Розслідування

Как из Киева расследуются преступления в Крыму

Published 2 Квітня 2016

В Крыму постоянно нарушают украинские законы. Нарушения — от убийств и хищения государственной собственности до незаконных визитов к новым "властям" иностранных парламентариев, которые в Крыму преподносят как официальные. Сотрудники прокуратуры АРК "в изгнании" не могут работать со свидетелями, подозреваемыми, осматривать места совершения преступлений.

Заместитель прокурора Крыма Пётр Коваленко рассказал изданию Фокус, какие дела расследует его ведомство "в изгнании", почему не удалось объявить в международный розыск Сергея Аксёнова и как вернуть похищенное в Крыму имущество

Пётр Коваленко признаёт, что работа ведомства по большей части бумажная, а источниками информации часто становятся публикации в СМИ.

На примере нескольких громких дел он объяснил, как следователи работают дистанционно. Рассказал, почему проблематично объявить в международный розыск крымских депутатов, изменивших присяге. И констатировал, что привлечь к ответственности крымчан, к которым у правоохранительных органов были претензии на момент аннексии, пока невозможно.

С чистого листа

Прокуратура АРК работает в Киеве с июня 2014 года. Сейчас в ней 25 оперативных работников и ещё десять человек вспомогательного штата: водители, бухгалтеры, уборщики. Похоже, уборщики без работы не сидят. Ведомство разместили в большом помпезном здании, принадлежащем Генеральной прокуратуре, внутри ковры, искусственные розы в вычурных вазах.

Пётр Коваленко — импозантный мужчина в строгом костюме — в начале разговора берёт в руки распечатку Закона "Об обеспечении прав и свобод граждан и правовом режиме на временно оккупированной территории Украины". Открывает документ на 12-й статье и поясняет, что в соответствии с ней все органы государственной власти, находившиеся в Крыму, должны быть передислоцированы на материк вместе со всеми документами. Однако закон приняли в апреле 2014 года, когда на полуострове уже хозяйничали россияне. Ни одного дела прокуратура так и не получила, работу начали с чистого листа.

Много дел осталось в Крыму?

— Около 30 тысяч уголовных дел, и доступа к ним с материковой части Украины нет.

Выходит, их фигуранты могут расслабиться?

Пётр Коваленко: "В региональных прокуратурах редко работают с информацией, опубликованной в интернете. А мы реагируем на любые нарушения, где они, по нашему мнению, есть"

— В какой-то степени да. Даже тех людей, которые на момент аннексии были объявлены во внутренний розыск, мы не можем привлечь к уголовной ответственности, потому что все материалы находятся там. Но есть установленная законодательством возможность возобновить материалы уголовных производств, по которым судом вынесен приговор, и при наличии оснований привлечь виновных к ответственности.

Как вы работаете дистанционно?

— Когда шла речь о моём переводе из другой региональной прокуратуры, прокурор Крыма предупреждал, что работа здесь будет отличаться от моей предыдущей. В других прокуратурах мы работали как с бумагами, так и с людьми. Здесь наша работа по большей части бумажная.

Сложен и факт доказывания причастности того или иного лица к совершению преступления, проведение следственных действий — допросов, очных ставок, осмотра места преступления, других доказательств по делу, в том числе и имущества. События происходят в Крыму, потерпевшие, свидетели, злоумышленники, места преступлений и другие носители доказательств совершения преступлений находятся там, а все правоохранительные органы — на материковой части.

Коваленко говорит, что у других региональных прокуратур есть возможность давать поручения поднадзорным ведомствам — МВД, СБУ, фискальной службе. Пока из всех служб, которые раньше работали на территории Крыма, на материк перебрались только отделение налоговиков, которое расположено в Геническе, и подразделение Национальной полиции в Крыму и Севастополе, обосновавшееся в Одессе. Поэтому есть трудности с получением оперативной информации, коммуникацией и координацией их деятельности.

— В региональных прокуратурах редко работают с информацией, опубликованной в интернете, — говорит зампрокурора. — Там работа начинается после обращения граждан или информации контролирующих и правоохранительных органов. А мы реагируем на любые нарушения, где они, по нашему мнению, есть. Некоторые из них документально, юридически подтверждаются и подпадают под признаки уголовного правонарушения.

Как правило, вы работаете по материалам прессы?

— Да. К журналистам информация обычно приходит оперативнее, чем в правоохранительные органы. Факты нарушения конституционных прав граждан мы находим в СМИ, проверяем, вносим сведения в ЕРДР (Единый реестр досудебных расследований) и начинаем расследование.

На что обращаете внимание?

— Например, 17-18 февраля этого года в Крыму проходили массовые обыски у крымскотатарских активистов. За два дня зарегистрировали 22 уголовных производства по фактам незаконного проникновения в жильё, незаконных задержаний, обысков.

"Аксёнова мы не могли объявить в розыск по факту государственной измены. Интерпол считает это политическим преследованием. То есть мы обязаны доказать, что человек совершил уголовное преступление, что он не причастен к военным преступлениям и любым политическим"

Пётр Коваленко

о том, почему депутатов-изменников сложно объявить в международный розыск

Это констатация факта, а о каких-то методах реагирования речи не идёт?

— Это и есть реагирование: внесение в Единый реестр досудебных расследований. Например, дело Решата Аметова, тело которого обнаружили с явными признаками насильственной смерти (Решат Аметов пропал в Крыму 3 марта 2014 года. — Фокус). Брат Аметова, который располагает информацией об этом преступлении, к сожалению, не может приехать к нам и дать показания. Зато он даёт информацию журналистам, и мы можем её использовать в расследовании.

Мало кто может приехать из Крыма, чтобы было возможно провести с ними следственные действия. Я не раз говорил с активистами, предлагал им такой вариант: они могут встретиться со следователями прокуратуры или полиции в Херсоне или Геническе. Но обычно люди не соглашаются куда-то ехать.

С какими проблемами к вам обращаются крымчане?

— Один из последних случаев: жила семья в Крыму, родители разошлись, отец без разрешения матери вывез ребёнка на материковую часть Украины. То есть с юридической точки зрения это квалифицируется как похищение. Мать обратилась с заявлением, открыто досудебное расследование.

Обращаются к нам и россияне. Один общественный активист в прошлом году поехал в Крым отдыхать. Пока он был на отдыхе, в Москве в отношении него открыли уголовное дело. Парни в штатском задержали его прямо на пляже, отвезли в полицию в Симферополь, оттуда незаконно вывезли в Москву. Этот человек неоднократно жаловался "прокурору" Крыма Поклонской, реакции не последовало. Прокуратура АРК, изучив представленные документы, открыла уголовное производство относительно факта похищения человека.

Что вы можете сделать в этом случае?

— Сейчас мало что. Но все эти действия совершают российские правоохранители: сотрудники полиции или ФСБ. Перед этим было какое-то процессуальное решение, принятое следователем, прокурором, судьёй. Они знают, что это территория Украины, это признано всем миром. Если они умышленно нарушают наши законы, почему мы должны констатировать только сам факт правонарушения — незаконное задержание? Где были прокурор, следователь, судья? Если мы докажем, что конкретно эти должностные лица нарушали закон, возможно, у остальных что-то в голове зашевелится и они решат поступать правомерно, потому что это касается непосредственно их. Я понимаю, что эти люди давали присягу другому государству, но они находятся на территории нашей страны, нарушают наше законодательство, ущемляют права наших граждан и, соответственно, должны отвечать по законам нашего государства.

Пётр Коваленко: "50 млрд понесённых убытков — это только первоначальная цифра. В Крыму много имущества агропромышленного комплекса, Министерства образования, Минздрава, других ведомств"

Разыскиваются

Сейчас подразделение украинской Национальной полиции в Крыму и Севастополе расследует около 260 уголовных дел. Из них более 40 связаны с незаконным завладением имуществом, 18 — с убийствами или пропажей людей без вести, расследуются факты незаконного лишения свободы и незаконного задержания. В ведении прокуратуры находится более 25 производств, до суда дошли три из них: одно по факту нанесения телесных повреждений, ещё два дела касаются севастопольского и крымского депутатов — по фактам государственной измены и "умышленных действий, которые привели к нарушению территориальной целостности". Скромные результаты заместитель прокурора Крыма объясняет кадровым голодом (в следственном отделе сейчас работают только два следователя) и снова ссылается на трудности дистанционной работы.

— Следственный отдел расследует производство по остальным депутатам Севастопольского городского совета и парламента Крыма, которые принимали незаконные решения о референдуме, конституции, независимости и так далее. Их объявили в розыск, — объясняет Коваленко. — Есть производство относительно сотрудников МЧС, фискальной службы, сотрудников милиции, которые совершили государственную измену. Обязательно будут наказаны те предатели, которые сейчас служат другому государству, изменили своему народу и присяге.

Почему так долго устанавливали факт государственной измены крымскими депутатами?

— Долго не было структурного подразделения — прокуратуры Крыма, не было наработок. Когда всё понемногу стабилизировалось, каждый начал заниматься своим делом, пошли результаты. Были нужны доказательства. Если их достаточно, мы объявляем о подозрении, если нет возможности вручить уведомление подозреваемому лично, в установленном законом порядке направляем его почтой. Если он не является, обращаемся в суд, который объявляет человека в розыск.

Претензии есть ко всем депутатам Крыма и Севастополя, которые голосовали за проведение референдума и за так называемую "конституцию Крыма". Сейчас они находятся во внутреннем розыске, мы работаем над тем, чтобы их передать в межгосударственный розыск в Интерпол.

Что мешает?

— Интерпол считает это политическим преследованием. Например, "главу" Крыма Сергея Аксёнова органы прокуратуры не могли объявить в розыск по факту государственной измены. То есть мы обязаны доказать, что человек совершил уголовное преступление, что он не причастен к военным преступлениям и любым политическим, а замешан именно в криминале. Также есть порядок и требования, которые обязательно нужно соблюсти.

Разве государственная измена — не уголовное преступление?

— Ну, это правила Интерпола, и мы должны их выполнять.

Сотрудники прокуратуры обращают внимание не только на откровенный криминал. Например, отслеживают случаи нарушения правил пересечения государственной границы в Крыму.

— Из СМИ мы узнаём обо всех иностранных делегациях, которые вразрез с установленным порядком посещают Крым, и реагируем: вносим сведения в ЕРДР по факту нарушения пересечения государственной границы, — говорит Коваленко. — Это уголовные производства, которые подследственны органам государственной безопасности. Потом МИД выражает официальные протесты, и выясняется, что парламентарий той или иной республики посещал Крым не с официальным, а с частным визитом. Буквально в прошлом месяце мы внесли в реестр сведения о визите в Крым министра сельского хозяйства России, командующего российского Генштаба.

Путин тоже приезжал в Крым, почему к нему нет претензий?

— Да, Путин ездил, конечно, но на этот вопрос я не могу ответить, скажу откровенно. Недавно стало широко известно, что "Кока-кола" на своём официальном сайте разместила карту, на которой Крым указан российской территорией. Мы отреагировали на это, они быстро свою позицию поменяли и извинились, объяснив, что это было недоразумение.

Тогда реакция общественности была неоднозначной. Одни категорически вас поддерживали, другие говорили, что прокуратуре больше нечем заняться.

— Если прокуратура этим не будет заниматься, завтра любой известный бренд будет поступать точно так же.

Верхушка айсберга

Пётр Коваленко: "Главное — цивилизованное европейское сообщество: если кто-то заинтересуется каким-то имуществом в Крыму, узнав, что оно украдено, никто не захочет с ним связываться"

Правоохранительные органы расследуют много фактов хищений государственной собственности, так здесь квалифицируют "национализацию", проведённую в Крыму. Пока насчитали около 50 млрд грн убытков, из этой суммы 38 млрд приходится на две "вышки Бойко", которые с украинского шельфа перетянули ближе к полуострову. Расследуется незаконное завладение лагерем "Артек", из-за этого дела под арест попало обнаруженное в Украине имущество "главы" Крыма Сергея Аксёнова. Какое именно, Коваленко не говорит, ссылаясь на тайну следствия. Есть дела по санаториям Министерства здравоохранения, по Ощадбанку (в Крыму оставалось много наличных денег и более 300 кг золота), по виноградникам "Массандры", которые продают россиянам, картинам Айвазовского, которые собирались отправить из феодосийской галереи на выставку в Третьяковку. В розыск объявлена руководитель "Массандры" Янина Павленко, открывшая для Путина и Берлускони древнее вино стоимостью более $100 тыс.

— Конечно, 50 миллиардов – это не окончательная цифра, – говорит Пётр Коваленко. – В Крыму много имущества агропромышленного комплекса, Министерства образования, Минздрава, других ведомств. Но следователь не может оценить его стоимость, эти сведения должны предоставить собственники.

Нет ощущения, что собственники похищенного махнули на это рукой?

— По требованию прокуратуры АР Крым органы следствия нацполиции направили запросы в Минздрав: просим сообщить, какие нанесены убытки, и т.д. Министерство ответило: у нас есть некоторые трудности, мы готовы предоставить эти сведения только в электронном виде. Но следователь не может электронные документы приобщить к материалам производства. Я не вижу заинтересованности государственных органов в том, чтобы мы инициировали расследования. За время моей работы ни одного заявления в прокуратуру не поступило. Возможно, некоторые лица не надлежаще исполняют свои служебные обязанности. Самая лучшая профилактика — кардинально решительные меры. Когда запахнет жареным, может быть, они зашевелятся. А пока всё тормозится. Почему? Не могу ответить на этот вопрос.

У нас много дел, в которых нет конкретных подозреваемых, подсудимых. На этой стадии мы не можем наложить арест на имущество. Но если есть гражданское исковое заявление от собственника имущества и он обращается с заявлением в правоохранительные органы, мы можем принять меры для наложения ареста на имущество. Для этого собственник должен предоставить нам его детальную опись, балансовую стоимость, указать местонахождение и прочие индивидуальные характеристики этого имущества

Но ведь Россия всё равно ничего не вернёт.

— Я не говорю о России, главное — цивилизованное европейское сообщество: если кто-то заинтересуется каким-то имуществом в Крыму, узнав, что оно украдено, никто не захочет с ним связываться.

Фото: Александр Чекменёв

Автор: Алексей Батурин, ФОКУС