Начальник самой секретной службы МВД РФ о том, как «услуги» полиции становятся бизнесом
«Мы изучали международный опыт: такой криминальной активности в мирное время не знает ни одно экономически развитое государство.» Что происходит на «невидимом фронте» борьбы с предателями, рассказал начальник Главного управления собственной безопасности МВД России генерал-майор полиции Александр Макаров.
Избавлением подразделений МВД России от случайных лиц занимается таинственная и засекреченная полицейская структура – служба собственной безопасности. Именно сотрудники этого подразделения выявляют львиную долю тех, кто считает службу не общественным долгом, а синекурой.Что происходит на "невидимом фронте" борьбы с предателями, рассказал в эксклюзивном интервью "Российской газете" начальник Главного управления собственной безопасности МВД России генерал-майор полиции Александр Макаров.
Александр Иванович, насколько, на ваш взгляд, коррумпирована российская полиция?
Александр Макаров: Уровень коррумпированности полиции является оценочным признаком, и базовым для его определения служит экспертный подход. В таком случае, как это часто бывает, сколько существует экспертов – столько, в конечном счете, будет и мнений. Признаюсь, мне и раньше нередко задавали этот вопрос, но, а теперь, что называется, сам Бог велел.
При этом, отвечая, я стараюсь донести до собеседника понимание того, что органы правопорядка – не какая-то самостоятельная ветвь власти – это один из государственно-властных институтов, в котором служат граждане страны: чьи-то родственники, соседи, друзья. Поэтому, когда речь заходит о коррупционной пораженности, то надо понимать, что проблема остра в полицейском ведомстве ровно настолько, насколько она остра в самом обществе. И рассматривая соотношение уровня коррупции с зарубежными государствами, надо быть сдержаннее в оценке. Поскольку в значительной степени, и мы неоднократно сталкивались с этим наблюдением в процессе обмена опытом с коллегами из иностранных полицейских структур, существование коррупционных механизмов нередко рассматривается излишне формально, как в тестировании, без учета специфики общественного уклада и системы госдуарственного управления, и системы внутреннего противодействия коррупции.
Порой нашим доблестным правоохранителям удается раскрывать даже очень мелкие преступления. В апреле 2011 года староста одной из групп Сумского педагогического госуниверситета имени Макаренко предложила студентам сброситься по 150 грн., чтобы успешно сдать госэкзамен. На эти деньги планировалось накрыть стол для членов экзаменационной комиссии, купить подставки под цветы, сами цветы и какую-то часть суммы отдать преподавателям наличными…
Вот, например, "язык цифр" говорит нам о том, что за взятки за неполный текущий год было задержано 374 сотрудника. Это много? Впечатляет. При этом, во-первых, в прошлом году эта цифра была на 20 процентов больше, а во-вторых, силами службы собственной безопасности были задержаны восемь из десяти взяткополучателей. Широко известно, что позиция министра внутренних дел на это счет однозначна – ведомству не нужны "попутчики". Для этого создан и функционирует внутриведомственный механизм обеспечения собственной безопасности. И он эффективен.
Для примера, рекомендую отслеживать, например, сообщения на официальном сайте МВД России. Это даст более-менее целостное представление о том, каковы масштаб и география выявляемых преступлений коррупционного характера. При этом следует обратить внимание на то обстоятельство, что самые значимые из них по размеру ущерба приходятся на те государственно-властные структуры, в которых внутренний механизм коррупционного сдерживания не достаточно отлажен.
Что касается данной работы в органах внутренних дел, то в своей значительной части она строится именно на результатах подразделений собственной безопасности.
Вы возглавили Главное управление собственной безопасности МВД меньше полугода назад – в июле. Известно, что сами вы, что называется, природный оперативник, сыщик, работали в уголовном розыске, боролись с организованной преступностью. Вас не смутила новая специфика работы?
Александр Макаров: Понимаю, что вы имеете в виду. К службе собственной безопасности другие сотрудники относятся настороженно. Да и для меня лично, не скрою, такое назначение было абсолютно неожиданным. Но приказы не обсуждаются.
С другой стороны, я изнутри знаю специфику службы и задач полицейских, их психологию и образ мышления. Мне понятны мотивы их поступков, характер взаимоотношений в коллективе, возможные коррупционные схемы и уловки.
Разумеется, всегда приятно докладывать вышестоящему руководству реляции по задержанию какого-нибудь криминального "авторитета" полицейскими, или, например, мошенников, "решал", иных лиц, выдающих себя за сотрудников, поскольку подтвердилось, что твои коллеги не при чем, а, значит, ты не зря им доверяешь.
Но, действительно, обидно, когда преступником оказывается один из полицейских. Каждая такая история внутренне тяжела от осознания того, что "не досмотрели", "не проконтролировали", "не остановили" – в этом плане специфика новой работы для меня действительно не простая. При этом разумом понимаешь, что этот нарушитель, сам взрослый человек, часто имеет семью, детей, но при этом жертвует их жизненным счастьем, только из-за того, чтобы доказать себе "некую состоятельность".
Установка министра предельно четкая: если сотрудник не виноват – защитить его от навета, а если его вина неоспорима – действовать без всяких сантиментов, по всей строгости закона. Например, вызывает стыд и возмущение недавно раскрытая нашими сотрудниками история с так называемым полицейским "такси", когда автомобили полиции использовались по частным заказам коммерсантов. В рамках оперативного реагирования нашими сотрудниками была пресечена целая цепь получения взяток от бизнесменов, в результате чего среди задержанных оказался руководитель этого подразделения МВД России и сотрудники разного уровня. Все материалы переданы в Следственный комитет России. Министром внутренних дел назначено проведение служебной проверки.
Известно, что в середине 90-х, работая в Рязани, вы обезвредили знаменитую и очень опасную банду "Слонов", державшую в страхе несколько российских регионов. Прибегали ли вы к помощи сотрудников собственной безопасности?
Александр Макаров: В тот период такие спецотделы только создавались. Но вот, казалось бы, парадокс для пресловутых "лихих 90-х". Работая против мощной ОПГ, на счету которой только доказанных 22 заказных убийства, где свыше полутора тысяч свидетелей и потерпевших, мы не столкнулись ни с одним случаем предательства сотрудников органов внутренних дел.
Вы пришли в главк со своей новой командой?
Александр Макаров: Некоторые новые назначения прошли и, конечно же, в дальнейшем будут еще. Это нормальный рабочий процесс управления: кто-то из сотрудников показывает свою способность к дальнейшему профессиональному прогрессу, кто-то наоборот "пресыщается" проделанной работой, и возникает объективная необходимость укрепления его позиции. При этом я приверженец недопустимости ломки работающей системы.
В целом, коллектив службы собственной безопасности, в частности Главного управления, – высокопрофессиональный, это люди, которым я могу доверять. Более того, считаю, что СБ – это элитарное подразделение полиции. Для того чтобы работать в нем, надо не только доказать свою состоятельность на практике, но и сохранить непредвзятость оперативного мышления. И, что самое важное, оставаться порядочным человеком.
Уже неоднократно освещалось в прессе, и, в том числе "Российской газете", что в целях проверки соответствия кандидатов к требованиям, предъявляемым для службы в ГУСБ МВД России, установлено обязательное прохождение полиграфа. При этом, кстати, по аналогии с ФБР Минюста США и полицией Израиля, в настоящее время на базе "детектора лжи" реализована практика комплексной психологической оценки личностных свойств кандидата. Она заключается в прохождении сотрудником собеседования с нашим штатным специалистом-психологом. В дальнейшем заключение психолога и данные тестирования на полиграфе сводятся в единый акт, который является обязательным документом, рассматриваемым на аттестационной комиссии. В текущем году десяти кандидатам было отказано в прохождении службы в подразделениях ГУСБ МВД России именно по так называемому "психологическому" критерию.
Необходимость такого тщательного изучения личности сотрудника необходима. Решая "деликатную" задачу оперативной работы в профессиональной среде своих коллег, сотруднику службы собственной безопасности жизненно необходимо иметь навыки первичной оценки информации, умение выявлять откровенную дезинформацию, а также оценивать законность действий, в которые предпринимал проверяемый в контексте событий прошлого и противоречивости имеющихся данных.
Как театр начинается с вешалки, так и обеспечение законности мы начинаем со своей службы. В этой связи в Главке создан отдел внутренних проверок, компетенция которого распространяется на сотрудников собственной безопасности. Кстати, недавно сотрудники этого подразделения проводили проверку по рапорту сотрудника дорожной полиции. Вкратце: возник конфликт между инспектором и сотрудником нашего территориального подразделения в процессе проведения административных процедур разбора обстоятельств дорожно-транспортного происшествия. Внимательно изучив факты, мы пришли к заключению о неправомерности действий сотрудника СБ. Он уволен.
Прозвучала критика по поводу результатов внеочередной аттестации личного состава МВД. Мол, далеко не все коррупционеры были выявлены. Значит ли это, что полицию опять ждут массовые, поголовные проверки?
Александр Макаров: Конечно, нет. Министр внутренних дел России Владимир Колокольцев против повторного проведения всеобщей переаттестации.
Тем более, что нет объективной необходимости устраивать "встряску" сформировавшихся коллективов. Сейчас время других методов и подходов. И общественность может увидеть, как руководство МВД России и территориальных органов реагирует на неправомерные действия подчиненных. Неприкосновенных нет и не будет.
Несомненно, институт аттестации будет использоваться, но точечно, в тех ситуациях, когда он будет востребован и может способствовать наведению порядка в коллективе, одновременно с сохранением его работоспособности. Как у врача-хирурга: главное – сохранять холодную голову и удалять очаг заболевания. В этом и излагается сущность работы службы собственной безопасности.
Тем не менее, мы не отказываемся от применения профилактических, превентивных мер в рамках существующей системы оперативного обслуживания органов внутренних дел.
Она эффективна, если выражаться врачебной терминологией, для борьбы с отдельными метастазами. Судите сами: с начала текущего года, в дисциплинарном порядке понижены в занимаемой должности 165 сотрудников, перемещены по службе – 162, уволены из органов внутренних дел и миграционной службы – 1163. Это люди, которые балансируют на грани коррупционного риска.
К тому же эффективным профилактическим средством является процедура согласования службой собственной безопасности сотрудников при назначении на новую, более высокую должность. В этом году проверку прошли 118619 сотрудников. В 5683 случаях – а это почти 5 процентов – в отношении кандидатов имелась негативная информация.
Насколько учитывается мнение вашей службы при таких назначениях? Известно, что сотрудники злополучного отдела "Дальний" не были рекомендованы собственной безопасностью к службе в полиции. Тем не менее, их аттестовали. Правильно ли это, что мнение СБ носит лишь рекомендательный характер?
Александр Макаров: Я считаю, что правильно. Это и есть тот самый "деликатный" момент нашей работы. Свидетельство эффективности сопровождения службой собственной безопасности процесса назначения сотрудников на руководящие должности, по моему мнению, является то обстоятельство, что в девяти случаях из десяти начальники органов внутренних дел учитывают рекомендации СБ.
Проверка на полиграфе имеет определяющее значение в кадровых решениях? Ведь это – дело добровольное, сотрудник вправе отказаться от прохождения такой процедуры?
Александр Макаров: Конечно, вправе отказаться. Но тогда автоматически снимается вопрос о замещении им вышестоящей должности. Это – первое. А второе – ему с этого момента уделяется повышенное внимание со стороны службы собственной безопасности. Ведь этому человеку наверняка есть что скрывать. Тем более, что по правилам применения полиграфа, испытуемого заранее знакомят со всеми вопросами, которые будут ему заданы. Получается, он точно знает, что на некоторые из них не сможет ответить правдиво. Так можно ли ему доверять?
А кадровики несут какую-либо ответственность за брак в своей работе?Александр Макаров: Безусловно. Но опять же – в сфере своей компетентности. Будут проверены все звенья согласования, которые проходил провинившийся сотрудник. И если выяснится, что на каком-то этапе имелась в отношении него негативная информация, будет проведена служебная проверка – почему не обратили внимания?
Насколько эффективна служба собственной безопасности?
Александр Макаров: Судите сами. Ежегодно более половины сотрудников, совершивших правонарушения, привлекались к ответственности по материалам самих органов внутренних дел. Причем подразделениями собственной безопасности выявляется двое из трех сотрудников, совершивших преступления. Наши сотрудники выявляют 83 процента взяточников. Выявлено 1518 сотрудников, совершивших коррупционные преступления, из них 303 – взяточничество.
При этом, в 9 территориальных органах МВД России все сотрудники, совершившие преступления этой категории, выявлены исключительно подразделениями собственной безопасности – республики Ингушетия, Карелия, Камчатский край, Амурская, Калининградская, Новгородская, Рязанская, Смоленская, Тульская области.
Подразделениями собственной безопасности проводятся проверки по жалобам, заявлениям и иной информации о коррупционных правонарушениях, к которым причастны сотрудники и работники системы МВД. За 9 месяцев 2012 года проведено 4824 проверки, по результатам которых в 1267 случаях изложенная информация о неправомерных действиях сотрудников нашла свое подтверждение. На основании этих материалов органами Следственного комитета России возбуждено 542 уголовных дела с привлечением 345 сотрудников к уголовной ответственности.
Вы разобрались с нашумевшей историей, связанной с введением новой формы в МВД?
Александр Макаров: Да, мы провели серьезную проверку законности заключения государственных контрактов на поставку товаров для нужд МВД России. Для этого привлекли специалистов службы по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией, ревизоров Контрольно-ревизионного управления. Изъята в полном объеме вся документация по заключенным контрактам и конкурсам, тендерам, служебные документы о проведенных аукционах на поставку товаров, выполнения работ и оказания услуг за период с 2010 по 2012 годы. Проверяются сведения о причастности к противоправной деятельности ряда руководителей тыловых подразделений МВД России и других должностных лиц министерства, в компетенцию которых входил ведомственный контроль за соблюдением установленного законом порядка проведения конкурсов по государственным заказам. По некоторым сделкам, в которых принимало участие МВД России, уже установлены нарушения условий и порядка проведения торгов. В частности, установлены факты манипуляций. То есть, отклонялись заявки рядовых участников аукционов по формальным основаниям и таким способом обеспечивались победы аффилированных компаний.
Так, выявлены нарушения существенных условий поставки вещевого имущества для нужд МВД в сентябре 2011 – марте 2012 года по заключенным государственным контрактам. В частности, проверка образцов шерстяных брюк и кителей, рубашек показала, что поставленная продукция не соответствует нормам, определенным в госконтракте.
А в итоге?
Александр Макаров: В итоге Арбитражный суд по иску МВД России расторгнул государственный контракт с несколькими крупными поставщиками на поставку вещевого имущества общей суммой 3,96 миллиарда рублей в связи с невыполнением ими существенных условий контракта.
По этому делу ожидаются аресты, "посадки" высокопоставленных чиновников МВД?
Александр Макаров: Все материалы, как положено по закону, переданы в Следственный комитет России – там примут решение. Но могу сказать, что это, к сожалению, не единственная подобная афера. Мы проверили госконтракты на поставку рационов питания и выявили, что фактически поставленные образцы не отвечают установленным требованиям. Сейчас ГУСБ проверяет законность действий должностных лиц МВД, заключавших и сопровождавших контракты, организаций, нарушивших существенные условия сделок. Устанавливаем и фактическую сумму ущерба, причиненного бюджету.
Какие так называемые "полицейские услуги" сегодня наиболее востребованы криминалитетом?
Александр Макаров: Ну почему только криминалитетом? Современный бизнес быстро адаптировался к рынку незаконных услуг. Это сказывается в подходах к конкурентной борьбе – заказы на проведение проверки у конкурентов сейчас один из самых популярных запросов.
Например, к нам обратился подмосковный предприниматель – пожаловался на внезапную проверку сотрудниками УЭБиПК ГУ МВД России по Московской области его бизнеса и изъятие реализуемой им продукции. ГУСБ МВД России и органы Следственного комитета по Московской области провели совместную проверку. Установлено, что в июне-августе сотрудниками ОРЧ №1 с территории торговых складов в Мытищах было незаконно вывезено свыше 20 тысяч коробов с обувью, принадлежащей заявителю. При этом оперативниками ГУСБ МВД России задокументирован факт вымогательства со стороны двоих сотрудников полиции незаконного денежного вознаграждения за возврат изъятой продукции. 11 сентября сотрудниками собственной безопасности при получении взятки в размере 1 миллиона 200 тысяч рублей в помещении кафе задержан гражданин, который выполнял функции посредника. Затем в момент получения незаконного денежного вознаграждения с поличным задержан один из вымогателей – майор полиции, старший оперуполномоченный ОРЧ №1 УЭБиПК ГУ МВД России по Московской области.
Правда ли, что посредничество в коррупционных схемах стало высокодоходной формой бизнеса?
Александр Макаров: Действительно, оперативники службы собственной безопасности неоднократно сталкивались с тем, что так называемые "решалы" стали даже создавать свои фирмы, якобы оказывающие консалтинговые услуги. И на этом фоне процветают разного рода мошенники, якобы со связями в правоохранительной системе.
Вот характерный пример. ГУСБ МВД России и ГУ МВД России по Московской области была проведена совместная проверка обращения о возможных фактах вымогательства должностными лицами органов внутренних дел незаконного денежного вознаграждения за принятие решения по уголовным делам, находящимся в производстве следственных подразделений. Оперативным путем была установлена схема мошеннических действий. Участники преступной группы, действуя, якобы в качестве представителей сотрудников следственных органов МВД России, предлагали услуги по прекращению уголовного преследования. Размер вознаграждения доходил в зависимости от сложности дела до нескольких десятков миллионов рублей.
В процессе оперативной разработки членов группировки был задокументирован факт вымогательства 1 миллиона долларов у родственников подследственного за прекращение уголовного дела. В момент получения части вымогаемых средств в сумме 22 миллионов рублей в Красногорском районе Московской области наши сотрудники задержали двух человек, один из которых оказался заместителем генерального директора столичной коммерческой организации.
У этих "решал" и в самом деле были связи в правоохранительных органах или они банально блефовали?
Александр Макаров: Это мы сейчас выясняем, проводим проверку возможной причастности сотрудников ОВД к мошеннической схеме, устанавливаем всех ее участников.
Оказывали ли сотрудники, подозреваемые в преступлении, сопротивление при задержании? Кто проводит такие задержания – в главке есть свое спецподразделение?
Александр Макаров: В большинстве случаев задержания проводятся оперативниками ГУСБ МВД России, прошедшими специальную подготовку. В исключительных тактических ситуациях для задержаний привлекаются так называемые "тяжелые" подразделения – сотрудники Центра специального назначения МВД России.
Все действия аксиоматичны: "Четкость и оперативность при задержании исключает сопротивление задерживаемого". Во-первых, каждое такое мероприятие тщательно готовится, просчитываются все варианты, учитывается наличие оружия у человека, уровень его подготовки и степень опасности. Все происходит мгновенно и внезапно, без предварительной "артподготовки". И, во-вторых, подавляющее большинство задерживаемых хорошо понимают бессмысленность сопротивления сотрудникам собственной безопасности.
Известно, что ваш главк обязан защищать сотрудников от разного рода угроз. Неужели полицейский не может защитить себя сам?
Александр Макаров: Наш анализ подтверждает, что ситуация действительно сложная – практически каждое третье задержание, проводимое сотрудниками органов внутренних дел, сопровождается оказанием физического сопротивления. В обиходе сотрудников даже укоренился специальный термин – "жесткое задержание". Недавно погиб участковый уполномоченный, пытавшийся задержать мелкого хулигана. Тот застрелил полицейского из пистолета. В этом году зарегистрировано свыше 16 тысяч преступлений, совершенных против сотрудников органов внутренних дел. Даже в "лихие 90-е" такого порядка цифр отечественная уголовная статистика просто не знала. За 9 месяцев 2012 года произошло 9519 нападений, погибло свыше 50 сотрудников. Это сравнимо со штатной численносттю отдела полиции, обслуживающего населенный пункт, в котором зарегистрировано приблизительно 50 тысяч жителей. По российским меркам – это один из 155 средних городов.
Мы изучали международный опыт: такой криминальной активности в мирное время не знает ни одно экономически развитое государство.
Как вы защищаете полицейских?
Александр Макаров: Система государственной защиты применяется достаточно широко. В этом году обеспечено мерами безопасности около 2 тысяч сотрудников полиции и членов их семей, что практически на треть больше, чем в аналогичном периоде прошлого года. При этом, количество первоначальных сигналов о принятии мер государственной защиты выросло в полтора раза. По мнению наших экспертов, это связано с активизацией криминала, который пользуясь процессами реорганизации системы обеспечения правопорядка, предпринял попытку передела сфер влияния. В отличие от событий 90-х, былого беспредела удалось избежать. Прежде всего, за счет эффективной работы механизма госзащиты сотрудников.
С начала года в подразделения собственной безопасности поступило свыше 2036 обращений от сотрудников, что на 60,7 процента больше, чем в прошлом году.
С начала года для обеспечения защиты жизни и здоровья сотрудников, сохранности их имущества меры безопасности применялись 4 170 раз. Это и личная охрана, охрана жилища и имущества, выдача специальных средств индивидуальной защиты, связи и оповещения об опасности, обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемом лице, замена документов, изменение места работы, службы или учебы, временное помещение в безопасное место. Результатом работы стало возбуждение 390 уголовных дел в отношении угрозоносителей. Никто из защищаемых сотрудников и близких не пострадал.
Кого-то посадили?
Александр Макаров: Вот пример. В Ивановской области сотрудник полиции пресек нарушение ПДД со стороны одного из так называемых "братков", неоднократно судимого, который к тому же был в нетрезвом состоянии. Вместо объяснений полицейский получил угрозы. При доставлении в отдел задержанный пообещал расправиться с сотрудником. С учетом этих обстоятельств подразделением собственной безопасности был выработан комплекс защитных мероприятий. В частности, обеспечена охрана сотрудника и членов семьи. Сотрудниками собственной безопасности даны четкие рекомендации по поведению защищаемых лиц на весь период действия угрозы. В итоге удалось своевременно пресечь нападение на сотрудника и провести полицейскую спецоперацию по задержанию участников планируемой акции. Задержанные были признаны судом виновными в противоправных действиях в отношении сотрудников полиции и осуждены к реальным срокам лишения свободы.
А вам самим приходится прибегать к подобным методам защиты?
Александр Макаров: С 1991 по 2000 год, работая оперативником, я застал то время, когда ситуация, предполагающая применение оружия, могла возникнуть внезапно и непредсказуемо. Многие сотрудники тогда работали в условиях чрезвычайного служебного риска, и именно в эти годы резко пошла в гору печальная статистика профессиональной смертности.
В последующем методы криминала стали изменяться. На смену жесткому устранению сотрудника пришли подкуп, шантаж. В последние годы, особую актуальность приобрела дискредитация сотрудников.
Право должностных лиц системы МВД России на защиту чести, достоинства и деловой репутации является их конституционным правом, а деловая репутация органов внутренних дел – одним из условий их успешной деятельности, при этом как сотрудник, так и орган, считающие, что о них распространены не соответствующие действительности порочащие сведения, вправе предъявить судебные иски.
Также в соответствии с законодательством Российской Федерации сотрудник как гражданин вправе требовать опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, а орган внутренних дел как юридическое лицо – сведений, порочащих его деловую репутацию.
С целью выработки системного подхода к защите чести и достоинства сотрудников, их деловой репутации, а также репутации органов внутренних дел приказом Министра внутренних дел в структуре ГУСБ МВД России создано подразделение, в компетенцию которого входит решение вышеобозначенного круга вопросов.
На наш взгляд, установление имевшего места распространения сведений о сотруднике, порочащего характера этих сведений и несоответствия их действительности возможно в рамках проведения служебных проверок в отношении сотрудников органов внутренних дел.
При этом мы поддерживаем идею установления серьезной ответственности для тех лиц, которые целенаправленно дискредитируют сотрудников. По моему мнению, этот род противоправных действий выходит за рамки клеветы, поскольку преступник преследует цели не только оговора сотрудника, но и нарушения нормального порядка осуществления им служебных полномочий, а в резонансных случаях – нормального порядка функционирования самого органа внутренних дел.
Недавно ГУСБ МВД России закончило проведение служебной проверки по жалобе гражданина о том, что сотрудники транспортной полиции на железнодорожном вокзале незаконно произвели его задержание и, с его слов, похитили у него большую сумму денег, которая предназначалась для покупки автомобиля. В течение нескольких недель наши оперативники проверяли всех сотрудников транспортной полиции, которые могли нести службу в районе предполагаемого происшествия. Информация, которую сообщал заявитель, в корне не подтвердилась. При сопоставлении всех фактов выяснилось, что заявитель действительно был задержан сотрудниками за мелкое хулиганство, причем денег при нем не было и быть не могло, потому что он "спустил" их в казино. А чтобы оправдаться дома перед женой ничего лучше не придумал, чем версию "жертвы". Подобная ситуация, наверное, больше похожа на сюжет низкопробной комедии, но проблема в том, что таких фактов достаточно много.
Мы полагаем, что установление уголовной ответственности за вмешательство в деятельность сотрудников органов внутренних дел, а равно оказание давления на должностных лиц правоохранительных органов при исполнении ими полномочий по охране общественного порядка, обеспечению общественной безопасности и борьбе с преступностью, вместе с реализацией алгоритма ведомственной правовой защиты сотрудников создаст нормальные психологические условия для эффективной работы полицейских коллективов.
Куда гражданин может пожаловаться на полицейского?
Александр Макаров: Номера телефонов, почтовые адреса, по которым можно сделать сообщение в службу собственной безопасности, есть в каждом отделе полиции в каждом регионе. Размещены они и на официальном сайте МВД России. На этом же сайте есть и телефон "горячей линии".
Много ли жалоб на полицейских подтверждаются?
Александр Макаров: Не более половины. Причем мы тщательно проверяем все сообщения, даже анонимные. Другое дело, что нередко такая информация оказывается клеветнической, ошибочной, излишне эмоционально окрашенной либо просто глупой.
Например, житель одного из районов Москвы не доволен тем, что постовой на контрольно-пропускном пункте в отделе полиции спрашивает о цели визита. Жительница Смоленской области обжаловала действия сотрудников полиции, задержавших мать заявительницы, разбившую камнем стекло автомобиля. Еще один заявитель пожаловался на "горячую линию", что сотрудники полиции медленно подходят к "телефонам доверия".
А вот совершенно другая история. Из Ярославской области пришло сообщение о ДТП с участием служебного полицейского автомобиля. По информации, изложенной заявителем, авария произошла по вине сотрудника, был полностью разбит автомобиль гражданского водителя, а сам он получил тяжкие телесные повреждения. При этом нарушение было сокрыто руководством УМВД, меры к виновным не приняты, сотрудник оказывает давление на пострадавших лиц. Мы выяснили, что ДТП действительно имело место. Однако автомашины получили незначительные повреждения. В момент аварии оба водителя были в трезвом состоянии, телесные повреждения участникам ДТП не причинены, вина водителей признана обоюдной. О факте аварии сотрудник в тот же день поставил в известность непосредственное начальство и подал рапорт о случившемся руководителю органа.
Оказалось, что обращение в ГУСБ было направлено от имени заявительницы женой бывшего сотрудника, который годом ранее по инициативе попавшего в аварию офицера полиции был переведен на нижестоящую должность, а затем и уволен в виду ненадлежащего исполнения служебных обязанностей. Так что нам приходится защищать сотрудников и от заведомой клеветы. Кто-то интригует, кто-то сводит счеты, а кто-то мешает расследованию преступления, стремясь искусственно создать для оперативника или сыщика проблемы с начальством.
Вы намерены что-либо менять в работе службы собственной безопасности?
Александр Макаров: Скорее, не менять, а развивать направления работы. В 2007 году впервые за всю историю МВД была создана Концепция обеспечения собственной безопасности органов внутренних дел и ФМС России. Главная ее суть – приведение к общему знаменателю работы всех наших подразделений. Мало кто знает, но была очень серьезная проблема – необходимость самоочищения органов правопорядка по-разному, мягко говоря, трактовалась в разных регионах. Где-то, исходя из личных мотивов, руководители искажали ситуацию, укрывали проблемы с законностью, что, в конечном счете, вызывало серьезные нарушения прав граждан. Например, вспомним случай с Евсюковым, отдел полиции "Дальний". Одним словом, создание антикоррупционной атмосферы достигалось – если достигалось – лишь по команде сверху и при непосредственном вмешательстве ГУСБ МВД России. Отсутствовала единая идеология ведомственной работы по обеспечению собственной безопасности – каждый начальник самостоятельно оценивал степень угрозы и, исходя из собственного опыта, определял, каким образом их нейтрализовать. На практике это положение дел приводило к недооценке проблем и самоустранению некоторых начальников от принятия решений в вопросах законности и служебной дисциплины. В результате ежегодно увеличивалось число преступлений, совершенных сотрудниками органов внутренних дел, причем многие из этих преступлений укрывались
"Ручной режим" обеспечения собственной безопасности изжил себя. Потребовалась новая доктрина.
Доктрина появилась. Что изменилось?
Александр Макаров: Концепция позволила использовать передовые научные и методологические наработки для изменения идеологии внутренней законности в органах внутренних дел. МВД не скрывает проблем в своих рядах и стремится каждому чрезвычайному происшествию дать ведомственную оценку, установить круг системных проблем.
Впервые на ведомственном уровне закреплена персональная ответственность руководителей всех уровней за состояние законности и обеспечение собственной безопасности. Самое главное здесь – повышение персональной ответственности начальников за систематическое укрытие от учета правонарушений сотрудников. Была перестроена структура подразделений собственной безопасности, скорректирован их правовой статус и полномочия.
Изменены условия отбора кандидатов на службу в органы внутренних дел. Введены институты согласования кандидатов на руководящие должности в системе МВД России с подразделениями собственной безопасности, личного поручительства при поступлении на службу, проведение психофизиологических исследований с применением полиграфа.
Определен порядок представления сведений о доходах, уведомления о фактах коррупционных обращений, разграничены полномочия по проверке достоверности и полноты сведений о доходах, а также соблюдения сотрудниками полиции требований к служебному поведению. Сейчас разрабатывается новая Концепция на ближайшие пять лет.
Какие предлагаются новации?
Александр Макаров: Речь, в том числе, будет идти о совершенствовании правового статуса и ответственности служащих органов правопорядка.
В первую очередь, необходима четкая систематизация дисциплинарного производства: моментов начала производства по дисциплинарным проступкам, задачи дисциплинарного производства, круг обстоятельств, исключающих производство по делу о дисциплинарном проступке, обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность, статус участников производства, обстоятельства по делу о дисциплинарном проступке, подлежащие выяснению, порядок реализации мер процессуального обеспечения и порядок их обжалования, исполнительное дисциплинарное производство.
Нужно ввести и меры административной и уголовной ответственности за сообщение заведомо ложной информации о коррупции, как это сделано, например, в Сингапуре.
В государственно-служебном законодательстве необходимо уточнить порядок выведения госслужащих за штат, их увольнения или понижения в должности при проведении организационно-штатных мероприятий, детально определить их правовой статус, чтобы снизить риск коррупционных правонарушений со стороны лиц, которые формально относятся к соответствующему органу государственной власти. Следует также ввести меры ответственности служащих за коррупционные правонарушения, например пожизненное лишение пенсионных, медицинских и иных льгот, предоставленных в связи со статусом госслужащего, исключение из общего трудового стажа время работы на государственной службе.
Досье
Александр Иванович Макаров, генерал-майор полиции, начальник Главного управления собственной безопасности МВД РФ.
Родился в 1965 году в Рязанской области. В 1986 году поступил в Чебоксарскую специальную среднюю школу милиции МВД СССР. С 1988 года служил на различных должностях в ОВД Железнодорожного райисполкома Рязани. С 1991 по 2005 годы прошел путь от старшего оперуполномоченного до начальника Управления по борьбе с организованной преступностью УВД Рязанской области.
В 2005 году назначен на должность заместителя начальника Криминальной милиции ГУВД Московской области – начальника Управления по борьбе с организованной преступностью. С 2008 года – заместитель начальника, начальник Оперативно-розыскного бюро №2 МВД России. В 1995 году окончил Юридический институт МВД России по специальности "Правоведение". Награжден орденом Почета.
27 сентября 2010 года Указом Президента РФ назначен на должность начальника Управления внутренних дел по Зеленоградскому административному округу Москвы.
1 июля 2011 года после прохождения переаттестации Приказом начальника ГУ МВД России по Москве назначен на должность начальника УВД по Зеленоградскому АО ГУ МВД РФ по Москве с присвоением звания "полковник полиции".
12 августа 2011 года Указом Президента РФ назначен начальником Управления внутренних дел по Северо-Восточному административному округу ГУ МВД России по Москве.
Указом Президента РФ от 23 февраля 2012 года присвоено специальное звание "генерал-майор полиции".
Указом Президента РФ от 27 июля 2012 года назначен начальником Главного управления собственной безопасности МВД РФ.
Автор: Михаил Фалалеев, "Российская газета"
Tweet
