НЕБАНКОВСКАЯ ТАЙНА “INKO”

Банкир Петр Мирошников не любит давать интервью. Его откровениями не отягощены газетные полосы, его взгляды на жизнь не стали достоянием широкой аудитории. Один из основателей “банковского движения” Украины периода обретения ею независимости, экс-председатель правления скандально известного банка “ИNKO”, явно популярности избегает. Возможно, причина тому – неприглядная поднаготная многочисленных темных пятен в его биографии. И его роль в становлении “комсомольско-партийного” бизнеса – “отмывании” того самого “золота партии”, о котором столько говорилось в начале 90-х.Не претендуя на лавры биографов Петра Владимировича, изложим основные вехи трудовой биографии нашего героя в контексте событий, большинство из которых уже стало достоянием новейшей истории.

Комсомольский призыв

Имя Петра Мирошникова, ответственного работника ЦК комсомола Украины, было популярно в широкой студенческой аудитории еще в середине 80-х. Именно этот товарищ проводил инструктаж среди назначенных командиров многочисленных студенческих строительных отрядов (ССО), отправляемых каждое лето на стройки Советского Союза – от Украины до Средней Азии. Товарищ Мирошников, по воспоминаниям очевидцев, говорил всегда по существу, инструктируя “бойцов трудового фронта” о способах минимизации налогообложения. Внявшие его кратким, но, безусловно, емким и ценным советам младшие товарищи потом не раз добрым словом вспоминали Петра за дельные “рационализаторские предложения”. Командиры, претворившие советы старшего товарища в жизнь, обеспечили “бойцам” своих отрядов и полноценный “котел” (столование), и зарплату – от 700 полновесных советских рублей в месяц. Те же, кто предпочел слепо следовать духу и букве Закона, влачили нищенское, полуголодное существование с мизерным расчетом по итогам каторжного труда.

“Школа Мирошниченко” периода заката советского строя – это когда отряд студентов-строителей работает четыре дня в неделю, роя траншею длиною 100 метров, а бухгалтер этого отряда работает семь дней в неделю, на бумаге доводя означенную траншею до 200 метров. Из которых 50 метров – личная собственность начальника стройки в виде закрытых нарядов и выплаченной за эту “работу” зарплаты.

Ну как не выпить за мудрое слово товарища Мирошникова в таежной палатке – под аккомпанемент гитары и развеселую песню “А Ленин та-а-кой молодой, и вечный Октябрь впереди!..” (Иркутская область, Тайшет, 1987-й год, ССО Киевского госуниверситета им. Шевченко).

Позже у Солженицына прочитали, что такое лагерная “туфта” и ее роль в развале “народного хозяйства” – оказалось, ничего нового П.Мирошников не открыл. Но – творчески приспособил к студенческим нуждам. Таким образом, уголовно наказуемые деяния с легкой руки комсомольского лидера стали повсеместной практикой в движении ССО Украины.

Банкует комсомол!

“Инновационный коммерческий банк “ИНКОМБАНК” стал первым негосударственным банком Украины. Никого особенно не удивило, что первым в Украинской ССР банкиром “новой формации” стал вчерашний комсомольский аппаратчик Петр Мирошников. Скорее, удивляла молодость человека, которому партия доверила столь серьезное начинание. Что без “руководящей и направляющей” не обошлось, и в конце 80-х не сомневался никто. А уж с развалом Союза, после череды самоубийств ряда высокопоставленных сотрудников аппарата ЦК КПСС, только и шуму было что о “золоте партии”, ее скрытых активах за рубежом и Отечестве. Да о комсомоле, привлеченном к таинству сбережения партийных активов.

Банк этот с юридическим адресом Киев, ул.Нижнеюрковская, д.81 располагался в двух-трех комнатах в здании Госкомстата и являл собою весьма любопытное зрелище. Клиент банка, постучав в ни чем не примечательную дверь, украшенную бумажной с надписью “Инкомбанк”, попадал в маленький “предбанник”, где можно было скинуть на стоящие рядком стулья верхнюю одежду. Постучавшись во вторую дверь, посетитель без стеснений и безо всякого приглашения мог проследовать в более обширное помещение, уставленное обшарпанными канцелярскими столами казенного вида. За столами сидели люди вида не канцелярского, но – комсомольского. Что легко узнавалось как по дежурным, с оттенком комсомольского же задора, улыбкам новоиспеченных банкиров, так и по одежде – в те годы в ЦК ВЛКСМУ были в моде черные мужские костюмы с приталенными пиджаками и зауженными брючками. Да и обращение банковских служащих несколько сбивало с толку: “Вы к кому, товарищ?…” Товарищ-клиент называл себя и представляемую им организацию. Находился нужный клерк, который изучал принесенную платежку, делал какие-то пометки в своей картотеке, ловко находя нужные бумажки в деревянных ящичках-лотках, расставленных на столе. Затем, лавируя меж такими же столами, пробирался к главному бухгалтеру и застывал подле него с фразой: “Печать, пожалуйста, Юрий Иванович!..” Удар печати по платежке завершал таинство коммерческой операции. Помню, автора этих строк смутила загадочная фраза одного из клерков-“инкомбанковцев”, произнесенная после завершения очередного визита в банк: “Вы какую “первичку” возглавляли?” В ходе диалога выяснилось, что товарищ ошибся, признав во мне бывшего руководителя одной из комсомольских организаций какого-то киевского предприятия…

Несмотря на столь прозаический вид апартаментов банка, “ИНКОМБАНК” стремительно наращивал обороты. Его клиентами – одно за другим – становились крупнейшие промышленные предприятия Украины, почему-то вдруг возжелавшие порвать отношения с прежними партнерами – банками государственными. Промышленные гиганты, монстры оборонки переводили свои финансовые активы в молодой, “без истории”, “ИНКОМБАНК” ничтоже сумящеся. И банк рос как на дрожжах, его реклама не сходила со страниц газет и экранов телевидения…

INKO – проект банковского “партстроительства”?

Только наивные могут считать, что пресловутое “золото партии” – безусловно, слитки металла желтого цвета, покинувшие в разгар перестройки хранилища Гохрана, а ныне пребывающие в подвалах швейцарских банков. Недооценивать смекалку партийный лидеров СССР, равно как и их возможности, не стоит.

Первоначально основным учредителем “Инкомбанка” являлся киевский завод резиновых изделий “Вулкан”. Миноритарными – Национальная Академия Наук Украины и редакция флагмана украинской демократической прессы конца восьмидесятых – газеты “Независимость” (до путча 1991 года – органа ЦК комсомола Украины “Комсомольское знамя”; того самого ЦК, откуда Мирошников и “пришел на банк”). Уставной фонд бака составляли миллиарды карбованцев, что в пересчете на доллары было сопоставимо с объемом наличности в кассе средней руки меняльного пункта в периферийном городке восточноевропейского государства. Но – удивительно! – клиенты банку, лихо кредитовавшему всех и вся, верили безоглядно. Возможно, с ними сыграла злую шутку репутация банка, как финансового “филиала” всемогущей КПСС, чья “гибель” всерьез никем не воспринималась. Не для того же коммунисты банк создавали, чтобы дать ему обанкротиться – таково расхожее мнение клиентов банка, бытовавшее еще в начале 90-х. Возможно, значительное число клиентов перевели свои средства в структуру, возглавляемую П.Мирошниковым, по указке сверху – директорат предприятий был номенклатурой КПСС и привык подчиняться указаниям партийных руководителей.

На момент развала Союза киевский “Инкомбанк” имел в безнадежных должниках десятки промпредприятий стратегического значения. Предприятия брали в банке кредиты “на проедание” – выплату зарплат, погашение задолженностей перед поставщиками и т.д. – и не возвращали. Законодательства же о банкротстве предприятий, за многими из которых стояли многочисленные трудовые коллективы, еще не существовало. То есть востребовать задолженности банк не имел физической возможности, но упорно продолжал кредитовать промышленный сектор. В столь внешне неразумном постоянстве наблюдатели усматривали хитрость стратегии старших товарищей Петра Мирошникова, “поручивших” ему банк: накопить как можно больше должников, чье имущество пойдет с молотка во время грядущей приватизации. Тогда банку (и лицам, стоящим за ним), как крупному кредитору, достанутся наиболее ценные (ликвидные) хозяйственные объекты.

К тому же, помимо безнадежных должников в активах банка (простите за каламбур) значились десятки предприятий и фирм, чьими соучредителями АБ “INKO” являлся. Разброс интересов банка на этом поприще необычайно широк – от торговых предприятий до производителей “умных” авиабомб, на покупку которых стоит очередь заинтересованных покупателей.

Насколько верна такая версия “планового банкротства” – судить членам ликвидационной комиссии АБ “INKO”, не первый год разгребающей бумажные завалы путанной бухгалтерии банка. И самому Петру Мирошникову. Больше – некому. Несмотря на то, что ликвидатор банка назначен еще в феврале 2002 года, о результатах его деятельности ни большинству клиентов банка, ни общественности ничего не известно. Как нет и детальной информации о состоянии пассивов и активов банка на момент принятия решения о его ликвидации. К чему такая секретность в обыденном деле банкротства – можно только догадываться…

Плечо старших товарищей

Хотя Петр Мирошников публично не афишировал связь возглавляемого им учреждения с российским банковским капиталлом, молва прочно связывала успехи “Инновационного коммерческого банка “Инкомбанка” с “Инкомбанком” московским, чьей дочерней структурой украинский “однофамилец” фактически считался. Когда после путча 1991 года украинский “Инкомбанк” сменил название и стал именоваться Акционерным банком “INKO”, наблюдатели расценили это новшество, как попытку Петра Мирошникова внешне дистанцироваться от московского “собрата”. К тому времени украинский банк уже имел репутацию крупного и стабильного финансового учреждения, обзавелся центральным офисом на улице Мечникова 10/2 и первыми филиалами. А на ногах Петра Владимировича уже нельзя было увидать любимых им в конце 80-х белоснежных носков, поражающих деловых партнеров банкира своим сверканием из-под брючин костюма вполне европейского покроя. Отдавая дань моде, Мирошников демонстрирует свою светскость, возглавляя частное благотворительное общество “Кальмиус”, общественную организацию Общество “Украина – Китай” (с февраля 1994 года) и ассоциацию “Киевский банковский союз” (с июля 1997-го).

Предположения о существовании связи финансового детища Мирошникова с российским “Инкомбанком” находит свое подтверждение позже – когда в списке учредителей АБ “INKO” всплывает, помимо Национального олимпийского комитета и страховой компании “Инкомрезерв”, “Мосинкомбанк” (РФ, Москва, Славянская площадь, 4, корп.1).

Российский “Инкомбанк” был одним из первых частных банков СССР. Основанный в 1988 году Владимиром Виноградовым, бывшим старшим экономистом Промстройбанка СССР, банк уже в начале 1990-х годов считался одним из ведущих российских банков (9-е место в банковских рейтингах в 1993 году, 2-е – в 1995-м). В.Виноградов стал одним из влиятельнейших людей России. Не его ли примеру следовал П.Мирошников, создавая киевскую ассоциацию “Киевский банковский союз”, призванную лоббировать интересы крупных банков? До Мирошникова такие лоббистские структуры – Московский банковский союз и Ассоциацию российских банков (АРБ) – в начале 90-х создал В.Виноградов. Впрочем, лоббирование интересов банкирских домов не уберегло российский “Инкомбанк” от банкротства. За которым последовали банкротства дочерних структур банка во всем СНГ – от Прибалтики до Казахстана.

И еще вопрос – кому нужно было банкротить некогда преуспевавший банк: “товарищам” (что б окончательно замести следы “приватизации втихую”, в которой банк как в России, так и на территории всего постсоветского пространства выступал как инструмент) или врагам “товарищей” (чтобы отнять у “товарищей” почти “усвоенную” собственность)?

Горе – не беда?

“Всем известно, что Инкомбанк – банкрот. Обычно с этим словом ассоциируется полная бесполезность, однако уже третий год за обладание “Инкомом” идет серьезнейшая борьба между крупными банками. И, если разобраться, неудивительно. Сейчас балансовая стоимость активов Инкомбанка составляет около 57 млрд рублей – шестой-седьмой показатель в российской банковской системе. Конечно, у многих крупных банков-банкротов балансовая стоимость активов велика, но денег за ними нет. У Инкомбанка же активы превышают обязательства, установленные конкурсным управляющим, почти на 10 млрд рублей. По сути, это его капитал, а банков с капиталом превышающим 10 млрд рублей в России единицы” (Ист. “Коммерсантъ – Деньги”, Максим Буйлов, 24.01.2001г.).

Именно поэтому крупнейшие банки России на протяжении нескольких лет вели друг с другом войну за право приобретения “Инкомбанка”. И огромные долги банка никого не смущали. Ибо замечательны были активы.

Злые языки утверждают, что когда перед АБ “INKO” замаячила перспектива банкротства, у Петра Мирошникова обострилась старая хроническая хворь. Он был так расстроен происходящим, что даже не хотел лечиться. Но лечиться ему все же пришлось – якобы принудительно, по настоянию друзей. Или – “товарищей”?

(продолжение следует)

Александра Павлова, специально для «УК»