ДОНЕЦКИЕ ВОЙНЫ: ПОЧЕМУ УБИЛИ АБРАМЗОНА?

Чтобы разобраться в современных общественно-политических процессах, иногда полезно вспомнить о делах минувших. Мы публикуем статью об убийстве Юрия Абрамзона, руководителя СП «Металлург», cозданного при Донецком металлургическом комбинате. Абрамзона убили в феврале 1997 года, накануне приватизации ДМЗ.

Статья, любезно предоставленная автором, впервые была опубликована без малого шесть лет назад. Однако, вопрос, который в ней поставлен, актуален по сей день. Почему убили Абрамзона и не его одного: вследствие противостояния региональных кланов или внутренней борьбы за верховную власть между донецкими вождями?

Подробности убийства в Донецке известного предпринимателя Юлия Абрамзона, происшедшего 24 февраля 1997 года, начали просачиваться в местную прессу. Первым делом подчеркивается характерная демонстративность расстрела, как в деле убийства Е.Щербаня: Абрамзона можно было убить в более укромном месте, – поскольку он ходил без охраны и каждый вечер прогуливался с собачкой.

Убийцы, как и в Донецком аэропорту (где 3 ноября 1996 года был расстрелян народный депутат Украины Евгений Щербань) использовали угнанные «Жигули», находившиеся в розыске. Госномер на машину, использованную при убийстве Абрамзона, был украден за три дня в соседнем районе города. Не отпугнуло убийц и то, что менее чем в километре расположено областное управление по борьбе с организованной преступностью, также неподалеку – РОВД этого района, прокуратура, суд… Есть сведения, что в момент стрельбы рядом проезжала машина службы безопасности Донецкого металлургического завода, чьи сотрудники пытались преследовать «шестерку» с преступниками. Однако киллеры оторвались от погони, и сотрудники СБУ через несколько минут в одном из тупиков обнаружили брошенную машину, в салоне которой оказался «ТТ» с семью патронами в обойме.

Следствием установлена картина убийства. Ю.Абрамзон приезжал на работу обычно в одно и то же время. Его офис располагался в старом здании, в котором находится ОРС и гастроном – с этим помещением погибшего связывали 20 лет работы. В то утро джип «Шевроле Тахо» Абрамзона подъехал к зданию минут на сорок позже обычного. Встретившись на улице с одним из своих сотрудников, Абрамзон вместе с ним вошел в здание и начал подниматься по ступенькам. Было 9.10 утра.

Первый выстрел убийца произвел с площадки между первым и вторым этажами. Раненный в грудь, Юлий Ефимович все же успел оттолкнуть, спасая от шальных пуль, молодого коллегу, и сам, развернувшись, бросился бежать к выходу. Убийца настиг жертву уже на улице, выстрел в голову был последним… Киллер, которого многие – место достаточно многолюдное – видели в лицо (высокий шатен, лет 30, со скуластым лицом и прямым носом, одетый в зеленую куртку с накладными карманами), не мешкая, сделав несколько шагов, вскочил в заведенную, поджидавшую его машину с затемненными окнами…

В процессе следствия возникло предположение, что решение об убийстве заказчиками было принято в спешном порядке – был важен результат. О безопасности киллера заказчики заботиться особо не стали, поэтому многие и видели убийцу в лицо. «Показательность» расстрела, вероятно, говорит о том, что смерть Абрамзона должна была кого-то сильно напугать. Кого?

Если вспомнить, что убийство было совершено накануне крупного события в жизни Донецкого металлургического завода – его приватизации, можно предположить самые различные мотивы расправы неизвестных над предпринимателем: Абрамзон имел непосредственное отношение к реализации продукции завода.

Каким был жизненный путь покойного? Грузчик, младший продавец, студент торгового института, зав отделом гастрономии, директор, товаровед ОРСа при Донецком металлургическом заводе, начальник этого ОРСа. Кстати, именно эта структура и была незадолго до приватизации преобразована в открытое украинско-американское СП «Металлург». Невероятно работоспособный, предприимчивый, умеющий ладить с людьми Юлий Абрамзон прочно поставил свое дело. Его дружеские и деловые связи прослеживаются далеко за пределами родного города, с ним считались в деловых кругах Днепропетровска, Запорожья, Киева, странах ближнего и дальнего зарубежья. Близость Абрамзона к первым руководителям одного из металлургических гигантов Украины во многом определяла интерес к его персоне со стороны тех, кого притягивал рынок отечественной и зарубежной металлургии.

Были у Абрамоза «свои» люди в правительстве – и при Леониде Кравчуке, и при Леониде Кучме. Кстати, именно Ю.Абрамзон в 1994 году был одним из «законспирированных» членов команды, поддерживающей кандидатуру Леонида Даниловича на президентских выборах. Результаты голосования во всем Донецке, как в частности, и в Ленинском районе, где расположен завод и его поселок, показали уровень влиятельности команды, поддерживающей Кучму. Известно, что нынешний Президент был знаком с Абрамзоном ранее, за поддержку на выборах выразил ему особую благодарность. Если связать воедино все факты биографии Юлия Ефимовича, становится ясным, что он занимал прочное, хоть и не облеченное властной должностью место в команде нового на то время Президента и нового губернатора Владимира Щербаня. С последним, как известно многим в Донецке, у погибшего до конца жизни были близкие, дружеские отношения…

Версии убийства Абрамзона – различны. Но так или иначе следствие связывало их с борьбой местных кланов и их союзников из других регионов Украины за предполагаемо вакантное губернаторское кресло (этот мотив актуален в Донбассе во все годы независимости), а в деталях – намекалось на то, что на то время в Донецк собиралась приехать комиссия представителей отраслевых министерств и Фонда госимущества.по проверке законности проведенного акционирования ДМЗ.

Другой, не менее известный донетчанин, погибший в 1995 году во время взрыва на стадионе «Шахтер» в Донецке – Ахать Брагин также начинал с торговли. Но официальная карьера так и не стала главной целью его жизни. С середины 70-х годов в Донецке в криминальной середе, особенно среди трудных подростков, все чаще упоминалось имя Алика Грека – человека, способного рассудить спорящих, примирить между собой не только отдельных соперников, но пресечь междоусобицу, возникающую между группировками городской шпаны. Можно только догадываться, кто и за какой помощью обращался к Греку в течение 20 лет! Даже именитые бандиты имя этого человека произносили с уважением. Один из наиболее крупных, состоящий из нескольких старых рабочих поселков район Донецка, Куйбышевский, жил, и сегодня во многом продолжает жить традициями, сложившимися при жизни Ахатя Брагина. Здесь было множество воровских «малин», отсюда начал свое «триумфальное» шествие уличный игорный бизнес, процветавший несколько лет при явном попустительстве правоохранительных органов. Хотя факт непосредственного руководства этой сетью Греком кое-кто отрицает, утверждая, что с начала 90-х готов Брагин занялся «чистым бизнесом», вышел из «тени», учредил фирму «Люкс», проявил себя как спортивный меценат, став президентом футбольного клуба «Шахтер».

С конца 1994 года в Донецке началась стрельба… Один за другим ушли к праотцам десятки лидеров многочисленных криминальных группировок. Практически год понадобился кому-то для того, чтобы отстрелять всю верхнюю и среднюю горизонтали регионального преступного сообщества. На «чистку рядов» изнутри это не походило. То, что общепризнанным «паханом» был Грек, знали все. Его убили последним. Многим памятно недоуменное выступление руководителя УВД области тех лет Станислава Гавриленко об опасности такой войны для города и области: «Этих всех мы знаем, но плохо будет, если на их места придут другие, незнакомые нам люди».

Версий по поводу искоренения клана Грека было множество. Поговаривали даже о «новых методах новой команды» областной власти во главе с Владимиром Щербанем. Однако заявление Евгения Щербаня о том, что взрыв на стадионе был направлен против него и его однофамильца, и утверждение, что с Греком-Брагиным они были в приятельских отношениях (хотя знакомы были недавно, после прихода Брагина в бизнес), заставил призадуматься тех, кто уже однозначно определил для себя противоборствующие стороны. Заговорили об иногородних киллерах и далеко идущих по дерзости и цинизму планах заказчиков. Убийства Александра Шведченко (руководитель газотрейдерной компании «Итера», а также спортивный меценат) затем Александра Момота (основатель фирмы «Данко») заставили вслух говорить о том, что четко определилось неожиданное для многих противостояние двух восточных промышленных региональных гигантов – Донецкой и Днепропетровской областей.

Но неужели здесь все так однозначно?

Только ли противостоящие, согласно расхожему мнению, стороны, применяют в кажущихся тупиковыми ситуациях пулю как последний аргумент?

А может, стоит поразмышлять, кого же имел в виду Евгений Щербань, незадолго до смерти утверждавший, что существует некая «третья сила», сталкивающая сегодня лбами Донецк и Днепропетровск. «Сегодня, – говорил Е.Щербань, – уничтожают Донецк, а завтра это ждет и Днепропетровск».

Часто в СМИ убийства известных донецких бизнесменов объединяют одной связующей нитью. Проще простого – в один печальный мартиролог – записать трагические исходы жизни Александра Шведченко, Александра Момота, Ахатя Брагина, Евгения Щербаня, Юлия Абрамзона….

Однако у каждого из этих людей была своя жизнь, свой круг друзей и – недругов. И, наконец, каждый из них принадлежал «своему» клану. Кто – «газовому», кто – «металлургическому», кто – криминальному и т.д. И можно предположить, что не всегда эти кланы органически вливались в одну структуру, называемую «донецким кланом».

К тому же биографическая «принадлежность» того или иного влиятельного лица вовсе не обязательно означает его несомненную принадлежность к географически обусловленному клану.

Так и понятие «донецкого клана», как и любого другого, вряд ли стоит воспринимать упрощенно. Вероятно, – не стоит однозначно – как противоборство регионов – рассматривать цепь кровавых убийств донецких бизнесменов. Фактом, заслуживающим внимания, является и то, что зачастую после расстрела того или иного авторитетного лица из страны исчезают не менее влиятельные и богатые люди, по всей видимости, спасающие свою жизнь и свой капитал. Среди наиболее известных – бывший генеральный директор объединения «Донецкуголь» Валентин Илюшенко, основатель Либеральной партии Игорь Маркулов. То же происходит в соседних с Донецкой областях.

И если убийства крупнейших украинских бизнесменов уже никого не удивляют, то странным кажется другое: почему региональные лидеры – явные и те, кто предпочитает оставаться в тени, не могут, отбросив клановые амбиции, сесть за стол переговоров и глубже проанализировать ситуацию: кто и почему их расстреливает, после чего выработать приемлемые формы противостояния «коварной силе»?

Иван Белогуров