КРЫМСКИЕ КОШМАРЫ

Жизнь в нашем богоспасаемом отечестве все больше напоминает романы Михаила Булгакова. Особенно в смысле соответствия того, что человек предполагает сделать и того, что в итоге получается. К примеру, собралась молодая и красивая девушка отдохнуть в Крыму и испытать прелести дайвинга – подводного плавания. А в итоге вместо отдыха чуть не отправляется на тот свет. Пытается получить медицинскую помощь, а нарывается на пьяных докторов. Пытается разобраться, кто же виноват и получает прокурорскую отписку, из которой следует, что угроза жизни человека «не входит в компетенцию прокуратуры». А в качестве довеска ко всему этому наша героиня получает долгое последующее лечение и бесценный опыт выживания в нашей стране. Хотя, пожалуй, тот кошмар, о котором мы вам расскажем – слишком дорогая цена за такой опыт.Итак, нашу героиню, а по совместительству жертву крымского «сервиса» зовут Марина, ей 19 лет. В августе прошлого года со своим парнем и подругой решила Марина поехать в Крым, в красивый город, под названием Судак. Марина очень не любит вспоминать то, что с нею произошло. Поэтому мы ограничимся рассказом ее подруги – столь же юной Лены.

Рассказывает Лена: «Приехали мы в Крым, пару дней просто отдыхали, осваивались, загорали и купались. А потом нам захотелось под воду. Я давно хотела попробовать заняться дайвингом, и тут как раз представилась такая возможность. Обратились мы к фирме туроператору «Меридиан» и они нам посоветовали, как самую безопасную — фирму «Шельф» Мы им платили за то, что они нас доставляют в эту фирму 10 гривен ,а потом уже платили самому «Шельфу». Привезли нас на «Шельф», их база недалеко от Судака. Собралось нас 12 человек, желающих погрузиться. На базе нам первым делом измерили давление, у всех, причем оно оказалось 120 на 80. Вторым делом собрали с нас по 80 гривен за ознакомительное погружение под воду. Сергей, парень Марины — человек дотошный, попросил у них квитанцию, а они ему ответили, что квитанцию будут давать там, где будешь платить больше, а здесь квитанций не дают. Ну ладно, я попросила его не скандалить, очень хотелось под воду. Первый шок я испытала, когда увидела катер, который должен был нас доставить в бухту Гравийная, где и проходят погружения. На рекламном проспекте, который нам показали в «Меридиане» было фото чудесного нового катера с тентом и сидениями. Вместо него за нами прибыла какая-то абсолютно ржавая развалюха, на которой даже негде было сидеть. Мы сидели на баллонах, накрытых грязными полотенцами. Причем, этот кусок железа с мотором, который по непонятным причинам еще держится на плаву, гордо назывался «Миноносец Спокойный». Скорее уж «покойный». Тогда я впервые испугалась. Даже не предстоящего погружения, а того, что мы утонем раньше, чем попадем в бухту. Шли мы минут 20, приплыли в бухту Гравийная и начали нам выдавать снаряжение. И я опять вспомнила «Меридиан». На фотографиях у туроператора было совсем другое снаряжение, импортное, новое. Здесь были совершенно убитые акваланги, по-моему, украинского производства, рваные жилеты и жуткого вида ободранные баллоны. Насчет гидрокостюмов я вообще молчу, потому что когда моя подружка его одела – мы долго смеялись, вся попа у нее была прекрасно видна через огромную дыру в этом костюме. Потом нас разбили на группы по 3 человека с инструктором. Инструктор показал нам систему знаков под водой. То есть, показываешь большой палец вверх, значит наверх, палец вниз – значит вниз. На этом наше обучение дайвингу и окончилось. Ни инструктажа, не правил безопасности – вообще ничего. Но это я потом поняла, а тогда думала, что так и нужно. И сказали нам определяться, кто пойдет первым, кто вторым, кто третьим. Марина захотела пойти первой, Сережа пошел вторым, я – третьей. Погружение должно было длиться 20 минут. Да, еще мы заказали видеосъемку под водой. 10 минут за 90 гривен, на память о таком выдающемся событии. Инструктора перед погружением начали проверять баллоны. Я только потом вспомнила такую странность, что они проверили сначала 2 баллона и убрали их. Опустили под воду и убрали. Даже не знаю, проверяли они остальные баллоны или нет. Наконец на тех, кто вызвался идти первыми, одели баллоны, застегнули и пошли они в воду. Я лежала, настраивалась, почему-то боялась. И тогда произошло самое страшное, то чего я никогда в жизни не забуду. Я ждала своей очереди и вдруг услышала истошный крик Сережи. Он хотел сфотографировать Марину, когда она будет выходить из воды, а она вышла и тут же упала. Потом я увидела, что Марину вынесли на берег, она не шевелилась. Я кинулась к ней – Марина была без сознания. Я кинулась к девушке инструктору, спрашиваю, что случилось. Она говорит, что под водой было все нормально. С нами приехала медсестра, она начала давать Марине нашатырь, но она в чувство не приходила. Потом медсестра сделала ей какой-то укол. Я стала кричать, что нужно вызывать «скорую», но там и «скорая» бы не приехала, кругом скалы, дороги нет, подобраться можно только с моря. Переполох, паника, никто ничего не делает. Я подбежала к катеру, на котором мы приплыли, говорю мотористу, чтобы заводил мотор. А он мне отвечает: «Главного ищи, он скажет, заведу.» Я спрашиваю, кто главный? Он назвал фамилию, я кричала ее раз сорок, но так никто и не отозвался. Нам повезло, что чуть раньше в бухту зашел прогулочный катер. Когда Марину вынесли из моря, и все это началось, то ребята с этого катера, капитан, его помощник, еще кто-то — быстро спрыгнули и самые первые начали помогать. Спасли Марину фактически эти вот ребята с катера, а не сотрудники «Шельфа». Они отнесли Марину на свой катер, забрали нас и повезли в Судак. От бухты до причала мы плыли где-то 25 минут. Приплыли на причал Судака, вынесли Марину. Никто из фирмы с нами не поехал, кроме медсестры. Начальник лодочной станции вызвал «скорую». Но она так и не приехала. Как нам потом объяснили, не приехала, потому что на весь город есть только одна машина «Скорой помощи», которая в это время работала с другим больным. И вот мы бегаем вокруг Марины, не знаем, что делать. А это набережная, пляж, куча людей. Потом какой-то мужчина с лодочной станции пощупал у Марины пульс, куда-то отбежал и вернулся уже на машине. Мы все туда сели, и он повез нас в больницу. Причем его другу приходилось бежать перед машиной, чтобы разгонять пляжников. Минут за пять мы добрались до больницы «Скорой помощи». Но нам опять не повезло, в больнице не оказалось доктора. Была только медсестра, которая не знала, что с Мариной делать. Минут через 15 наконец пришел врач, а Марина уже начала приходить в себя. У нее начался кашель, потом рвота и ее сильно колотило. Губы синие, а глаза все в красных прожилках. В бессознательном состоянии Марина провела 45 минут.»

Из заявления Марины в прокуратуру города Судак:

«Пробыв под водой 5 минут, я стала задыхаться и показала инструктору знак, что со мной не все в порядке и показала на горло. Мы всплыли, и я ей объяснила, что мне тяжело дышать. Она ответила, что это с непривычки. Всунула мне трубку в рот, и мы опять погрузились. Прошло еще минут 5 и я вновь показываю инструктору знак, что мне не хорошо и указала на горло и голову. Мы всплыли, и я, задыхаясь, ей объяснила, что у меня во рту вкус какого-то машинного масла и, что ужасно болит голова. После ее удивления я предложила ей подышать через мою трубку, но она отказалась. Мы вновь погрузились. Вновь мне стало нехорошо. Мы всплыли, и я сказала, что больше не могу дышать через трубку. Она молча засунула мне трубку в рот, и мы опять погрузились. Где-то минут через 10 мы всплыли. Инструктор Алена первым делом стащила с меня баллоны и куда-то ушла. Я чувствовала себя очень плохо, кружилась голова, темнело в глазах и тянуло на кашель. Я попыталась выйти из воды, но не смогла. Очнулась в палате (позже узнала, что это больница «Скорой помощи»), где мне сделали внутримышечный и внутривенные уколы.»

Сергей Федоров специально для «УК»

(продолжение следует)