Не такие, как все: большая трагедия маленькой семьи

Мы привыкли воспринимать убийц как деградировавших существ, лишенных человеческого облика. Но зачастую на это злодеяние идут вполне нормальные люди, доведенные до отчаяния. Эта история, которая случилась шесть лет назад в Симферополе, в одном из домов в районе Московского кольца, заставляет понять, что подобное может случиться с каждым из нас. Не такие, как все

Жительница Симферополя Наталья Золотова (фамилия изменена) была неординарной личностью. Она не умела жить, как все, ей всегда хотелось перекроить, переделать этот мир и людей, в нем обитавших, сотворить что-то немыслимое, новое. Но, как и большинству женщин, создать ей удалось лишь одно — ребенка. Она вышла замуж за вполне земного мужчину, который плохо понимал ее порывы, но всегда поддерживал, одобрял и безумно любил ее. У таких разных людей, дополняющих друг друга, всегда получается что-то хорошее. Олег родился действительно замечательным ребенком, развитым не по годам, смышленым и интересным. Потом родилась Варя — не менее смышленая и не менее интересная.

Наталья приложила максимум усилий для того, чтобы ее дети были лучшими. Они посещали всевозможные кружки, секции, ходили на дополнительные занятия. Изучали языки, много читали и во всем всегда были первыми. Наташин муж — Виктор — относился ко всему спокойно, потому как мало разбирался во всех тонкостях воспитания. Он знал одно: нужно зарабатывать деньги и обеспечивать семью всем необходимым. Друзья часто упрекали Наталью в том, что она лишает своих детей-вундеркиндов самого важного — обыкновенных прелестей беззаботного детства. Они не общались со своими менее умными и развитыми сверстниками, не гуляли во дворе, не лентяйничали у телевизора. Их жизнь протекала по строгому расписанию, и график учебы был жестким. Все упреки друзей и соседей Наталья игнорировала.

Горе от ума

Первым «взорвался» Олег. 18-летним парнем было прочитано столько книг, в голове теснилось столько информации, что его мозг не выдерживал напряжения. Он то впадал в молчаливое оцепенение и ни с кем не разговаривал неделями, то вдруг спрашивал: «Как вы живете? Посмотрите вокруг: одни голодают, другие умирают от СПИДа. В этом мире все несправедливо…» Обычного человека все эти «мирские проблемы» мало волнуют. Каждый думает только о себе, о близких людях, и этого вполне достаточно, чтобы жить. Но Олег, воспитанный на глубокой философской литературе, не смог адаптироваться и перестроиться — он ушел в монастырь. Для Натальи это было настоящим шоком. Она умоляла сына не делать этого, пыталась поговорить, но все было бесполезно. Однако в святой обители ее сын тоже не нашел утешения. Его вера в Бога была поверхностной, а монастырский уклад казался смешным и нелепым. Варвара понимала брата, но тогда ей было всего 15 лет, и помочь, дать дельный совет она еще не умела.

Наталья решила эту проблему по-своему — положила сына в психбольницу. Олега лечили несколько месяцев, доктора ставили сначала один диагноз, потом другой. В итоге, измученного и худого, его выписали домой. Наталья не отходила от сына ни на минуту. Тогда он совсем замкнулся в себе. Много читал, начал рисовать непонятные картины. Людей изображал маленькими, а дома огромными. Он как бы смотрел на все сверху вниз.

В тот день Варя рассматривала картины брата и вдруг все поняла. Она знала, как ему помочь. Девочка выбежала из дому во двор, где, сидя на скамейке, читал Олег, но его там не было. Она начала искать брата глазами и вдруг услышала его голос: «Варя, смотри!» Девочка подняла голову и увидела, как с крыши дома Олег полетел вниз.

Спасались как могли

Прошло пять лет после смерти Олега Золотова. Соседи уже позабыли историю самоубийства сумасшедшего парня из 39-й квартиры. Но в семье Золотовых по-прежнему царил траур. Тема смерти Олега была закрытой. Об этом не говорили вслух, каждый оставался наедине со своими мыслями. Отец сначала сильно запил, но, когда ему пригрозили увольнением, взял себя в руки и продолжил тянуть семейную лямку. Наталья сначала постоянно молчала, а потом начала ходить в церковь. Там ей было хорошо и спокойно. Вера, которую она всегда считала уделом примитивных людей, стала теперь единственным ее спасением.

Варя же спасалась по-своему. Она постоянно думала о том, что не успела сказать брату те важные слова, которые заставили бы его жить дальше. Она хотела подсказать ему единственный, простой и самый необходимый выход из его ситуации: если жизнь кажется несправедливой, нужно попытаться самому изменить ее, что-то сделать. Варя не знала, что именно, но можно было начать с малого: накормить голодного, а больному купить лекарства, не пройти мимо просящего милостыню. Ведь есть же люди, которые открывают приюты, дома престарелых, хосписы… И совершенно безвозмездно, просто потому, что они не могут поступить по-другому, не могут жить без этого. Но Варвара не успела сказать это своему брату. Ей казалось, что, случись иначе, Олег бы не погиб, не совершил бы этот ужасный поступок.

В смерти брата она начала винить себя. Благо Наталья вовремя обратила внимание на дочь. Она поняла, что гибели второго ребенка просто не переживет.

Психбольница в случае с Олегом была ошибкой, нужно было действовать мягче. Поэтому Золотова обратилась к психотерапевту. Объяснила причину Вариной депрессии и рассказала о ее последствиях: не ест, не спит, плачет. Заботливый доктор для начала прописал лекарства: антидепрессанты и снотворное. Но этого вполне хватило.

Полеты во сне и наяву

Антидепрессанты с коньяком так притупили боль, что Варя почувствовала себя даже счастливой. Но это продолжалось считанные часы, потом опять было невыносимо плохо. И тогда Варя Золотова начала искать другие способы забвения. Самым последним оказался опий. «Ханка» и «чеки» продавались в старом городе. Сначала Варя доставала дозу через посредников, но это стоило дороже, поэтому вскоре она стала сама наведываться в места продажи наркотиков.

А дальше все пошло по знакомому всем сценарию. Истории о наркотически зависимых людях похожи одна на другую: пропадающие деньги и вещи, ломки, нервы, истерики и безысходность в глазах родителей. Варвару пытались лечить насильно, ее выводили из состояния абстиненции, она неделями под присмотром врачей жила без наркотиков. Но когда возвращалась домой, все повторялось.

Наталья Золотова консультировалась с крымскими и киевскими специалистами, все ей в один голос отвечали, что Вари больше нет, есть наркоманка, которую не нужно уговаривать, а нужно действовать. Наталья так и поступала: лечила дочь насильно, возила ее к бабкам-травницам, водила в церковь, но ничто не помогало. Между тем Варвара вводила себе в вену новую дозу и, глядя на картины брата, совершала фантастические полеты над городом.

Ее пугала высота…

Через два года Варвару с трудом узнавали соседи во дворе. Это было опущенное, исхудавшее существо. Ее лицо покрывала сыпь — нечистые наркотики давали о себе знать, на исколотых руках практически не было вен, взгляд стал суетливым и постоянно ищущим, где что плохо лежит. Она уже и сама забыла причину, по которой начала колоться. Образ брата стерся из памяти, боль притупилась до такой степени, что, казалось, уже ничто не сможет ее тронуть и ранить. Квартира Золотовых была полупустой, из-за долгов распродали практически всю мебель и вещи. Отец продолжал работать, мать ходила в церковь, а дочь — кололась.

В тот вечер Варя опять пришла домой под кайфом, ее немного «попускало», и девушка знала, что уже через час начнутся жуткие ломки. А денег не было. Все надоело, казалось, что выхода нет. Мать встретила ее в прихожей презрительным упреком: «Посмотри на себя! Я упеку тебя в психушку!» Эти слова будто что-то подняли с самого дна души девушки и выплеснули наружу: «Точно так же, как ты сделала с Олегом?» Впервые за многие годы имя брата было произнесено вслух. У мамы задрожали губы, и она сказала то, в чем винила себя уже много лет: «Ты что же, меня обвиняешь в его смерти?» «Да, ты виновата, ты», — закричала Варя, у нее началась истерика. Из кухни выбежал встревоженный отец, он опустился на колени и тихо заплакал от бессилия. «Может, и ты собираешься спрыгнуть с крыши из-за того, что у тебя плохая мать?» — не унималась Золотова. Ее дочь, заводясь, кричала: «Собираюсь и скоро это сделаю!» Тогда в каком-то безумном порыве Наталья бросилась на кухню, схватила нож и, ворвавшись в прихожую, закричала: «Я сама тебя убью, чтоб не мучилась!» В ту же минуту она занесла нож над Варей, но он… вонзился в грудь отца, который встал на защиту дочери.

Золотов умер по дороге в больницу. Наталью в тот же вечер арестовали. Суд дал ей 8 лет за убийство в состоянии аффекта.

А Варя не смогла спрыгнуть с крыши. Ее пугали высота и люди, которые действительно казались крошечными. Соседи нашли наркоманку только спустя неделю после суда над Натальей Золотовой. Варя выбрала чисто женский способ самоубийства — повесилась.

Заговоренный дом

Прошло шесть лет, и в доме, в котором повесилась Варя и с крыши которого спрыгнул Олег, произошла еще одна трагедия. Месяц назад девушка покончила жизнь самоубийством, спрыгнув с балкона. В тот день она сильно поругалась со своим парнем, который, как оказалось, давно изменял ей и собирался бросить. Он собрал свои вещи и ушел навсегда из ее жизни. После этого девушка успокоилась, вышла во двор, посидела на скамейке с бабушками, поговорила о погоде, а потом поднялась к себе в квартиру и на их же глазах спрыгнула с балкона. Жильцы дома теперь не могут спать спокойно, они вспоминают трагедии, случившиеся здесь, и вполне серьезно считают свой дом «заговоренным» и «проклятым».

ЮЛИЯ ИСРАФИЛОВА, Первая Крымская