства" также участвовали в похищениях. Приказы в некоторых случаях отдавал лично Сергей Аксенов, как это было при похищении активистов Евромайдана Андрея Щекуна и Анатолия Ковальского. Аксенов отдал приказ сопредседателю Сергею Цекову, активисты были похищены. Официально, "чтобы не помешали проведению референдума 16 марта". Впоследствии их передали украинской стороне.

"Все случаи похищений, совершенные в этот период, имеют характер спланированной операции. Большую часть похищенных при этом удалось освободить путем переговоров должностных лиц Украины и РФ", – отмечают авторы доклада.

Первой жертвой аннексии стал крымский татарин из Симферополя Решат Аметов, который 3 марта вышел на одиночный пикет на площади Ленина. К нему подошли три человека (двое из них были в военной форме) и задержали его при свидетелях. Посадили в автомобиль и увезли в неизвестном направлении.

Родные Аметова обратились в милицию, однако помощи не получили. 15 марта его нашли мертвым в Белогорском районе. Все тело было в синяках и ножевых ранениях, глаза выколоты, руки скованы наручниками, на голове пакет, рот заклеен скотчем. Причиной смерти стало ножевое ранение в глаз. Следствие по убийству Аметова безуспешно длилось до 2015 года, когда было приостановлено. Супруга погибшего Зарина Аметова утверждает, что следствие фактически не стало искать убийц, несмотря на то что похитители были опознаны как участники "Самообороны Крыма". Они были опрошены и отпущены, следствие неофициально утверждает, что убийца уехал воевать в Донбасс. Генпрокуратура Украины возбудила уголовное дело по факту убийства, однако фактически расследование вести не может. У Решата Аметова осталось трое детей.

В самом начале операции по аннексии в Крым с материковой части Украины стали приезжать активисты, главным образом участники победившего Евромайдана, для поддержки местных активистов и сопротивления. Многие из них были похищены, некоторых после пыток освободили. Ивана Бондарца и Валерия Ващука самообороновцы похитили на железнодорожном вокзале в Симферополе. Активисты были в камуфляжной форме, везли бронежилеты, а приехав в Крым, сразу на перроне развернули украинский флаг. Сотрудники милиции проверили у них документы и отпустили. Но после этого связь с ними была потеряна, где они находятся, до сих пор неизвестно.

Василия Черныша, бывшего сотрудника севастопольского управления СБУ и активиста Евромайдана, задержали сотрудники милиции у него же дома. После этого никакой информации о Черныше нет. До похищения он сам помогал с освобождением похищенных активисток движения Автомайдан, которое принимало активное участие в киевских событиях. По факту похищения Черныша, несмотря на факт задержания его сотрудниками милиции, уголовное дело в Крыму даже не возбуждено. Так же как и в случае с похищением Бондарца и Ващука, российские следственные органы утверждают, что не стали возбуждать дела, потому что к ним никто не обратился с заявлением о преступлении.

В мае 2014 года активисты Тимур Шаймарданов и Сейран Зинединов создали организацию "Украинский дом", которая должна была объединить всех проукраинских активистов. 26 мая Шаймарданов пропал, его поисками занялся Зинединов, но уже через несколько дней и он был похищен. Камеры наблюдения на заправке у его дома зафиксировали, как возле него остановился автомобиль, в который его затолкали и увезли неизвестные. Телефон Зинединова включался после этого в пансионате "Дельфин", что подтвердил оператор связи, но охрана никого туда не пустила. После этого следы обоих похищенных потерялись.

Остальные похищенные в этот период были освобождены после переговоров. В основном это активисты Евромайдана, которые приезжали в Крым с материковой части Украины, и несколько местных активистов. Андрея Щекуна и Анатолия Ковальского дружинники "Самообороны "похитили в районе железнодорожного вокзала в Симферополе. Щекун к тому времени возглавлял "Украинский дом", работал редактором газеты "Думка". Ковальский преподавал в Симферопольском аграрном университете. Обоих арестовали по инициативе Сергея Аксенова, чтобы они "не помешали проведению референдума". Самооборона этот фактически приказ выполнила и передала Щекуна и Ковальского боевикам "Русского единства". Активистов связали, залепили глаза скотчем и 11 дней держали в подвале, где регулярно избивали, пытали током. Андрею Щекуну прострелили руки, допрос его вели, как утверждает активист, в том числе и сотрудники ФСБ.

Вместе с Щекуном в подвале оказался бывший украинский военный Юрий Шевченко, который приехал в Симферополь по личным делам и в акциях активистов вообще не участвовал. На вокзале его остановили дружинники "Самообороны", затолкали в машину, где отрезали часть уха, отвезли в неизвестное ему место, где прострелили обе ноги. Несколько дней его пытали, привязав к стулу скотчем.

Перед проукраинским митингом 11 марта был похищен симферопольский активист Михаил Вдовиченко, который нес украинский флаг по улицам города. Его избили, затащили в офис "Русского единства", где находились вооруженные люди. После этого Вдовиченко оказался в подвале военкомата, где активиста пытали.

Михаил Вдовиченко 

В марте 2014 года в Крым приехали активисты движения "Автомайдан" Алексей Гриценко, Сергей Супрун и Наталья Лукьянченко. Вместе с Олегом Сенцовым они помогали украинским военным, заблокированным в воинских частях, координировали журналистов и активистов на полуострове. Ночью 13 марта их машину обстреляли, активистов задержали казаки и самообороновцы, доставили в военкомат, где избили. Гриценко увезли в Севастополь, а оставшихся в Симферополе активистов охраняли сотрудники ГРУ РФ во главе с Игорем Безлером, впоследствии полевым командиром в Донбассе. Супруна и Лукьянченко держали все время с завязанными глазами, 16 марта провели имитацию их расстрела. Вместе с ними в здании военкомата держали одесского активиста Максима Кривиденко, которого пытали больше всех: постоянно избивали, несколько сотен раз выстрелили в него из травматического оружия.

Алексей Гриценко

Всех активистов освободили 20 марта. В операции по возвращению участвовали, судя по данным отчета "КрымSOS", тогдашний руководитель СБУ Валентин Наливайченко, руководитель администрации украинского президента Сергей Пашинский и другие высокопоставленные лица. Активистов привезли на блокпост Чонгар, где передали украинским силовикам.

Освобожденные

Вместе с активистами освободили операторов творческого объединения "Вавилон 13" Ярослава Пилунского и Юрия Грузинова, которые приехали в Крым для съемок документального фильма о событиях на полуострове. 16 марта их похитили прямо с избирательного участка, где проходило "голосование", несколько дней продержали в здании военкомата, постоянно допрашивая. На избирательном участке оба оператора были в качестве журналистов, но это не помешало их задержать. Точно так же были похищены журналистка "Украинского еженедельника" Елена Максименко и фотокорреспондент Олесь Кромпляс, которые вместе с активистами Автомайдана въехали в Крым через Армянск, где были остановлены вооруженными людьми. В машине нашли украинский флаг, у одной из активисток увидели на руке татуировку Небесной Сотни. После этого всех стали избивать, угрожали отрубить руку и расстрелять. После этого активистов пытали, в том числе, сотрудники "Беркута". Среди тех, кто задерживал журналистов, были российские солдаты-срочники, о чем они сами рассказывали. Всех увезли в Севастополь и освободили 11 марта после переговоров с ФСБ РФ.

Кроме активистов и журналистов в это же время были похищены двое украинских военных – Александр Филиппов и Вячеслав Демьяненко, которого принуждали перейти на службу в российскую армию. Оба были освобождены через несколько недель.

Политика устрашения

Второй этап, который выделили авторы отчета "КрымSOS" – с июня 2014 года по декабрь 2016 года – характеризуется как "начало системной политики репрессий против крымско-татарского населения". Сюда же относятся первые похищения совсем другого рода. Раньше насильственные исчезновения сопровождали операцию по аннексии и их целью становились те, кто, по мнению российских силовиков, мог представлять угрозу проведению захвата полуострова. В дальнейшем же, утверждают активисты "КрымSOS", похищения использовались как элемент политики запугивания нелояльного населения. В таком случае объяснимо, почему среди похищенных не только активисты.

"Похищения перестают быть многочисленными и направленными против одной группы гражданских активистов, осуществляются непублично без свидетелей. Во многих случаях сложно установить причастность к ним государственных акторов. Объектами похищений становятся преимущественно крымские татары. За исключением этничности, у пропавших нет единого объединяющего признака. Из 20 лиц, которые были похищены или исчезли в этот период, 16 человек являются крымскими татарами", – говорится в отчете "КрымSOS". В семи случаях причастность российских госорганов к похищениям не обнаруживается, и об этом авторы отчета заявляют прямо. Однако при этом отмечают, что эффективного следствия также нет, а это, по мнению активистов, позволяет правозащитникам оценивать это, как "целенаправленное непринятие мер для расследования", то есть участие в похищении.

Теперь похищения проходили тайно, часто человека неожиданно засовывали в автомобиль и увозили. Ни один из похищенных за это время не был освобожден. Несколько человек за это время были найдены погибшими, но прямых доказательств их похищения нет. Тем не менее авторы отчета включили их в число похищенных.

Кроме крымских татар, за это время в отчете говорится еще о четырех похищенных. В сентябре 2014 года на симферопольском вокзале был задержан сотрудниками ФСБ и самообороновцами и позже арестован Валентин Выговский, приехавший из Киева для организации бизнеса. Больше полумесяца о нем ничего не было известно, пока не поступило официального извещения об аресте Выговского по обвинению в незаконном сборе коммерческой информации. Позже появилось обвинение в шпионаже. Дело Выговского засекречено, адвокат Илья Новиков, представляющий его интересы, дал подписку о неразглашении. Родные Валентина Выговского утверждают, что он увлекался авиационным моделированием и его приезд в Крым, и последующее преследования связаны с этим. Выговского осудили на 11 лет лишения свободы в колонии строгого режима за шпионаж в авиакосмической сфере.

Александр Костенко, бывший сотрудник симферопольской милиции, был похищен дважды, как утверждают авторы отчета "КрымSOS". Он активно участвовал в событиях на Майдане, а в начале ноября пропал. Ссылаясь на анонимный источник, авторы отчета утверждают, что Костенко был похищен в Киеве, привезен в Брянскую область, где сумел бежать, переправился в Крым через Керченский пролив и скрывался у родителей в Симферополе. В начале февраля его задержали, сутки пытали, а на следующий день было официально заявлено о его задержании по обвинению в нападении на сотрудника "Беркута" во время акций на Майдане. Второе задержание Костенко трудно назвать похищением, учитывая, что о том, где он находится, стало известно уже на следующий день от сотрудников российских правоохранительных органов. Во время пыток Костенко повредили руку, которую он рискует потерять из-за неоказания ему в колонии медицинской помощи. Активиста осудили на 3 года 11 месяцев лишения свободы.

Мать Александра Костенко

Его отец Федор Костенко в марте 2015 года выехал в Киев для участия в пресс-конференции о пытках, которым подвергся его сын в СИЗО, однако на обратном пути он пропал. Авторы отчета предполагают, что Костенко мог быть похищен при переходе административной границы. В декабре с его номера на телефон адвоката Дмитрия Сотникова пришло малообъяснимое сообщение: "Я же предупреждал, что надо было сделать так, как я сказал". После этого о Федоре Костенко ничего не известно.

Еще одним не крымским татарином, которого авторы отчета относят к похищенным в Крыму в этот период, – гражданин Узбекистана Мурат Каримов. В 2010 году он убежал в Украину, спасаясь от преследований властей, которые обвиняли его в ваххабизме, и семь лет ждал решения на прошение о статусе беженца. В 2016 году, когда в его доме в Узбекистане прошли обыски, а десять членов семьи вынуждены были эмигрировать, он попытался пересечь админграницу с материковой частью Украины и пропал.

В сентябре 2014 года пропали одновременно сын и племянник известного в Крыму правозащитника Абдурешита Джеппарова – Ислям и Джевдет. На глазах у очевидцев возле Джеппаровых остановился микроавтобус, из которого выбежали неизвестные в черной униформе, схватили, затащили молодых людей в автомобиль, и уехали в сторону Феодосии в сопровождении нескольких легковых машин. Правозащитник, который для поиска организовал Крымскую контактную группу по правам человека, обратился в правоохранительные органы и к властям Крыма, встречался с Сергеем Аксеновым, однако поиски были безрезультатны. Сам Джеппаров называет похищение спланированной операцией спецслужб. По его словам, в отношении свидетеля возобновили старое дело, по которому направили отбывать наказание в Керчь. После этого свидетель общаться отказывается.

Абдурешит Джеппаров

"Все всё знают, а они заметают следы. Явно сработали российские спецслужбы, а следствие не делает ничего, чтобы найти их. Племянник побывал в Сирии, сын в момент похищения был вместе с ним. Есть версия, что проблема в племяннике, – рассказывал Джеппаров. – С другой стороны, офицеры ЦПЭ и СК говорили, что похищение связано с моими делами: был в Меджлисе, весной 2014 года в мечети формировали группы для ночных патрулей. Работает и та и другая версия. Хотели бы взять только племянника – взяли бы только его. Но и сына могли взять, как фактор сдерживания".

Работа Контактной группы, которая пыталась добиться от властей Крыма поиска похищенных, была фактически приостановлена, когда против одного из правозащитников – Эмира-Усейна Куку было выдвинуто обвинение в участии в "Хизб ут-Тахрир", организации, запрещенной в России. Джеппарову позвонили по поручению депутата Государственной думы России Руслана Бальбека, и настаивали, чтобы он заявил, что Куку не входит в Контактную группу. Джеппаров отказался, и Аксенов больше встречаться с правозащитниками не стал.

Самое громкое из последних похищений произошло в Бахчисарае, где неизвестные похитили Эрвина Ибрагимова, члена регионального Меджлиса, члена Исполкома Всемирного конгресса крымских татар.

Мать Эрвина Ибрагимова

До этого, по утверждению отца Ибрагимова, за сыном следили и, возможно, пытались похитить. Вечером 24 мая 2016 года его автомобиль заблокировали сотрудники ДПС, после чего достали из машины, засунули в микроавтобус и увезли. Камера наблюдения на магазине напротив зафиксировала всю сцену похищения. Следствие в Крыму фактически не ведется, хотя по всему полуострову были расклеены объявления о розыске Ибрагимова. Через некоторое время на отца вышли неизвестные, которые предложили вернуть сына за деньги, силовики координировали операцию, но сделка не состоялась. Отец Ибрагимова высказывал предположения, что это могла быть фальсификация российских спецслужб, чтобы отвести подозрения от самих себя. Родные Ибрагимова утверждают, что похищение Эрвина – спланированная операция.

Кроме очевидных случаев, когда похищались активисты среди крымских татар, в этот период пропадали и люди, которые не были ни публичными, ни активными. Симферопольский бизнесмен Арсен Алиев, торговавший цветами, был похищен в апреле 2016 года. На автостанции его затолкали в машину двое неизвестных и увезли по Евпаторийскому шоссе. Таксисты утверждали, что в машине находились люди в камуфляже. Мотивы похищения трудно предположить, информации об Алиеве с того времени никакой нет.

В декабре 2015 года одновременно пропали Руслан Ганиев и Арлен Терехов, которых связывало лишь то, что они были мусульманами, прихожанами одной мечети. Российское следствие высказало предположение, что Ганиев и Терехов уехали в Сирию, однако авторы доклада "КрымSOS" включили их в число похищенных. Свидетельств, что мужчины собирались покинуть Крым, нет.

Жителя Симферополя Мухтара Арисланова похитили в августе 2015 года. "В 11:20 связь с ним пропала. Свидетели рассказывают, что он шел с рынка "Залесское" в сторону дома с покупками. Видели, как он дошел до "Фуршета". Потом сказали, что его вели двое сотрудников в форме. С ними был еще один человек, "соблюдающий", который сел в белую "Приору" на пассажирское место и уехал. Его затолкали в микроавтобус. Видно было, что у него очень испуганный вид", – рассказал родственник Арисланова на правах анонимности. Следственные действия по поиску Арисланова сейчас приостановлены. "При разговорах в Следственном комитете говорили, что он то в Сирии, то в Турции. Такое ощущение, что они прикрывают что-то, пытаются уйти от расследования", – предполагают родные.

Кроме случаев, когда похищение было явным (есть свидетели, видео с камер наблюдения), целый ряд случаев пропаж людей в Крыму в отчете "КрымSOS" называется как "случаи насильственных исчезновений, в которых не зафиксированы факты, подтверждающие причастность государственные органов". Ни подтвердить, ни опровергнуть это невозможно.

3 октября 2014 года Эскендер Апселямов вышел из дома в Симферополе на работу в пекарню, которая находилась в 15 минутах ходьбы, и пропал. Никто не видел, чтобы его кто-то похитил, никто не видел его по дороге на работу. Информации о нем нет до сих пор.

Кроме того в отчет вошли случаи явно криминального, не политического характера. В октябре 2014 года во время футбольного матча пропал студент Билял Билялов, который через день был найден мертвым. Рядом с ним лежал раненый друг Артем Дайрабеков. Впоследствии молодой человек, оставшийся в живых, утверждал, что они отравились. В отчете "КрымSOS" приводится версия главы фонда "Крым" в Польше Резы Асанова о том, что причиной смерти стали колото-резаные раны. В августе 2015 года были найдены мертвыми пропавшие за неделю до этого Мемет Селимов и Осман Ибрагимов. На трупах ножевые ранения, но объяснить, что произошло, следствие не смогло. Подобные случаи приводятся в отчете, как не вошедшие в классификацию похищений и вряд ли имеют отношения к действиям российских силовиков на полуострове.

Наконец в отчете "КрымSOS" упоминается также задержание правозащитника Эмира-Усейна Куку, которое российские спецслужбы пытались провести 20 апреля 2015 года.

Эмир-Усейн Куку

Учитывая, что оперативники были в штатском, не представлялись и, фактически избивали Куку в процессе задержания, авторы доклада назвали их действия неудачной попыткой похищения. На дороге у поселка Самота неизвестные напали на Эмира-Усейна Куку, скрутили ему руки и стали бить. Местные жители потребовали показать документы и освободить правозащитника. В ответ оказавшиеся сотрудниками ФСБ оперативники посадили Куку в микроавтобус и увезли в Ялту, откуда вернулись к дому правозащитника для обыска.

"По сути, мы видим идеальную схему полуофициального похищения человека силовиками. Они, прикрываясь решением суда об осмотре жилища в ходе оперативно-розыскных мероприятий приходят в дом, но при этом забирают с собой хозяина. Без каких-либо на то оснований для задержания, доставления. А потом если человек вдруг пропал, то власти могут развести руками и сослаться на неизвестных лиц в форме сотрудников правоохранительных органов. Именно в случае с Куку у силовиков случилась промашка: он слишком рано вышел из дома, его пришлось догонять, крутить на дороге, где собралось слишком много очевидцев. А если бы это произошло в роще, то неизвестно, вернулся бы тогда Эмир-Усейн домой или пропал, как десятки его соотечественников", – предположил адвокат Куку Александр Попков.

Автор: Антон Наумлюк,  RFE/RL