Мир и тюрьма: часть 4. Розовые трусы от шерифа Арпайо

Поначалу все кажется обычным: решетки и колючая проволока, раздвижные двери, которые открываются только по команде охранника, отданной по радиосвязи… А потом – шок: сотня заключенных во дворе, который одновременно является и спальней, все в полосатых костюмах и в розовом нижнем белье (розовое все – носки, трусы, майки, полотенца). Это розовое нижнее белье – еще одно в ряду других «великих» изобретений шерифа Арпайо, которые принесли ему славу на все Соединенные штаты Америки.

Третья часть обзора (читайте также Часть 1, Часть 2, Часть 3)

 Швейцария: ученики за решеткой

В течение уже 25 лет благотворительная организация Auxilia Formation помогает осужденным швейцарских тюрем повышать знания. Более всего востребовано изучение английского и французского языков, но заключенные также учатся, как «жить на свободе».

«Открыть одну школу означает закрыть одну тюрьму». Эта фраза Виктора Гюго могла бы в некоторой степени служить девизом организации Auxilia Formation. Учителя-добровольцы, члены этой организации, работающие в тюрьмах, убеждены, что обучение в тюремной среде является фактором предупреждения рецидива и важным средством содействия возвращению заключенных в общество.

С этим мнением согласен и Поль Лоосли, директор региональной тюрьмы Тун (Берн), для которого обучение в тюрьме «является непосредственным вкладом в достижение одной из основных функций нашего уголовного права: предупреждение новых преступлений и ресоциализация заключенных».

Хелен Кремер, президент организации Auxilia, – опытный педагог, она 25 лет проработала в Японии. По ее мнению, «идея, что можно искоренить преступность, является плодом воображения».

Но, послушав рассказы о работе возглавляемой ею организации, которой в этом году исполняется 25 лет, сразу же возникает ощущение, что обучение в тюрьмах в целом может принести обществу только пользу.

Тюремное обучение является относительно новой идеей. В Швейцарии, в которой имеется 124 тюремных учреждения, в которых в 2010 году содержалось 6181 заключенных (94,2% – мужчины, 69,7% – иностранцы), потребности в обучении остаются высокими.

Это в большой степени относится к следственным тюрьмам, где работа организации особенно приветствуется.

В тюрьме Шан-Доллон (Женева) Auxilia организует заочные курсы (английский язык, математика), а три преподавателя-добровольца раз в неделю проводят индивидуальные занятия с 9 заключенными по изучению французского языка и математики.

Как говорит Жан-Пьер Метроз, один из преподавателей-добровольцев, ученики, как правило, всегда очень благодарны, а учиться для них – это один из способов «сохранить свое достоинство».

Но спрос на обучение далеко не удовлетворен. И несмотря на то, что в Шан-Доллоне на постоянной основе ежедневно работают два преподавателя, чья деятельность оплачивается государством, около 80 заключенных, которые хотели бы учиться, находятся в «листе ожидания».

Жан-Пьер Метроз, однако, удовлетворен тем фактом, что, несмотря на большие проблемы, существующие в Шан-Доллоне (540 заключенных на 270 мест; 90% – иностранцы), атмосфера здесь кажется относительно спокойной. А уважение со стороны заключенных (никакого «тыканья»!) – вообще безгранично.

Проще говоря, со своими тридцатью преподавателями-добровольцами Auxilia является лишь дополнительным игроком в этом секторе, и – парадоксально – если ситуация в швейцарских тюрьмах станет лучше, то организации нечего там будет делать.

Именно это подчеркивает Андре Кюн, профессор криминологии Лозаннского университета. Он считает, что «различные ассоциации вроде Auxilia выполняют огромную и незаменимую работу. Но в идеальной системе им нет места, потому что забота о заключенных (включая и образовательный аспект) должна осуществляться исключительно государством…».

Швейцарская Auxilia (аналогичные организации существуют во Франции, Бельгии и Испании) была основана в 1984 году французской преподавательницей Симоной Пейн, переехавшей затем в Швейцарию. Благодаря случайной встрече с директором тюрьмы Буа-Мерме (кантон Во) Симона Пейн через прессу обратилась к гражданам с просьбой найти добровольцев, готовых учить заключенных. Так и родилась организация Auxilia.

Обучать здесь – тяжелая задача, потому что заключенные зачастую почти неграмотны. А кроме того, они еще и сами о себе невысокого мнения. Поэтому преподаватель должен иметь не только безграничное терпение, но и быть большим гуманистом.

Только в 2008 году в 18 швейцарских тюрьмах Auxilia провела 216 занятий (из них 13 заочных). Три четверти из них – это языковые уроки (французский и английский языки).

С 1998 года Auxilia стала известна в Швейцарии и за границей своими инновационными занятиями, называемыми «подготовка к освобождению». Эти уроки были оценены весьма положительно. Они направлены на то, чтобы помочь заключенным, которые вскоре будут освобождены, представить себе конкретные ситуации, ожидающие их на воле.

Речь идет, например, о том, как и каким образом объяснить потенциальному работодателю те обстоятельства и причины, по которым человек оказался в тюрьме. Не скрывая при этом правду, но и не унижая самого себя.

Auxilia существует на частные пожертвования. В то же время многие кантоны участвуют в финансировании организуемых ею занятий.

Бельгия: борьба с побегами становится эффективной

Всего десяти заключенным удалось сбежать из бельгийских тюрем в 2010 году, тогда как в 2009 году бежало 34 человека.

Если не учитывать происходившие то в одной, то в другой тюрьме забастовки, 2010 год для пенитенциарной системы можно назвать относительно спокойным – по сравнению с предыдущими годами не было зафиксировано ни одного экстраординарного побега, подобных тем, которые произошли в 2009 году: один побег был совершен с помощью вертолета, а другой – с помощью веревочной лестницы.

Ничего подобного в 2010 году не было, пенитенциарная администрация зарегистрировала лишь 10 побегов, и только три из них были совершены непосредственно из тюрем. Остальные же побеги произошли во время этапирования заключенных в больницу, во дворец правосудия и т.д.

Таким образом, количество побегов сократилось более чем в три раза.

О таком снижении с гордостью заявил Лоран Семпо, официальный представитель дирекции пенитенциарной администрации. Это снижение он объяснил введением в действие плана по обеспечению безопасности, который был разработан и принят в 2009 году.

«Мы провели ряд необходимых мероприятий, направленных на предотвращение побегов. Особенно хотелось бы отметить, что были разработаны и доведены до сведения не только руководства тюрем, но и сотрудников, непосредственно работающих с заключенными, четкие и ясные инструкции, указывающие, что они должны быть особенно бдительными в том, что касается побегов. Все эти меры позволили предотвратить целую серию попыток совершить побег», – заявил Лоран Семпо.

Пилотный эксперимент, начатый в 2010 году и касающийся борьбы с повсеместным и незаконным использованием заключенными GSM (мобильных телефонов. – Сост.), также внесет свой вклад в снижение числа побегов. И этот эксперимент, как показывают результаты, уже приносит свои плоды.

Таким образом, все эти меры привели к тому, что заключенным стало гораздо тяжелее не только «навострить лыжи», но и соблюсти секретность при подготовке к побегу.

«Не исключено также, что часть планировавших сбежать заключенных отказались от своих попыток, видя, что другие потерпели в этом деле неудачу, а также из-за того, что подавляющее большинство сбежавших были пойманы и возвращены в тюрьмы», – добавил Лоран Семпо.

США: розовые трусы от шерифа Арпайо

«Хотите посетить мою тюрьму?»

По правде говоря – нет, такого желания сегодня мы не испытывали. Мы приехали в Аризону, чтобы подготовить репортаж об иммиграции, о печально знаменитом законе SB- 1070, который по-прежнему применяется и вызывает множество нареканий.

Но шериф Джо Арпайо настолько горд своей репутацией «самого крутого шерифа Америки», доставляющего своим подопечным заключенным кучу неприятностей, что мы быстро соглашаемся. В своем офисе, находящемся в центре города Феникса (столица штата Аризона. – Сост.), шериф повесил огромное деревянное панно, рекламирующее его тюрьму, состоящую из палаток. «Тяжелая работа, короткие волосы, питание на 35 центов в день (примерно 10 рублей. – Сост.), нижнее белье розового цвета… Никаких сигарет, никаких фильмов, никакого кофе, никаких журналов с симпатичными девчонками».

«Не хотите проводить свое время так, не совершайте преступлений», – написано на плакате. А чуть выше этого лозунга – объявление: «Есть свободные места», означающее, что в тюрьме шерифа Джо всегда найдется местечко для тех, кто нарушает законы.

На входе в Tent City – «палаточную тюрьму» шерифа Джо – нас встречает молодой охранник. Офицер Голдман, не пожелавший назвать свое имя, предупреждает: «То, что вы увидите, – уникально. Ни в одном другом штате не осмелились построить подобную тюрьму». Поначалу все кажется обычным: решетки и колючая проволока, раздвижные двери, которые открываются только по команде охранника, отданной по радиосвязи… А потом – шок: сотня заключенных во дворе, который одновременно является и спальней, все в полосатых костюмах и в розовом нижнем белье (розовое все – носки, трусы, майки, полотенца).

Это розовое нижнее белье – еще одно в ряду других «великих» изобретений шерифа Арпайо, которые принесли ему славу на все Соединенные штаты Америки.

«Как и все, что я делаю, этому есть официальные и неофициальные причины, – объясняет шериф. – Официальная причина – если нижнее белье белое, то заключенные любят надевать на себя два или три комплекта сразу и ходить так вплоть до своего освобождения. Ну а неофициальная причина – они ненавидят розовый цвет…»

Джо Арпайо и не скрывает, что ему нравится унижать или даже издеваться над своими заключенными.

«Я им не разрешаю смотреть телевизор, – рассказывает он, – а если и разрешаю, то только сводку погоды, чтобы они знали, как холодно будет завтра… Еще я разрешаю смотреть кулинарные передачи, чтобы они могли видеть все те замечательные блюда, которые им не дают в тюрьме».

«Мы тут постоянно голодные, – кривится один заключенный. – Кормят здесь только два раза в сутки. Утром нам дают по два куска хлеба, кусочек мяса или арахисовое масло и один апельсин. Вечером – что-то типа похлебки. С голоду не умрешь, но есть хочется постоянно».

Заключенных, говорящих на правильном английском, мало (большинство – мексиканцы, осужденные за малозначительные преступления – максимум к одному году лишения свободы). Они предпочитают не жаловаться на условия содержания, опасаясь присутствия сопровождающих нас охранников.

«Что здесь лучше, чем в обычной тюрьме – здесь не находишься сутки напролет в камере», – говорит еще один заключенный, уже побывавший в «классической» тюрьме.

В Tent City заключенные страдают от жары, которая здесь в летние месяцы просто изнуряющая (в мае жара доходит до 33 градусов по Цельсию), и от ночного и зимнего холода. Здесь они круглый год живут под открытым небом, их койки от непогоды защищены лишь натянутым брезентом. Но заключенные могут свободно перемещаться по двору или проводить время в помещении столовой, где есть кондиционер.

Ну а розовое белье?

«Ужасно, – признается один заключенный, – все его ненавидят».

«Это женское белье», – добавляет еще один.

А третий рассуждает: «В принципе мы в тюрьме, а здесь много всего, что нам не нравится».

Хотя шериф Арпайо хвалится тем, что заставляет заключенных страдать и что он является самым безжалостным стражем охраны общественного порядка, его переизбирают с 1992 года. И все же в Tent City есть и кое-что интересное. Если ты, например, отработал в тюрьме один день, то срок заключения у тебя уменьшается тоже на один день.

«У заключенных вообще-то есть выбор: или отбывать наказание здесь, или отправиться в обычную тюрьму, – объясняет офицер Голдман. – Многие как раз предпочитают отбывать здесь именно потому, что можно сократить срок».

Что касается еды, то, хотя вид у нее не очень аппетитный, зато большое внимание уделяется различным диетам. Подносы с едой снабжены цветными наклейками, которые означают, что здесь, например, блюдо приготовлено не из свиного мяса, а это блюдо – вегетарианское или прокрученное через мясорубку (для тех заключенных, у которых проблемы с зубами и которым трудно жевать). Есть специальные диабетические блюда, есть блюда без лактозы…

Что еще более интересно: эта тюрьма, которой так гордится шериф Арпайо, кажется, не имеет последователей. Со времен ее основания в 1993 году формула отбывания наказания «как в Tent City» не стала востребованной где-либо еще в США.

Пытки в египетских тюрьмах

В опубликованных свидетельских показаниях осужденные, содержавшиеся в тюрьмах, находящихся под контролем египетской армии, утверждают, что их заставляли раздеваться догола, избивали и подвергали воздействию электрическим током.

Эти заключенные были арестованы во время антиправительственного восстания, буквально накануне дня, предшествовавшего отставке египетского президента Хосни Мубарака, которая произошла 11 февраля.

После свержения Хосни Мубарака армия взяла контроль над страной и пообещала передать власть гражданскому правительству в ближайшие месяцы.

Базирующаяся в Лондоне правозащитная организация Международная амнистия обратилась к армии с просьбой немедленно положить конец пыткам и освободить участников протестных акций, все еще находящихся в заключении.

«Египетские военные власти публично заявили о том, что после многих лет репрессий они намерены создать условия для свободы и демократии, – заявил Малколм Смарт, региональный директор «Международной амнистии». – Теперь они обязаны превратить свои слова в действия».

Армия не комментирует утверждения о пытках и не сообщает, сколько протестовавших жителей все еще находится в заключении. Командование армии заявило, что оно рассмотрит просьбы об освобождении заключенных.

28 января египетская армия была призвана попытаться восстановить порядок, в то время как полиция исчезла с городских улиц из-за массовых манифестаций. Пытки со стороны полицейских и других представителей сил правопорядка в течение многих лет являлись распространенной практикой в Египте; обиды, связанные с такого рода злоупотреблениями, способствовали развитию восстания, которое началось 25 января.

Количество недовольных методами, к которым прибегает армия в деле управления страной в переходный период, увеличивается. Группы молодежи и защитников демократии заявили, что до сих пор почти ничего не сделано, чтобы ускорить реформы и чтобы включить гражданское население в процессы принятия решений.

Свидетельства заключенных манифестантов, подвергшихся грубому обращению со стороны военных, многочисленны. 29-летний мужчина рассказал, что 3 февраля он был заключен под стражу в одном из помещений Египетского музея, откуда можно было видеть площадь Тахрир – центр народного протеста.

«Меня называли предателем и иностранным агентом, меня заставили раздеться догола, обыскали все нижнее белье и приказали лечь на пол, лицом в пол», – рассказал этот человек представителю Международной амнистии. «Затем меня избили кнутом и наносили удары ногами по спине и по рукам. Затем меня избили ногами еще раз».

Этот человек, имя которого скрывается из соображений его безопасности, утверждает, что после избиения он был переправлен в другое место, где его подвергали пытке электротоком и угрожали изнасиловать. После этого он был доставлен в военную тюрьму, находящуюся на северо-востоке Каира. Там он был вновь подвергнут избиению. Неделю спустя, по словам мужчины, он был внезапно освобожден.

Ливия: четверо убитых, сотни сбежавших

Четверо заключенных, пытавшихся сбежать из тюрьмы Эль-Джедайда, находящейся недалеко от столицы Ливии Триполи, были убиты 18 февраля силами правопорядка. Об этом корреспонденту Франс-пресс сообщил источник в ливийской службе безопасности.

«Заключенные пытались сбежать из тюрьмы Эль-Джедайда, но попытка побега была пресечена охранниками, которые были вынуждены стрелять по заключенным, угрожавшим охранникам расправой», – рассказал анонимный источник, уточнив, что силы правопорядка усилили охрану и контролируют ситуацию в тюрьме.

В тот же день, утром, многочисленные заключенные подняли мятеж в тюрьме города Бенгази и совершили массовый побег. Бенгази является вторым по величине городом Ливии и контролируется противниками режима Муаммара Каддафи.

«В тюрьме Аль-Куифийя произошли массовые беспорядки, и большому числу заключенных удалось сбежать», – рассказал корреспонденту Франс Пресс Рамадан Брики, главный редактор газеты «Курина», издающейся в Бенгази.

Газета «Курина», близкая Сейфу Аль-Исламу, сыну ливийского лидера полковника Муаммара Каддафи, немного позже на своем интернет-сайте уточнила, что число сбежавших заключенных оценивается как «более чем одна тысяча человек».

Как стало известно от того же источника в ливийской службе безопасности, силам правопорядка через некоторое время удалось задержать около 150 сбежавших.

Канада: проблемы с наркотиками в тюрьме города Труа-Ривьер

Комиссия по профзаболеваниям отклонила требование профсоюза охранников исправительной системы об увеличении количества патрулей вокруг тюрьмы города Труа-Ривьер, которые занимаются предотвращением поступления в пенитенциарное учреждение наркотиков. Профсоюз, однако, настаивает на пересмотре этого решения.

В решении, объявленном в начале января 2011 года, комиссия сделала вывод, что поступление наркотиков в исправительное учреждение города Труа-Ривьер вовсе не обязательно может привести к агрессии и нанесении вреда здоровью и безопасности охранников.

Административный судья Мартен Расин также отметил в своем решении, что агрессивность и насилие в тюремной среде далеко не всегда проистекают из-за употребления наркотиков и что представленные доказательства того, что агрессивное поведение заключенных всегда связано с приемом наркотиков и влияет на здоровье и безопасность охранников, не находят подтверждения.

«Мы разочарованы, потому что мы считаем, что здоровье и безопасность сотрудников являются приоритетными в местах службы, подобных этому. Все, что мы хотим, – предупредить возможность агрессии в отношении охранников. Кстати, такие случаи уже были», – говорит Стефан Лемэр, президент профсоюза охранников исправительной системы.

Г-н Лемэр признает, что дирекция пенитенциарного учреждения уже отреагировала на эту ситуацию. Предусмотрено, что будут внесены определенные улучшения в работу с тем, чтобы снизить возможность проникновения в учреждение наркотических препаратов.

В частности, предусмотрено установить в непосредственной близости от забора заградительные сетки, подобные тем, что используются около полей для игры в гольф, которые будут препятствовать перебросу наркотиков через забор.

Дирекция учреждения также намерена выкупить лесистый участок земли, располагающийся в непосредственной близости от учреждения, и вырубить на нем деревья, чтобы улучшить обзор. Руководитель профсоюза, считая эти меры весьма похвальными, тем не менее сомневается в их эффективности.

«Все это, конечно, улучшает ситуацию. Вопрос лишь в том – в какой степени. Заградительные сетки – это новинка. Такого еще не было. Прямо сейчас нельзя сказать, насколько это будет эффективно. Но мы полагали раньше и полагаем сейчас, что дополнительный патруль, без сомнения, даст положительный эффект», – абсолютно уверен г-н Лемэр.

Основываясь на рекомендациях адвокатов, г-н Лемэр считает, что профсоюз обязательно будет обжаловать принятое комиссией решение.

«Закон должен носить социальный характер и быть направленным на предотвращение насилия в отношении охранников. А в принятом решении нам как бы говорят, что охранник непременно должен попасть в больницу. Мне кажется, что лучше предупредить правонарушение, чем потом лечить человека», – заключает г-н Лемэр.

Рекордное число заключенных в бельгийских тюрьмах

В последний уик-энд численность заключенных, находящихся в бельгийских тюрьмах, превысила 11 000 человек. Как сообщил Лоран Семпо, официальный представитель генеральной дирекции пенитенциарной администрации, это означает новый рекорд. «Впервые в истории мы достигли такой численности», – заявил он в интервью газете De Morgen. Всего же бельгийские тюрьмы располагают 9179 местами.

18 февраля в бельгийских тюрьмах содержалось 10 974 человека, и за последующие два выходных дня к ним добавилось еще 70 заключенных. В настоящее время особое напряжение с размещением ощущается в следственных изоляторах. Например, следственная тюрьма города Форест располагает лишь 400 местами, тогда как здесь находятся под стражей 679 заключенных.

Г-н Семпо утверждает, что дважды в течение года случаются периоды, когда численность заключенных резко возрастает. Следующий такой пик, как предполагается, произойдет в сентябре.

Подавший прошение об отставке министр юстиции Стефан Деклерк уделяет большое внимание планам правительства по строительству новых тюрем и утверждает, что, не смотря на текущие трудности, эти планы претворяются в жизнь.

«На данный момент ситуация очень тяжелая, и возможны различные инциденты, – предупреждает сенатор Мартина Тельман. – Еще более осложняет ситуацию то, что вся тюремная инфраструктура относится к XIX веку».

Франция: у сотрудницы тюрьмы нервы постоянно напряжены

Равенство, смешанный состав… Последние преграды в ряде профессий рухнули для представительниц «слабого пола». Кто же они эти дамы, выполняющие работу, которая в принципе как бы зарезервирована за мужчинами?

За стенами следственного изолятора города Блуа (Франция) сорок сотрудников, двенадцать из которых женщины, обеспечивают функционирование этого пенитенциарного учреждения.

Софи, мать семейства, мужественно носит форму надзирательницы.

«Я окончила университет, вырастила детей и только потом подала заявление о приеме на работу. Я сдала несколько конкурсных экзаменов и выбрала работу в пенитенциарной администрации».

Назначенная на должность в 2005 году, Софи начала свою карьеру в учреждении, предназначенном для «долгосрочников». Немного позже ее перевели в Блуа.

Ее работа проходит в непосредственной близости от заключенных. Она открывает и закрывает камеры тюрьмы, в которой содержатся исключительно мужчины.

С утра ее первая задача – проверить численность заключенных и их физическое состояние. Весь рабочий день посвящен обслуживанию заключенных: раздать пищу, сопровождать на свидания, на встречи с адвокатами, на спортивные мероприятия.

«Заключенные мужчины иногда стараются нас обмануть. Мы к этому готовы. Для женщины главное – вовремя показать, что она готова применить властные полномочия. Нужно уметь заставить себя слушать. А наша женская чувствительность не должна при этом проявляться».

В помещениях, где содержатся заключенные, надзирательница никогда не ходит одна; конфликтные ситуации возникают постоянно.

«Конфликт может возникнуть из ничего. Мы должны быть готовы ко всему и уметь управлять ситуацией».

В этой «игре» нервы подвергаются постоянному испытанию. Психологически надзирательница всегда мобилизованна, чтобы противостоять вербальной агрессии, различным провокациям, угрозам или неприличным жестам. Тем более что подавляющее большинство заключенных не любит и не считает для себя возможным подчиняться женщине.

Софи не чуждо человеческое сострадание, и она надеется, что ей удастся привить заключенным человеческие ценности.

«Я прекрасно понимаю, что моя работа постоянно связана со стрессом и различными рискованными ситуациями, но мне нравится моя профессия. В глубине души я всем им хочу помочь. И я радуюсь, когда встречаю на улице бывшего заключенного, которому удалось реинтегрироваться в общество».

Ежедневно Софи с твердостью, но и с достоинством, несет бремя этой профессии, в которой постоянное напряжение является верным спутником.

Канада: министр отвергает результаты исследования преступности

Федеральный министр общественной безопасности Канады Вик Тоюз недооценивает важность нового аналитического отчета, критикующего политику, проводимую правительством и касающуюся увеличения числа тюрем. Согласно выводам этого исследования, правительство вовсе не собирается снижать уровень преступности.

Адвокат-криминалист из Торонто Эдвард Гринспен и криминолог из Университета города Торонто Энтони Доб 22 февраля опубликовали отчет, озаглавленный «Сделайте расчеты: уровень преступности снижается».

Это исследование основывается на данных Федерального агентства статистики Канады, из которых следует, что число преступлений насильственного характера снижается начиная с 2000 года. Прошлым летом Федеральное агентство указало, что количество убийств, нападений при отягчающих обстоятельствах, агрессий сексуального характера и краж начиная с 2009 года постоянно уменьшается.

Правительство Стивена Харпера рассчитывает израсходовать миллиарды долларов, проводя более жесткую политику в том, что касается лишения свободы. Этот вопрос может стать очень важным на следующих выборах. Меры, предлагаемые правительством, предусматривают огромные расходы для провинций, которые уже борются с переполненностью тюрем.

По словам г-на Тоюза, уровень преступности не имеет ничего общего с конкретным опасным преступником, который будет разгуливать по улицам. Министр добавил, что правительство сосредоточит свои усилия на том, чтобы засадить за решетку тех лиц, которые представляют опасность для общества.

Г-н Тоюз также заявил, что снижается вовсе не уровень преступности, а скорее количество заявлений.

Консерваторы обращают внимание на увеличение отдельных видов преступлений насильственного характера – покушений на убийство, вымогательств, преступлений¸ совершенных с помощью огнестрельного оружия, налетов.

Замечания министра являются откликом на спорное критическое исследование, опубликованное в этом месяце, о том, как Федеральное агентство статистики Канады компилирует свои данные. Этот отчет, заказанный Институтом Макдональда-Лорье и выполненный Скоттом Ньюарком, ранее работавшим советником в правительстве Харпера, был резко раскритикован криминологами, посчитавшими, что в угоду политике в нем были сильно искажены данные юридической статистики.

«Навязывание более суровых наказаний и увеличение количества заключенных в тюрьмах не поможет снижению преступности», – заявил 22 февраля криминолог Доб.

Тюрьма вчера и сегодня (рассказ французского заключенного)

40-летний Пьер на себе испытал, каково оно – отбывать наказание в совершенно новой тюрьме в городе Нанси. Такую же собираются построить в городе Люттербахе.

После того как какое-то время Пьер отбывал свое наказание в небольшой и ветхой тюрьме в городе Кольмар, он был переведен в суперсовременный пенитенциарный центр, расположенный в городе Нанси-Максевиль, сданный в эксплуатацию в июне 2009 года и характеризующийся как идеальная тюрьма нового поколения. Проект тюрьмы в Люттербахе, подвергаемый критике со стороны различных организаций, занимающихся ресоциализацией, такой же, как в Нанси-Максевиль, и рассчитан на 700 заключенных.

«Когда меня этапировали из Кольмара в Нанси, я потерял все, – рассказывает Пьер. – У меня хроническая болезнь, и я перестал получать правильное лечение. Регулярные свидания из-за отдаленности тюрьмы прекратились… И хотя условия содержания в новой тюрьме соответствуют нормам в материальном плане (индивидуальные камеры размером 9 кв. м, с туалетом и душем), жизнь здесь более тяжелая, чем в небольших тюрьмах, типа той, что в Кольмаре.

Тем не менее Пьер рассматривает себя как лицо привилегированное, потому что он имел возможность каждое утро ходить на работу в мастерскую. Эта работа давала ему возможность получать немного денег, на которые он мог «подкормиться». Во второй половине дня он учился в классе.

Ежедневная жизнь в отделениях для заключенных полна стрессов.

«Все похоже на подземную автостоянку – этот узкий коридор, освещенный неоновыми лампами. В каждый коридор выходят двери из пятидесяти камер. Это очень тяжко. Днем заключенные там перемещаются свободно. Охранник всего один на 60 человек, но видеокамеры кругом. Нет никакой возможности остаться наедине с самим собой – постоянный шум и напряжение».

Здесь отсутствуют человеческие отношения, и тюрьму Пьер характеризует словом «завод».

«Это настоящие джунгли, днем и ночью. Чтобы справиться, я старался, если это возможно, вообще не выходить из камеры. Я принимал транквилизаторы, а вечером, чтобы заснуть, снотворное».

У охранников мало полномочий, и они с трудом могут исполнить просьбы заключенных. Они и между собой мало общаются – все заменяют камеры видеонаблюдения, расположенные на всех этажах.

«Меня этапировали в Нанси под предлогом того, что здесь, в городской больнице, имеется отделение, в которое при необходимости на лечение принимают заключенных. Но на самом деле в новой тюрьме я получал гораздо худший медицинский уход, так как все было очень сложно в административном плане».

В тюрьме Нанси очень сложно предпринять что бы то ни было.

«Чтобы попасть на прием к врачу, надо отправить заявление. Когда у меня случилось недомогание, я должен был обратиться к старшему надзирателю, описать, в чем заключается недомогание, и только потом меня принял врач… Здесь только два процедурных кабинета на 600 заключенных и врачи могут лечить только тех, кто нуждается в неотложной помощи и у кого сильные проблемы с наркоманией… Я был вынужден выправить себе сертификат, разрешающий в чрезвычайных ситуациях связаться с кабинетом моего врача-специалиста по телефону».

Еще одна проблема: трудности с доступом на спортивную площадку и в спортивный зал по причине отсутствия свободных «окон» во времени; эти спортивные объекты предназначены для всех категорий заключенных (подследственных, осужденных, женщин, несовершеннолетних), которые не должны пересекаться между собой. Время ожидания встречи с консультантом по ресоциализации и пробации также сильно затянуто.

Наконец, эта «тюрьма-завод» доставляет массу неудобств родственникам, прибывающим на свидания с заключенными.

Единственный положительный момент: Пьер смог провести довольно много времени со своей матерью в жилом блоке (маленькая квартира, предназначенная для свиданий с семьями). Таких жилых блоков в старых тюрьмах нет.

Но современные здания и имеющийся комфорт в камерах совершенно не компенсируют того, что заключенные имеют в менее ультрамодерновых учреждениях: возможность иметь отношения с людьми.

«Да, все это, – считает бывший заключенный тюрьмы Нанси, – отражает модернизацию, но вовсе не гуманизацию… Ресоциализация может происходить, только если имеются контакты с другими лицами. В Нанси создана такая тюрьма, чтобы сэкономить на персонале, надзиратели заменяются на целую систему знаковых и звуковых сигналов, установленных у каждой двери. Ощущение как будто бы тебя посадили в клетку… Многие чувствуют себя сломанными такой структурой. Им будет еще труднее реинтегрироваться в общество».

Составил и перевел с французского Юрий Александров, Альманах «Неволя»

Tweet