«Укрзалізниця» опять хочет впарить пассажирам «дохлый сэндвич». За 40 гривен!

Вчера гендиректор «Укрзалізниці» Михаил Костюк в присутствии прессы дегустировал кушанья, которыми его ведомство собирается потчевать пассажиров железной дороги. Свои наборы представили фирмы от Луганска до Ужгорода, агитируя на выставочных столах министра и журналистов. Нет слов – вкусно. Но неоправданно дорого. За пару кусочков колбаски и сыра просят… 40 грн! Когда «Газета…» пыталась продать этот набор потенциальным пассажирам – никто не купил.

Производители обедов нахваливают свою продукцию. Как в рекламе: все безумно вкусно, невероятно полезно – витамины, белки и даже некие загадочные пектины по массе превышают все мыслимые стандарты и представления обывателя. На самом деле, как могла убедиться «Газета…», в продпаек, как правило, входит обычный сандвич (то есть бутерброд), легкая овощная закуска из картошки-капусты-морковки, и конфеты-кексики. Но порции малюсенькие-премалюсенькие, дети в садиках и то больше едят!

Зато теперь мы, наконец, знаем, где оно, полезное питание – в железнодорожных вагонах. Цена за такое счастье, по словам производителей, «около сорока гривен». Выпросив несколько наборов, мы попытались продать их пассажирам…

– Вы шутите? Сорок гривен? За что? – недоверчиво усмехаются мужики, следующие в Луганск. – Ну… если совсем жрать будет нечего… Или закусить… Хотя, чем тут закусывать – сэндвичем? Да ну, мура… На сорок гривен можно купить бутылку водки и колбасы – не надо нам этот дохлый сандвич.

Мама, тянущая тяжеленный чемодан и упирающююся дочку, быстро и внимательно рассмотрела все наборы. Не задумываясь, отказала, потом остановилась:

– Нет. Стойте… Тут йогурт? Это не йогурт, а просто вода?.. Спасибо, до свиданья.
Мы подошли к пожилой женщине, ожидающей поезд до Винницы. Она скептическим взглядом хозяйки оценила обеды:

– Нічого. Дуже красиво виглядає. І, мабуть, смачно. Але сорок гривень я за це не дам. Гривень п’ятнадцять-двадцять. Але у нас люди беруть з собою домашню їжу – сальце, курочку, яєчки… Навіщо тратити сорок гривень за це? Да і порції якісь… не наші. Хіба чоловіка цим накормиш?

Если людей смущает цена, мы решили сравнить цены на примерно такой же набор продуктов в вокзальном буфете (учтите нахальную вокзальную наценку). Буфетчица внимательно осмотрела продукты, взвесила колбасу, сыр…

– Восемнадцать пятдесят! – оторвавшись от калькулятора, озвучила она «настоящую» цену такого пайка.

– Это с «вокзальной» наценкой?

– Ну да, я по нашим ценам пересчитала.

– Вы бы купили этот набор за сорок гривен?
Буфетчица хмыкнула и отвернулась, не ответив.
Мы отправились к тем, кто эти «съедобные комплекты» будет предлагать пассажирам – к проводникам.

– В вагоне 36 пассажиров, – говорит проводница, отворачиваясь от камеры. – Где я эти все комплекты буду хранить? Нет холодильника, нет в вагоне хранилища, чтобы все это влезло. Представьте, что будет летом… Да и кто будет платить по 40 гривен за это? Богатые кушают в вагоне-ресторане, простые – едят свое. Я за две гривни и бутылку воды не всегда могу продать – пассажиры все покупают на станциях. Но самое главное не в том… На полвагона так воняет туалетом, что никто кушать не захочет. Нужно с туалетами сначала проблему решить.

Игорь Смага, «Газета по-киевски»