“Я был жертвой педофила 8 лет” – исповедь жертвы
33-летний Виктор в детстве, с 7 до 15 лет, был жертвой педофила – своего двоюродного брата. В “доинтернетные” времена он ничего не знал о сексе и, находясь под влиянием старшего родственника, считал такие отношения нормальными. Но теперь из-за них он – гей.
Виктор решил рассказать то, о чем молчал много лет. Редакция радио 2свабода” знает настоящее имя мужчины, но по его просьбе сохраняет анонимность. Виктор добивается не наказания педофила, который сейчас имеет жену и дочь, он хочет, чтобы других детей не постигла его судьба.
«Таким удобным человеком для него стал я»
Я посмотрел четырехчасовой фильм о предполагаемой педофилии Майкла Джексона и до сих пор в шоке.
Я был жертвой несовершеннолетнего педофила. Это был мой двоюродный брат, сын сестры матери. Алексей был старше меня на 8 лет. Это началось, когда мне было 7 лет. До 15 лет у нас были половые контакты по инициативе Алексея. Это такая история, когда ему хочется, но под рукой нет нужного партнера или партнерши. Таким удобным человеком для него стал я.
Наши семьи были достаточно близки, мы жили не вместе, но часто виделись на семейных мероприятиях, на даче. Поскольку я был младшим, меня часто оставляли Алексею на присмотр. Все происходило так же, как и в фильме о Майкле Джексоне.
Это были не просто половые акты, но довольно близкая эмоциональная связь, отношения друзей. Если бы в дальнейшем был судебный процесс, то я, имея чувство внутреннего стыда, наверное, дал бы показания в защиту Алексея. А также и потому, что такие вещи воспринимаются нашим обществом отрицательно.
Если посчитать количество половых контактов за восемь лет, то это было примерно один раз в квартал. Это происходило как игра с небольшим принуждением, а потом это стало как то, что должно быть. Я тогда думал, что так могут делать разные люди в моем возрасте, что это нормально. То, что происходило, мне позже даже немного нравилось.
Наши контакты были орального и анального характера, причем с обеих сторон. Он научил меня мастурбировать и использовать подручные предметы в виде интимных игрушек. Он не был доминирующим партнером, получали удовольствие обе стороны.
Это еще была эра до интернета. Сексуальное воспитание появилось в школе, когда мне было лет 15. До этого я ничего не знал. Я только знал, что что-то взрослые делают между собой, и это является некой запретной темой для детей. Ничего не знал, получается.
«Он имеет семью, у него все хорошо, но его родные не знают, что он испортил мне детство»
Я теперь понимаю, что у Алексея просто было очень сильное сексуальное либидо, и ему хотелось всего. На данный момент он является примерным семьянином, у него есть жена и 15-летняя дочь. У меня с ним нет никаких контактов.
Мысли о том, что я этот выбор не делал, и что это было насилие, появились только, когда мне было 22 года. Иногда у меня появлялись мысли о возмездии. Это чувство полностью отравляло мою душу. Он имеет семью, у него все хорошо, но его родные не знают, что он испортил мне детство.
О его детстве я не знаю ничего. Для меня является загадкой, почему так произошло. Возможно, он также стал в детстве жертвой таких контактов, возможно, это происходило, потому что он рос без влияния отца.
Мы несколько раз виделись на семейных мероприятиях вроде похорон. Он забирал нас с дачи на машине вместе со своей дочерью. По его выражению лица я вижу, что он все помнит. Да, ему стыдно, но в то же время он не считает это чем-то необычным.
«В результате однополого воздействия в раннем возрасте я стал геем»
Восемь лет контактов с Алексеем – это половина моего детства. В результате однополого, гомосексуального воздействия в раннем возрасте я стал геем. Это произошло именно так, как объясняет Фрейд, который первым описал этот механизм.
Он писал, что гомосексуализм возникает в некоторых случаях в результате травматического воздействия, и за ребенка делают выбор, изменяя его половую ориентацию в одну из сторон. Дети, по Фрейду, более бисексуальны, и их половая ориентация закрепляется в результате воздействия, и одним из таких воздействий служит однополый насильный контакт.
Когда мне исполнилось 18 лет, мать стала понимать, что со мной происходит гомосексуальная история. Она однажды увидела мою переписку с парнем из другого города, где проскакивали однополые моменты. Естественно, она переживала, обвиняла меня во всем.
В 22 года я устал от психологического давления и сказал матери, что и она виновата в этом тоже, поскольку не замечала вещей, которые происходили со мной в раннем детстве.
Мать была в шоке, говорила абсолютно неверные вещи, вроде, что мне это понравилось. Когда позже у нас возникали споры по этому поводу, я открыто ей говорил, что она не гарантировала безопасность ребенка и «провалила» свою материнскую задачу.
Это очень тяжелые слова, они нанесли травму матери, но я считаю, что сделал правильно, потому что немного с себя снял ответственность за то, что произошло, и больше не самобичуюсь.
«Жертвами педофилии, как правило, становятся послушные дети»
Мы часто растим очень хороших детей, и под словом «хороший» мы понимаем удобный. Жертвами педофилии, как правило, становятся послушные дети. Так, ребенок должен быть послушным, но если мы строим хрустальную стену между ребенком и взрослым, то он будет удобной жертвой для педофила.
Что нужно делать? Воспитывать в ребенке личность. Родители должны понимать свою основную родительскую задачу не как сюсюканье и кормление. Надо делать как на Западе – говорить с детьми о сексе, начиная с 5-летнего возраста. Это сложный момент, но других путей я не вижу.
Я считаю, что ребенок должен знать, что есть какие-то действия, которые делают взрослые не только для рождения детей, но и для выражения своей любви друг к другу. Я считаю, что ничего не будет плохого, если взрослые расскажут о том, что они обнимаются, чтобы показать, что любят друг друга.
Можно сказать ребенку: «Мне бы хотелось, чтобы ты так не делал, или делал это позже, когда вырастешь. Я тебе это объясняю, чтобы ты не стал жертвой людей, имеющих психологические отклонения, и которые могут тебя использовать для собственного удовольствия».
Надо брать куклу, раздеватт ее, указывать на грудь, половые органы пальцем и спрашивать: кто-то там к тебе прикасался? Можно просто купать эту куклу и вдруг спросить, прикасался к тебе какой-то взрослый, чужой человек так, как я тебя мою в ванной. Я считаю, что эти действия могут немного снизить вероятность педофилии.
И третий совет такой – как можно меньше оставлять детей одних. Это сложно. В некоторых странах есть законодательство, которое запрещает оставлять несовершеннолетних детей одних или под присмотром друг друга или родных. Надо знать, что 93-95% педофилы – это родные, друзья семьи, это очень близкие люди.
«Дети будут расти в атмосфере необходимости отомстить. И у меня так было»
В 17-18 лет я начал понимать, что это разрушает меня, что я не могу нормально общаться с людьми. Я обратился к литературе, и это изменило мою жизнь. Я полностью прочитал Зигмунда Фрейда. Часть его теорий ошибочна, но сексуальность он описал в основном правильно.
Я прочитал работы многих его последователей и многих его противников. Я прочитал некоторых современных авторов и нашел некоторые описания терапии, которую проводят с людьми, которые пережили сексуальное насилие.
Я многие этапы повторял. Говорить об этом публично – один из этапов, который проводит современный психолог Сьюзан Форвард, написавшая бестселлер «Токсичные родители», переведенный на многие языки.
Я пытался контактировать с психологами онлайн, и до сих пор это делаю, но в странах СНГ психологическая помощь до недавнего времени была очень примитивной и сводилась только к заявлению психологов, что нужно думать более позитивно. Сейчас с этим стало получше.
Чувство реваншизма разъедает личность. Детей нельзя бить именно потому, что они будут нуждаться в реванше перед взрослыми. Дети будут расти в атмосфере необходимости отомстить. И у меня так было.
Я не мог получать удовольствие от искусства, птиц, природы и так далее. Все раздражало – Лукашенко, религия, свое тело, шум посуды на кухне. Это в психологии называется саморазрушением.
Отомстить в принципе можно, но есть вероятность, что когда об этом расскажешь, реакция может быть совершенно противоположной. Многие начнут ему сопереживать, думая, что я хочу отомстить или разрушить его семью. Скорее всего сопереживать мне не будут потому, что я хочу вынести сор из избы.
Я считаю, что поговорка о невынесении “сора из избы” – это самое негативное, что могло родиться в нашей культуре. Для того, чтобы пережить эту травму, надо говорить об этом, что я сейчас и делаю.
Я говорю об этом с незнакомым человеком абсолютно свободно, заявляя окружению и самому себе о том, что это на меня больше никак не воздействует и больше не отравляет мою жизнь.
«Это типичная история»
Исповедь Виктора комментирует Андрей Маханько, председатель правления международного общественного объединения «Понимание», которое помогает в том числе и детям-жертвам сексуального насилия.
– Это типичная история, в том числе и потому, что это происходило в семье, и жертва ничего не знал о сексуальных отношениях. Обычно среди жертв сексуального насилия против детей – треть мальчиков и две трети девочек.
Я начал заниматься этой проблемой 16 лет назад. За это время я увидел столько, что никому не пожелаю. Когда дети ничего не знают о сексе и родители с ними об этом не говорят, никаких правил безопасности дети не знают.
В школе преподают предмет «Основы безопасной жизнедеятельности», но в нем нет разделов с информацией о том, откуда дети берутся, а также то, как безопасно вести себя, чтоб не стать жертвой насилия вообще, и сексуального насилия в частности.
«Эти преступники были, есть и будут, только разоблачение их преступлений стало более качественным, возросло в 4 раза в течение 10 лет»
– Я так понимаю, что в случае с такими преступлениями сложно говорить о точной статистике, так как жертвы часто молчат, как много лет молчал Виктор.
– Почему? Есть статистика. Мы должны говорить, сколько таких случаев происходит, как растет раскрываемость с течением времени. Мы начинали с разработки стратегии борьбы с насилием в отношении детей. Это был 2009 год. Все строилось на трех китах – законодательство, инфраструктура и образование.
В 2008 году было зарегистрировано 238 преступлений сексуального характера в отношении детей. И эта цифра возрастала год от года. Мы открывали «дружественные детям комнаты», менялось законодательство и подзаконные акты, выпускали методические рекомендации совместно со Следственным комитетом.
В 2016 году были внесены изменения в Уголовно-процессуальный кодекс. Изменилась статья 224/1, часть 3, в которой говорится о том, что аудио-видео конференц-связь должна применяться в уголовных делах, где жертвами являются несовершеннолетние.
Мы легализовали на законодательном уровне дружелюбные для детей комнаты опроса и понимания. В настоящее время в Беларуси действует 21 такая комната.
В 2009 году в Беларуси было выявлено 270 преступлений на сексуальной почве против несовершеннолетних, в 2014-м – уже более 500, а в 2018-м – 1 012 случаев.
Мы перешагнули границу 1000 выявленных сексуальных преступлений против детей в год. Но это не значит, что по улицам стали бегать толпами сексуальные преступники и всех насилуют. Эти преступники были, есть и будут, только разоблачение их преступлений стало более качественным, возросло в 4 раза в течение 10 лет.
«Те, кто имеют мужество рассказать о том, что с ним происходило, настоящие герои»
– Виктор говорит, что толчком для исповеди послужил недавний фильм про Майкла Джексона, и что он не собирается мстить, что для него важно поделиться своим травматическим опытом, чтобы знали другие.Это правильная позиция?
– Когда была премьера фильма, я даже написал режиссеру Дэну Риду и HBO письмо с благодарностью, что такое кино вышло. У меня даже слезы были, когда смотрел, потому что я достаточно эмоционально эти вещи воспринимаю.
Большое спасибо Виктору, который рассказал о том, что происходило. Моя позиция в этом очень твердая. Те, кто имеют мужество рассказать о том, что с ним происходило, настоящие герои.
Мы понимаем, что живем в традиционном обществе, что градус гомофобии достаточно высок, что толерантность в белорусском обществе – явление весьма условное.
То, что он начал рассказывать, очень важно. Жертвы не должны молчать, и в обществе должен быть ресурс, чтобы помочь им. Говорить об этом в Беларуси пока не приходится. Поэтому жертвы, которые начинают говорить, вдвое мужественнее.
Что касается мести, возможного суда, то это проблема многих переходных обществ, где не всегда срабатывает принцип неизбежности наказания. Если есть какие-то связи в высших эшелонах, есть социальный капитал, деньги, то человек может избежать наказания. «Отбеливали» много кого, давали 5 лет тюрьмы вместо 20 лет.
Для меня горько знать, если люди, которые совершили преступление, избегают ответственности, если жертвы не видят справедливости. Это не месть, на самом деле это восстановление справедливости для жертвы. И если этого нет, жертва получает еще одну психологическую травму.
Что касается действий сотрудников милиции, то при всех их «косяках» скажу, что они очень внимательно относятся к насильственным преступлениям в отношении детей.
Самые громкие случаи педофилии в Беларуси
В 2013 году в Беларуси был раскрыт крупнейший в мире случай сексуального насилия в отношении детей. Потерпевшими были сотни, а возможно и тысячи детей, против пелофила было заведено 60 уголовных дел. Он получил 17 лет тюрьмы.
В 2017 году анестезиолог-реаниматолог Республиканского научно-практического центра детской онкологии, гематологии и имунологии осужден на 8 лет лишения свободы по ч. 3 ст. 167 Уголовного кодекса Республики Беларусь. Врач совершал насильственные действия сексуального характера в отношении малолетних пациентов с онкологическими заболеваниями.
В 2017 году в Крупках врач, заведующий педиатрическим отделением районной больницы, осужден на 9,5 лет. В течение 6 лет доктор совершал насильственные действия в отношении мальчиков с различными психическими заболеваниями.
В 2016 году бывший председатель международной благотворительной организации «В помощь детям-сиротам» Вячеслав Давыдович осужден по статьям 168 (незаконные действия сексуального характера с несовершеннолетним) и 233-2 (незаконная предпринимательская деятельность) и приговорен к 5 годам заключения.
В Столбцах тренер по художественной гимнастике, который насиловал девочек 6-14 лет, осужден на 11,5 лет. По оперативным данным, у него был не один десяток жертв. Мужчина не пожалел даже своих двоюродных сестер. Ему был поставлен диагноз «педофил».
В 2017 году в Витебске каждые выходные в течение двух лет дети приезжали в гости к дедушке, где их ждали недетские развлечения. Взрослые мужчины вступали в половую связь с ними, а также друг с другом на глазах у детей, все это снималось на видео. Дедушка с другом получили по 16 лет лишения свободы. С детьми потом долго работали психологи.
В 2018 году милиция арестовала мужчину, который около 20 лет продавал видео со сценами сексуального насилия над детьми. Милиция также задержала двух матерей девочек из Новополоцка, которые за деньги позволяли насилие над своими дочерьми. Следственный комитет возбудил уголовное дело. Чтобы выявить иностранных сообщников задержанногок расследованию подключили Интерпол.
По Международной классификации болезней (МКБ-10) педофилы – это болезнь, «разлад сексуальной склонности» (код F65.4). Диагноз «педофил» в основном ставят преступникам во время следствия, проводя сложные психолого-психиатрические экспертизы. Но этот диагноз не освобождает от наказания и не может служить «смягчающим обстоятельством» при вынесении приговора.
Источник: «Белорусский партизан»
Tweet
