Разврат и девичья фамилия

Бывшая жена сделала мужа извращенцем, чтобы отнять у него квартиру

Это было очень просто. Уж больно это извращение сейчас “в моде” — только палец покажи. Если вся страна замерла в напряжении: чего это президент малыша в животик поцеловал? — то обвинить простого мужика в сексуальных домогательствах к 12-летнему приемному сыну — раз плюнуть. И поверят все — только намекни.

В том-то и дело, что мужик самый обыкновенный, без высоких покровителей. Бывший простой мент, а теперь — простой зэк из Нижнего Тагила. Квартирный вопрос ребром

Когда Володя решил жениться, друзья немало удивлялись. В 31 год мужики уже становятся привередливыми — тем более что отсутствием выбора высокий парень с голубыми глазами никогда не страдал. “Однозначно не казанова и не альфонс, — говорят про него друзья, — очень надежный человек. В Афганистане служил — всегда по принципу “сам погибай, а товарища выручай”.

Наталья же оказалась далеко не красавица, да к тому же на пять лет старше него. И у нее был сын — черноволосый и смуглый Игорь, об отце которого никто толком ничего не знал.

Но Володя полюбил Наталью, хотел семью и радовался Игорю как родному. А как только Наталья забеременела, тут же на ней женился. С удовольствием возился с Игорем, брал его с собой на рыбалку и на охоту. Водил по врачам (мальчик страдал энурезом) и учил правильно выполнять их гигиенические предписания. Знал бы, как все обернется, наверное, сразу отказался бы от этих отцовских обязанностей…

Игорь называл Владимира папой и часто хвастался друзьям: “У меня такой классный батя!”

Володиной маме Наталья понравилась еще до свадьбы, когда приехала знакомиться. “Очень приятное впечатление произвела на меня, — вздыхает теперь женщина. — Ни минуты не могла спокойно посидеть, все: “Нинель Александровна, чем вам помочь? Давайте я что-нибудь сделаю!”

Но после свадьбы, и особенно после рождения в 2000 году их общего сына Всеволода, все изменилось. Наталья, бухгалтер по профессии, хорошо зарабатывала и была очень недовольна тем, что мужу, капитану милиции, платят мало. Поэтому она не моргнув глазом повесила на него хозяйство и детей, а сама целыми днями пропадала на работе.

Уже после приговора общая знакомая Натальи и Владимира напишет в своем заявлении в Президиум Верховного суда РФ, что случайно, еще до свадьбы, услышала разговор Натальи с ее подругой Татьяной: “Татьяна поинтересовалась у Натальи, сколько можно скитаться по квартирам, на что Наталья ответила, что появился мужик, правда, он “увалень”, зато квартира хорошая”.

За пару лет семейной жизни Наталья установила свой порядок в доме. Друзьям и родственникам Володи отныне приходить к ним запрещалось. Наталья с трудом терпела лишь Володиного отца, который жил вместе с ними, в заработанной собственным горбом “трешке”. Свекровь же вообще решила от них уехать за город, но даже продукты, которые Володина мама передавала детям — овощи-фрукты с огорода, — немедленно отправлялись в мусорную корзину.

Владимир расстраивался, обижался, но что было делать? И только спустя два года, в 2002-м, все-таки решил развестись. Взамен Наталья потребовала переписать на нее трехкомнатную квартиру, где все они и жили. Но прописан в ней был только общий сын Всеволод.

“Куда же мы с отцом денемся?” — удивился Владимир. Но Наталью это мало волновало.

Все, что Володя мог, — затянуть потуже свой милицейский ремень, влезть в долги и попробовать собрать нужную сумму жене на “однушку”. Однако “однушка” Наталью категорически не устраивала. И она объявила мужу настоящую войну.

Как сделать мужа импотентом…

Во-первых, всем знакомым было объявлено, что Владимир не силен в постели — что для любого мужика, понятно, тот еще аргумент. Жена исправно обходила соседей, требуя засвидетельствовать в письменном виде, что “когда Владимир Михайлович возвращался из командировки, он был не в состоянии исполнять свои супружеские обязанности”. Соседи только разводили руками: такое интимное дело мы засвидетельствовать никак не можем.

Потом Наталья раструбила по городу, что ее муж — вообще гей.

У Володи был старший брат Сергей, которого он очень любил и который умер за пять лет до появления в их семье Натальи — служил в пожарной охране, после очередного вызова отказало сердце. Все прошедшие с момента трагедии годы Владимир помогал вдове брата и детям, а дома, над кроватью, повесил портрет Сергея в траурной рамке. Так вот, “третьего” в спальне Наталья расценила как соперника и обвинила Володю — как только язык повернулся! — в греховной связи с собственным братом.

Знакомые только покрутили пальцем у виска. Ну, не с братом спал — тогда с его женой, тут же нашлась Наталья.

— Стала устраивать скандалы, — рассказывает няня Екатерина Павловна Демина, которую наняли к младшенькому, Всеволоду. — Я почти всегда находилась дома и постоянно наблюдала их. Например, Володя придет с работы, уставший, следом является Наталья и с порога затевает ссору. Володя не связывается, молча уходит в спальню. А Наталья вдруг кричит на весь дом: “Помогите! Убивают!” — и вызывает милицию.

То есть обложила жертву, как опытный охотник — надежно, со всех сторон.

Владимир не выдержал прессинга и подал на жену в суд — за клевету. Орджоникидзевский райсуд признал Наталью виновной и приговорил к полугоду исправительных работ.

А заодно Владимир подал на развод — из-за неявки супруги их развели заочно.

…а потом еще и педофилом

Вы думаете, Наталья успокоилась?

Она пошла с заявлением в прокуратуру. В котором написала, что ее бывший муж Владимир Максименко — педофил и грязно домогается пасынка уже полтора года. К заявлению прилагалась улика — плавки со следами спермы Владимира, найденные в ванной. Именно эти плавки должны были подтвердить гнусные намерения мужа в отношении Игоря. И экспертиза подтвердила: да, сперма его. Хотя любой человек, хоть немного знакомый с судопроизводством, поймет, что такой вещдок, добытый при неизвестных обстоятельствах, никаким доказательством служить не способен. Ну чья же еще сперма могла быть на Володиных плавках, как не его собственная? И из этого не следует ровным счетом ничего.

Для верности Наталья прихватила из дома еще тротиловую шашку, охотничий нож и два патрона — мол, угрожал убийством и неплохо к этому подготовился. Хорошо Володя — страстный охотник — еще раньше догадался унести из квартиры ружье…

“Угроза убийством” в прокуратуре не прокатила. А “сексуальные домогательства” оказались в самый раз для возбуждения уголовного дела.

Владимир загремел в больницу с гипертоническим кризом. Наталья, воспользовавшись моментом, “произвела зачистку” — вынесла из квартиры все что смогла. Включая Володины награды за Афган.

Так “шить” нельзя

Удивительно, что дело вообще возбудили. Потому что в основу его легли не улики и экспертные заключения, а исключительно показания бывшей жены. Но педофилия — слишком серьезное обвинение, чтобы отнестись к нему формально…

Спустя полтора года Наталья вдруг вспомнила, что летом 2001-го они всей семьей гостили на даче у друзей. Там Владимир Максименко повел пасынка в баню, где “действуя умышленно с целью удовлетворения своих сексуальных потребностей… предложил Максименко И.Х. сесть к себе на колени…” (цитирую обвинительное заключение). Логичный вопрос: а почему же раньше молчала? “Он извинился, был пьян”, — парировала Наталья.

При этом никто не обратил внимания на то, что там же, в этой же самой бане, в парилке спокойненько хлестал себя веником пожилой хозяин дачи, Евгений Юнь. Он что, не заметил, что делает с ребенком “изверг”? Но единственного реального свидетеля почему-то даже не допросили.

Еще три подобные истории произошли, по версии Натальи, у них дома. Если верить описанному в деле эпизоду, то сама она была во время “насилия” дома, чистила в ванной зубы и могла застукать мужа “на месте преступления” в любую минуту. В той же комнате находился и маленький Всеволод. Даже если предположить, что Владимир маньяк и извращенец, — он что, не мог дождаться, когда жена уйдет из квартиры? А она сама якобы снова поверила обещанию супруга, что это безобразие больше не повторится…

Все фигурирующие в деле свидетели обвинения знали о “иных действиях сексуального характера” (так квалифицируется “содеянное” Владимиром) исключительно со слов самой Натальи, которая “пришла расстроенная”, “позвонила и плакала” и пр. То есть со слов женщины, уже осужденной за клевету.

Игорек мамину версию подтверждал: “Я его возненавидел и папой не называл”.

При этом в суде рассматривали домашнее видео, сделанное уже после “грязных домогательств”, — счастливый парнишка с Володей на рыбалке, по-прежнему зовет отчима папкой, радуется жизни…

Володины друзья, присутствовавшие в зале суда, рассказывали мне:

— Давая показания, Игорь кривлялся и хихикал. Судья несколько раз не выдерживал и срывался: “Мы в зоопарке? В цирке?” Вообще Игорь производит впечатление довольно хитрого мальчика. Он очень ревновал Володю к Всеволоду. Но и сам Володя признавал, что не может одинаково сильно любить родного сына и пасынка. Когда дети бежали вместе встречать его к дверям, он всегда подхватывал Всеволода первого, подбрасывал его (и дело даже не в том, что он родной, — малыш ведь совсем!), а Игорь стоял злой, обиженный. Потом вдруг поворачивался и убегал.

Даже прокурор, явно понимая, что дело “сшито” наспех, попросил в суде за такое тяжкое преступление 8 лет… условно.

Судья Виктор Григенча оправдал Максименко вчистую. Хотя вначале был настроен решительно: ну как же, мужик, да еще сотрудник милиции — и такая гнусность! Матери и адвокату объяснил потом так: “Я считаю на 99%, что этого не было вообще. И на 100% точно, что вина Максименко не доказана. Моя совесть чиста — перед Богом, государством и людьми”.

Процесс закончился 15 марта 2004 года.

Установка на посадку

А 6 мая 2005 года тот же Верх-Исетский райсуд, но под председательством другого судьи, Москвиной, приговорил Максименко к 8 годам заключения в колонии строгого режима.

За этот неполный год областной суд успел отменить оправдательный приговор и направить дело на новое рассмотрение.

Бывшая жена Владимира набрала новых свидетелей — впрочем, таких же “виртуальных”, слышавших эту историю от неуемной Натальи, и “независимых” экспертов, которые дружно пришли к выводу, что характер мальчика и успеваемость сильно испортились — вследствие перенесенной психической травмы. А может, это была пытка враньем?

Еще Наталья успела смотаться на местное телевидение, где (в маске!) поведала с голубого экрана всю правду о своем коварном бывшем муже.

— На втором суде были наши дети, они тоже давали показания, — рассказывает Светлана Шкода, давняя знакомая семьи Максименко. — Так когда читали обвинительный приговор, у них потекли из глаз слезы. Знаете, когда моему сыну было столько же лет, сколько тогда Игорю, я совершенно спокойно отправляла его с Володей на юг и ничего не опасалась.

— Володя — крестный отец моих детей, — вторит ей Лидия Петрова, — и всегда был для них авторитетом. А во втором суде была явная установка на посадку. Ну какой же судья пойдет наперекор начальству, если оно отменило оправдательный приговор?

Кстати, как рассказали мне коллеги-журналисты, на одной из пресс-конференций руководство областного суда сделало буквально следующее заявление: если человек попал в суд, он должен быть осужден. А оправдательный приговор — это плохая работа суда, не более того. Поэтому лучше, чтобы их не было вообще.

Сейчас Володины друзья пишут письма в высшие судебные инстанции. А в зону, в Нижний Тагил, где Максименко уже больше года мотает срок, шлют посылки: тушенку, сгущенку. Говорят, что хотят поддержать Володю хотя бы так. “А если бы мы хоть чуть-чуть сомневались в его невиновности, то никогда больше не открыли ему дверь и не подали руки”.

Отец сразу после приговора свалился с инсультом, едва оправился. Мать, пережившая блокаду Ленинграда, пока держится. Несколько дней назад родители вернулись из колонии с трехдневного свидания. Все три дня пытались обнадежить сына, что все образуется. Владимир старается держаться, но все же обмолвился: “Мама, ты будь ко всему готова, мне здесь не выжить…”

Из письма Владимира Максименко:

“То, что вы знаете про зону понаслышке, ничего общего не имеет с действительностью. Наверно, я никогда не смогу привыкнуть к этим волчьим законам. Сокамерники, многие из которых осуждены за убийство, часто говорят мне: “Пока мы тут срок мотаем, ты там, на воле, трахал наших детей!” Как им объяснить, что не было ничего? Самое главное — не сойти с ума. Только здесь, на зоне, я понял цену жизни”.

* * *

Сразу после ареста Володи Наталья попыталась зарегистрироваться в его злосчастной “трешке”. Но ей отказали. Теперь она мозгует, как бы побыстрее переписать на себя хотя бы гараж.

Их общему сыну Владиславу Наталья сказала, что папа уехал в командировку. Но бабушка, Володина мама, объяснила 6-летнему внуку, что случилось с его отцом. И Владислав попросил: “Бабуль, давай напишем в суд, ведь папа не мог обидеть Игоря”.

Он даже сам начал было писать, но у него плохо получилось. Ведь он только закончил первый класс.

Можно ли допустить, что Владимир Максименко действительно развращал пасынка? Наверное, можно. Но эта теоретическая возможность должна быть доказана — для того и существуют следователи и судьи. В данном случае таких доказательств нет. А это значит, что под статью “педофилия” может подпасть любой. Я, вы, ваш сосед по дачному участку…

В российском Уголовно-процессуальном кодексе черным по белому написано: если в деле есть неустранимые сомнения, то они должны быть истолкованы в пользу подсудимого. Но в жизни все происходит иначе: докажи, что ты не верблюд. И быть не-верблюдом сегодня проще, чем не-педофилом.

P.S. Имена жены Владимира и детей изменены.

Ксения МАКСИМОВА, «МК»