Контрразведка в битве под Москвой: недооцененный вклад

Россия отмечает 65-летие Московской битвы. И очень жаль, что при этом мало говорится о весомом вкладе, который внесла в победу советская военная контрразведка.

Планируя в 1941 году захват Москвы, военно-политическое руководство нацистской Германии делало ставку не только на удары соединений вермахта, но и на подрывные действия своей агентуры. Ее заброска в зону Московского стратегического направления началась задолго до того, как немецкие войска вышли на дальние подступы к столице СССР. И ДЕЛО, И СЛОВО

Так, 29 августа 1941 года в районе деревни Ходорцово Московской области приземлились шесть парашютистов, экипированных в форму командного состава Красной армии. Все агенты были задержаны и показали, что направлены абвером в советский тыл с целью вывода из строя путем взрыва двух мачт высоковольтной линии Москва–Углич и двух подстанций, питающих энергией номерные заводы № 11 и № 347.

Лазутчики прошли подготовку к выполнению задания в диверсионных школах немецкой разведки. Перед переброской им выдали 10 кг взрывчатки, 30 взрывателей с часовым механизмом, 2 автомата ППД, 4 нагана, 5 пистолетов, 6 ручных гранат, компасы, географические карты, запас продуктов, 50 тыс. рублей. Для проникновения на объекты они были снабжены различными документами, а также средствами спецтехники, при помощи которой сами могли изготовить необходимые пропуска, справки и удостоверения.

Подобные примеры насчитывались десятками. С 22 июня по 28 декабря только особыми отделами Западного фронта было арестовано 505 вражеских агентов – разведчиков, диверсантов и террористов. В ходе их допросов наряду с прочим удалось установить, что германскую разведку особенно интересуют следующие данные:

– советские оборонительные укрепления;

– наличие военных заводов, работающих в Москве и других крупных центрах.

И, наконец, почти все разоблаченные лазутчики сообщали, что им предписывалось распространять ложные, провокационные слухи о намерении советского командования сдать Москву, о якобы хорошем обращении оккупантов с пленными бойцами и командирами Красной армии, оставшимся мирным населением.

«РАССТРЕЛИВАТЬ НА МЕСТЕ»

Не один десяток вражеских агентов обезвредили в октябре-ноябре 1941 года контрразведчики Московского военного округа.

События в этот период развивались следующим образом. Вечером 19 октября командующий и члены военного совета МВО были вызваны на заседание Государственного комитета обороны СССР. Они доложили о ликвидации последствий случаев паники и неорганизованной эвакуации населения Москвы 16–17 октября. После чего ГКО в целях обеспечения обороны столицы и укрепления тылов защищавших ее войск, а также в целях пресечения подрывной деятельности шпионов и диверсантов противника принял постановление о введении с 20 октября в городе и прилегающих районах осадного положения.

На этом же заседании ГКО было решено назначить военным комендантом Москвы генерал-майора Кузьму Синилова, отозванного месяцем раньше с Карельского фронта и получившего должность командира 2-й особой дивизии войск НКВД. Части этого соединения навели порядок в столице, но в ней по-прежнему было неспокойно. Немцы теперь совершали воздушные налеты не только по ночам, но и днем, что усиливало тревогу населения. В городе стали распространяться слухи о готовящейся сдаче Москвы, чему немало способствовали демонтаж оборудования на ряде предприятий и подготовка отдельных объектов к взрыву.

В постановлении ГКО говорилось: «Охрану строжайшего порядка в городе и пригородных районах возложить на коменданта города Москвы генерал-майора товарища Синилова, для чего в распоряжение коменданта предоставить войска внутренней охраны НКВД, милицию и добровольческие рабочие отряды.

…Нарушителей порядка немедля привлекать к уголовной ответственности с передачей суду Военного трибунала, а провокаторов, шпионов и прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка, расстреливать на месте…»

Синилов сумел в кратчайший срок перестроить всю комендантскую службу, создав 20 районных военных комендатур в Москве, еще девять – в ее пригородах. Кроме того, военные комендатуры начали функционировать в Подольске, Коломне, Серпухове, Раменском, Ногинске, Орехово-Зуеве, Загорске. В столице были взяты под контроль все вокзалы, станции метро. Улицы и площади огромного города усиленно контролировались круглые сутки. При въезде в Москву, а также в пригородах появились заставы и КПП, где проверялись документы у всех лиц, въезжающих в город или выезжающих из него.

Комендант установил тесные контакты с органами госбезопасности – Управлением НКВД по Москве и Московской области, особым отделом МВО. В результате многие вражеские агенты, заброшенные в Москву и Подмосковье под видом военнослужащих Красной армии, были задержаны комендантскими патрулями, контролерами КПП и изобличены.

Вот как конкретно это происходило.

В октябре 1941 года сержант Павлов, возвращаясь с дежурства в комендатуре, заметил женщину с большим узлом в руках, которая пробиралась огородами, часто оглядывалась и следила за мчавшимися по шоссе военными машинами. Поведение незнакомки показалось Павлову подозрительным. Он остановил ее и спросил, куда и зачем она идет. Женщина ответила, что ушла из села, которое заняли немцы, едва успев собрать все необходимое. Однако из узла торчал угол какой-то картины в раме, которую вряд ли можно было счесть за крайне нужную в пути вещь. Бдительный сержант предложил женщине следовать за ним в комендатуру. Подозрение подтвердилось. В узле при тщательном обыске были обнаружены шифровальные таблицы и адреса явок, куда «беженке» предстояло передавать собранные сведения.

Многие контрразведчики отличились в ту пору и в боях.

5 октября 1941 года вышел на рубеж Можайской зоны обороны передовой отряд Подольского стрелково-пулеметного училища во главе со старшим лейтенантом Мамичем и оперуполномоченным особого отдела МВО политруком Киселевым. Подразделение удержало занимаемые позиции, несмотря на яростные атаки превосходящего по силе врага. Забегая вперед, отмечу, что Яков Киселев впоследствии был награжден тремя орденами и восемью медалями, в 1973 году стал председателем КГБ при Совете министров Туркменской ССР.

Оперуполномоченный особого отдела МВО старший лейтенант Борис Щербаков нес службу в 694-м истребительном противотанковом полку. В ноябре 1941 года заменил погибшего командира батареи. За три дня на Волоколамском направлении подчиненные Щербакова подбили 27 танков противника. Контрразведчик вынес с поля боя тяжелораненого комиссара полка старшего политрука Бочарова. За проявленный героизм и мужество в годы Великой Отечественной войны Борис Щербаков (позднее – полковник КГБ) был награжден тремя орденами Красной Звезды.

НА ЮЖНЫХ ПОДСТУПАХ

Между тем в конце октября 1941-го гитлеровцы прорвались к Туле. Части 50-й армии не сдержали натиск противника. В самом городе сложилась очень напряженная обстановка. Поэтому сюда была срочно откомандирована группа опытных оперативных работников. Особое внимание она обратила на совершенствование заградительной службы. Близ Тулы немедленно выставили шесть заградительных отрядов, на городских улицах организовали патрулирование оперативного состава. Были высланы заградительные отряды в города Сталиногорск и Венев. На шоссе, ведущем к последнему, действовали два заградотряда и оперчекистская группа.

Принятые меры позволили задерживать активно забрасываемую в Тулу вражескую агентуру. Так, удалось разоблачить уроженца города некоего Крылова. Он, военврач 3-го ранга батальона аэродромного обслуживания 173-й авиабазы, попал в плен, где был завербован немецкими разведчиками и получил кличку «Зет-2». Крылову поручался сбор информации о советских ВВС на данном участке фронта.

Бывший боец минометной роты 3-го батальона 62-го стрелкового полка Шабалин был переброшен с иным заданием – склонять красноармейцев к переходу на сторону вермахта.

Арестованный Иванов служил в горно-стрелковой дивизии РККА. Оказавшись в плену, сообщил противнику известные ему сведения о расположении частей Красной армии и был передан в распоряжение штаба танковой дивизии СС. Там Иванову приказали пробраться в Тулу, изучить на этом пути дороги, проходимые для танков, и затем вернуться, чтобы быть проводником при наступлении эсэсовцев.

Завербованный абверовцами красноармеец Дерышев был переброшен для сбора информации о воинских частях РККА, расположенных на линии фронта, а агент Проворов – о советских соединениях на расстоянии 10 км от передовой.

По состоянию на 31 октября 1941 года заградотрядами Тульского боевого участка было задержан 2681 человек, из них арестовано – 239, в основном – дезертиры и агенты немецкой разведки. 38 дезертиров расстреляли. 31 октября в Туле отмечались попытки совершить грабежи, однако их тут же пресекли, при этом двое преступников были публично расстреляны.

В ТЫЛУ ПРОТИВНИКА

Все органы и службы, входившие в состав НКВД, в том числе и органы военной контрразведки, организовывали и проводили разведывательно-диверсионную деятельность в тылу противника, о чем свидетельствуют строки из документов.

Спецсообщение Особого отдела НКВД Западного фронта № 6/3731 в НКВД СССР

27 сентября 1941 г.

…за период с 14 по 21 сентября с.г. переброшено в тыл противника с разведдиверсионными заданиями 15 групп в количестве 51 человека.

Группы разведчиков-диверсантов укомплектованы по 3–5 человек, подобранных, главным образом, из числа местного населения прифронтовой полосы.

Комплектование групп производилось с учетом знания местности и личных качеств перебрасываемых.

Перед переброской с большинством групп помимо тщательного инструктажа по вопросам заданий были проведены занятия по изучению оружия немецкого образца, гранатометания и способов применения взрывчатых веществ.

Перебрасываемые вооружены гранатами, аммоналом, пистолетами, части из них выданы бутылки с зажигательной жидкостью «КС».

Переброшены группы с заданиями:

1. Разведка мест сосредоточения, передвижения сил противника, их вооружения, расположение штабов, баз, складов с боеприпасами, горючим и продовольствием и др.

2. Совершение диверсионных актов: уничтожение средств связи противника, организация крушения воинских поездов, перехват отдельных связистов, курьеров противника с захватом их документов, уничтожение путем поджога баз горючего, складов с имуществом и боеприпасами противника, уничтожение скирд хлеба.

Из 15 переброшенных групп 18 сентября с.г. прибыли две группы, которые о выполнении данных им заданий донесли следующее.

Первая группа вблизи д. Горки уничтожила гранатами одну грузовую машину с боеприпасами и 8 фашистских солдат.

Вторая группа в районе д. Вернебасово, Вельгевичи, Лонино и Ломейкино Кардымовского района уничтожила путем поджога 12 скирд необмолоченного хлеба, составлявших около 400 пудов зерна, два трактора и две молотилки, приспособленные для обмолота хлеба.

Спецсообщение НКВД СССР № 41/3018 в Генеральный штаб РККА о разведданных, полученных Особым отделом НКВД 16-й армии

29 октября 1941 года

23 октября с.г. от разведчиков Особого отдела НКВД 16-й армии, находившихся в тылу противника, получены следующие данные о противнике:

22 октября в д. Никольское находилось 150 велосипедистов-автоматчиков, 3 бронемашины, 6 мотоциклов, 4 верховые лошади и 25 подвод.

В ПЕРИОД НАСТУПЛЕНИЯ

5 и 6 декабря 1941 года развернулось контрнаступление наших войск. Начальник Управления особых отделов Виктор Абакумов неоднократно в своих докладах обращал внимание руководства на факты поспешности при подготовке операций и на неграмотное их проведение в ряде случаев, что вело к необоснованному росту потерь РККА. Так, в докладной записке Абакумова наркому внутренних дел СССР Лаврентию Берии, датированной 9 декабря 1941 года, отмечалось: «…наши части неэнергично преследуют противника, не «сидят у него на плечах», что дает ему возможность выводить из-под удара свою живую силу.

Как заявил мне командующий Первой армией тов. Кузнецов, противника мы выталкиваем, а не уничтожаем. Одной из причин такого положения члены военного совета тов. Кузнецов и тов. Колесников считают слабые темпы наступления частей 30-й армии, действующей на их правом фланге и не дающей противнику почувствовать сильный фланговый удар.

Быстрое продвижение частей Первой армии тормозится еще плохой организацией службы тыла. Имеют место случаи, когда бойцы в течение 5–6 суток не получают горячей пищи. Как заявили командир 50 сб подполковник Рябов, комиссар бригады старший батальонный комиссар Назапров и начальник штаба майор Субботин, бойцам бригады в течение 5–6 дней выдавали только сухари, хлеб и горячая пища не выдавались. До этого в течение 4 дней выдавали только 300–400 г хлеба. Вследствие затруднений с доставкой питания 2-й и 3-й батальоны этой бригады 8 декабря вовсе не получали пищи. В течение 12 дней бойцы бригады вовсе не получали махорку и спецпаек.

18-й лыжный батальон 25 ноября в течение суток совершенно не получал пищу. То же самое имело место в 17-м лыжном батальоне 26 ноября.

Кроме того, что плохо организована служба тыла, задержка доставки продовольствия происходит в связи с тем, что армия не обеспечена в достаточном количестве транспортом. 71-я стрелковая бригада из положенных по штату 162 автомашин имеет 20, 56 сб из положенных по штату имеет 33 автомашины, 55 сб – из 167 автомашин имеет 95, 50-я бригада – из 163 автомашин имеет 97. Аналогичное положение с транспортом и в других бригадах.

В связи с недостатком автотранспорта и учитывая энергичное продвижение наших войск, в ближайшие дни может ухудшиться снабжение боеприпасами».

А особый отдел 20-й армии Западного фронта обращал внимание на следующее: «…На сегодня оперативный отдел в целом (кроме начальника оперотдела) занимается только тем, что фиксирует положение частей, наносит их на карту, составляет информацию и сводки… Необходимо более конкретное руководство боевыми действиями войск, и не только по телеграфу, но и путем выезда непосредственно в части старших командиров для проверки и руководства на местах; это крайне необходимо в создавшихся условиях преследования, окружения и уничтожения отходящего противника, предпринимающего меры безболезненно уйти.

Разведотдел: не имеет точных данных о нахождении главных сил противника. На Тульском участке фронта с рядом частей противника потеряно соприкосновение, в результате чего последний располагает возможностью выхода из-под удара, а при условии непринятия срочных и решительных мер это может ему удаться.

Необходима высылка сильных, быстроподвижных отрядов, которые бы непрерывно наблюдали за действиями противника и всеми средствами распознавали его силы и намерения. Широко применять разведавиацию для обнаружения мест сосредоточения противника, наводя бомбардировочную, истребительную и штурмовую авиацию для уничтожения живой силы, материальной части.

Связь. Этот участок является узким местом в работе соединений фронта. Даже при условиях ведения оборонительного боя, когда передвижения никакого не производится, связь с частями армии часто нарушалась.

Причем, почти как закон, при нарушении проводной связи очень редко обращались к помощи радио.

Радиосвязь у нас не любят и не умеют с ней работать…

…Все инстанции располагают хорошей радиоаппаратурой, но в недостаточном количестве. Не хватает радистов, отдельные радисты плохо подготовлены. Был случай, когда прислали радистов, но 50% из них пришлось забраковать и отослать обратно из-за недостаточной подготовленности.

Необходимо немедленно принять все меры к тому, чтобы радиосвязь превратилась в основной вид связи командиров всех степеней, уметь ее использовать…

…о широком применении отрядов лыжников, вооруженных автоматами, для действий вне дорог во флангах и тылах противника. В создавшихся условиях использование в широких масштабах лыжников будет очень эффективно, и задержка их действий выбивает у нас значительное преимущество. Необходимо как можно скорее сформировать лыжные отряды, хорошо их вооружить и пустить в действие. В противном случае противник безболезненно будет осуществлять отход».

Борис Сыромятников , НВО