«Киборги» из 95-ой о бурятах, командовании, комбатах-депутатах и об отходе из ДАП и Дебальцево

«Когда тут, на фронте, будет не 40 тысяч бойцов, а 200 тысяч, и другие 200 тысяч будут их менять (ротировать – прим. Авт.), тогда мы сможем говорить о наступательных операциях или нормальных оборонительных операциях. С нормальной артиллерией, нормальной авиацией, нормальной ПВО. А когда у нас тут воюют добровольцы, а ВСУ дышат на ладан, наполовину обеспечиваются государством – наполовину волонтерами, то о каких наступательных или оборонительных операциях мы вообще можем вести речь?»

 Это Боря, Мистер Февраль!” – знакомит меня с десантником 95-ой бригады Виталий Дейнега. В конце прошлого года основанная им волонтерская организация “Вернись живым” напечатала календарь с “киборгами” из 95-ой, которые 2,5 месяца держали Донецкий аэропорт. Фотография Бориса Рябухи украшает собой список дней февраля. Календарь этот висит на стене в моем кабинете в редакции, а поскольку на дворе как раз конец февраля – я таращусь на фотографию Бориса уже почти целый месяц, и увидеть его живьем мне очень любопытно. Эх, не похож.

Мне обещана встреча также с мистером Мартом, а главная цель поездки в Славянск – Август, заместитель командира второго батальона 95-ой бригады Анатолий с позывным “Купол”, которого называют одним из лучших офицеров нашей армии. Во время боев за ДАП в октябре-декабре “Купол” командовал всеми операциями в Песках.

Мистер Февраль встречает нас на вокзале и везет в расположение бригады. По дороге нам не встречается никаких разрушений – только парочка БТРов уже ближе к месту назначения. Дороги в Славянске такие, что только на БТРе по ним и ездить.

Пару слов о том, как я оказалась в Славянске. Отношения боец-волонтер-журналист особенные. Журналисты посредством своих СМИ помогают волонтерам собирать деньги на всякие нужные военным штукенции. За это волонтеры помогают нам, сообщая информацию от военных и уговаривают тех давать нам интервью вроде этого. Военные, которых государство фактически отдало на милость волонтеров, соглашаются во всем этом участвовать. Без такого круговорота помощи договориться об интервью с некоторыми военными было бы гораздо сложнее.

Виталий Дейнега привез бойцам 95-ой бригады тепловизор – 17-ый тепловизор, который бригада получает от “Вернись живым”. В тепловизор вложено письмо от волонтеров, начинающееся словами “Дорогой украинский солдат” и кончающееся предложением в случае поломки звонить волонтеру Елене по такому-то номеру телефона. “Ох, я боюсь, бойцы будут звонить этой Елене и без поломки тепловизора”, – смеется “Купол”, прочитав письмо.

Первое впечатление об Анатолии – спокойный, веселый мужчина. Так же буднично и спокойно он ведет себя и в боевой обстановке – я видела это в фильме Алексея Ищенко о Песках и Донецком аэропорте.

Дейнега называет Анатолия “тарантиновским персонажем”: “У нас есть фотка, где он со снайперской винтовкой калибра 338. Спокойный, с винтовкой и улыбается”. Мне тут же сообщают, что мы с винтовкой тезки – ее зовут Вика, Викуся.

Анатолий согласился быть лицом интервью, но участие в нем принимали и другие старшие офицеры батальона, которые категорически отказались называть для печати свои имена или позывные (более того, впервые в жизни от меня потребовали удалить диктофонную запись после того, как интервью будет расшифровано).

У меня дежавю – уже не первое интервью за последнее время начинается словом “печально”. Но при этом не скатывается во “всепропало”. Пропало не все. Пока что. Но может таки пропасть. И чтобы этого не случилось, руководству страны пора шевелиться в определенном направлении. Подробнее о том, что же это за направление, вам сейчас расскажет “Купол”.

Кадры решают

– Печально текущее положение дел на фронте, – говорит мне “Купол” и обращается к офицеру, позывной которого называть мне запретили: – Согласен?

– Печальное, – подтверждает офицер.

Для удобства будем называть его “Лист”, потому как о его боевом мастерстве и подвигах мне рассказывали совершенно невероятные вещи еще до нашего знакомства в Славянске.

– Сейчас разложим по полочкам, – обещает “Купол”. – Первое. Печальна ситуация с командованием. Его нужно полностью менять – Генштаб, Минобороны. Посмотрим правде в глаза, в штабах сидят военные не войны, а мира. Они воевать не хотят и не умеют. В большинстве своем. Старые полковники-маразматики, которые воюют по принципу 41-ого года. Хотя, даже не пытаются воевать, имитируют войну. Колоссальная разница между людьми на фронте и людьми в штабе. Как показывает практика, реального планирования операций нет. А если есть – оно не соответствует реалиям. Война идет уже год. За это время уже можно было выявить нормальных толковых офицеров – майоров, полковников – и хотя бы частично поменять руководство в штабах. Именно на офицеров с боевым опытом. Дальше "Купол" предлагает нам сделать “маленький анализ”:

– Есть еще один нюанс, – говорит “Купол”. – Очень много людей относятся к войне так: хочу воюю – хочу не воюю. Это война. Нужно ужесточить ответственность за безответственное принятие решений.

– “Хочу воюю – хочу не воюю” – это вы о добровольцах?

– Добровольцев вообще нужно разогнать. Или переподчинить их ВСУ или тербатам. Потому что сейчас добровольцы – это, фактически, незаконные вооруженные формирования (для людей военных или, не дай бог, для милиционеров эта формулировка звучит как приговор – незаконные значит преступные – прим. Авт. )

– Но вы же долго воевали в аэропорту вместе с правосеками, опирались друг на друга, наверное, сдружились?

– Правосеков воевала небольшая группа, а остальные пиарились и мародерили. Из ДУК “Правый сектор” всего до 20 человек были в терминале: Яшка, Подолянин и компания. Они до сих пор в Песках, кстати. Могу отметить еще Тарантино, Богема из ПС вообще красавчик. Очень толковый мужчина.

– Вот таким, как Богема, нужно давать военный билет, звание и как минимум роту в подчинение, – добавляет “Лист”.

– Понимаете, работа с кадрами почти не ведется, – продолжает “Купол”. – К сожалению, мы должны признать, что наша страна не проявляет заинтересованности в отборе нормальных людей, которых можно ставить на командные должности и которые могут вести солдат в бой. Отбор ведется на местном уровне местными командирами. А нормальной политики на государственном уровне нет. А кадры действительно все решают. Как в бизнесе, нужны толковые менеджеры на всех уровнях. Интересна модель Израиля. Каждый нормальный патриот защищал свою родину на войне. Их премьер-министр Нетаньяху сделал сначала военную карьеру, а потом уже пошел в политику. Понятно, что у нас президент – главнокомандующий, но это немножко не те нюансы.

– А что вы думаете о комбатах, которые пошли в депутаты?

– Уроды, – кратко отвечает “Лист”.

– Нельзя быть и комбатом, и депутатом, – говорит “Купол”. – Это пиар.

– Если у тебя есть полководческий талант хоть какой-то, ты создал батальон, ты набрал пацанов, повел их воевать – иди воюй. Принесешь государству больше пользы, чем в Верховной Раде. Так нет, пошли косить бабло под шумок войны, – сокрушается “Купол”.

Зачем военным военное положение

Вторая полочка “печального” – отсутствие военного положения.

– Вы упоминали, что некоторые подразделения сами решают, воевать ли им дальше. Это как вообще возможно на войне?

– Вот так – просто разворачиваются и убегают, – говорит “Купол”. – Вообще за такие вещи положен трибунал, но, как показывает практика, убежавшим ничего не было. У нас нет военного положения, потому трибунал не работает.

– А военного положения почему нет? – спрашивает “Лист” и, выдержав паузу для не последовавшего ответа, продолжает: – Потому что 450 уродов, которые сидят на мешке с баблом, потеряют его. Смысл военного положения какой – вся экономика работает на армию. Денежка ложится не в карман товарищам, а идет на закупку тепловизоров. И, опять-таки, должны быть кадры нормальные, которые будут следить за тем, чтобы деньги шли куда надо.

С деньгами более-менее понятно. Что еще даст военное положение военным?

– Дисциплину, трибунал и прочее, – говорит “Лист”. – Страна должна перейти на военный режим. Потому что у нас идет реальная война. Это уже давно не антитеррористическая операция, АТО закончилась летом.

– У нас идет война вообще за существование страны, – продолжает мысль товарища “Купол”.

– Когда тут, на фронте, будет не 40 тысяч бойцов, а 200 тысяч, и другие 200 тысяч будут их менять (ротировать – прим. Авт.), тогда мы сможем говорить о наступательных операциях или нормальных оборонительных операциях. С нормальной артиллерией, нормальной авиацией, нормальной ПВО. А когда у нас тут воюют добровольцы, а ВСУ дышат на ладан, наполовину обеспечиваются государством – наполовину волонтерами, то о каких наступательных или оборонительных операциях мы вообще можем вести речь?

– О мобилизации. Вы, как элита украинской армии, что скажете – вообще имеет смысл призывать на войну людей, которые не хотят на нее идти?

– Лучше, конечно, призывать на добровольной основе. Но при этом мотивировать людей деньгами. В стране тяжелое экономическое положение. Если доброволец, который пришел в армию, получает нормальные деньги – это двойной бонус. Нельзя, как в Советском Союзе – вот тебе винтовка, иди и отдай жизнь за родину. Другие времена настали.

– Если не секрет, сколько платят вам?

– В среднем тысяч 15 офицеру и тысяч 6-7 солдату. Это в аэромобильных войсках, которые получают больше всех.

– За два месяца сможете купить себе "Айфон", – конвертирует Дейнега.

Умножить на ноль МО и Генштаб

О Министерстве обороны и Генштабе десантники отзываются, конечно, не лестно. Думаю, не будь я девушкой, услышала бы в этом спиче слова покрепче, но ради меня офицеры старались подбирать эвфемизмы.

– Если Министерство обороны, которое мы имеем сейчас, взять и умножить на ноль – хуже на передовой вообще не станет. Если сейчас развалить всю эту бюрократическую армейскую машину – передок как воевал, так и будет воевать. Обеспечение как было хреновым, так и останется хреновым. Только можно сэкономить большую кучу денег, если не содержать Генштаб и Минобороны. И купить за эти деньги технику на передок, – присутствующие офицеры поддерживают речь “Купола” одобрительными междометиями.

Дейнега заинтересовано привстает со своего места:

Толик, не боишься понижения в звании после выхода интервью?

– “ Майор никем не хочет быть”, – улыбается Толик. – Правда в том, что если меня отправят в Житомир без права карьерного роста, то я особо не расстроюсь.

– У нас самое высокое соотношение количества генералов и количества солдат в Европе. При этом недавно был принят новый указ президента о расширении штата генералов. Офицеры принимаются вспоминать, скольких генералов видели на передовой – 6 человек.Генерала-лейтенанта Анатолия Пушнякова, генерала-майора Муженко…

– Надо отдать должное Муженко, он как взял на себя ответственность за ситуацию, так эту лямку и не бросает. Он старается, наверное, но получается так себе. А вот ниже него звено – между начальником штаба и комбригами – тупо прихлебатели. В Генштабе сидят старые пердуны, которые купили должность 5-10 лет назад и нихера не делают, – констатирует "Лист".

Это уже третья полочка – отсутствие нормального обеспечения армии.

– Что, за год вообще не улучшилась ситуация со снабжением?

– Единственное, что мы получаем – боеприпасы. Старые советские.

– Надолго их хватит?

– Да, там запас на много лет (по оценкам Генштаба – на шесть лет такой войны, как сейчас, – уточняет Дейнега). 23 года распродавали – и все равно все не распродали. Страна готовилась к третьей мировой. Почему нет государственной программы модернизации старой техники? Ее на складах немеряно. Дешевле же модернизировать, чем новую купить. Тот же БТР-70 – их там 200 или 300 единиц стоит. Поставить на них любой нормальный дизель любой нормальной европейской конторы – они дадут под войну. Вытягивается старая башня – ставится новая с новой системой прицеливания. Обварили экраном – все, готова идти в бой красотулька. Это дешево. Я не понимаю, почему за год это не сделано. Нет, давайте выпустим БТР-4, который стоит как 10 модернизированных БТРов, сырой, недоработанный, чтобы он стоял мертвым грузом.

– Вообще насколько хорошо обеспечена бригада?

– Наша бригада и 79-ая аэромобильная более-менее обеспечены за счет волонтеров. Но нормальных ПТУРов реально не хватает. Если бы американцы дали свои ПТУРы нормальные, это не дало бы нам стратегического перевеса сил, но уменьшило бы количество жертв. И обороноспособность бы нашу это укрепило. Потому что если бы они знали, что у нас есть такие комплексы, которые работают на 5 км, они бы уже не так катались у нас тут на своих танках, как сейчас катаются. Я бы себе стал за домиком, открыл эту станцию радиолокационную, она поймала цель, я на кнопочку нажал, ракета полетела, – мечтает Купол. – Стоимость ракеты в разы меньше стоимости танка.

Он считает, что украинская армия уже совершила чудо:

– Если бы не это чудо, российские войска уже дошли бы до Львова. Шанс у них был. Учитывая, сколько денег вкинули в российскую армию, и как там все полностью поменяли – технику и вооружение, и учитывая их уровень боевой подготовки, то по логике их армия могла дойти почти парадным шагом до границы с Польшей. У них военная наука и военная техника по сравнению с нашей шагнули на 50 лет вперед уже. Они воюют беспилотниками, у них нормальные ПТУРы (противотанковые управляемые ракеты – прим. Авт.). Нормальная артиллерия – новое поколение артиллерии. А наш ПТУР летит с помощью провода, который давно сгнил, и удается вылететь только каждой пятой ракете.

– За счет чего же мы тогда им противостоим – если и у них и армия больше, и техника лучше?

– За счет энтузиазма, за счет героизма. За счет некоторых нормальных командиров на местах – комбатов, ротных, которые могут на месте управлять по мобильному телефону радиостанцией, купленной волонтерами, управлять всем фронтом, всеми войсками. У меня, например, с собой всегда три карточки разных мобильных операторов, и каждая из них пополнена на 200 грн. Потому что бывали такие случаи, что попадешь туда, где связи нет никакой, и подкидываешь в воздух мобильный телефон, чтобы смс отправилась.

– Это помогает?

– Конечно! Набираешь смс, нажимаешь отправить, подкидываешь, в воздухе где-то ловится волна, смс отправлена, а к тебе падает телефон уже без связи. Такое управление войсками тоже было, – смеется Купол. – А другой такой же, как ты, тем же способом ловит эту смс.

“ Донецкие индейцы”

Закипел чайник. Все внезапно замолчали.

– Вопрос в другом: за что воюют ДНР и ЛНР, – первым начал “Лист”.

– За что?

– Непонятно, за что, – говорит “Купол”.

– А пленные вам что рассказывают?

– Да в плен попадает кто угодно. Наемники, которые приехали из Казани “помогать братскому народу обрести свою независимость”. Бывают буряты, удмурты – сепары их называют “донецкими индейцами”. Но и местных дохера, конечно. В основном эта категория прошита русской пропагандой. Говорят, что тут за нас воюют наемники, НАТО. Товарищ Кремль хочет сохранить империю, которая рушится. И для того, чтобы ее сохранить, нужно найти внешнего врага – Украину, НАТОвский легион. Пропаганда совершенно тупая, но в нее вкладываются миллиарды, и она работает.

– Но в ЛНР есть люди, которые прозревают, – говорит “Лист”. – Когда человек умирает, он так или иначе задается вопросом, за что, за кого. Вот у нас есть мотивация – мы защищаем свою страну от того, что ее может вообще не стать.

– Тактика работы российской артиллерии – это тактика выжженной земли, – добавляет “Купол”. – Города просто уничтожаются. А потом заходят они в Дебальцево – “Россия 24”, “Лайфньюз” – и показывают: “Вот, украинцы сравняли город с землей”.

– Но ведь все знают, что в Дебальцево стояли украинские войска, и их обстреливали сепаратисты?

– Я вам сейчас грустную историю расскажу. Когда в Краматорске обстреляли наш штаб, то местные сказали, что это наши же с Карачуна. И свято верят, что вооруженные силы с Карачуна обстреляли свой штаб, при том, что на Карачуне уже вообще никто не стоит, да и не долетела бы оттуда ракета по техническим характеристикам, – говорит “Купол”.

– Это был просто тактически ход со стороны противника – накрыть наш штаб, – говорит другой офицер, – Но они чуть прогадали – штаб оттуда уже не рулит.

– Хотя даже если бы они накрыли штаб…. – добавляет третий.

– Это был бы даже скорее позитивный момент! – со смехом заканчивает “Купол”. – Нет, я шучу конечно, по-человечески жалко было бы тех, кто в штабе работает. Но с точки зрения наносимого ими вреда государству – не жалко.

Как россияне сражаются с фашистами

– Как, вы считаете, дальше будут развиваться события?

– Зависит от украинцев. Если каждый боец осознает, что он защищает свое государство, если в стране действительно появятся люди, которые возьмут на себя ответственность и потоки бабла перенаправят на фронт, Украина победит, – говорит “Лист”. – Если этого не будет – Россия пойдет дальше, на Мариуполь, на Днепропетровск, на Харьков. Россия не остановится. Поездка Путина в Минск – это тактический шаг – им же тоже нужно провести ротацию, перегруппироваться.

– Минус в том, что они за время перемирия усиливаются больше, чем мы, – говорит “Купол”. – У них ресурсов больше, войск больше. Это же война не ДНР/ЛНР. Это война с Российской федерацией. ДНР и ЛНР – клоны России.

– Но мы укрепляем позиции в прифронтовой зоне? Готовы встречать российские войска?

– Конечно. В каждом городе они потеряют тысячи бойцов. Причем, российские войска тоже не понимают, за что они здесь воюют. Они уже увидели, что тут нет фашистов, что тут не едят детей. Пропаганда разбивается о реальность, и русским, которые сюда приехали, уже не очень хочется воевать.

– Популярная тема – какие есть доказательства присутствия российских войск на Донбассе?

– Для всех, кто был на передовой, это очевидно.

– А в интернете приходится доказывать. В том числе – россиянам.

– Даже в тепловизор видно, атакуют сепары или российский спецназ. Десант профессионально работает, у них совсем другая тактика, по-другому применяют оружие, выше моральная устойчивость. А когда атакуют зомбированные сепары – достаточно накрыть их артиллерией, чтобы они отошли или остались там лежать.

– Откуда у них столько техники? Давайте просто логически подумаем, где ЛНР/ДНР может взять больше танков, чем та же самая Польша? Где они взяли столько боеприпасов? Согласен? – обращается к “Листу”.

– Согласен. На захваченной сепарами территории не было складов, – подтверждает “Лист”. – Они делают таким образом: говорят, что отжали у украинцев три танка, а под это дело вгоняют из России целый батальон – 30 танков.

– А нам удается у них технику отжимать?

– Да. Вот наша бригада недавно отжала у них БТР-80, двигатель 2012 или 2013 года. В Украине таких БТРов вообще нет. ПТУРы отжимали новые, которых в Украине нет.

Два отступления: ДАП и Дебальцево

Спрашиваю офицеров о том, как они относятся к развязке истории с Донецким аэропортом. Все-таки два с половиной месяца 95-ка держала аэропорт, не обидно было смотреть на то, как его потом сдали? Мнения расходятся. “Лист” считает, что держать аэропорт смысла не было:

– Он уже просто перестал существовать как стратегический объект. Там не за что вообще было зацепиться, негде держаться.

“ Купол” же, наоборот, говорит, что аэропорт еще долго можно было не сдавать.

– Да, может и не было смысла держать, но если все сдавать, то так мы и до Киева дойдем. Мое личное мнение – не надо было вводить туда 90-й батальон 81 бригады. Нужно было проводить ротацию 79-ой и 95-ой бригад. У нас был опыт боевых действий, у 90-ой его не было вообще.

Говорит, что больших потерь в аэропорту можно было бы избежать, если бы спланированную штабом операцию кто-то адекватно корректировал на месте: “Это то, что я вам с самого начала говорил о проблеме с командованием. Ни один план не пережил реального боя. Там танчик стал, там стрельнули, там наши попали в окружение – надо, чтобы мозг, который находится рядом, быстро реагировал и принимал нормальные решения”.

Примерно то же самое произошло при отходе из Дебальцево, который прикрывала 95-ая бригада.

– Эта операция была спланирована как раз нормально. Все было расписано правильно и четко. Были проводники для каждого блокпоста, были расчеты по времени выходу с техникой, – говорит “Лист”. – Но. Сработал стадный инстинкт. Один баран “бээээ” и побежал, а за ним ринулась вся толпа. Сепары этого не ожидали сами. Были такие прецеденты, что командиры бросали свои подразделения. Рассказывали солдаты, что их командир на три дня раньше вышел. В итоге выход зависел от того, насколько толковый был младший офицерский состав в подразделениях, даже где был толковый сержант – там нормально подразделение вышло. Где был хаос – нарывались на засады, попадали в плен и т.д.

– Дебальцево могли держать и держать. Была “дорога жизни”, просто о ней просто мало кто знал – не на Логвиново, а севернее, полями. Ее поддерживали спецы постоянно. Я в Дебальцево ездил каждый день по этой дороге, – рассказывает “Лист”.

– Что значит, поддерживали спецы?

– Были места, участки, которые простреливались. Мы отвлекали противника маневрами, огнем артиллерии. Например, высоту определенную накрывали артиллерией, и они оттуда выходили. И все это получалось вплоть до последнего дня. Конвои ходили – патроны, воду подвозили. Про эту дорогу знал узкий круг людей.

– Почему же тогда было решено оставить Дебальцево?

– Нет сил сейчас держать такой участок. Для того, чтобы держать карман, нужны большие человеческие ресурсы и техника.

“ Купол” уточняет:

– И подразделения, которые могут нормально выполнять боевую задачу, а не просто снимутся с места и уйдут. Согласен? – привычно обращается к “Листу”. Тот кивает.

– Вы сейчас о 128-ой?

– 128-ая горнопехотная (на самом деле, вместо слова “горнопехотная” бойцы используют немного другое слово, связанное с горами и его обитателями – прим. Авт. ) вышла более-менее нормально, они приказ держали. Все-таки у них уже был боевой опыт, большая разница – между обстрелянными людьми и теми, кто первый раз мины слышит и паникует сразу. И видно, в штабе 128-ой не все такие, как комбриг. Есть пару светлых голов, которые нормально организовали выход. А вот комбриг (Сергей Шаптало – прим. Авт. ) зря получил Героя Украины. Он два месяца просидел в подвале.

Перемирие и артиллерия

– Так а что перемирие, вы его видели?

– Сейчас я расскажу вам о перемирии! – вступает “Мистер Март” Иван. – 15-го в 00.15 был сделан крайний залп со стороны противника и где-то до 00.45 тишина. Мы еще думали: неужели это наступило перемирие?. И примерно в 43-45 минут еще три снаряда легло в нашу сторону. Но по сути интенсивность обстрелов раз в пять уменьшилась по сравнению с тем, что было до перемирия. Хотя 18-19 числа, когда мы пытались держать коридор для выхода войск из Дебальцево – интенсивность обстрела была очень большая.

– Интенсивность снизилась на других участках фронта – там, где Луганск, Счастье. Не на нашем, – говорит “Лист”. – Вчера (21 февраля – прим. Авт.), например, было 38 обстрелов по нашим позициям. Но вообще обстрелы как идут – артиллерией по артиллерии. То есть, после того, как наши из Дебальцево вышли, стрелять по нему перестали.

– Уже дают премии за подбитую технику противника?

– Пока денег не давали, но отношение у бойцов уже совсем другое. Раньше как – накрыли и хорошо. А теперь серьезно так: “Распечатай мне фотографии с аэросъемки, что мы там подбили!”

– ДНР/ЛНР часто обвиняет нашу артиллерию в том, что она обстреливает жилые кварталы. Ведется в принципе огонь по домам, где могут быть местные жители?

– 70% “перспективных целей” – то есть, таких, удар по которым нанесет значительные потери противнику, расположены в жилых кварталах. “И мы никогда по ним не работаем, – говорит он мне горячо и веско – “насыпает”, как называют ведение артобстрела военные. – Украинская армия по жилым кварталам, школам, больницам, артиллерией не работает – это я вам точно говорю, как человек, который знает ситуацию. На этом перечень того, что мне позволено рассказать, практически исчерпан. Остальное придется забыть навек, так как диктофонную запись я уже удалила, а на память особо не полагаюсь.

На самом деле, в гостях у 95-ой мы просидели еще несколько часов. Как это часто бывает во время “массовых” интервью – приходится отвечать за всю журналистику. И почему мы пропаганде российской не противостоим, и почему о героях не пишем. Я попросила рассказать о героях, и в ответ услышала три истории, которыми и хочу закончить свое повествование.

– Есть водитель БТРа, который два раза в день два месяца ездил из Песков в Донецкий аэропорт, возил личный состав, технику, боеприпасы, – рассказывает “Купол”. Каждая поездка – под обстрелом. И каждый выстрел мог быть для него крайним. Даже если по дороге в одну сторону не обстреливают, то в другую – уже точно будут. Позывной бойца “Енот”. Когда его все-таки контузило в Песках и боевые товарищи его вытаскивали, он кричал: “Не тащите меня, камуфляж новый порвете!” То, что он контужен, его мало волновало.

– На перекрестке в Семеновке случилась такая история: загорелся БТР, а пулеметчик, который в нем был, продолжал стрелять. Потому что если бы он выскочил оттуда, то его товарищи погибли бы без огневого прикрытия. Потому он горел и стрелял.

– Был еще такой боец 79-ки, – говорит “Лист”. – В терминале получил тяжелое ранение. Поскольку эвакуация из терминала занимала очень много времени, все знали – если получил тяжелое ранение, то это все, кранты. Так вот, боец. Больше всего его волновало, чтобы с ним был военный билет. Крайнее задание – чтобы билет был с ним. Чтобы в морге его идентифицировали родители.

– Он выжил?

– Нет.

Автор: Виктория Герасимчук, LB.ua