Лучшее средство против эпидемии самоубийств — любовь, война и извержение вулкана

Ежедневно на земле около тысячи человек кончают жизнь самоубийством.   Согласно данным статистики, завершенных суицидов в восемь-десять раз меньше, чем попыток уйти из жизни. Когда речь идет о подростках, надо стараться различать суицидные намерения и желание юноши или девушки просто «поговорить об этом».

 Ежедневно на земле около тысячи человек кончают жизнь самоубийством. Среди этой тысячи от десяти до пятидесяти процентов (по данным из разных источников) — люди, страдающие теми или иными психическими заболеваниями. Следовательно, никак не меньше половины самоубийц люди, вполне психически здоровые. Они могли бы жить.

В науке в рамках теории социально-психологической адаптации суицидная попытка рассматривается как результат нарушения взаимоотношений личности с социальной средой в условиях переживаемого личностью микросоциального конфликта.

Попытаемся сказать то же, но другими словами.

Итак, перед нами угрюмый, непьющий человек. 25 лет проработал слесарем на заводе, считался классным специалистом. Ко всем привык, к нему привыкли. Наступает перестройка. Завод закрыли, людей выбросили на биржу труда, устроиться немолодому человеку почти невозможно, подать себя он не умеет, друзей по причине угрюмого характера почти нет, жена скандалит, поскольку не привыкла к безденежью, дети, наученные уважать и побаиваться отца, позволяют себе…

У классного слесаря всегда есть каналы, по которым можно достать пистолет. Вот она, формула самоубийства. Взаимоотношения со средой были нарушены с детства, а микросоциальным конфликтом стала потеря работы и привычного окружения. Результат — завершенный суицид.

Согласно данным статистики, завершенных суицидов в восемь-десять раз меньше, чем попыток уйти из жизни. Причины этого — и счастливое стечение обстоятельств, и часто встречающиеся у подростков и истероидных личностей откровенные демонстрации. Однако, имея дело с суицидом, особенно у детей и подростков, всегда надо понимать — любая демонстративная попытка может закончиться трагически. Сугубо демонстративно (и уже не в первый раз) мальчишка вскочил на подоконник, чтобы родители испугались и отпустили гулять. А подоконник случайно оказался скользким, а этаж — шестым…

По печальному показателю численности самоубийств Петербург всегда был неблагополучным городом. Занимал прежде и занимает сейчас одно из первых мест в России — 30 человек на 100 тыс. населения. Причины предполагались самые разные, от неблагоприятного климата до мистических предсказаний. Но печальной сути это, увы, никогда не меняло.

В начале XX века (1910–1913) в Петербурге разразилась самая настоящая эпидемия самоубийств. В основном кончали с собой люди молодые, причем самых разных сословий. Стрелялись, топились и травились кухарки и юнкера, гимназистки и письмоводители, чиновники и половые. Было много и так называемых двойных самоубийств — юноша и девушка вместе принимали яд. Или он стрелял в нее, а потом в себя.

Пили уксус, вскрывали вены в ваннах. Ходили слухи о клубах или обществах самоубийц. Общество, газеты, полиция были очень обеспокоены происходящим, проводилось тщательное расследование каждого случая, но никаких общих закономерностей обнаружить не удавалось. Тяжело живущей поломойке не было никакого дела до мистики декадентов. Модная двадцатидвухлетняя поэтесса не страдала от голода и холода.

Разумеется, они были не знакомы между собой, но обе убили себя в один и тот же день в январе 1913 года. В петербургских салонах и кружках говорили о тяжелых общественных настроениях, связанных с сокрушительным поражением России в японской войне, поражением первой русской революции 1905–1907 годов и наступившей вслед за этим реакцией. Но какое отношение к русской революции и реакции имели молоденькая экзальтированная поэтесса и несчастная неграмотная поломойка? Внятного ответа ни у кого не было. А эпидемия самоубийств сама собой сошла на нет с началом первой мировой войны.

И прежде и теперь чаще всего пытаются свести счеты с жизнью подростки. Мой опыт подсказывает, что причин здесь несколько, все связаны между собой. Первая причина в том, что подростки еще мало знают о мире чувств и вообще о мире — они еще толком не жили и потому не ведают, что теряют. Им не жалко. Вторая причина — у молодых людей еще не сформировались до конца механизмы сопротивления обстоятельствам, они не научились разрешать ситуации и конфликты, которые многим взрослым людям показались бы банальными и не стоящими выеденного яйца.

Здесь все-таки надо сказать, что реальное намерение умереть и демонстративная попытка убить себя отличаются по психологической проблематике. Вот у немолодого слесаря настоящий суицид, в чистом виде акт аутоагрессии. Жизнь невыносима, пора кончать. У подростков же попытка суицида почти всегда не точка, а запятая, отчаянный крик о помощи. Кто-нибудь! Придите и помогите мне справиться, переубедите меня! Иногда: измените мою жизнь!

Что же кажется подросткам невыносимым, стоящим того, чтобы прекратить жить? Многие вещи из этого перечня, возможно, показались бы странными взрослым людям. Например, однообразие, отсутствие направления движения. «Каждый день — одно и то же. И ничего нельзя изменить, так заведено. Я не хочу быть заводной игрушкой». Повод ли это, чтобы убить себя? Любой здравомыслящий человек воскликнет: конечно, нет! Но тем не менее именно так пятнадцатилетняя девушка объясняла мне, зачем она съела все имеющиеся в доме таблетки.

Почему я не назвала первым номером несчастную любовь? Ведь как раз эта причина юношеских самоубийств всем издавна известна — как минимум благодаря Гете и его «Страданиям юного Вертера». Однако в нынешние времена этот мотив, надо признать, сходит на нет. Отношения между полами стали свободнее, и их относительная ценность уменьшилась? Не берусь утверждать наверняка, но сам феномен наблюдаю: кончать жизнь оттого, что он(а) разлюбил(а), подростки собираются все реже. А вот нешуточную (почти удавшуюся) попытку суицида в связи с тем, что родители обещали, но так и не купили вожделенный айфон, я наблюдала совсем недавно. И еще: четыре двойки в триместре и мать, которая об этом не знает. Не повод ли красиво порезать себе вены?

Когда речь идет о подростках, надо стараться различать суицидные намерения и желание юноши или девушки просто «поговорить об этом». Ведь смерть — тема таинственная, страшноватая и потому привлекательная.

Есть некоторое количество подростков, которые любят порассуждать о том, что жизнь — штука занудная и никчемная, а смерть красива и интересна, и молодец тот, кто это вовремя понял. Чаще всего это просто разговоры, необходимая подростку разрядка достигается самим фактом проговаривания темы. Но активно и постоянно поддерживать такие разговоры в семье все-таки не стоит.

Впрочем, нужно понимать, что сегодня в жизнь современных подростков активно вошел интернет. Там в любой момент можно найти собеседников по любой теме. В том числе и по теме смерти, ухода из жизни. Хорошо это или плохо? Думаю, хорошо, потому что главная проблема подростков вообще — ощущение одиночества.

Если возникшие у тебя ощущения и желание уйти из жизни можно в любую минуту дня и ночи обсудить с понимающими тебя, но при этом независимыми и даже невидимыми людьми — это большой шаг вперед. Ведь там, где спасовал, дал сбой один инстинкт самосохранения, ему на помощь могут прийти другие: ты уверен, что это надо? Может, еще подумать? Подождать? Может, лучше все-таки не убивать себя, а сначала сказать ей (ему, им), сделать (то или это)? Сам факт, что о тебе думают, поддерживают тебя (иногда с другой стороны земного шара), может оказаться спасительным.

Индукция, которой все опасаются, все-таки чаще идет из непосредственного окружения (психически нестабильная девушка физически увлекает за собой подружку) или из неторопливо переработанной абстрактной, не относящейся лично к подростку информации. Примерно так: прочитал талантливый роман о самоубийце, посмотрел фильм, увидел статью в газете, и это наложилось на тот микросоциальный конфликт, без которого суицида не бывает.

Да, ничего из сказанного не объясняет эпидемий молодежных самоубийств, наблюдающихся время от времени. А значит, по-видимому, существует еще одна причина подросткового суицида.

Все знают, что подростки не слишком опытны, умны и проницательны. Но в качестве компенсации опыта и ума у них из детства, которое постигает мир во многом интуитивно, еще осталась способность не оценивать, но чувствовать кожей состояние мира вокруг себя, воспринимать его влияния, не фиксируемые сознанием. И реагировать на них. Приспособительный механизм, нужный для выживания (вот ирония) там, где не хватает еще силы рацио. Механизм, который иногда дает сбои. И тогда особо чувствительные к этим влияниям подростки умирают потому, что где-то, иногда вдали от них, произошел разлом (разумеется, и в этом случае есть какой-то повод, но он кажется всем таким ничтожным).

Что-то происходит в мире. В начале XX века молодые люди видели удивительные ярко-алые зори, устраивали по этому поводу диспуты и трактовали их как предвестник грядущих перемен. Материалистической причиной этого явления были случившиеся тогда же извержения двух больших вулканов, которые на несколько лет подняли в воздух кубические километры пыли. Но кто теперь, обозревая события первой половины XX века, скажет, что тогдашние подростки пророчествовали напрасно?

Несказочное детство

Екатерина Мурашова — семейный психолог, писатель, автор книг для подростков. Лауреат национальной премии «Заветная мечта» за повести «Класс коррекции» (2005) и «Гвардия тревоги» (2007). В 2010 году номинировалась на Международную литературную премию Астрид Линдгрен.

Автор:  Дмитрий Кавко, Московские новости