«Мы установили 1098 кадровых российских военных, которые оккупировали Крым»

Кого-то физически уничтожили, а кто-то стал медийными персонами, чтобы уберечься от расправы, как Ходаковский или Гиркин. Почему сначала были "Моторола" и "Гиви"? Чтобы показать, что "вчера он мыл машину, теперь они элита и гордость ДНР". Вся эта быдло-масса захотела быстрой славы и денег и потянулась туда. Однако все это быстро закончилось. Во-первых, Россия – это не Москва, и об этом нужно всегда помнить. Когда боевики из российских глубинок приезжали на Донбасс, то уверяли, что здесь настоящая цивилизация, причем говорили о домах без газа с колодцем во дворе. Это же орда!

InformNapalm — международный волонтёрский проект, который был основан в 2014 году, чтобы разрушить мифы российской пропаганды и информировать широкую аудиторию об агрессии Кремля против Украины. Главным направлением деятельности InformNapalm является разведка, которая базируется на информации из открытых источников. Спикер международного разведывательного сообщества МИХАИЛ МАКАРУК в интервью изданию «Апостроф» рассказал о войне на информационном фронте, об эффективности запрета СМИ, об эволюции кремлёвской пропаганды и противодействии ей со стороны Украины, а также о том, чего до сих пор боятся «зелёные человечки», которые захватывали Крым.

Михаил Макарук

– Чем опасна информационная составляющая войны?

– Для меня нет никакой разницы между теми людьми, которые стреляют в наших ребят, и теми, кто «рубит» пропаганду и откровенно играет на руку врагу в нашей стране. Я говорил раньше и повторяю сейчас: все требовали люстрации чиновников (которая вообще провалилась), а я говорил, что нужна люстрация журналистов. Люди смеются, но главная составляющая гибридной войны — информационная.

Подобные темники вводятся не просто так, а чтобы взбудоражить население. Сначала создаётся небольшая информационная «войнушка» между различными группами общества по региональному, религиозному, территориальному или любому другому принципу. Далее происходят дискредитация нынешней власти и свержение действующего конституционного строя в пользу собственных ставленников. И последнее: пропаганда навязывает мысль о том, что защищать свою страну не стоит, потому что мы всё равно проиграем. Сначала — мысль, потом — выстрел.

– Вы разделяете мнение, что запрещать медиа и банить сайты неэффективно?

– Нет. Я писал две статьи о влиянии корпорации «Яндекс» на украинское информационное пространство и её роль в гибридной войне. Было много смеха, мол, что вы, волонтёрчики, можете сделать против такой компании? Сейчас «Яндекс» находится под санкциями, если и работает, то как-то нелегально.

В нашем случае я вижу, что мы не можем действовать демократическими методами, защищая свободу слова. Понимаю, что, например, в США свобода слова — это святое, и поправки к Конституции действуют, поскольку у них запрещена нацистская партия, но её сайт никто не может закрыть. Однако мы воюем, и блокировка «Яндекса», «ВКонтакте», «Одноклассников» дала эффект. Например, «ВКонтакте» выпал из топ-10 самых посещаемых сайтов. Почему так случилось? Потому что по своей природе люди ленивы. Вы можете посмотреть украинское телевидение и почитать украинские сайты в Крыму, но надо немножко напрячься: поставить VPN, научиться им оперировать, установить браузер «Тор». Однако человек не хочет лишней нагрузки, если не будет использовать это профессионально и не будет получать прибыль.

Кроме того, InformNapalm со стороны общественности помогал готовить законопроект «О коллаборантах». Повторяю, что нет разницы между теми, кто стрелял, учил, подавал патроны и кормил — это те же самые подонки.

– Есть какие-то детали относительно законопроекта?

– Немного, мы скорее определяли, кто подлежит осуждению. Мои взгляды могут показаться кому-то жёсткими, но хочу сказать, что на этой войне я уже потерял 23 товарищей. Им всем было не больше 30 лет. Поэтому когда вы рассказываете о либерализме, попробуйте привезти тело мёртвого парня его матери или жене, я посмотрю, что тогда будет.

Мы чётко определяли нормы, согласно которым человек может быть приговорен: если он был частью административного аппарата, «органов власти» террористических организаций или распространял пропаганду.

– Что именно означает «распространял пропаганду»?

– Это работа в медийной среде, в том числе информационной. Как именно выписана норма, сейчас точно сказать не могу, потому что я не юрист, InformNapalm оказывал консультационные услуги.

«Киоск пропаганды» России, Киев, 6 июня 2015. Фото: flickr.com_usembassykyiv

– Нет, на всё. И это главное, потому что нет разницы, где находится человек.

– Как государству не превратиться в монстра в вопросе информационной безопасности? Украина в этом плане «котик» или «монстр»?

– Вам правду сказать? Никто. Если назвать вещи своими именами, то у нас никто ни за что не отвечает. Существует доктрина информационной безопасности, за которую отвечают СБУ, ГУР, Минобороны, СВР, ССО, все силовые структуры, Минстець, который имеет колоссальный бюджет, МИД. А теперь яркий пример: за четыре года работы InformNapalm не получил никакой государственной поддержки или поддержки со стороны частных лиц. То есть мы вкладываем в проект то, что получаем на своих официальных работах. И когда нам говорят, что InformNapalm находится на острие информационного фронта, это так, но мы все волонтёры. Например, то же Мининформполитики имеет большой бюджет…

– По сравнению с InformNapalm?

– По сравнению с InformNapalm колоссальным является бюджет любого регионального издания. Когда говорят: «У вас такая большая база переводчиков», — то мало кто понимает, что все эти люди — волонтёры. Мы не просим денег — нам просто иногда нужна поддержка со стороны государства. Элементарный пример: мы обращались в Минстець с вопросом, как получить аутентификацию в Facebook, ту самую знаменитую синюю галочку, чтобы нас не банили. Полгода или год ждём. Известные украинские блогеры попадают в бан в Facebook за слова «русня», «москали», «кацапы». Это украинская фразеология, распространённая в языке и литературе, но поддержки со стороны государства, чтобы вылезти из бана, не было.

При этом страницы террористических организаций «ДНР» и «ЛНР» и их главарей свободно работают. Это довольно смешно, ведь они прикрываются свободой слова.

Относительно того, как государству не превратиться в монстра, я скажу только одно: любая власть хочет ещё власти, но контролировать её должно мощное гражданское общество. Не думаю, что кто-то может лишить украинцев чести и достоинства — мы можем иметь не очень хорошую экономическую ситуацию, но не дай Бог кому-то забрать у нас свободу и достоинство. Майдан — лучший тому пример, ведь люди вышли за идею, а не за деньги.

– Как трансформировалась российская пропаганда за те четыре года, что вы ей противостоите?

– Они эволюционируют. Если мы говорим о влиянии на широкие массы, то изначально речь шла о сплошном искажении информации: мы здесь ели снегирей, распинали мальчиков в трусиках под Славянском, использовали ядерное и химическое оружие — весело было, словом. Потом они начали прогрессировать и эффективно контролировать внутреннее информационное пространство, давая 90% правды и 10% лжи. На ней делают акцент, и она становится главной.

Кроме того, стоит помнить, что печатные медиа боевиков на оккупированных территориях работают не сами по себе — есть специальные центры информационно-психологических операций, которые действуют совместно с ФСБ и ГРУ РФ. Возьмите газетку оттуда. Там каждое фото и текст сделаны очень профессионально на уровне психосоматики, чтобы люди воспринимали пропаганду максимально эффективно. Сейчас работа ведётся в двух направлениях: во-первых, подпитывается внутренний фронт, чтобы «пипл-то хавал» — о том, как хорошо жить при царе, какая величественная у нас «Новороссия» и почему Крым должен быть наш, а во-вторых, рассказывается, как плохо у «хохлов». «Вы не получите ассоциацию», «Ну и что, что ассоциация, безвиза не будет», «Ну и что, что безвиз, теперь вы будете рабами и будете кататься туда туалеты мыть», «Никто не даст вам Javelin», «Да что там эти Javelin — у нас есть новые танки».

То есть они стараются оперативно реагировать на каждый наш успех, вводя сюда так называемую «зраду». И у них получается. Пока что, как это ни прискорбно, в информационной войне они побеждают, поскольку и до сих пор влияют на наши массы населения.

– Это сработает даже лучше. Взгляните на акцию, которую я называю «Бесхребетный полк». По моему мнению, то, что сделали блогеры, которые называют себя «Демократической ордой», было шикарным. Они взяли и вышли с плакатами героев World of Warcraft (в противовес акции «Бессмертный полк». — Прим. ред.). Больше всего мне запомнилась надпись «Чёрт, они опять убили Кенни, уже 635 раз».

Высмеять что-то – это лучший метод работы против серьёзной пропагандистской машины.

– Что нельзя высмеивать?

– Смерти людей. Россияне, конечно, высмеяли Boeing 777 (рейс МН-17), который был «тяжелее воздуха», но у нас никто не высмеивал смерти детей в Кемерово. То есть, как и на войне, есть определённые рамки и каноны войны. Наша сторона пытается их соблюдать, потому что мы всё же принадлежим к цивилизованному миру.

Есть два метода борьбы — высмеивание и предоставление чёткого фактажа и перечня доказательств. Мы работаем по второй схеме. Когда приводишь чёткие данные, то у оппонентов заканчиваются «темники» в голове, операционная система зависает и ты слышишь: «Вы фашисты, бандеровцы и все врёте». У меня есть любимая шутка на эту тему: «Дедушка, вы ветеран?». «Да». «А где вы сражались, если вам 65 лет?». «Пошёл вон отсюда, фашистский провокатор и бандеровец».

– Но есть же люди, которые и до сих пор говорят, что в Донецке — «ополченцы», вчерашние шахтёры и трактористы, ну и так далее.

– Ага, и ещё они нашли технику в шахтах Донбасса, да? Горбатого могила исправит. Команда InformNapalm представила 44 новейших образца вооружения, которые никогда не поставлялись в украинскую армию, разрабатывались только в России и находятся на балансе исключительно тамошней армии или проходят испытания.

– Это следствие отсутствия государственной политики?

– Совершенно верно. Позвольте вопрос: какие такие мощные информационные кампании у нас организовало государство? Приведу своё видение. Что больше всего влияет на молодёжь? Компьютерные игры. Какая государственная компания разработала массовую «стрелялку»? Скажут, что у нас нет опыта, но это ложь, потому что были «Сталкер» и «Казаки». И разработайте шутер, чтобы наш пацан сидел за компьютером и «мочил» москалей. Я вам гарантирую, что через полгода все будут рассказывать о том, как это круто! Были такие предложения, но это же дорого…

Вышло несколько качественных фильмов о войне, а вот толковой аналитики и документалистики мало. Сейчас я сделаю большую рекламу каналу ICTV: снимаю шляпу перед их «Антизомби» и «Гражданской обороной». Но таких передач мало, чем пользуются, так сказать, частные СМИ, заполняя пустоту собственным контентом.

– По канонам войны: насколько эффективно воевать с нецивилизованной стороной цивилизованными методами?

– Надо проявлять большую силу, чтобы ты мог взять за гриву и надавать по шапке. Американцы победили в Ираке и Ливии, следовательно, как показывает историческая практика, это возможно.

– Но там рядом не было России.

– Россия много где присутствует сейчас. Гибридная война нелинейна — они используют unregular military troops, частные военные компании. Они применяли их в Крыму, на Донбассе, в Сирии. Сейчас присутствие так называемых военных советников из России фиксируют в Южно-Африканской Республике, Южном Судане, Йемене. Они пытаются залезть везде, чтобы, во-первых, поднять цены на нефть, а во-вторых, распространить своё влияние, чтобы Запад начинал отходить от Украины. Но, как видим, у России не так уж и много ресурсов, чтобы это сделать.

– С другой стороны, они очень эффективно используют даже сильные стороны Запада против него же.

– Знаете, после поездки на Стратком НАТО я понял одну вещь: западная бюрократическая машина очень медленная, но если делает поворот в другую сторону, то остановить её уже не получится. Даже в Чехии, где присутствует огромный российский капитал, начинают понимать опасность и работать в этом направлении. Вообще в цивилизованном мире никто не хочет работать с Россией — этого хотят только те, кто хотел бы заработать на ней колоссальные деньги. Но есть пример нидерландских компаний, которые собирались помогать россиянам строить крымский мост. Если за это грозят не просто штрафы или санкции, а реальное заключение, то это уже страшно.

– Расскажите подробнее о Страткоме — чем именно он занимается?

– Это собрание людей, которые связаны с армией и НАТО, они работают над аналитикой для них. Сейчас Стратком пытается отслеживать информационные опасности и в целом информационную войну с Россией. Я ездил делиться опытом — им очень интересны украинские наработки, ведь мы, команда InformNapalm, не теоретики, а практики. До этого мы преподавали в Литве и в Baltic Defense College в Эстонии.

Есть вещи, которых они не понимают. Яркий пример с open source intelligence (разведка на основе открытых источников. — Прим. ред.): когда мы исследуем российских военных, и я говорю, что качество русского языка в повседневной жизни упало в разы и лишь двое из десяти правильно напишут слово «Донбасс», они не понимают, как такое может быть. Причина проста — колоссальное падение уровня образования. Быдлом легче управлять. Если человек малообразованный, ему легче забить голову пропагандой.

– Как Стратком видит украинскую ситуацию?

– Они понимают, что мы — испытательный полигон для России, поэтому им интересно, как мы этому противодействуем. Поймите, армии НАТО никогда не воевали в окопах против ствольной артиллерии, ракетных систем залпового огня и танковых войск. Они рассматривают Украину ни много ни мало как щит Европы. Ведь кто же будет следующей жертвой? Балтийские государства. Не забывайте о российском капитале и его влиянии на жизнь в Польше, Венгрии, Финляндии, Чехии, балканских странах.

Лучший пример того, как всё это нарабатывалось годами — Бэтмен, Безлер. Кадровый офицер 15 лет изображал алкоголика и дурака, а потом в один момент он начал работать.

– Что говорят ваши наблюдения: все эти персонажи после выполнения задач живут спокойно или их всё же ликвидируют?

– По-разному бывает. Некоторые живут себе и остаются положительным примером для других желающих попытать счастья. Кого-то физически уничтожили, а кто-то стал медийным персонажем, чтобы уберечься от расправы, как Ходаковский или Гиркин. Почему сначала были Моторола и Гиви? Чтобы показать, что «вчера он мыл машину, она сосала х*р, теперь они элита и гордость ДНР». Вся эта быдломасса захотела быстрой славы и денег и потянулась туда. Однако всё это быстро закончилось. Во-первых, Россия — это не Москва, и об этом нужно всегда помнить. Когда боевики из российских глубинок приезжали на Донбасс, то уверяли, что здесь настоящая цивилизация, причём говорили о домах без газа с колодцем во дворе. Это же орда!

Сейчас привлекать новых людей всё труднее. Вот вам пример: россияне сформировали на границе с Украиной две дивизии, нагнали туда уйму техники, однако операторов для неё нет. Специалистов осталось не так много, их надо долго учить, а у них тоже есть эмиграция — люди пытаются выжить и бегут в Казахстан, например, в балтийские страны или ЕС, да куда-нибудь.

– О да! Первый касался команды InformNapalm. Он вышел на 5-м федеральном телеканале после того, как мы опубликовали списки пилотов ВКС РФ в  Сирии. Ведущие показывали ролик краудфандинговой кампании People’s Project (они собирали деньги нам на ноутбуки, и это был единственный проект помощи InformNapalm) и комментировали: «Посмотрите на этот отменный английский язык и флаги, которые изображены на верхней панели». А то была кнопка переключения языковых версий операционной системы! Это было очень смешно.

Следующий момент — это кучи статей на тему «Кто такой Роман Бурко». Он уже был майором, полковником, офицером Главного управления разведки Минобороны, агентом СБУ, ФБР, политруком НАТО… При встрече я над ним так шучу: «Товарищ полковник, здравствуйте!».

И ещё часто публикуют что-то вроде «мы сломали InformNapalm». Мы же себе думаем, какие это идиоты.

– А о вас что-то интересное было?

– О себе я не слишком отслеживаю. Есть такой сайт «Трибунал», и там написано примерно следующее: «Один из тех сволочей, которые кормят эту страну, называя себя волонтёром, неоднократно участвовал в пытках и казнях наших военнопленных ополченцев, мастер по подрывной диверсионной борьбе, поскольку окончил Киевский политехнический институт». Лучшей рекламы для КПИ я ещё не видел, после этого гордость за себя и Отчизну буквально переполнила мою грудь.

– Как построена работа команды?

– Никто никогда (и даже после победы) не увидит лица, например, того же Ромы Бурко, потому что за нами охотятся. Меня часто спрашивают, почему именно я являюсь спикером InformNapalm.

– И почему?

– Потому что меня не жалко. Это первый момент. Второй заключается в том, что система внутренней безопасности выстроена так, чтобы один человек всех не знал. Сейчас мы говорим на тридцати языках мира. Вы можете видеть наших блогеров — Михаила Кузнецова, Ирину Шлегель, Антона Павлушко, Дзяниса Ивашина, Романа Бурко и иногда меня, но большинство наших людей непубличные.

– Вы получаете угрозы?

– Регулярно. Среди них попадаются даже какие-то интересные штуки. Например, после комментариев относительно FrolovLeaks, когда я назвал РПЦ «дважды краснознамённой имени ордена Ленина московской церковью русского патриархата», дядя, который изображал из себя графа, обещал, что мне будет плохо. Но то такое.

Есть такой момент: все, кто защищают каких-то полусепаратистов, почему-то не заступаются за нас, людей, которые занимаются информационной войной. Им это неинтересно, грант же за это не дадут. Вот вам и двобокость.

– А государство не предлагало вам охрану?

– Нет. Так случилось, что у меня есть много знакомых в украинских спецподразделениях. Если мне потребуется защита, я обращусь к ним.

– Знаете, они везде готовы быть обманутыми, не только у нас. Кто-то видел изнасилованную в Германии русскоязычную девочку? Нет. Всё гудело, а девочки не существовало. То же самое и с пожирателями снегирей и распятыми мальчиками. Люди воспринимают информацию так, как им её подают: если это будет классно, сочно, вкусно, то это съедят.

– Какое из разоблачений InformNapalm вы бы выделили?

– Наша команда гордится полугодичной работой над дампом писем одного из начальников продовольственной части Южного военного округа России (его передал нам «Украинский киберальянс»). Мы установили 1098 кадровых российских военных, которые оккупировали Крым. «Зелёные человечки» больше всего боятся идентификации, а мы установили более тысячи фамилий, имён, отчеств с военными рангами, званиями и должностями, с информацией о том, где и когда они совершали преступление без срока давности. Это те же самые ССовцы, которых до сих пор вылавливают, хотя они уже еле ходят. Это главное наше разоблачение.

– Когда начнёте читать мастер-классы на постоянной основе?

– Я читаю лекции некоторым нашим спецназовцам о том, как не стать клиентами таких мальчиков, как мы, только из-за поребрика. Сегодня люди не могут не пользоваться соцсетями и электронной почтой, вот мы уже год объясняем нашим спецназовцам, как делать это с умом.

– Если этим занимаетесь вы, то это означает, что государство во время их обучения этого не делало?

– Давайте назовём вещи своими именами: в военных академиях до сих пор не преподают таких специальностей, как SEO и SMM. И при этом мы должны как-то вести информационную войну. Учат военных журналистов, которые должны писать стенгазеты по советскому лекалу, однако никто не понимает, что лучшая судьба этой макулатуры — стать скатертью для банки тушёнки. После того, как ребята её съедят, то полезут в телефон листать ленту новостей в Facebook. Государственной политики в области воспитания SEO и SMM-специалистов нет. У нас только недавно приняли закон о Силах специальных операций, в котором, наконец, отвели место информационно-психологическим операциям. Только недавно одобрили доктрину информационной безопасности, где написано, кто и за что отвечает.

– А как давно, по-вашему, россияне поставили информационную работу на рельсы?

– Там она никуда не делась ещё со времён КГБ.

Источник: «Апостроф»