Пять старушек – миллион долларов

В Тушинском суде Москвы закончился процесс по делу трех мошенников, присваивавших бесхозные квартиры. Каждому дали по пять лет. На самом деле, как выяснили журналисты, жулики просто пользовались давно сложившейся ситуацией: при нынешнем дефиците жилья пустующие квартиры никого, кроме них, не интересуют. За решеткой оказались профессиональный аферист Игорь Павлов, замглавы Лотошинского сельского округа Подмосковья Елена Иванова и москвичка Инна Зубарева. Их обвиняли в хищении в 2003-2004 годах двух двухкомнатных квартир, несколько лет пустовавших после смерти хозяев. Одна квартира была муниципальной, вторая приватизирована, однако наследников на нее не было. В последнем случае имущество называется выморочным. Оно должно переходить в федеральную собственность, но вместо этого нередко присваивается проходимцами, также как и муниципальное жилье.

Игорь Павлов, например, для завладения муниципальной квартирой подделал доверенность, которую давно умершая хозяйка якобы выдала его знакомой Инне Зубаревой. А для присвоения выморочного жилья подговорил чиновницу сельсовета Елену Иванову заверить липовое завещание покойной. Квартиры успели продать (суд очень скромно оценил их в 2,5 млн. рублей), но вмешалась прокуратура. «Было слишком странно, что 90-летняя бабулька рванула в сельсовет за 130 км от Москвы, чтобы завещать квартиру какому-то бомжу», – объяснил «Труду» один из прокуроров Москвы.

На самом деле ситуация вполне типичная, квартиры похищают пачками. Так, известный мошенник Алексей Евстафьев получил срок за присвоение 113 муниципальных квартир. Другой аферист, Равшан Кулиев, за полтора года похитил в Москве почти три десятка выморочных квартир, но успел скрыться от следствия.

Вести учет жилья обязаны органы ЖКХ. После смерти одинокого хозяина они должны закрыть лицевой счет и в течение десяти суток уведомить об этом налоговую инспекцию. После этого налоговики описывают имущество, а нотариус открывает дело о наследстве. В реальности все не так.

«ДЕЗы скрывают информацию, потому что им надо прописать своих людей или сдать квартиру в аренду, – рассказал «Труду» один из следователей прокуратуры. – Но чаще они сообщают о свободном жилье «левым» риелторам, которые платят за информацию 1-5 тыс. долларов. Коммунальщики устраивают для них подпольные аукционы и предлагают пакеты услуг по оформлению документов и прикрытию от органов контроля. Берут за это треть от стоимости квартиры».

После этого в дело вступают коррумпированные нотариусы и сотрудники загсов. Нотариусы составляют липовые доверенности и завещания, а загсы оформляют документы на фальшивых наследников. По словам прокуроров, стоимость одного чистого бланка, похищенного из загса, – около 1 тыс. долларов.

Присвоенную квартиру продают через мелкие риелторские конторы – крупные компании с «выморочкой» не связываются. Как рассказала начальник отдела агентства МИАН Ирина Кириченко, «такие квартиры часто имеют сомнительную историю».

В ноябре 2007 года в третью часть Гражданского кодекса были внесены поправки, согласно которым выморочное имущество переходит не в федеральную собственность, а в муниципальную. В департаменте жилищной политики Москвы считают, что они-то в отличие от федералов смогут уследить за выморочным жильем. «Но ведь муниципальные квартиры тоже похищаются, – сказал на это один из следователей. – Придумают какие-нибудь новые способы хищений».

САМОЕ ГРОМКОЕ ДЕЛО

Самую знаменитую группировку квартирных мошенников возглавлял бывший курсант военного училища Алексей Евстафьев. В 1996-2003 годах группа работала в Москве и «прославилась» не только количеством похищенных муниципальных квартир (113), но и тем, что в нее входили судьи двух московских судов – Нина Ивченко, Василий Савелюк и Нина Мишина. Евстафьев в 2004 году был приговорен к 12 годам лишения свободы, трое его сообщников получили 9 и 10 лет. В 2005 году судей приговорили к срокам от 11 до 14 лет.

ДАННЫЕ ДЕПАРТАМЕНТА ЖИЛИЩНОЙ ПОЛИТИКИ МОСКВЫ

1,3 тысячи столько выморочных квартир пустует в столице, по официальным данным.

20 лет средний срок получения квартиры.

«За счет выморочных квартир можно было бы частично решить проблему с хронической нехваткой жилья, – считает начальник управления департамента жилищной политики и жилищного фонда правительства Москвы Владимир Брыков. – Хотя законодательство о судьбе выморочки и изменилось, однако этот механизм пока не работает. Первые результаты мы ожидаем лишь через пару месяцев. Что касается проблемы с получением первичной информации об освобождающихся квартирах, то для ее решения надо усилить ответственность эксплуатирующих организаций».

Андрей Гридасов, Труд