Стратегия разорения. Разные государства теперь будут воевать по-разному

Если вы думаете, что бесценны, и никто не сможет вас заменить, это ваше право. Однако если разложить вас на химические элементы, то стоимость вашего бренного тела – немногим более $500 в нынешних ценах на сырье. Примерно во столько же, а то и дешевле всегда оценивалась и жизнь солдата.

Гонка экономических вооружений

Победа Юлия Цезаря над непокорными галлами хотя и была блистательной, обошлась ему довольно недорого. В пересчете на современные деньги каждый убитый галл стоил Риму около семидесяти американских центов. Впрочем, убитых галлов никто с особой тщательностью, конечно, не считал. Воевать в то время было просто: доспехи воин покупал себе сам, были они в основном кожаные, а источником дохода по большей части был грабеж.

В эпоху рыцарства воевать стало намного дороже: так, полные доспехи мог позволить себе не всякий король. Еще бы: в эпоху Каролингов (середина VIII – конец X века) доспехи рыцаря вместе с боевым конем стоили около 40 солидов. На эти деньги можно было купить, к примеру, 5760 пшеничных караваев, а это для средневековых европейцев было сказочным богатством! Впрочем, сражаться в то время было делом весьма немногих, а огнестрельное оружие быстро сравняло счет. Из недорогого мушкета рыцаря мог застрелить каждый, и война снова стала делом массовым, а следовательно, недорогим.

С развитием артиллерии и прочей военной механики убивать стало дороже: каждый неприятельский солдат во времена Наполеона обходился уже примерно в $ 2000, хотя расходы на военное обучение оставались довольно низкими. Много ли надо уметь пехотинцу!

В Первую мировую войну с учетом громадной стоимости пушек, укреплений, боевых кораблей, аэропланов и танков на одного убитого тратилось уже более $ 10 тыс. А Вторая мировая вообще стала баснословно дорогой: убийство «какого-нибудь бухгалтера, обряженного в солдатский мундир», стало обходиться примерно в $ 50 тыс. Война становилась человечеству банально не по карману.

Военные сделали ставку на ядерное оружие: оно, как и полагается оружию массового уничтожения, убивало «оптом». Цена за лишение жизни одного солдата вернулась к наполеоновским $ 2000- 3000 в пересчете на современные деньги, но тут вступили в действие два фактора. Во-первых, хотя убивать стало дешево, это не компенсировало стоимость разрушаемой при ядерном взрыве инфраструктуры: какой интерес завоевать равнину, покрытую расплавленным стеклом, хотя бы и задешево? А во-вторых, военным подложили свинью средства доставки: ведь взорвать бомбу над противником – еще полдела. Для начала ее надо туда, на голову противника, сбросить!

Все больше и больше

Во время Второй мировой стоимость экипировки пехотинца составляла $ 170 в ценах 2006 года. Ему было нужно совсем немного: снаряжение солдата состояло из винтовки, каски, скатки (свернутой шинели) и фляжки. Вес снаряжения с учетом боеприпасов составлял 16 кг. Но законы инфляции неумолимы: во время Вьетнамской войны «цена» пехотинца выросла почти в 7 раз. Солдаты получили новое оружие, кроме того, в стандартное снаряжение вошел бронежилет, массово распространились рации. В результате стоимость экипировки достигла $ 1100.

Дальше «цена» солдата росла еще стремительнее. К 2007 году бравый американский вояка в Ираке, например, «стоит» $ 17,5 тыс. и снабжается бронежилетами и касками из композитных материалов, защитными очками, огнеупорной формой, включая перчатки и ботинки, приборами ночного видения, лазерными целеуказателями и даже электронными переводчиками, чтобы общаться с местным населением. Стоимость одного такого устройства – около $ 2 тыс., каски – $ 133, автоматической винтовки M- 16 A2 – $ 450, комплекта формы – $ 60, бронежилета – $ 607, костюма химической и биологической защиты – $ 103, противогаза – $ 93, штыка – $ 50, саперной лопатки – около $ 34, аптечки – $ 31, пары ботинок – $ 68. А всего в снаряжение входит свыше 80 предметов общей массой около 34 кг.

И это – только отдельный солдат! А для небольших подразделений уже нужны тактические компьютеры, легкие беспилотные разведчики, системы спутниковой связи и еще многое-многое другое. И ведь это совсем не предел. К середине следующего десятилетия «цена» солдата будет составлять, по различным прогнозам, до $ 60 тыс.!

В общем, солдат стремительно превращается в аналог средневекового рыцаря, а стоимость его убийства приближается к цене уничтожения танка. И никакой надежды на то, что случится новая «огнестрельная революция».

Война для бедных

И к чему же человечество пришло в результате? К тому, что «обычная» война стала делом настолько дорогим, что, как и в Средневековье, доступна далеко не каждому королю, или, по-нынешнему, не каждому государству. Последний сравнительно большой конфликт, американская операция в Ираке, обходился США примерно в миллиард долларов в день. Понятно, что мало какой стране по карману такие траты, а большие сражения вроде баталий Второй мировой теперь стали невозможны вовсе.

А ведь цена войны продолжает расти. Что же, войны вскоре станут так дороги, что на Земле установится сплошной мир? Отнюдь. Просто разные государства теперь будут воевать по-разному.

«Простой обыватель» может справедливо ненавидеть терроризм, но у бедной страны, противостоящей богатой, нет иного выхода. Она не сможет захватить ее военные базы или сбить самолеты. Нет смысла вступать в танковые бои или морские сражения. Поражение бедной страны в классической войне очевидно. И единственный способ, которым она может склонить победу на свою сторону, – это теракты.

Если быть честным, то эта стратегия появилась еще во Вторую мировую, причем со стороны союзников. Бомбя немецкие города, они рассуждали точно так же, как современные террористы. Во-первых, население хоть и не воюет, но может делать оружие. Завод хорошо защищен, а рабочий квартал – плохо, поэтому выгоднее убить токаря, чем сломать станок. Во-вторых, на защиту населения от бомбежек понадобятся силы, в частности истребители ПВО, которые нужно будет снять с фронта. И в-третьих, убивать женщин и детей всегда безопаснее и эффективнее: их мужчины на фронте, ничем не могут им помочь и, следовательно, быстрее захотят сдаться и закончить войну.

Точно так же мыслят и современные террористы. «Боевая группа» стоит недорого и, хотя живет недолго, успевает причинить ущерб на несопоставимую со своей стоимостью сумму. Недавние теракты в Мумбаи специалисты считают лишь «полевым испытанием» боевых групп: с десятком таких отрядов, одновременно действующих в нескольких крупнейших центрах страны, не справится никакая полиция и никакая армия.

А большие государства, которые пока не могут отказаться от своих авианосцев и стратегических бомбардировщиков, разрабатывают другую концепцию боевых действий. И имя ей – информационная война.

Война для богатых — отсутствие войны

Конечно, ее принципы – «если ты знаешь больше, чем противник, ты выиграешь. Если противник знает меньше тебя, ты тоже выиграешь» – известны с тех пор, как существует разведка. Но до этого времени разведка была лишь приложением к пушкам и самолетам. Теперь же военные считают, что к интеллектуальному противоборству может быть сведена вся война. «Мы приближаемся к такой ступени развития, когда уже никто не является солдатом, но все являются участниками боевых действий, – заявляет сегодня Пентагон.

Доспехи «приспособлены» к рукопашной схватке, но против огнестрельного оружия неэффективны

– Наша задача теперь состоит не в уничтожении живой силы, но в подрыве целей, взглядов и мировоззрения, в разрушении социума». И это не только эффективно, но и очень выгодно. Информационная война – замечательный способ избежать потерь при ведении боевых действий: для современных вооруженных сил они стали неприемлемы.

Если вы можете позволить себе терять боевые единицы – неважно, солдат или самолеты, – значит, они недорого вам обходятся. Если они обходятся вам недорого, значит, вы мало вкладываете в их подготовку или производство. А если это так, значит, они неэффективны и вы уже проиграли войну, неважно, сколько этих боевых единиц у вас на вооружении.

Бессмысленно спорить с логикой нового века – луки индейцев стоили намного дешевле мечей конкистадоров. Но язык племени майя Америка забыла навсегда. Поэтому нет смысла бомбить мосты, если можно запустить в информационный центр противника данные о том, что они уже разбомблены. В обоих случаях результат будет одинаковым – аналитики примут решение перемещать войска по другим мостам. Нет смысла рисковать диверсионными группами, взрывая перегонные емкости, чтобы ваш враг остался без горючего. Небольшой вирус в компьютерной системе управления перегонкой нефти остановит завод не хуже прямого попадания снаряда. Точнее, намного лучше. Потому что после победы нефтезавод достанется вам абсолютно целым, а ваши диверсанты будут невредимы.

Один боевой вылет «cтелса» настолько дорог, что частое использование самолета в боевых действиях неоправданно

Бескровная победа

Настоящей же целью является, естественно, полное подчинение себе местных властей с установлением жесткого разрешительного управления. Если же местный режим предпримет попытку выйти из-под контроля, он заменяется другим, более лояльным, но не с помощью государственного переворота, а с помощью формально демократических выборов. Потому что общественное мнение, а следовательно, и результаты выборов тоже находятся в руках контролирующего государства. Если невозможное все же случится и марионеточное правительство будет свергнуто, страну не ждет ничего хорошего – она попадет под глобальный экономический прессинг, потому что мировое общественное мнение тоже будет видеть в ней источник зла.

Только в фильмах вроде «Хвост виляет собакой» такие операции выглядят примитивно и смешно. На самом деле это почти невидимая ювелирная работа, о которой можно чаще всего судить лишь по результатам. Однако стратегия такой войны обрисовалась уже вполне четко. Операция разворачивается по трем стадиям: в первый период, который длится от 6 месяцев до 2 лет, происходит создание образа будущего врага. Главная задача – убедить граждан страны, а по возможности, и мировую общественность, что то или иное государство представляет собой реальную угрозу национальным интересам и безопасности. Может быть, эта страна поддерживает террористов? А может быть, угрожает миру оружием массового поражения? Неважно, что происходит на самом деле, важно, что об этом думают. Поэтому на этой стадии, например, возможно искусственное разжигание конфликта в регионе: все должно быть убедительно.

Вторая стадия хорошо известна из репортажей CNN: это военная операция. Однако психологическое обеспечение играет здесь важнейшую роль: ведь нужно не просто подавить, например, ВВС противника. Нужно, чтобы каждый солдат противника знал, что его ВВС подавлены и помощь с воздуха не придет. Конечно, созданный ранее образ врага нужно поддер живать – обязательно должны появляться жертвы военных преступлений или стремящиеся на борьбу со злом соседние народы. В процессе продвижения войск проводятся операции по формированию у населения «правильного» мнения о происходящем – любыми методами, от показательных казней до раздачи гуманитарной помощи.

Третья стадия формальна: теперь, после окончательной победы «справедливости», к власти в стране должно прийти правительство лояльное к победителям.

*****

Прибыльное дело

Военное ведомство в любой стране – это очень закрытая область. Уж на что государственные служащие не любят делиться информацией о своих расходах, военные здесь, безусловно, первые. Такая завеса секретности очень способствует любителям погреть руки на военных поставках. Поэтому у каждой крупной компании, ведущей дела с военными ведомствами, есть -своигенералы, отвечающие за снабжение. Часто военные, уйдя в отставку, выходят на работу в такие фирмы и отстаивают их интересы в тендерах, посредством которых продвигаются оборонные заказы. Естественно, за подобные услуги принято благодарить. «Коммерческая благодарность», или «откат», как раз очень распространена именно в этих кругах. Обидно одно – деньги, которые идут на личное обогащение участников сделок, вынимаются из тех же ассигнований на оборону. Последние, в свою очередь, получаются из налогов. Так что народ не только содержит армию своей страны, но и поднимает благосостояние отдельных генералов.

*****

Гражданский подход

Недавно выяснилось, что снабжение войск в Афганистане происходит по довольно замысловатой и с виду алогичной схеме. Об этом, в частности, писал английская газета Times. Для обеспечения безопасности конвоев, которые возят продовольствие и другие расходные материалы, их владельцы платят командирам «Талибана». Естественно, все это делается через третьи страны, например Швейцарию. Всегда нейтральная конфедерация, во все времена блюдущая финансовые интересы всех участников любых войн, действует в качестве посредника. Найти следы денег маловероятно.

К тому же конвои не относятся к вооруженным силам, а принадлежат вполне гражданским компаниям. Им все равно, кому платить за безопасность, и они вправе нанять любого, даже талибанского командира. Вооруженным силам тоже неважно, кто обеспечивает доставку. Даже если враг. Логику поставщиков еще можно понять, но какой смысл самому «Талибану» обеспечивать снабжение вражеских вооруженных сил, непонятно. Можно предположить, что эта военная операция существует исключительно для того, чтобы обогатить всех участников.

*****

Разбогатеть на войне

Военные действия кого-то разоряют, а кого-то существенно обогащают. В основном улучшают свое благосостояние многочисленные биржевые спекулянты. Для финансовой поддержки ведения военных действий государства выпускают многочисленные облигационные займы, которые очень неплохо котируются на биржах. Не остаются в стороне и государства, непосредственно в войне не участвующие.

Одним из источников современного могущества США стала Первая мировая война. В 1914 году Штаты были должны едва ли не всему миру, а по окончании уже стали кредитором почти всех участников войны. Начавшаяся в 1939 году Вторая мировая война серьезно способствовала выходу американской экономики из Великой депрессии. Военные заказы размещались на американских заводах, правительство активно выпускало военные займы.

По окончании Второй мировой был учрежден Международный валютный фонд (на фото) и за долларом окончательно закрепился статус мировой валюты.

*****

Информационная война

Термин «информационная война» ВВС США начали активно обсуждать с 1980 года. К тому времени военные уже прекрасно понимали, что информация может быть как целью, так и оружием. После окончания «холодной войны» термин «информационная война» был введен во внутренние документы министерства обороны США, а в прессе стал активно упоминаться после проведения операции «Буря в пустыне» в 1991 году. Эта операция, видимо, служила первым полигоном, на котором новые технологии были обкатаны. Именно здесь были опробованы новые методы работы военных с прессой. Очевидцы из числа корреспондентов, ждавших тогда вестей из штаба операции перед ее началом, вспоминают, как впервые за все время боев их пригласили на специальную прессконференцию. Начальник пресс-службы командующего долго рассказывал о будущей десантной операции, согласно плану которой основной удар по иракской группировке должен был быть нанесен с моря. На следующий день все газеты поместили план грядущей наземной войны на свои первые полосы, а еще через несколько дней союзники ударили по иракцам. И, конечно, не с моря, а с суши.

И это были лишь первые опыты. Спустя несколько лет, в феврале 1996 года, министерство обороны США ввело в действие «Доктрину борьбы с системами контроля и управления». Бороться с ними предполагалось уже известным и теперь признанным военными способом – с помощью информационной войны. А в конце 1996 года Роберт Банкер, эксперт Пентагона, представил доклад, посвященный новой военной доктрине вооруженных сил США XXI столетия.

В ее основу было положено разделение всего театра военных действий на две составляющие традиционное пространство и киберпространство, причем последнее для военных даже важнее. Ведь основными объектами поражения в новых войнах будут информационная инфраструктура и психика противника. Цель информационного нападения – разум того, кто принимает решения в стане противника.

Ведь со времен Вьетнама военные поняли, что прямое вмешательство ни к чему хорошему не приведет. В ХХI веке то, что делают политики, должно быть легитимным. Грубо говоря, общество должно хотеть того же, что и власть. Поэтому должны появиться механизмы управления желаниями общества. Поэтому информационная война это единственный способ противоборства в нынешних условиях. «Вся наша концепция боевых действий и ведения войн основана на идее национального суверенитета, – говорит один из ведущих американских стратегов. – Отличительная особенность информационных боевых действий состоит в том, что они сметают эти барьеры».

*****

Опасная экспонента

В начале 1971 года один из тех, кто изо всех сил ковал богу войны новые доспехи, заперся у себя в кабинете. Его звали Норман Августин, он был главой Martin Aviation – крупной компании по разработке и производству бомбардировщиков. Через некоторое время он вышел из кабинета весьма взволнованным, неся в руках какие-то графики. Еще через некоторое время эти графики попали в Пентагон, где привели всех в большое возбуждение.

Графики эти были очень простыми. На горизонтальной оси Августин отложил сумму военного бюджета США, на вертикальной – среднюю стоимость боевого самолета. Перед началом Второй мировой самолет стоил лишь в несколько раз дороже автомобиля – около $ 20 тыс. К середине войны «мустанги» подорожали до полусотни тысяч. «Суперкрепости» в конце стоили сотни. К семидесятым счет шел на миллионы и десятки миллионов долларов: стоимость авиапарка росла по экспоненте. Бюджет, к несчастью для военных, так быстро не рос.

Графики пересекались в следующем тысячелетии. Это значило, что спустя тридцать лет, то есть аккурат к 2000 году, все государственные отчисления на военные нужды будут уходить на закупку одного самолета. Для полной же программы боевого авиастроения понадобится весь госбюджет США. Когда военные увидели эти графики впервые, они вызвали бурный смех. Но прошел всего десяток лет, и на свет появился легендарный «незаметный» бомбардировщик В- 2 . Он стоил $ 2,3 млрд и производился в единичных количествах. Теперь военным стало не до смеха. Похоже, Августин был прав.

*****

Военные поставки

Для промышленника нет ничего лучше, чем получить крупный оборонный заказ. Прежде всего, это гарантированные деньги, которые обеспечиваются таким могущественным заказчиком, как государство. Получив такой заказ, можно не волноваться, удастся ли продать товар. Это минимизирует усилия компании по продвижению и рекламе продукции.

Во-вторых, поставки для военных нужд оплачиваются зачастую по гораздо более высоким расценкам. Страны на обороне не экономят. Причем это правило распространяется не только на вооружение, но и на другие предметы потребления. К ним относится и обмундирование, и продовольствие, и топливо.

Еще немаловажный момент – компания, получившая оборонный заказ, существенно улучшает свой кредитный профиль за счет уже упомянутых государственных гарантий оплаты. Если же акции компании торгуются на бирже, то можно смело предсказать рост их стоимости. Иногда промышленники этим пользуются, организуя утечки информации по поводу размещения оборонного заказа.

Дмитрий НАЗАРОВ, журнал Идея Икс