Как «работают» карманники в метро. Рассказ охотника на воров

В киевском метро нет станции «Петушки». Но призыв «Держите карманы и мешки!» уместен на многих остановках подземки. В метрополитене, впрочем, как и в наземных видах транспорта, орудует целая армия карманников – при попустительстве милиции, если не в сговоре с ней.

В этом уверен наш собеседник, 25-летний инженер Андрей. Несколько лет назад он перебрался в столицу, где работает в одной из телекоммуникационных фирм. Мне представили Андрея как человека редких способностей в другой сфере: он легко вычисляет воров на транспорте и пытается защитить от них пассажиров. Если верить Андрею, делает он это из альтруистических побуждений – ведь больше, по его словам, на помощь жертвам карманников никто не придет.

Мы встречаемся с Андреем в час пик у станции метро «Университет». Внешне этот парень ничем не выделяется в потоке пассажиров. Среднего роста и телосложения – вряд ли назовешь такого грозой «щипачей».

– Мне сказали, что у вас есть хобби: вы утверждаете справедливость в общественном транспорте, где орудуют карманники.

– Это не целенаправленная деятельность. Просто мне «везет»: я их вижу и удивляюсь, что другие люди никак на них не реагируют. Никто никому не помогает, каждый сам за себя…

– С чего все началось?

– Два с лишним года назад я ехал в троллейбусе с приятелем. Зашла женщина и прижалась ко мне, хотя в салоне было не очень тесно. Троллейбус тормозит, а она прямо наваливается. Чувствую, что лезет ко мне в карман, где лежит телефон. Я резко повернулся, она отдернула руку. Я поднял хай. Женщина все отрицала. Никто на нас не реагировал. Она была с сообщницей и обе вышли на ближайшей остановке.

С тех пор я и стал замечать карманников. В основном в метро, где часто езжу. Особенно на станциях пересадки «Театральная», «Крещатик», «Льва Толстого», где большое скопление людей. Они внаглую, подталкивая пассажиров, в суматохе лезут в карманы, сумки. Обычно работают вдвоем, но бывает и большим составом. Один расстегивает сумочку и проходит дальше. А второй уже лезет.

– Сколько у вас было стычек с ворами.

– Пять-шесть случаев. Просто я не ищу их специально.

Пару недель назад была такая история. В вагон заходит мужчина кавказской национальности. Невысокий, с большой сумкой через плечо. Начинает беспорядочно сновать по вагону, пристраиваясь то к одним, то к другим пассажирам. Ну, я сразу понял, в чем дело.

С ним был еще один, с виду как бомж, с клетчатой сумкой. На очередной остановке они вышли. Я – за ними.

Мы сели в поезд, идущий в обратном направлении. Стою от них метрах в семи-десяти. И вижу, кавказец что-то передал своему бомжу. Я даже не успел заметить, что он украл.

Проехали еще одну остановку, вышли. Кавказец не обращал на меня внимания. И тут, на той же «Вокзальной» в вагон заходит пассажир в плаще. Карманник резко кинулся за ним, пристроился сзади, быстро поднял полы плаща и полез в задний карман.

Тут я уже не выдержал. Выдернул вора из вагона и кинул под лавочку на перроне. Двери закрылись и поезд ушел. Я успел крикнуть пассажиру – тот даже не понял, что случилось, – чтобы был внимательнее.

А вора решил немного проучить, физически. Погнался за ним по платформе, подзатыльников надавал. А потом попал в нос. Пошла кровь, он сел на лавочку и закрылся. Тут и я успокоился.

Никто не обращал на нас внимания. Не было ни милиции – никого.

– А как же его напарник?

– А он уехал в вагоне с тем мужчиной, которого они пытались обокрасть.

На следующий день снова еду в метро. Много народу, толкучка. Заходит девушка – симпатичная, высокая. В чем ошибка многих женщин: когда они несут сумочку на плече, собачка молнии находится сзади, за спиной. К девушке пристраивается высокий широкоплечий мужчина. В одной руке у него газета «15 минут», заслоняясь которой он открывает сумку.

Я поймал взгляд девушки, а затем выразительно посмотрел на сумку. Но она не поняла намека. Я спросил, не выходит ли она на ближайшей остановке. «Нет, – говорит, – не выхожу». «Тогда вы, – говорю, – наверное, меня выпустите». На остановке, думаю, шепну ей. «Если я выйду, – говорит, – то назад не зайду».

Тут я уже не выдержал и прямым текстом сказал: «Этот мужчина лезет к вам в сумку».

Тот – сразу на меня: «Ты чё?!..» Стали толкаться. Я его ударил, он – меня. А дело было уже на остановке. Вагон открыт, я одной ногой на перроне стою…

А сзади был еще один вор, мелкий. Но он не вмешивался, боялся.

В этой схватке мы развернулись, и теперь уже я – в вагоне, а он – на перроне.

Люди не вмешивались. И тут один мужчина – высокий, но уже в возрасте – пытается мне помочь и вора задержать. За что получает в нос и отходит. Мужик, напомню, здоровый был.– Давай, вытаскиваем его, – говорит он мелкому, показывая на меня. А я стою в вагоне – здесь у меня рюкзак на полу – и выходить совсем не хочу. Понимаю ведь, что нет никакого состава преступления. Он ведь не залез в сумку. И я, получается, неправ, ничего я не докажу.

Двери закрылись, я поехал дальше, а они остались на перроне. Проводница, кстати, кричала «Милиция, милиция!», но никто не прибежал…

– Хоть одна история закончилась задержанием преступников?

– Нет. Хотя людей характерного поведения, с бегающими глазами, можно видеть на перронах, где есть наряды милиции.

– Водитель метро, у которого я как-то брал интервью , говорил, что на этих направлениях менты крышуют карманников.

– Я уверен, они (менты – ред.) их всех в лицо знают. Я потому и боялся выходить, что ничего не докажу. Опытный вор, думаю, может заработать сто долларов в день. Минимум. Ну и делятся, понятно.

– Вы могли бы дать социальный портрет карманника?

– Возраст – 30-35 лет. Очень часто – не мелкие. О национальности ничего сказать не могу.

– Мы сейчас с Грузией дружим, и, говорят, сюда хлынуло много грузинских воров. Среди карманников это заметно?

– Да, я слышал об этом, но речь, наверное, идет об авторитетах. Мне в основном попадались лица славянской наружности. Один только был азербайджанец.

– Глухонемых много среди воров?

– Очень много. Они, говорят, специализируются в этой области. Со своими жестами могут и при общении с человеком что-то вытащить. Однажды я наблюдал, как мужчину обступили четверо глухонемых. Быстро залезли к нему в сумку и вышли.

Часто используют накидку через руку или прикрываются газетой. На руках у них никогда нет ни часов, ни колец.

Они всегда входят в вагон последними, подталкивая пассажиров. И они в себе уверены. Видимо, знают, что им ничего не будет.

– Среди карманников, говорят, много наркоманов.

–Внешне я не могу определить. Сейчас наркоманов и среди простых людей много.

– А жертвы кто?

– В основном, женщины, девушки.

– Что можно посоветовать пассажирам, чтобы не стать жертвой карманника?

– Не давать повод. Они лезут туда, куда проще залезть.

– Как должен поступить человек, который замечает, что лезут к нему или к соседу? Идти на обострение ситуации или же небрежно оттолкнуть вора и выйти на ближайшей остановке?

– Если лезут к нему, достаточно сказать «Что ты лезешь?!», отвернуться и отойти. И он больше не полезет. Однажды знакомая поймала за руку карманницу. Та сказала ей: «Девушка, извините, мы на работе» и предложила сто гривен компенсации.

– Есть опасность получить удар ножом?

– Вообще за карманниками я такого не наблюдал. Но они, конечно, пытаются наказать того, кто им помешал работать. Однажды на «Вокзальной» зашел иностранец, и с ним женщина. Слышу за спиной: «Че ты лезешь? Ну че ты лезешь?!» Оказывается, в сумку к иностранцу пытался залезть карманник, но пассажир, мужчина лет сорока, это заметил. Завязалась перепалка. На следующей остановке пассажир выходит. А следом за ним – напарник вора, который, оказывается, стоял за иностранцем. Он этого мужчину бьет и отталкивает.

– Но вас подобные ситуации не останавливают?

– Я не боюсь, хотя в последний раз и мне попало. Завтра ведь такое может и со мной случится. И дай бог, чтобы кто-нибудь также увидел и остановил. Потому что на милицию надеяться бесполезно.

Есть, конечно, мысль приобрести или пневматический пистолет, или газовый баллончик. Чтобы защититься, если полезешь к ним.

– Милиционеры обычно жалуются, что им трудно бороться с карманниками. Дескать, нелегко доказать факт воровства.

– Думаю, поймать вора элементарно. Взять подставного человека – девушку с раскрытой сумкой – и они обязательно залезут. Конечно, попытаются бросить тот же телефон на пол, если их схватят. Но если будут работать внедренцы, оперативники, то, думаю, несложно поймать и посадить пять-десять человек. И они хоть немного утихомирятся.

– Писали, что воры режут сумки заточенной монетой. Раньше такие монеты, заточенные пятаки, даже попадались на сдачу в магазине или метро.

– Это было раньше. Сейчас нет такой необходимости. Просто зашел в метро и вынул из заднего кармана кошелек. Человек, у которого прежде ничего не крали, не задумывается о том, что кошелек надо держать подальше. Вытащат – тогда он уже задумается.

Например, чехол, в котором хранят телефон на поясе, для карманников абсолютно не помеха. У моего товарища вытащили телефон элементарно: зашел в метро на одной станции, а вышел на другой уже с пустым чехлом.

– Но у вас самого за это время ничего не украли?

– Нет. После того случая с женщиной в троллейбусе я стал очень внимательным. Деньги и телефон всегда кладу в недоступное место, во внутренние карманы.

– В борьбе с карманниками вы действуете самостоятельно или у вас есть единомышленники?

– Нет, я один.

– Может быть, есть сообщество людей, подобных вам? В интернете хотя бы?

– К сожалению, не встречал, но это идея хорошая.

Владислав Перевозченко, NoBest