КОГО НЕ РАЗГЛЯДЕЛ ВЯЧЕСЛАВ ЧЕРНОВОЛ

Нефть и газ всегда пахли кровью. Ибо кровь проливалась всегда там, где делились рынки нефти и газа. Возможно, по случайному стечению обстоятельств, смерть Вячеслава Максимовича Черновола, бессменного лидера РУХа, во временных рамках просто совпала с очередным грандиозным переделом нефтегазового рынка Украины. Но факт, что политик такого масштаба не мог не влиять на процессы в нефтегазовой отрасли, определявшей и определяющей векторы украинской политики. Соответственно, его влияние наталкивалось на противодействие. Раскол РУХа был так же отголоском нефтегазовой войны 1998-1999-х годов. Активным участником этих событий был и “герой” наших публикаций Олег Иванович Ищенко, украинский бизнесмен с сомнительной репутацией. Бывший член РУХа…Патриотизм по нужде

…На момент перехода в РУХ руководитель и фактический владелец группы компаний “ОЛ” Олег Ищенко уже имел репутацию человека, чье появление в том или ином сегменте отечественного бизнеса обещает проблемы и, в конечном итоге, крах. Попытка разорения “Укринбанка”, успешное для самого Ищенко, но гибельное для банка разорение “Відродження”, “кидок” Дрогобычского НПЗ, участие в “разборках” с активным привлечением бандитов, гибель коллеги от пуль киллеров, депутатство с двойным гражданством и разорванные связи с былыми партнерами по банковскому и газовому бизнесу – вот только часть “послужного списка” этого политика и бизнесмена , о котором подробно рассказала «УК».

Как мог довериться такому человеку, приблизить его к себе Вячеслав Черновол, лидер РУХа, искушенный политик и умудренный жизненным опытом муж – пожалуй, является загадкой лишь для непосвященных. Люди, близко общавшиеся с О.Ищенко, в беседах с автором подчеркивали врожденное умение Олега Ивановича расположить к себе нужного человека, обаять его масштабностью якобы открывающихся перспектив в будущей совместной деятельности. Людей же, хорошо знавших В.Черновола, всегда удивляла его удивительная для столь взрослого человека доверительность в отношении с окружающими, нежелание видеть в человеке плохое. Но – до момента предательства декларируемым РУХом и самим Вячеславом Максимовичем идеалам; причем предательства доказанного. Здесь принципиальность Черновола была беспощадной – до полного разрыва всяческих отношений с таким лицом. Принимая во внимания эти черты характеров двух названных политиков, их недолгий союз выглядит вполне объяснимым. Вопрос только в том, какие дивиденды желал приобрести от этого союза “по расчету” Олег Ищенко. И на что рассчитывал Вячеслав Черновол, “укрепляя” партию одиозным, но небедным бизнесменом.

Стоит отметить, что на момент перехода под знамена РУХа О.Ищенко умудрился впасть в немилость не только российскому “Газпрому”, но и российским “королям” нефтяного бизнеса, которым Олег Иванович активно “баловался” – вплоть до бандитских “разборок” – еще с 1991 года.

По сути, весь украинский нефтяной (как и газовый) бизнес первой половины 90-х строился на закупке нефти в России, транспортировке ее сюда, переработке в качестве давальческого сырья на отечественных НПЗ, последующей мелко- и среднеоптовой реализации. Торговля топливом сомнительного качества с бензовозов ушла в прошлое. А закупка бензиновых “вертушек” (железнодорожных составов с топливом) в России и Прибалтике быстро стала уделом избранных – контрабандистов, “крышуемых” считанными лицами из высших эшелонов исполнительной власти.

В условиях «феодального» хозяйствования крупные нефтетрейдеры переключились на поставки из России сырой нефти. Здесь, возможно, и пригодился дар убеждения потенциальных партнеров, обладанием которого славился Олег Ищенко. Этот дар, поистине бульдожья хватка, демонстрируемое желание работать на дальнюю перспективу позволили ему обзавестись влиятельными партнерами в лице руководителей флагманов российской “нефтянки”. На бизнес-карте Украины появилась “РУНО”.

“Руно” не стало золотым

Годовая емкость отечественного рынка нефтепродуктов – 30 миллионов тонн или $ 6,5 миллиарда. До 1995 года рынок нефтепродуктов в стране формировался стихийно, но цены на топливо регулировались правительством. В 1995-м году Кабмин отказался от регулирования цен на продукты переработки нефти. Этого момента и ждали крупные нефтетрейдеры.

Транснациональная компания “Русско-украинское нефтяное общество” (“РУНО”) с момента ее создания считалась примером плодотворного сотрудничества российских нефтедобытчиков и украинских переработчиков. А также “буревестником” экспансии российских нефтяных гигантов в Украину. Только в 1997 году компания поставила в страну 3 миллиона тонн нефти (10 % всей потребленной в стране).

У истоков ТНК стояли правительства Украины и Российской Федерации, в ноябре 1994 года достигшие договоренности об организации этой структуры, долженствующей нормализовать бесперебойные поставки нефти в нашу страну. В то время коммерческий банк ОЛБАНК возглавлял депутат Верховной Рады О.Ищенко, (он же президент “ОЛ”-группы, позже трансформировавшейся в “Укрэксимнефтепрдукт”). Эти коммерческие структуры и пролоббировали создание “РУНО” с украинской стороны. Задумывалась ТНК как две “зеркальные” компании. Одна – с юридической регистрацией в России, другая – в Украине. Российская “часть” “РУНО” стала корпорацией с 60% российского же капитала и 40% украинского участия. В Украине была создана структура, в которой 60% акций принадлежало украинским учредителям, а 40% – российским. Задача россиян – добыча нефти и перевалка ее из России и Казахстана. Задача украинской стороны – переработка, реализация нефтепродуктов как в Украине, так и за рубежом, в том числе в южных районах России.

Гладко было на бумаге…Украинская сторона, преследуя исключительно сиюминутную выгоду, нарушала одну договоренность с россиянами за другой. И в первую очередь – в вопросе своевременной оплаты за поставленную нефть. “Зеркального перетока” капиталов из одной структуры в другую в виде поставок нефти, а затем возврата нефтепродуктов тоже не вышло. Получилось, что компании работали, как различные самостоятельные структуры, при этом исключительно на договорных взаимоотношениях купли-продажи. Кроме того, через три месяца сотрудничества уже появились задержки в платежах. В конце концов, российская ТНК “РУНО” начала самостоятельно создавать операторов по поставкам нефти в Украине, зарегистрировав здесь свое дочернее предприятие – ЦДУ “РУНО” ( “Газ и нефть”, Александр Сомов, 01.05.1998г.).

Украинскую “ветвь” “РУНО” возглавлял Олег Иванович Ищенко и россиянам сог временем явно перестал нравиться стиль такого сотрудничества, и, по сведениям «УК», именно они настоятельно порекомендовали Олегу Ивановичу сменить название украинской структуры, чтобы “не опошлять” хорошее начинание. Украинское “РУНО” переименовывается в фирму с характерным названием – “УРНО” (“Украинско-российское нефтяное общество”). Сегодня же это неблагозвучное название носит склад “Укрэксимнефтепродукта”, “осколка” украинского “РУНО”, президентом которого г-н Ищенко являлся. Из состава участников украинского “РУНО” быстро вышли российские резиденты-нефтедобытчики “ЮКОС”, “Югнефтесервис” и “Сургутнефтегаз”. Зато увеличилась доля структур, контролируемых Ищенко: 80% акций компании принадлежит СНПО им.Фрунзе, АКБ “ОЛБанк” (в стадии банкротства) и СП “Украгронефтепродукт”. Бурные нефтяные потоки ушли из-под контроля Олега Ивановича, остались – ручейки…

И в декабре 1995-го О. Ищенко подался в народные депутаты.

Попытка реванша

Нужно сказать, что львиная доля поступавшей в Украину по линии “РУНО” нефти перерабатывалась Лисичанским (Луганская область) НПЗ. Которым россияне, испытывающие недостаток перерабатывающих мощностей, давно хотели владеть. Близость объекта к южным регионам России, нуждавшихся в недорогом топливе, делало “ЛиНОС” очень привлекательным. Знал и понимал это наш “герой”, утративший к середине 90-х, вместе с репутацией надежного партнера, и значительную часть былых барышей.. Неудивительно, что судьба готовящегося к приватизации “ЛиНОСа” не оставила его равнодушным. О чем Олег Иванович, совмещая депутатство и руководство “Укрэксимнефтепродуктом”, постоянно “сигнализировал”. И даже декларировал свое желание поучаствовать в конкурсе инвестиционных проектов по “ЛиНОСу”.

Что из себя на тот момент представлял гигант нефтепереработки? Лисичанский НПЗ среди украинских заводов такого профиля – наиболее современное предприятие, мощности которого способны за год перерабатывать до 24 млн. тонн нефти. Но с развалом Союза – в связи с проблемой финансирования закупок нефти – объемы нефтепереработки на Лисичанском НПЗ рухнули. Пришлось даже вывести из эксплуатации одну установку – мощности попросту были не востребованы. Приведенная таблица как нельзя лучше дает возможность представить ситуацию на НПЗ накануне приватизации:

Переработка нефти Лисичанским НПЗ в 1990-1996 годах:

1990 – 21.8 млн. тонн

1991 – 19.6 млн. тонн

1992 – 10.6 млн. тонн

1993 – 6.4 млн. тонн

1994 – 4.8 млн. тонн

1995 – 2.2 млн. тонн

1996 – 2.6 млн. тонн

К тому же, на “ЛиНОСе” с 1992 года “висел” кредит в 90 миллионов ЭКЮ, взятый у зарубежного банка для строительства на заводе мощностей по производству полипропилена. Линия работала, а вот кредит было отдавать нечем. НПЗ грозило банкротство.

В таких условиях группа народных депутатов Верховной Рады, неформальным лидером которой стал Ищенко, приступила к лоббированию приватизации “ЛиНОСа”. После обсуждения массы вариантов был принят в первом чтении законопроект, предусматривающий проведение эксперимента по управлению госпакетом акций АО “ЛиНОСа”. Обязательным условием будущего конкурса являлось погашение долгов завода, обеспечение стабильных поставок нефти для максимальной загрузки перерабатывающих мощностей. Подразумевалось, что претендовать на роль управляющей компании смогут исключительно резиденты Украины, а не всякие там пришлые “варяги”. Таким “резидентом” г-н Ищенко явно видел себя, всячески упирая на якобы огромный опыт взаимодействия НПЗ с “Укрэксимнефтепродуктом”, старательно опуская детали. Его поведение было явной фрондой в отношении российских компаний – недавних партнеров Ищенко по тому же “ЛиНОСу”. Ищенко прекрасно знал, что именно российская ТНК “РУНО”, согласно постановлению российского правительства, уполномочивалась выступить координатором работ по участию в приватизации “ЛиНОСа” – еще со времен партнерских взаимоотношений российской и украинской “ветвей” “РУНО”. И руководство российской ТНК уже на протяжении нескольких лет вело переговоры по этому поводу с правительством Украины, обсуждая условия приватизации гиганта и формы погашения долгов. Ищенко упрямо “валил” “пророссийскую” модель приватизации “ЛиНОСа”, не утруждая себя ответами на вопросы вроде “а откуда взять нефть на переработку?” и т.д. О.Ищенко, член постоянной комиссии ВР по вопросам бюджета, член временной специальной комиссии ВР по вопросам формирования национального рынка энергоносителей, стал записным патриотом…Ведь если бы попытка приватизации “ЛиНОСа” “под себя” удалась, он смог бы диктовать свою волю былым партнерам из России. Но не удалось. Не помогла и поддержка НДП во главе с Валерием Пустовойтенко, и фракции Конституционный центр, видевших Олега Ивановича ни много, ни мало…руководителем приватизируемого “ЛиНОСа”.

Кто победил в споре за НПЗ – известно. Сегодня предприятие фактически контролируется “Тюменской нефтяной компанией” (ТНК, Россия), постепенно избавляясь от долгов и реанимируя производство.

Раскольник

1 сентября 1998 года Национальная акционерная компания “Нефтегаз Украины” отстранила всех трейдеров от снабжения газом украинских потребителей. С этой даты весь украинский газ и газ, полученный “Укргазпромом” от “Газпрома”, реализуется потребителям исключительно через “Торговый дом “Газ Украины”, дочернюю структуру “Нефтегаз Украины”. Что сильно ударило и по “ОЛгазу”. Начавшаяся «нефтяная» война переместилась в стены Верховной Рады, а руководитель “ОЛгаза” Ищенко (на то время – уже член НРУ) инициировал обсуждение законопроекта с мудреным названием “О предотвращении нарушений законодательства Украины при приватизации предприятий нефтегазового комплекса”. Документ “бил” по претензиям “Нефтегаза” на монополизм в торговле газом и нефтью на Украине. Накал страстей среди заинтересованных лиц был столь высок, что дошло до прямых угроз, надо полагать, физического уничтожения оппонентов.

В этом конфликте Вячеслав Черновил, чья партия испытывала чрезвычайные трудности с финансированием и потому остро нуждалась в деньгах, занял позицию стороннего наблюдателя. С одной стороны, необходимо было положить конец бесчинствам многочисленных газотрейдеров и их кланов, кормящихся “с трубы”. Для этого нужно было поддержать государство в лице “Нефтегаза”, сулящего наведение хоть какого-то порядка. С другой стороны тот же Ищенко обещал партии златые горы взамен за лоббирование его и партнеров интересов на поприще торговли нефтью и газом. В то же время олицетворяя собой типичных “акул капитализма”, догрызающих “нэньку”. В интервью журналистам Черновол говорил: “У меня было двойное чувство. С одной стороны, труба имеет общенародную ценность. И нужны гарантии, что она не попадет в одни руки, и прежде всего – в руки транснациональных корпораций. Потому мне была целиком понятной позиция Олега Ивановича (Ищенко – «УК»). С другой стороны, структура, подобная “Нефтегазу Украины”, нашей стране, безусловно, нужна. Фактически, это аналог РАО “Газпром”… Рух не против “Нефтегаза”, просто мы выступаем за прозрачность правительственных решений на энергетическом рынке”.

Но у Ищенко, требовавшего “разорвать” “Нефтегаз”, в РУХЕ уже были союзники. В частности, 5 ноября 1998-го народный депутат О.Гудыма с трибуны парламента раскритиковал идеи приватизации в энергетике.

Сигналом к бунту против В.Черновола в феврале 1999 года послужила отставка министра энергетики Шеберстова, который до некоторой степени уравновешивал интересы обеих враждующих сторон. “Чья возьмет!” – лозунг той поры, одинаково выдвинутый сторонниками “Нефтегаза”, так и его недругами. В такой “рубке” уже было не до условностей. И тут раздалось публичное заявление В.Черновола о попытке раскола РУХа. Причем попытке не внутреннего, а внешнего характера – со стороны депутата О.Ищенко, якобы не пожалевшего на “спецоперацию” 1.000.000 долларов. К тому же Ищенко был обвинен в финансировании работы по расколу РУХа; т.е. Олегу Ивановичу приписывалась роль организатора этого исторического развала.

Несмотря на то, что Олег Иванович категорически опроверг это обвинение, у автора нет причин сомневаться в правдивости слов В.Черновола. Уж слишком почерк людей, “валивших” РУХ, был схож с почерком лиц, “заваливших” в свое время банк “Відродження”. Тактика была одна: войти в доверие к руководству действующей структуры, максимально использовать ее в собственных интересах; когда же это станет уже невозможным, предпринять смещение руководства с тем, чтобы возглавить структуру самим. Поскольку такая структура (ну чем фирма или банк отличаются от партии?) вряд ли будет пользоваться доверием со стороны прежних партнеров, нужно максимально быстро и с пользой для себя “выпотрошить” ее. А после – хоть трава не расти…

Окончание “газовой войны”, кульминация которой пришлась на февраль 1999-го, Черновол уже не увидел. Затея Ищенко отчасти удалась – от РУХа также остались одни обломки, воспользоваться которыми циничному Олегу Ивановичу не представлялось никакой возможности…

Александра Павлова, специально для «УК»