«Двойная бухгалтерия» хозяйственного суда Донецкой области

Украинские суды дискредитировали себя окончательно, «прогнувшись» под власть и уйдя от выполнения возложенных законом функций. Особенно печально, что в подобной ситуации оказались хозяйственные суды, ранее бывшие «элитным подразделением» судебной системы.

Забавно наблюдать за реакцией общественности на очередные новости, касающиеся судей, прокуроров или, на худой конец, милиционеров. Любая новость о причастности правоохранителей к ДТП (даже если в стоящий автомобиль «героя» врезалась маршрутка) сразу обрастает комментариями «чтобы вы все удавились» или, как минимум, «достали эти прокуроры на джипах».

Когда в Киеве шилом закололи судью Зубкова, а в Харькове отрезали голову судье Трофимову – реакция была примерно такая же: мало кто (единицы) высказал соболезнования или ужаснулся происходящему, большинство или отнеслось нейтрально (ну зарезали – и ладно, делов-то, вон их сколько, судей, еще осталось), либо открыто злорадствовало «и на старуху бывает проруха, против шила и ножа мантия не прикроет…».

Подобные новости и реакция на них показывают «срез общества» и иллюстрируют знакомую старшему поколению т. н. «революционную ситуацию», о которой Ленин сказал, что она наступает когда «низы не хотят, а верхи не могут».

Суды дискредитировали себя практически окончательно, в тех или иных позициях «прогнувшись» под власть и уйдя от выполнения возложенных законом функций.

Особенно печально, что в подобной ситуации оказались хозяйственные суды, ранее бывшие «элитным подразделением» судебной системы. К высокому статусу «элиты» располагало прежде всего то, что хозяйственные суды рассматривали исключительно споры между юридическими лицами, где речь шла о миллионных суммах, где доказательства имели письменный характер и возникали в процедуре осуществления хозяйственной деятельности благодаря кропотливому труду аудиторов, юристов, бухгалтеров, экономистов, менеджеров, и где уровень споров предполагал высокую степень образованности и подготовки представителей. Хозяйственные суды не разменивались на мелочные споры физических лиц вроде возмещения вреда от залития квартиры соседом-алкоголиком или споров о разделе нажитого супругами имущества, состоящего из старого хлама и одежды, которую не приняли бы даже в секонд-хенд для бомжей.

Но в последнее время уровень хозяйственных судов упал до катастрофического уровня, поскольку им уже было не до вынесения решений «по справедливости», а необходимо было выживать и «обслуживать» интересы узкой ячейки общества, правящей «элиты», концентрируя свое внимание на востребованном векторе деятельности.

В некоторых случаях дискредитация и самодискредитация хозяйственных судов имеет анекдотический характер, и как раз сегодня об одном из таких случаев дискредитации мы и расскажем.

Итак, есть в славной Донецкой области такая контора, как Публичное акционерное общество «Волновахский комбинат хлебопродуктов», характеризующееся тем, что постоянно реализует умысел на невыполнение хозяйственно-правовых обязательство по оплате полученных активов контрагентам (а попросту – тяготеющее к банальному «кидку» поставщиков).

Задолжал Волновахский комбинат хлебопродуктов некую сумму харьковскому предприятию ООО «Виттрейд» за поставленные крупы и семена, что понудило кредитора обратится в хозяйственный суд Донецкой области с иском о взыскании стоимости поставки. Учитывая бесспорность задолженности – решение было вынесено незамедлительно, и в дальнейшем его «техническим» взысканием занялся отдел государственной исполнительной службы Волновахского районного управления юстиции Донецкой области.

Технически процедура взыскания задолженности предусматривает немедленный арест исполнительной службой имущества и активов должника.

Особенное внимание уделяется аресту денег на счетах, что естественно и законно: деньги весьма ликвидный актив, кроме того, непосредственное мерило суммы задолженности; их взыскание и уплата (перечисление) кредитору при грамотном подходе занимают несколько часов времени).

Характерно, что сразу две нормы Закона «Об исполнительном производстве» (ч. 4 ст. 52 и ч. 9 ст. 57) утверждают, что «арест, даже если он наложен на один счет, считается действующим на все остальные счета, включая те, которые будут открыты должником в будущем». А ч. 6 ст. 65 Закона прямо предписывает в случае, если должник решение суда не выполняет и продолжает дальше упорствовать, «играя в прятки» с государством, в частности, открывая новые счета в банковских учреждениях – то государственный исполнитель обязан передать материалы в правоохранительные органы и руководители должника имеют все шансы пройти по стопам (в самом прямом смысле) за любимым Президентом, повторив его «пути молодости».

Здесь же возникла распространенная и предвиденная законом ситуация: «Волновахский комбинат хлебопродуктов», желая и рыбку съесть, и на трамвае покататься, в обход судебных решений с целью невыплаты долгов (которых он «наделал» на сумму свыше одного миллиона гривен – и это только тех, которые подтверждены судами), в обход уплаты исполнительного сбора в доход бюджета (это при том, что Правительство Украины днями не есть и ночами не спит, занимаясь поиском денег в этот самый многострадальный бюджет), занялся открытием новых счетов, найдя для таких целей аж в Киеве банк «Финансовая инициатива», который полностью оправдал свое название, проявив и реализовав откровенно преступную инициативу помощи клиенту путем открытия нового счета и сокрытия денег от арестов…

Подобная самодеятельность, похоже, очень забавляет исполнительную службу, которая даже не подумала передать материалы в прокуратуру, продолжая «бомбить по пустым территориям» и делая видимость работы, занимаясь попыткой взыскания денег оттуда, где они уже не появятся, и «закрывая глаза» на вновь открываемые счета. Прямо «игра в поддавки» – вопреки не только закону, но и здравому смыслу вкупе с самоуважением к своему статусу и своему труду. Что позволяет откровенно обвинить исполнительную службу в коррупционном содействии должнику «мы типа работаем, а ты работай, не тронем».

В декабре прошлого года взыскатель, которому порядком надоели подобные «экивоки» со стороны связки «исполнительная служба-должник», обратился в суд с жалобой на действия (бездеятельность) судебного исполнителя, попросив всего-навсего обязать исполнителя передать материалы об «игрищах» должника со счетами в прокуратуру. Ведь уплата долга так же неизбежна, как победа капитализма над коммунизмом, и лишняя неделя проволочки не спасет не только отца русской демократии, но и рядовой комбинат хлебопродуктов вкупе с рядовой районной исполнительной службой.

Жалоба так и «зависла» в суде, несмотря на то, что по закону она должна быть рассмотрена в течении десяти дней. В принципе, в такой ситуации у должника и покрывающих его исполнителей должно было возникнуть ощущение близкой развязки, что понудило бы долг выплатить, не подставляя под процессуальный удар всю связку. Однако, и должник, и исполнители решили: «играть – так и играть до конца». И продолжили «упирание руками в забор», в качестве третьего субъекта ролевых игр введя в состав преступного сообщества сам хозяйственный суд Донецкой области.

Когда в разумное время заявитель (кредитор) не получил информации о назначении жалобы к слушанию, то предпочел предположить, что жалоба была украдена из суда (потеряна, использована для обертывания бутербродов или на иные, более экзотические нужды). Что понудило его обратится с жалобой в Высший совет юстиции, Генеральную прокуратуру Украины, Высший совет судей Украины и в тот же самый хозяйственный суд Донецкой области.

И вот здесь и начинается самое интересное, ради чего и написан этот материал.

Высший совет юстиции Украины письмом от 27 февраля 2013 года уведомил жалобщика, что жалоба, хотя и провалялась в суде вместо десяти дней свыше двух месяцев, благополучно рассмотрена, и в ее удовлетворении отказано еще 21 февраля 2013 года (второе предложение последнего абзаца):

А вот сам Хозяйственный суд Донецкой области письмом от 1 марта 2013 года уведомил о несколько иной ситуации с жалобой, высказав категоричное утверждение, что жалоба по состоянию на дату составления письма не рассмотрена (последнее предложение четвертого абзаца):

Чудны дела твои, Господи! Высший совет юстиции Украины, находящийся далеко в Киеве, 27 февраля 2013 года уверен, что жалоба рассмотрена, и по ней существует процессуальное решение, утверждающее, что «игры в открытие новых счетов» вполне законны (что позволяет нам развить мысль о ненужности судов, решения которых все равно не исполняются). А Хозяйственный суд Донецкой области в лице председателя, который имеет судью непосредственно в этом же здании суда, 1 марта 2013 года категорически утверждает, что дело так и не рассмотрено и не решено…

Мы больше склонны верить председателю суда Попову Александру Викторовичу (письмо его датировано последним, в ситуации, надо полагать, досконально разобрались, тем более на месте), да и всегда «местный» и «ближний» источник информации более достоверный, нежели «дальний» и «центральный» (в данном случае Высший совет юстиции Украины), если бы не одно пикантное обстоятельство, путающее все карты и предположения: в едином реестре судебных решений Украины (который финансируется из бюджета, в который исполнительный сбор «Волновахский комбинат хлебопродуктов» в результате «ролевых игр» так и не заплатил) определение суда от 21 февраля 2013 года по делу 29/292 таки зарегистрировано и находится в свободном публичном доступе.

Повторимся еще раз: председатель одноименного суда об определении «не знает», и утверждает обратное (дело не рассмотрено), зато председатель Высшего совета юстиции Украины придерживается диаметрально противоположной точки зрения.

Ситуация более чем пикантная, позволяющая предположить следующее: в Хозяйственном суде Донецкой области существует «двойная бухгалтерия» в отношении процессуальных документов, некоторые из которых председателем «не одобряются» и считаются «несуществующими».

В принципе, исходя из яркой незаконности определения (легализирующие «ролевые игры со счетами») мы с этим как бы согласны. Но что делать в процессуальном плане, исходя из необходимости действовать в едином универсальном правовом поле? Считать ли определение существующим и обжаловать ли его, или доверится симпатичному (на любителя) председателю суда, отрицающему ставший сомнительным факт существования процессуального документа?

Или попросить председателя рассмотреть дело все-таки и определиться, что делать с «заигравшимися в безнаказанность» должником и госисполнителями?

Можно только предполагать и фантазировать, какой «бардак» творится в хозяйственном суде Донецкой области, если по простому вопросу (есть ли жалоба на рассмотрении, и каков результат рассмотрения) получаются такие разногласия и разночтения. Аналогичный вопрос можно ставить и в отношении всего Реестра судебных решений, как такового.

В приложенных выше письмах упоминаются промежуточные определения суда о назначениях и переносах дела (которых было несколько, чем и оправдано более нежели двухмесячное затягивание с рассмотрением жалобы), однако в Едином реестре судебных решений подобных определений не найти вообще! То есть, требования о внесении процессуальных документов в Реестр либо не исполняются вообще, либо исполняются «по желанию», либо вообще внесенные изменения и решения «корректируются» задним числом, либо признаются «несуществующими» (как в нашем случае)…

Распространена ли такая практика только в судах Донбасского региона, либо она характерна сегодня для всей Украины? И как, в конечном итоге, решится по сути вопрос о незаконности действий (бездеятельности) государственного исполнителя, потакающему обнаглевшему от безнаказанности должнику?

Продолжение следует.

Алексей Святогор, адвокат, специально для «УК»