Побеги из тюрем: от простыни до вертолета

80-летний Рональд Биггс, один из самых знаменитых британских преступников, вышел на свободу. Участника «великого ограбления поезда» 1963 года выпустили потому, что жить ему, как считают врачи, осталось недолго. Биггс уже во второй раз покидает камеру раньше срока. В 1965 году он бежал из тюрьмы Вендсверс, где ему предстояло провести 30 лет; ему удалось оставаться на свободе вплоть до 2001 года. В этом Биггс превзошел признанных мастеров исчезновения из тюрем — британских грабителей Джека Шеппарда и Альфреда Хиндса, американца Стива Бойла и француза Паскаля Пайе. 

Все они были способны сбежать почти из любого заточения, но вскоре вновь оказывались за решеткой.

Мастерское владение простыней

В свой 34-й день рождения, 8 августа 1963 года, Рональд Биггс в составе банды из 15 человек совершил нападение на почтовый поезд, следовавший из Глазго в Лондон. На одном из участков пути они закрыли зеленый сигнал семафора перчаткой, а к красному подключили шестивольтовую батарею. Остановив таким образом поезд, они выгрузили из вагона 120 мешков с банкнотами и скрылись. Добыча банды составила £2,3 млн — немалую по тем временам сумму (сейчас это равнялось бы примерно £30 млн).

Это ограбление стало самым скандальным в британской истории. Почти всех нападавших вскоре удалось обнаружить, в том числе и Биггса. Его посадили на 30 лет в тюрьму Вендсверс, но 7 июля 1965 года он сбежал. Когда он вышел во внутренний двор тюрьмы на прогулку, его сообщники перекинули веревочную лестницу через стену, и он выбрался на свободу. В короткие сроки Биггс покинул страну. Его не могли поймать более 35 лет, пока в мае 2001 года он сам не принял решение вернуться в Великобританию, а значит, и в тюрьму.

В отличие от Биггса, совершившего очень громкое ограбление и очень незатейливый побег, Джек Шеппард, лондонский вор, был средней руки преступником, но великим мастером побега. Именно это умение сделало его одной из самых популярных фигур XVIII века. Он родился в 1702 году в районе Спайталфилдс в восточной части Лондона. Его отец умер, когда Шеппард был еще ребенком. Его матери не хватало средств, чтобы содержать семью, хотя ее старший сын Том работал плотником. Поэтому она отправила шестилетнего Джека в работный дом. В следующие четыре года он познавал все тяготы и лишения жизни мальчика на побегушках в мастерской по изготовлению плетеных стульев, а потом начал учиться плотницкому делу. У него многое получалось, и мастер, с которым он работал, предложил ему семилетний контракт. Выбора у Шеппарда не было, и он согласился. Но уже к 20 годам ему наскучило работать. Став завсегдатаем баров и любимцем местных девиц, он взглянул на жизнь с другой стороны. И та сторона очень ему понравилась.

В баре «Черный лев» Шеппард познакомился с проституткой по имени Элизабет Лион. Как написал позже летописец его жизни Даниель Дефо, «она стала тем магнитом, который притянул Шеппарда к вершинам вины». Вскоре после того, как Шеппард начал жить с Лион, он бросил работу, нарушив контракт, и занялся воровством. Он крал серебро из магазинов и вещи со складов, где ему приходилось работать. Шеппард пробирался туда ночью, перепиливая прутья решеток на окнах. Он всегда действовал очень осторожно и аккуратно, поэтому долгое время оставался безнаказанным.

Однако в апреле 1724 года Шеппарда выдал полиции его брат Том. За два месяца до того они вместе совершили грабеж, и Тома впоследствии арестовали. Он попался уже во второй раз и боялся, что его повесят. Поэтому он решил сдать властям сообщников, чтобы наказание смягчили. Джека Шеппарда не могли выследить, но властям помогли его конкуренты из банды Джонатана Уайлда. Они заманили его и передали в руки констебля, получив за это стандартное вознаграждение £40. Шеппарда посадили в камеру на последнем этаже тюрьмы в районе Сент-Жиль. Но уже через три часа он сбежал. Шеппард проломил деревянный потолок, разобрал черепицу и вылез на крышу. Связав простыню и одеяло с постели в камере, он смог спуститься по ним, затем перелез через забор и, все еще в кандалах, спокойно слился с толпой, которая собралась, чтобы поглазеть на падающую черепицу. Шеппард отвлек внимание людей, показав на тени на крыше и крикнув: «Вон беглец!» После этого он скрылся.

Во второй раз Шеппарда поймали меньше чем через три недели, 19 мая. Он попытался украсть часы у прохожего на площади Лейчестер-Филдс, и окружающие вовремя это заметили. Пока он ожидал суда, его пришла навестить Лион, а поскольку у полицейских нашлись претензии и к ней, ее посадили в одну камеру с Шеппардом в тюрьме Нью-Призон в районе Клеркенвилл. Но и оттуда им удалось сбежать. Джек Шеппард смог спрятать от полицейских свой плотницкий набор напильников и буравов. С их помощью он распилил цепи, которые крепили к его ногам семикилограммовые грузы, а потом принялся за окно. Сначала Шеппард перепилил один прут решетки, вслед за этим — часть массивной деревянной крестовины, перекрывавшей окно. Спустившись во двор по канату из одежды и постельных принадлежностей, Шеппард и Лион обнаружили, что оказались на территории соседней тюрьмы. Чтобы выбраться, им предстояло пробраться через семиметровый забор. Шеппард вогнал в него свои инструменты и использовал их как ступени.

Вновь оказавшись на свободе, Шеппард вызвал раздражение не только у полиции, но и у своего соперника и главного недоброжелателя Джонатана Уайлда. Тот воспользовался тем, что подруга Шеппарда Лион любит спиртное, напоил ее и узнал, где прячется беглец. Вновь передав его в руки властей в конце июля 1724 года, он мог рассчитывать на то, что никогда его больше не увидит. Суд признал Шеппарда виновным в краже и приговорил к смертной казни. Впрочем, Лион вовремя загладила свою вину перед Джеком. Она пришла к нему в тюрьму Ньюгейт и отвлекла охранников, чтобы у Шеппарда было время разогнуть прутья решетки и выбраться. После чего он переоделся в женское платье и покинул здание незамеченным.

Полтора месяца Шеппард успешно скрывался от властей в Лондоне и за его пределами, но 9 сентября его опять обнаружили и отправили в Ньюгейт. К тому моменту его имя было у всех на слуху. Простолюдины им восхищались. Богачи тоже приходили посмотреть на него. Шеппарда посадили в самую надежную камеру Ньюгейта под названием «Замок», заковали его ноги в кандалы и прикрепили их к металлическим скобам в полу. Шеппард высмеял эти меры безопасности и продемонстрировал надзирателям, что может открыть замки обычной иглой. Тогда его заковали в наручники, а кандалы на ногах затянули потуже. Но и этого оказалось недостаточно.

Оставшись один, Шеппард высвободился из наручников. Ему удалось разомкнуть одно из звеньев цепи, приковавшей к полу его ноги, и он смог перемещаться по камере свободно. В одной из ее стен был устроен дымоход, и Шеппард начал выбираться по нему наверх. Путь ему преградила металлическая балка, врезанная в кирпичную кладку. Он справился и с ней. Вытащив балку, он пробил ею отверстие в камеру этажом выше. Найдя там большой гвоздь, Шеппард расщепил им дощатую дверь и открыл замок. Так он оказался в тюремной часовне. А затем, сломав острие металлической ограды, он направился на крышу. Путь ему преградили три двери, запертые с противоположной стороны.

Грязный от пота и сажи, он бился над тем, чтобы взломать замки. Наконец ему это удалось, и он оказался на крыше. Находясь на высоте 20 метров, он не мог никуда сбежать, кроме крыши прилегающего дома. Но до нее еще нужно было допрыгнуть. Тогда Шеппард решил проделать весь путь назад — через двери, часовню, дымоход и вновь в свою камеру, чтобы взять там простыню, с помощью которой он, раскачавшись, перепрыгнул на соседнюю крышу. Шеппард проник внутрь, стараясь не греметь теми частями кандалов, которые все еще были на нем. А потом спустился на улицу, никого не потревожив в доме.

Когда новость о его новом побеге распространилась по Лондону, Шеппард превратился в настоящего героя. Кто-то называл его магом, а кто-то, как написал Дефо, считал, что сам дьявол помог ему выбраться из Ньюгейта. Но на свободе он пробыл всего две недели. 29 октября 1724 года он ограбил лавку ростовщика и забрал оттуда шелковый костюм, кольцо с бриллиантом, серебряный меч, часы и деньги. Одевшись как денди,Шеппард провел две ночи в компании с любовницами, а утром 1 ноября его обнаружили — при полном параде и мертвецки пьяным.

На этот раз его отправили в центральную камеру Ньюгейта, где он всегда был на виду. К его ногам приковали грузы весом 150 кг. Он уже не мог бежать. Посетители вставали в очередь, чтобы увидеть его. За это охранники брали с зевак по 4 шиллинга. Придворный художник Джеймс Торнхилл написал его портрет. А 16 ноября посмотреть на его казнь пришли 200 тыс. человек — треть лондонского населения. Джек Шеппард намеревался предпринять последнюю попытку к бегству по пути на виселицу, но у него нашли и отобрали перочинный нож — его последнюю надежду.

Искусное управление паровозом

«Ни один заключенный,— сказал в мае 1893 года нью-йоркский детектив Роберт Пинкертон корреспонденту The New York Times,— никогда не теряет надежды выбраться на свободу». Он интересовался всеми побегами и со знанием дела утверждал, что, «как бы ни следили охранники за теми, кто сидит в тюрьме, шанс бежать иногда все же появляется — и заключенный сразу же ухватывается за эту возможность. Он использует всю ту хитрость, которая только у него есть, разрабатывая план побега все то время, пока не спит».

В подтверждение Пинкертон рассказал о человеке, которого в Нью-Йорке и соседних штатах знали как Стива Бойла. Он был довольно известным грабителем, и его имя часто появлялось в криминальных хрониках местных газет. Но в национальной прессе о нем написали только после того, как он сбежал из тюрьмы Синг-Синг недалеко от Нью-Йорка.

В те годы тюрьма еще не была окружена забором. На ее территории находилась каменоломня, где каждый день работали заключенные. Добываемую породу они перевозили на тележках по арочному мосту, который проходил над железной дорогой. Хотя территория хорошо охранялась, Бойл решил захватить поезд. Он взял себе в напарники нескольких заключенных. Они изготовили для побега деревянные модели пистолетов, выкрасили их в черный цвет и стали ждать подходящего момента.

Возможность бежать представилась 14 мая 1876 года в 8 утра. По железной дороге проехал сначала пассажирский поезд, а вслед за ним грузовой, которому пришлось снизить скорость как раз перед мостом рядом с каменоломней. Пятеро заключенных со Стивом Бойлом во главе спрыгнули на паровоз и проникли в кабину, где находились машинист и пожарный. «Они закричали им: «Слезайте! Прыгайте с поезда!» — рассказывал Пинкертон.— И машинист Денис Кассин с пожарным спрыгнули. Но перед этим Кассин незаметно толкнул ручку водяного насоса в двигателе, включив его на полную мощность».

Оставшись на поезде одни, беглецы отцепили от паровоза состав и дернули рычаг давления, чтобы локомотив набрал скорость. По словам помощника старшего надзирателя тюрьмы Джорджа Уиллиса, «от скачка давления головку одного из цилиндров вышибло, воздух наполнился паром. Охранники осыпали вагон градом пуль, но ничего не могли разглядеть. Заключенным удалось сбежать».

Поезд мчался на огромной скорости на юг. Началась погоня. На все железнодорожные станции по пути следования поезда передали телеграфное сообщение с предупреждением об опасности. В городок Тэрритаун отправили распоряжение переключить стрелку на железной дороге, чтобы вывести паровоз на ветку рядом с рекой Гудзон: из-за высокой скорости он свалился бы в воду. По словам Пинкертона, погоня за поездом превратилась в настоящее шоу для местных жителей.

«Путевые обходчики рядом с деревней Скарборо увидели локомотив, который мчался быстро, как молния. Точнее, они увидели огромное облако пара и дыма, издававшее оглушительный рокот,— скорость, с которой облако двигалось, вызвала у них ужас. В Тэрритауне у железной дороги собралась большая толпа, чтобы посмотреть, как поезд пронесется через станцию, а потом выскочит прямо в реку».

Однако до Тэрритауна поезд не доехал. Из-за того что машинист Кассин включил водяной насос, все цилиндры вышли из строя, и паровоз остановился в нескольких милях от Синг-Синг. Заключенные забрали из ящиков в кабине одежду машиниста и пожарного и скрылись в лесу. Чуть позже их поймали — всех, кроме Стива Бойла. Он отправился на запад и оказался в городке Каламазу, штат Мичиган. Свое пребывание там он начал с того, что убил местного шерифа. Через некоторое время Бойл переехал в Сент-Луис, где стал готовить план ограбления банка. Но при участии сотрудников детективного бюро Пинкертона его поймали. Было решено вновь отправить его в Синг-Синг.

«Точнее, так решили власти,— вспоминал Джордж Уиллис.— А Стив Бойл думал иначе, и в итоге он свою точку зрения отстоял. Бойл познакомился с заключенным, который торговал в тюремной аптеке,— имевшим патент аптекарем, между прочим. Так вот, Бойл уговорил его приготовить такое средство, которое сделало бы его смертельно больным, но не убило. Хитрость сработала, и Бойл вскоре отдыхал в больничной палате. Потом к делу подключились его влиятельные друзья, и его наказание заменили. Бойла «выпустили умирать на свободе», как писали тогда газеты».

Разумеется, вскоре он чудесным образом излечился и уже через шесть недель вновь попал за решетку — на этот раз за ограбление автомобиля на улице. Бойла не стали отправлять в Синг-Синг, а посадили в тюрьму Клинтон, расположенную в одноименном округе штата Нью-Йорк. В общей сложности ему предстояло пробыть там 40 лет. На протяжении года его держали в камере в наручниках, приковав ноги цепями к бетонному полу. Правда, ему удалось бежать и оттуда, однако он не смог далеко уйти. Его обнаружили и вернули в тюрьму, где он и провел остаток жизни.

Умелое использование ключей

Альфреда Хиндса в 1950-х годах знали и любили не только в его родном Лондоне, но и в самых отдаленных городах королевства. Его считали человеком, которого ни одна тюрьма не может удержать.

Вкус к свободе и недоверие к системе правосудия у Хиндса появились еще в детстве. Он родился в центре Лондона в 1917 году и рано лишился отца, вора и грабителя. Хиндса-старшего приговорили к десяти ударам плетью, которые и убили его. Альфреда, оставшегося сиротой, отправили в детский дом, но он сбежал оттуда в семилетнем возрасте. Оказался на улице и занялся воровством. После того как Хиндс попал в руки полиции, его отправили в исправительное учреждение для несовершеннолетних в графстве Кент. Ему это пришлось не по душе, и он вновь вырвался на свободу.

Во время Второй мировой войны Хиндса призвали в армию, но он дезертировал и вернулся в Лондон, продолжив заниматься воровством и осваивая технику взлома сейфов. Восемь раз его обвиняли в краже. В какой-то момент Хиндсу это надоело, и он решил завязать. Он занялся строительным бизнесом и стал жить в гражданском браке с девушкой по имени Лила Стакли. У них появились дети. Однако в 1953 году Хиндс оказался замешан в громкую историю с пропажей драгоценностей и наличных на общую сумму £38 тыс. (почти £2 млн по нынешнему курсу). Их украли из сейфа в одном из элитных магазинов в Лондоне.

Скотленд-Ярд на протяжении нескольких месяцев выслеживал подозреваемых в преступлении и наконец задержал четырех человек, один из которых выдал полиции Хиндса. На его одежде следователи нашли остатки деревянной крошки, которая была обнаружена на месте преступления, а также нити из смазанного битумом шнура — точно такой же использовался в качестве фитиля для взрыва сейфового замка. Дело взял на рассмотрение лорд Годдард, в то время второй по значимости судья в королевстве.

По версии обвинения, Хиндс был главарем банды и тем человеком, который вскрыл сейф. Лорд Годдард согласился с представленными доказательствами, назвал Хиндса самым опасным преступником и приговорил к 12-летнему тюремному заключению. Хиндс пытался опротестовать решение, заявляя, что часть улик ему подкинул руководитель расследования Герберт Спаркс, а из всей банды только один человек говорил о его причастности. Все напрасно.

Хиндса отправили в тюрьму Ноттингем, но уже 26 ноября 1955 года он ее покинул. Он хорошо разбирался в замках и ключах, и когда ему в руки попал ключ от мастерской, где работали заключенные, Хиндс запомнил его форму и изготовил точную копию. Дождавшись подходящего момента, когда за ним никто не наблюдал, он выбрался на территорию тюрьмы, а затем перелез через шестиметровый забор. Следующие восемь месяцев он провел, путешествуя по Европе, а затем поселился в Ирландии. Пересекать границу он мог благодаря полезным знакомствам в криминальном мире — с их помощью он без особого труда получал поддельные документы.

В Ирландии Хиндс вернулся к обычной жизни, открыв строительный магазин, но в 1956 году сотрудники Скотленд-Ярда его обнаружили. Он попытался доказать в суде, что его арестовали незаконно. Дело приняли к рассмотрению, и Хиндс с успехом использовал процесс в качестве прикрытия для своего следующего побега.

Его сообщники пронесли в здание суда навесной замок и передали его Хиндсу. 25 июня 1957 года, во время одного из слушаний, он сказал, что хочет сходить в уборную, и ему разрешили покинуть зал в сопровождении двух полицейских. Перед тем как войти в кабинку, Хиндс попросил снять с него наручники. Когда полицейские это сделали, он затолкал обоих в туалет и закрыл дверь, вставив навесной замок в петли, которые заранее врезали сообщники Хиндса, вышел из здания и слился с толпой на Флит-стрит.

Уже через пять часов его поймали в аэропорту Бристоля. В очередной раз представ перед судом, Хиндс был отправлен в тюрьму Челмсфорд в графстве Эссекс. Его профессионализм взломщика, впрочем, никуда не делся, и менее чем через год, 1 июня 1958 года, Хиндс снова бежал с помощью самодельной копии ключа от душевой.

Его не остановил даже десятиметровый забор, окружавший тюрьму. Хиндс сменил имя, став Уильямом Гербертом Бишопом, и начал продавать подержанные, а зачастую и краденые автомобили. Почти два года ему удавалось избегать встречи с полицией, пока его не задержали за рулем незарегистрированной машины. После ареста его отправили в тюрьму Паркхерст, но суд не назначил ему дополнительного срока. Хиндс смог доказать, что в британском законодательстве нигде четко не указано, что побег из тюрьмы является преступлением.

Альфред Хиндс всегда демонстрировал доскональное знание всех законов, которые могли касаться его дела. Он не пользовался услугами адвокатов, предпочитая защищать себя в суде самостоятельно. По признанию одного из судей, которому пришлось с ним общаться, Хиндс знал законы подчас лучше, чем его обвинители. Хиндс никогда не оставлял попыток доказать свою невиновность. Находясь в тюрьме, он проводил почти все свободное время за изучением британского законодательства. Свою жену Лилу, которая подавала за него апелляции в суды восемь раз, он просил делать то же самое.

Она часами сидела в читальном зале Национальной библиотеки, располагавшейся в Британском музее. «О боже,— рассказывала она журналу Time,— мне все это кажется очень сложным. Законы, вступившие в силу в 1742 году. Георг II и все в таком роде — и еще этот чудной язык с двойными f вместо двойных s».

Всякий раз, когда Хиндс оказывался на свободе, он писал письма членам британского парламента с просьбой помочь, обращался за помощью к прессе (он продал серию статей о себе в газету News of the World за несколько тысяч фунтов стерлингов) и даже записал на пленку обращение, которое прозвучало в эфире коммерческого телеканала. Но все его попытки оспорить наказание заканчивались ничем. Лишь в 1964 году ему наконец удалось обхитрить британское правосудие.

Детектив Герберт Спаркс, поймавший его в 1953-м, опубликовал собственную серию статей про Хиндса, в которых с издевкой отозвался о его стремлении к самообелению. Фактически он назвал Хиндса виновным. И тут же получил повестку в суд по обвинению в клевете. Хиндсу и адвокату, которого он нанял, удалось убедить присяжных в административном суде, что у Спаркса нет достаточных доказательств виновности Хиндса.

Присяжные в это поверили и признали его приговор недействительным. Суд даже предписал Спарксу выплатить пострадавшей стороне штраф в размере £1300. Впрочем, вскоре лазейку в законодательстве, которую с успехом использовал Хиндс, устранили. Сам же он поселился в Джерси, где начал торговать недвижимостью. Со временем он вступил в международное сообщество Mensa, объединяющее тех, чьи результаты в тестах на интеллект выше, чем у 98% населения. Вплоть до своей смерти в 1991 году Хиндс читал лекции о британском законодательстве в различных университетах. И он часто повторял, что в полицию следует набирать людей поумнее.

Эффективное применение вертолетов

Несмотря на то что тюрьмы во второй половине XX века становились все надежнее, количество побегов не снижалось. Преступникам даже стало проще бежать благодаря появлению дешевых гражданских вертолетов, которые могли приземлиться прямо на территории тюрьмы. С этой целью их активнее всего применяли во Франции. За последние 23 года там произошло не менее десятка побегов с использованием вертолетов. Самым известным приверженцем такого метода стал грабитель Паскаль Пайе.

Он родился в 1963 году в Монпелье на юге Франции, провел детство в Лионе, а затем переехал в Марсель, где впоследствии и развивалась его криминальная карьера. В 1988 году он предстал перед судом по обвинению в краже и впервые сел в тюрьму. Пять лет спустя его признали виновным в сотрудничестве с преступными группировками. А в 1997 году он принял участие в нападении на инкассаторскую машину Банка Франции, в ходе которого один из инкассаторов погиб, а второй был ранен.

Паскаля Пайе вместе с сообщниками арестовали в Париже в январе 1999 года. В ожидании начала судебного разбирательства он находился в тюрьме района Люин департамента Буш-дю-Рон. В октябре 2001 года над ее внутренним двором завис вертолет. За штурвалом геликоптера находился сообщник Пайе. Вместе еще с одним заключенным они забрались внутрь вертолета и уже через несколько минут были на воле.

На протяжении шести лет Пайе оставался на свободе. В ноябре 2002 года его чуть было не поймали рядом с Канном. Он вступил в перестрелку с полицейскими, но ушел от них. Как Пайе позже рассказывал на суде, его ранили в плечо и он потерял много крови. «Я мог пошевелить пальцами,— описывал он,— и я понял, что раны не такие уж серьезные.

Потом я сам наложил себе швы». К середине апреля 2003 года Пайе уже пришел в полный порядок и предпринял попытку вернуть на свободу своих друзей, которые участвовали вместе с ним в нападении на инкассаторов. Они находились в той же люинской тюрьме. 14 апреля Пайе и его сообщник, надев маски и вооружившись автоматами, похитили вертолет. Они приказали инструктору подлететь к тюремному двору и оставаться в воздухе. Напарник Пайе спустился на территорию тюрьмы, перепилил решетки на камерах троих заключенных, и они вместе вернулись в вертолет по веревочной лестнице.

На свободе друзья устроили себе превосходный отдых. Они арендовали небольшой сельский домик в департаменте Воклюз на юго-востоке Франции. Поселившись в окружении дубовых рощ и виноградников, они представились хозяину фермы Жан-Мари Гюжиельмо спортсменами, готовящимися к соревнованиям по биатлону. Каждый день они совершали прогулки и велосипедные походы по округе. «Мы здесь не требуем никаких документов,— рассказывал Гюжиельмо.

— Наши двери открыты. Чтобы не тревожить никого, эти четверо сами следили за порядком у себя». Утром 10 мая 40 полицейских ворвались в дом и обнаружили там аккуратно сложенный набор профессионального налетчика, по их собственному выражению: пулемет, автомат Калашникова, девять пистолетов разных моделей, револьвер Smith & Wesson, четыре бронежилета и несколько коробок амуниции.

В январе 2005 года суд приговорил Пайе к 30 годам лишения свободы за убийство инкассатора. К этому позже добавили еще 13 лет за участие в двух побегах. Пайе получил официальный статус преступника, за которым требуется особый присмотр. В течение двух лет его перевозили из одной тюрьмы в другую каждые три месяца, чтобы предотвратить еще один побег. Но эти меры не принесли успеха.

Во время празднования Дня Бастилии 14 июля 2007 года четверо сообщников Пайе похитили вертолет недалеко от тюрьмы города Грасс. «Я был вынужден подчиниться их приказам,— признался позже пилот.— Когда вам приставляют дуло к голове, не очень-то хочется играть в героя». Зависнув над крышей тюрьмы в 18.30, когда происходила вечерняя смена охранников, двое людей в масках спустились по тросу с вертолета, а затем с помощью газосварочного аппарата открыли двери уже готовому бежать Паскалю Пайе. На все про все ушло пять минут.

Беглеца удалось поймать через три месяца в деревне Матаро к северу от Барселоны. Сегодня его местонахождение не раскрывается из соображений безопасности. «Последний раз, когда мы с ним встречались,— заявил в июне 2009-го адвокат Пайе,— нас держали в стеклянной комнате, окруженной вооруженными до зубов «черепашками ниндзя». Паскаль, впрочем, сохраняет намерение выжить». И наверняка не теряет надежды сбежать.

Егор Низамов, Журнал «Деньги»