ЦРУ-КГБ: Так был ли предателем сын министра судостроения николаевец Юрий Носенко?

В возрасте 81 года на юге США 23 августа скончался бывший агент КГБ, известный перебежчик Юрий Носенко. Об этом сообщили представители спецслужб. Носенко, проживавший в США под вымышленным именем, скончался в результате «продолжительной болезни». Об обстоятельствах смерти Носенко и характере его болезни ничего не сообщается. Первые слова соболезнования после известия о смерти легендарного шпиона пришли от Пита Эрли, автора нескольких книг про ЦРУ, который четыре года добивался возможности взять интервью у Носенко. Эрли сообщил, что тот был обеспокоен прошлогодней книгой бывшего сотрудника ЦРУ Тэннета Бэгли «Шпионские войны», в которой приводились доказательства того, что Носенко все-таки был двойным агентом.

Эрли добавил, что во время интервью был очарован бывшим сотрудником КГБ, который, несмотря на пытки, примененные к нему во время допросов в ЦРУ, считает, что США – лучшая надежда всего человечества, осудил коммунизм и Москву и заявил, что никогда не жалел о том, что стал перебежчиком.

А перед кончиной Носенко его посетили высокопоставленные представители ЦРУ и передали церемониальный флаг и письмо от главы ЦРУ Майкла Хайдена, в котором выражалась благодарность за его верную службу США.

5 февраля 1964 года резидентура КГБ в Женеве сообщила в Центр об исчезновении сотрудника 2-го Главного управления Носенко. Предварительной проверкой каких-либо данных о его возможном побеге не получено, активные поиски результатов не дали.

Уже 10 февраля западные СМИ вышли с сенсационными заголовками «Сотрудник КГБ СССР Юрий Носенко, находившийся в Женеве как эксперт советской делегации на совещании Комитета 18 государств по разоружению, попросил политического убежища в США». Иностранная пресса и телевидение сообщали, что Носенко занимал в КГБ ответственную должность, передал американцам важные секретные сведения, в том числе и по производству ядерного оружия.

14 февраля, по требованию МИД СССР, Госдепартамент США организовал встречу Носенко с двумя представителями советского посольства в Вашингтоне. Там он заявил: «…решение оставить Советский Союз было принято мной не внезапно и не в последние дни. Это решение созревало давно. В ночь с 4 на 5 февраля 1964 года я покинул Швейцарию и обратился к американским властям с просьбой предоставить мне политическое убежище». В отчете констатировалось: «В целом, разговор с Носенко оставил впечатление, что он, видимо, действительно пошел на измену Родине сознательно, а не просто оказался жертвой американской разведки в силу каких-то обстоятельств, хотя быть полностью уверенным в этом на основании одного разговора, конечно, нельзя».

За несколько недель до выезда за границу Юрий Носенко занимался делом Ли Харви Освальда, который 22 ноября 1963 года в Далласе стрелял в президента США Джона Кеннеди.

Комиссия КГБ по расследованию дела Носенко работала не один месяц. Проверялся весь оперативный и технический составы центрального аппарата контрразведки. Были вскрыты недостатки работы с кадрами, нарушения этических и моральных норм отдельными сотрудниками. Начальника контрразведки генерал-лейтенанта Олега Грибанова отстранили от должности, ряд руководителей были исключены из КПСС и уволены из органов, другие понижены в должности, несколько сотен сотрудников отозвали из заграницы, и они стали на долгое время «невыездными». Остроту делу Носенко придавало и то, что его отец до последних своих дней был министром судостроения СССР (1939-1956 годы), а сына знали многие руководители государства.

В июле 1964 года Военной коллегией Верховного суда СССР Носенко был приговорен за измену Родине к высшей мере наказания – расстрелу. В оперативных материалах КГБ он теперь значился как «Идол». В целом, советской контрразведке и отчасти разведке американцы нанесли значимый удар. Фамилия отца Носенко была изъята из советских энциклопедий, самая крупная советская судоверфь в городе Николаеве перестала носить его имя.

Но не все, кто знал Юрия Носенко, верили в его измену. Заговорили об этом много лет спустя. Лишь в 1995 году бывший первый заместитель председателя КГБ генерал Филипп Бобков в книге «КГБ и власть» написал: «Я же до сих пор убежден, что Носенко попал в какую-то сложную ситуацию и не выдержал. Я знал, как любил Юрий дочь, как тяжело переживал ее болезнь. Не мог он вот так просто бросить ее и семью. А возможно, ему пригрозили, что убьют. И для такого вывода у меня были все основания».

В середине 70-х годов в американской прессе вновь всплыло имя Юрия Носенко. Эти публикации, в основном, были связаны с расследованием убийства президента Джона Кеннеди, ролью Освальда, возможным участием КГБ в убийстве. Информация попадала к журналистам и писателям как от бывших сотрудников службы внешней контрразведки ЦРУ, так и «сливалась» разведкой с целью создания и закрепления легенды о предательстве Носенко.

Как утверждало ЦРУ и американские СМИ, 8 июня 1962 года при первом посещении Женевы Носенко сам вышел на американскую резидентуру с предложением своих услуг. В первый же контакт с иностранной разведкой за 900 швейцарских франков он передал контрразведывательную информацию и фамилии известных ему сотрудников резидентур КГБ в Женеве и других городах. Но из-за опасения быть пойманным контрразведкой отказался выходить на резидентуру ЦРУ в Москве и в следующий приезд обещал снабдить новой информацией. 11 июня в ЦРУ Носенко присвоили кодовое имя «Фокстрот».

Однако переданные Носенко сведения американцы расценили как дезинформацию. Начальник внешней контрразведки Энглтон, имевший свою теорию об агентах КГБ в американских правительственных учреждениях, пришел к выводу и убедил в этом Советский отдел, что новый «инициативник» является засланным офицером КГБ, направленным для обратной связи с невыявленным «кротом» внутри ЦРУ. Однако после трагедии в Далласе, когда ЦРУ стало известно о пребывании Освальда в СССР, возникли вопросы – имел ли он контакты с КГБ и если да, то не участвовали ли советские спецслужбы в убийстве президента. Ответы на эти вопросы мог дать Фокстрот, работавший по иностранным туристам.

23 января 1964 года во время встречи с выкопоставленным чиновником ЦРУ Носенко неожиданно заявил, что принял решение не возвращаться в СССР. Также он предложил информацию по делу Освальда. И уже в начале февраля Фокстрота переправили в Вашингтон.

Сотрудники ФБР, занимавшиеся расследованием убийства президента Кеннеди, начали интенсивно опрашивать Носенко по Освальду. ФБР полностью поверило его информации. Однако опросы, параллельно проведенные ЦРУ по работе Носенко в КГБ и отдельно по Освальду на полиграфе (детектор лжи), якобы убедили ЦРУ в его нечестности. Фокстрот был взят под стражу. Для получения правды его подвергли «допросам с пристрастием», а затем заключили в специально строящуюся для него бетонную камеру на секретной базе.

В разных режимах изоляции Носенко находился более пяти лет. Сторонники честности Фокстрота утверждали, что по его наводкам было сорвано 100 или 200 операций КГБ, противники же считали – переданные им материалы не представляют никакой ценности.

В апреле 1969 года из под ареста он был освобожден и определен на работу по контракту – консультантом во внешнюю контрразведку по вопросам КГБ с окладом 35000 долларов в год (средний заработок рядового полицейского. – А.С.). В 1974 году ему предоставили американское гражданство.

Постепенно шумиха вокруг имени Носенко стала спадать. В наши дни пресса и ЦРУ вообще забыли, какие секреты КГБ Носенко выдал, и имя его всплыло только в сухой похоронке. И, по официальным данным, он так и остался предателем.

Но вот автору этих строк представляется, что Носенко не изменял Родине, а был похищен в Швейцарии 4 февраля 1964 года, возможно, с применением усыпляющих средств. Именно это ЦРУ тщательно скрывало долгие годы. Какие факты подтверждают такой вывод? Важные сведения впервые прозвучали в 2001 году в воспоминаниях одного из контрразведчиков: «В январе 1964 года Носенко поехал, уже не в первый раз, в Женеву как член советской делегации на переговоры по разоружению. Официальное назначение было лишь прикрытием для его настоящей работы: он имел довольно важное задание от КГБ. В Женеве он должен был встретиться также с начальником контрразведки Грибановым. КГБ проявлял интерес к одной француженке, которая, по ее собственным словам, имела доступ в некоторые организации и к определенной информации. Заданием Носенко было выйти на контакт с ней и завербовать ее. Приехав в Швейцарию, Носенко нашел ее и договорился о встрече: решено было вместе поужинать. Встретились они в гостинице на французско-швейцарской границе. Это была наша последняя информация. После ужина Носенко исчез без следа. Это произошло за два дня до приезда в Женеву Грибанова».

А один из бывших руководителей КГБ Семичастный заявил: «…Много позже дошло до нас, что он не выдал ни одного имени, вызвав, таким образом, даже недоверие к себе американцев, и какое-то время провел за решеткой в суровых условиях: оказался, мол, ключевой фигурой, а затемняет «контакты» между КГБ и Освальдом.

Недоверие с американской стороны говорит о том, что до побега из СССР Носенко в Москве не работал на западные секретные службы. То, что он не передал имен наших разведчиков – еще одно свидетельство того, что к побегу он не готовился, иначе прихватил бы с собой достаточное количество полезных для новых работодателей материалов».

Кроме того, можно предположить, что ЦРУ опасалось показать Носенко конгрессменам, организовывая его допросы в штаб-квартире. Ведь Носенко мог рассказать парламентариям о своем похищении в Швейцарии, а в той ситуации это неизбежно стало бы достоянием прессы и международным скандалом. ЦРУ даже комиссии Уоррена не позволило получить важного свидетеля по Освальду – убийце президента.

Недавно в интернете был помещен рассекреченный документ: «Анализ материалов проверок Юрия Носенко на полиграфе», проведенных ЦРУ в 1964, 1966 и 1968 годах, подготовленный ведущим американским специалистом по полиграфам Ричардом Артером для специальной комиссии по политическим убийствам в марте 1979 года. Для ознакомления с материалами проверки Артер три раза посещал штаб-квартиру ЦРУ.

Из анализа Артера можно сделать выводы: ЦРУ считало правдивой информацию по Освальду, полученную от Носенко во время опросов в феврале 1964 года.

В 1996-1997 годах были рассекречены «Слушания Носенко по Освальду на специальной комиссии по политическим убийствам палаты представителей Конгресса США» от 30 мая, 19 и 20 июня 1978 года. Допросы, как названы слушания в документах, проводились в Лэнгли сотрудниками комиссии Кеннетом Клайном и Джоанной Смит. Опрашиваемый показал все, что знал об Освальде, начиная с его появления в Москве в 1959 году: о попытке самоубийства, предоставлении советского гражданства, проживании в Минске, отношении к нему КГБ, возвращении в США, переписке с посольством СССР в Вашингтоне, посещении советского посольства в Мексике и т.д. Комиссия признала все показания Носенко по Освальду за 1964-1978 годы ложными, а самого Носенко – «источником недостоверным».

В результате анализа информации можно сделать основной вывод: Носенко был похищен ЦРУ, чтобы получить с наибольшей вероятностью единственно достоверную на то время информацию о советском периоде жизни Освальда и о так называемом «советском следе» в убийстве Кеннеди, наличие которого в то время реально предполагали немалое число политических лидеров и пресса.

Еще один рассекреченный в августе 1997 года документ ЦРУ проливает свет на дело Носенко – «КУБАРК (KUBARK) – Наставление контрразведки по допросам» на 128 страницах, действовавшее с июля 1963 по 1985 годы. Согласно этому наставлению, для получения нужной информации контрразведка могла применять арест, задержание, заключение под стражу, допросы с применением угроз, физического насилия, других методов вызова боли и страха, нарушение биоритмов организма, воздействие под гипнозом, использование наркотиков. Как писала пресса, все эти «пытки с выбиванием зубов» применялись к Носенко. На слушаниях в комиссии в 1978 году Мэрфи признал, что «допрос с пристрастием» являлся составной частью контрразведывательного допроса и его методы использовались для получения «откровенных показаний Носенко».

Не буду вдаваться в сложные внутренние политические причины поспешности решений по Носенко, но они были на руку лишь американцам – они убедились в успехе их операции и в последующем, не исключено, вновь применяли свой опыт. Однако в связи с этим следует отметить, что политика КГБ по оценке таких случаев постепенно менялась. Об этом свидетельствует факт похищения американцами в 1985 году в Риме сотрудника ПГУ полковника Юрченко. Тогда начальник советской разведки Владимир Крючков и руководство КГБ заняли тактически правильную позицию, что спустя несколько месяцев привело к возвращению «беглеца» на Родину.

Сейчас, когда закончилась холодная война и ее сторонников становится все меньше, США, согласно взятым на себя международным обязательствам по правам человека, должны раскрыть всю правду о похищении 4 февраля 1964 года в Швейцарии дипломата Юрия Носенко. Хотя надежды на откровенность американской разведки мало.

Александр Соколов, ветеран внешней разведки, полковник, Николаевские новости