​Что происходит в Мьянме и почему молчит Су Чжи?

​Что происходит?

25-го августа произошло резкое обострение ситуации на севере бирманского штата Ракайн (Rakhine). Массы беженцев-рохинья покидают свои деревни и лагеря и пытаются пересечь границу с Бангладешем. По сегодняшним оценкам их кол-во может достигать 90.000, есть информация о десятках людей, утонувших в приграничной реке Наф. Причиной массового исхода рохинья стала массированная карательная операция бирманской армии, по последним официальным цифрам, которые могут быть чрезвычайно занижены, в столкновениях уже погибло около 400 человек. Бирманские вооруженные силы начали зачистки на севере Ракайна после нападения вооруженных экстремистов на полицейские и приграничные посты бирманских властей.

Где разворачиваются события

Мьянма – бывшая британская колония на индокитайском полуострове. Большинство ее жителей – буддисты-бамар, но страна очень гетерогенная, официально правительством признаны 135 этнических группы. С момента обретения независимости в 1948 году страна завязла в череде внутренних конфликтов, многие из которых продолжаются по сей день, считается что «бирманская гражданская война» – самая продолжительная в современной мировой истории.

Некоторые этнические территории страны, например, штат Карен, за десятилетия войны сформировали собственные административные системы: там выдаются свои номера на машины и есть колледжи, где можно получить бакалавриат по болонской системе. В других же местах, например в штатах Качин и Шан, где живут одноименные этнические меньшинства, до сих пор идут военные действия на уровне артиллерийских обстрелов и авиаударов.

Из того же Качина с 2011 года в Китай, Малайзию бежало 120.000 человек, но это прошло мимо всеобщего внимания. За последние годы правительству Мьянмы удалось подписать договоры о перемирии с 15 вооруженным этническими группами, около восьми продолжают находится в открытой конфронтации. Кроме этого, Мьянма была самой долгоживущей военной диктатурой современности. С 1962 по 2011 год страной руководили военные.

В 2011 году хунта решила постепенно трансформировать систему (есть разные версии, почему) и было установленное переходное, полугражданское правительство генерала Тейн Сейна. В его задачи входила подготовка первых свободных выборов к 2015 году, на которых с головокружительным результатом победила многолетний узник совести, лидер «Национальной Лиги за Демократию», лауреат Нобелевской Премии Мира Аун Сан Су Чжи. Основная цель нового, демократически избранного правительства Аун Сан Су Чжи – обширное мирное соглашение со всеми участниками конфликта.

Теперь про Ракайн. Штат Ракайн – это узкая полоска земли вдоль Бенгальского залива, упирающаяся своим северным концом в Бангладеш. Иногда используется историческое название этого региона – Аракан, как называлось одно из королевств-предшественников современной Мьянмы. Ракайн, как и остальная Мьянма, далеко не гомогенна, в ней проживают не менее 15 этнических групп разных вероисповеданий, буддисты, мусульмане, христиане. Ближе к северу, к границе с мусульманским соседом Бангладешем, мусульмане составляют большинство населения.  

Кто такие рохинья?

Ракайн, как и многие другие территории страны, не относящиеся к «истинной Бирме» (Burma Proper), это зона затяжной политической и военной борьбы за самостоятельность или даже независимость. В то же время, это самый сложный из всех бирманских конфликтов, поскольку только рохинья не признаются правительством как часть многогранного и сложного народа Мьянмы.

Рохинья – мусульмансий этнос, который насчитывает около миллиона человек на территории Мьянмы. Бирманцы-буддисты зачастую отказываются называть их этим именем и предпочитают использовать термин «бенгальцы», указывающий на исторические корни этой группы. Бирманские националисты утверждают, что «рохинья» — выдуманная концепция, а на самом деле речь идет о мусульманских переселенцах из британской Индии, массово перемещенных на территорию Бирмы в 19-ом веке. Действительно, существенная часть мусульманского населения западной Мьянмы пришла на территории Ракайна во времена британской колониальной администрации (впрочем, как и очень большее количество индусов-индуистов), тем не менее, использование этого самоназвания хорошо задокументировано уже в 18-ом веке.

Отношения между мусульманам-рохинья и буддистами-бамар исторически – очень сложные. Во время Второй Мировой войны рохинья сражались на стороне британских частей, в то время как ракайнские буддисты были на стороне японской армии. Лидер нации и основатель современной, независимой Бирмы генерал Аун Сан (кстати, отец Аун Сан Су Чжи) обещал рохинья свой статус и равные права. После войны и до военного переворота 1962 года, немало рохинья служило на высоких позициях в бирманском правительстве.

После прихода к власти военной хунты началась фаза систематического притеснения и дискриминации. Рохинья до сих пор отказано в получение бирманского гражданства, они не могут попасть на государственную службу, для них обозначена черта оседлости и их не принимают в государственные образовательные учреждения. Даже сегодня, в самых образованных и продвинутых кругах бирманских элит бытовый расизм по отношению к рохинья – не моветон. Периодически вспыхивали этнические стычки, погромы, за которыми следовали жесткие чистки – так было, например, в 1978, 1991, 2012 годах. После 2012 в Бангладеше накопилось почти полмиллиона беженцев-рохинья. Бангладеш не в состоянии предоставить им долгосрочные перспективы и многие из них пытались бежать в Австралию, сотни погибали по пути. 

ООН считает рохинья самой большей в мире группой людей без гражданства.

Почему случилось обострение?

25-го августа, ранним утром, бойцы так называемой Араканской Армии Cпасения Рохинья (Arakan Rohingya Salvation Army или ARSA, ранее известной как Harakah al-Yaqin или Faith Movement) совершили координированное нападение на целый ряд приграничных и полицейских постов бирманских властей. Впервые эта группа заявила о себе в октябре прошлого года, убив несколько бирманских пограничников и полицейских вдоль границы с Бангладешем и, видимо, завладев оружием и боеприпасами, использованными на прошлой неделе.

После октябрьского нападения на пограничные посты, ARSA опубликовала пятиминутное видеообращение, в котором лидер этой группировки, Ата Улла, также известный как Абу Амар Юнуни, либо Амир абу Амар, либо Хафиз Тохар произносит примерно следующее (перевод не дословный – авт.).

«Граждане Аракана, Мьянмы и мира! Уже не секрет, что нет в мире более гонимого этнического меньшинства, чем рохинья. За последние 60 лет мы раз за разом становились жертвами геноцидальных массовых убийств и чисток со стороны тиранических бирманских режимов. И все равно мир решил нас забыть! […] Мы, сыны Араканской земли, следуем своей судьбе и будем добиваться самоопределения и самозащиты путем вооруженного восстания. Наш народ решил раз и навсегда освободиться от своих угнетателей и остановить трагические смерти в Бенгальском Заливе, джунглях Тайланда и в плену работорговцев»

Ата Улла родом из Карачи и правительство Мьянмы утверждает, что он проходил подготовку в лагерях талибов в Пакистане и имеет поддержку среди влиятельных кругов Саудовской Аравии. Как обычно, в таких случаях, проверить это практически невозможно.

Что делает армия?

Главнокомандующий вооруженными силами Мьянмы, Мин Аунг Хлайн, руководит операцией зачистки приграничной территории. По его собственным словам, армия «завершает недоделанную работу времен Второй Мировой». Эта формулировка предельно жестко показывает логику действий вооруженных сил и военной элиты Мьянмы. По словам этого де-факто правителя страны, армия сделает все, чтобы предотвратить повторение 1942 года, когда бригады рохинья пытались «вырвать Ракайн из тела Бирмы»

В официальном брифинге для дипломатов и иностранной прессы представители бирманских силовиков заявили, что сверхзадачей ARSA является создание «исламского государства» на территории между Бангладешем и Мьянмой. Армия готова применить «необходимые меры», чтобы предотвратить возвращение малазийских, мальдивских, индонезийских бойцов ИГИЛа из Ближнего Востока в регион и поэтому собирается полностью зачистить северный Ракайн от «террористических» элементов.

Проявление насилия экстремистами-рохинья стало идеальным поводом для бирманской армии перейти к «финальной стадии решения» вопроса. По спутниковым снимкам видно, что сжигаются целые деревни, причем сжигаются систематично, поскольку сейчас сезон дождей и сложно представить себе стихийное распространения огня. Бирманские власти утверждают, что экстремисты сами поджигают деревни в пропагандистских целях.

Но на самом деле есть жертвы и со стороны буддистских жителей Ракайна. Около 12.000 жителей штата буддистского вероисповедания были эвакуированы вглубь центральных территорий, есть информация о случаях нападений на буддистские монастыри, в которых остановились буддистские беженцы из конфликтной зоны. И без того хрупкий мир последних лет стремительно распадается.

Почему молчит Су Чжи?

Аун Сан Су Чжи всегда была любимицей мировой общественности. Ее имя ставили в один ряд с Ганди и Манделой, она получила Нобелевскую Премию Мира в 1991 году.

15 лет провела под домашний арестом, ее муж умер в Великобритании, а Нобелевскую премию получали её сыновья-подростки. Аун Сан Су Чжи – буддист, грациозная женщина, совесть нации и знамя бирманской оппозиции в изгнании. Почему же она молчит?

Она не молчит. Наоборот, она произносит фразы, которых ожидает большинство населения от лидера страны. «Терроризм пришел в Ракайн», – так она прокомментировала события 25-го числа. Позавчера она поблагодарила вооруженные силы Мьянмы за мужество и службу.

Су Чжи борется с неразрешимой дилеммой. По конституции она не может быть президентом, поскольку ее дети являются британскими подданными. Парламентским большинством своей партии она создала новый институт власти и стала Государственным Советником, а президентом стал ее близкий партийный товарищ. Ее основная цель – консолидации своей власти, она стремится поменять конституцию и по-настоящему трансформировать политическую систему. На сегодняшний день армия и связанные с ней олигархи остаются главной политической силой страны. 25 процентов депутатских мандатов в парламенте зарезервированы за вооруженными силами независимо от результатов выборов, главнокомандующий вооруженных сил назначает всех силовых министров, армия имеет бюджетную автономию и свой аппарат международных связей. И это только малая доля их полномочий.

Кроме очевидных барьеров есть и негласные. Ближайший соратник Су Чжи, блестящий конституционный юрист и правозащитник Ко Ни, кстати мусульманин, в прошлом году предложил конкретные шаги к ограничению власти армии. В январе 2017 его убили прямо у выхода из рангунского аэропорта, когда он ждал такси с внуком на руках.

Су Чжи теряет международную репутацию, потому что пытается завоевать поддержку большинства у себя дома. Мы можем только гадать, что она на самом деле думает о ситуации рохинья.

А бирманская общественность – особенно в соцсетях, где распространяются настоящие и поддельные фото и видео из Ракайна – напряжена, напугана, разогрета. И хотя правительство наложило временный запрет на публичные проповеди, фашиствующий лидер буддистских националистов, «преподобный» Вирату вышел в центр Рангуна и провел эмоциональный, наполненный гневом и яростью митинг в стилистике «враг у ворот».

Справедливости ради надо отметить, что его исламофобская организация Мабата (969) запрещена, он подвергается постоянной критике религиозных лидеров страны и никоим образов не представляет большинство. На митинг пришло около 200 человек.

– Вооруженный экстремизм среди рохинья реален. Наличие такой организации как ARSA, способной координировать повстанческие операции, производить пропаганду, возможно поддерживать связи с группами за рубежом, неоспоримо.

– Систематичные притеснения рохинья реальны. После десятилетий дискриминаций и гонений они вынуждены существовать в предельно маргинализованной ситуации. А это всегда идеальный инкубатор для экстремизма, исламского или любого иного.

– Мы всё ещё знаем очень мало. В зону конфликта нет доступа международным наблюдателям или журналистам. Все что мы читаем в СМИ, основывается на интервью с рохинья, которым удалось пересечь границу в Бангладеш. Организованный властями два дня назад пресс-тур в Маунгдо, город в Ракайне, в котором все началось, никакой надёжной информации не дал.

– Это очень старый и очень сложный конфликт, он уходит корнями глубоко в колониальную историю. Есть все основания опасаться, что бирманская армия воспользуется шансом спровоцировать массовый исход рохинья из Ракайна.

– Трансформации Мьянмы – это самый сложный и комплексный переходный процесс современности. С ним, пожалуй, может сравниться только уровень комплексности когда-нибудь предстоящего севернокорейского транзита. 

Одна цифра – еще несколько лет назад купить сим-карту можно было только по специальному разрешению и она стоила три с половиной тысячи долларов, сейчас – дают бесплатно, нужно лишь пополнить баланс. 

Новой Мьянме всего полтора года. Военный режим трансформируется в демократическую систему. Конфликтно-кризисная экономика трансформируется в мирную. Изоляция трансформируется в открытость, самодостаточность и дефицит сменяется потребительским капитализмом масс. Общество отходит от закрыто-казарменной мобилизации и переходит к мирной жизни. Слабое государство трансформируется в функциональную бюрократию.

Все одновременно. Все сразу. На этом фоне альянс Аун Сан Су Чжи и военной элиты неудивителен. Как бы это не было горько, для них вопрос рохинья до 25-го августа был абсолютно не приоритетен. А теперь остается только гадать, насколько радикально они готовы его решать. 

Мне все больше кажется, что Нобелевские Премии Мира надо выдавать только посмертно.

Использованы снимки из личного архива А. Юсупова,  с сайтов http://www.asianaffairs.in, gomyanmar.com, EUTERS/Mohammad Ponir Hossain, AP, HWR