«ДОН КАРЛЕОНЕ» ИЗ ПОДМОСКОВНОЙ БАЛАШИХИ

«Не слышны в саду даже шорохи» — славная песня о подмосковных вечерах сегодня неактуальна. Шорох идет по всему Подмосковью, да такой, что от него иногда дрожат стекла в окнах самых высоких милицейских кабинетов в самой Белокаменной. Чудное место сегодня действительно замирает до утра, но по другой причине — здесь обосновались несколько самых крутых криминальных кланов России, которые держат под контролем все города-спутники Москвы и тянут щупальцы не только в сторону Красной плащади, но и далеко за пределы шестой части суши.Криминальное кольцо Подмосковья

Бандитский мир Подмосковья возник не на пустом месте. Этот регион стал своеобразной зоной вольного поселения бывших зеков благодаря действующему в СССР строгому режиму прописки и особенностям советского законодательства, запрещающим незаконопослушным москвичам, отбывшим срок в тюрьмах, возвращаться в родной город. Туда же — по ту сторону кольцевой дороги — выкидывался (что происходит и теперь) остальной неблагонадежный контингент: бомжи, алкоголики, проститутки, который своим неблагообразным видом мог испортить лицо самого справедливого государства в мире.

Другая причина особой криминогенности этого региона тоже географическая. Бандитов всех мастей Москва притягивает как город, в котором крутятся самые большие в России деньги. Правда, там много и милиции, поэтому на окраине Московской зоны и до денег близко, и от милиции далеко, ведь провинциальные работники правопорядка, как правило, более сговорчивы, так как менее избалованы вниманием начальства.

К моменту, когда на всем пространстве бывшего СССР стали сколачиваться организованные преступные группировки, в Подмосковье их уже было несколько, и все они организовывались по принципу привязки к местности. Ко второй половине 90-х годов это были многочисленные и очень стабильные бандитские формирования, бразды правления которыми находились по много лет в руках одного и того же авторитета. Так, в Пушкино долгие годы царствовал Акоп Юзбашев, в Одинцово — наш бывший земляк Виктор Деньга по прозвищу Хохол, а в Балашихе — легендарный Фрол.

Братва из Балашихи

Этот подмосковный городок считается чуть ли не центром формирования воровской «элиты». Балашихинская группировка — одна из старейших в России — была в основном сформирована уже к концу 70-х годов. Начинала братва с мошенничества, разбоя, квартирных краж, хищения государственного имущества, махинаций при торговле автомобилями через комиссионные магазины Москвы. Постепенно с переходом страны на новые экономические рельсы балашихинские меняли род своей деятельности — от банального рэкета до создания собственных кооперативов (в 1988 году открыли первый кооператив «Вымпел», в котором день и ночь шили джинсы из «варенки» и клепали пластмассовую бужетерию), контроля автосервиса, рынков, казино, баров, скупки земли и недвижимости и, конечно, торговли оружием и наркотиками.

И все это «золотое» время правил ОПГ знаменитый вор в законе Сергей Фролов (Фрол), входивший когда-то в российскую криминальную десятку. Фигура это была колоритная и во многом символичная для преступного мира. Говорят, начинал он свою «карьеру» вышибалой у мытищинского вора Ростика, а закончил коронованным вором в законе, лидером мощной и влиятельной подмосковной группировки. Фролов знаменит и тем, что один из первых начал претворять в жизнь идею вытеснения из региона кавказских группировок (правда, с одним из чеченцев — Султаном Даудовым — он жил в мире).

Фрола называют и одним из первых «западников» современной криминальной «элиты» России, так как свою банду он строил по классическому американскому клановому типу, где все члены «семьи» «кормятся» из заботливых рук «крестного отца». Кстати, Фрол любил блеснуть в обществе цитированием целых кусков из знаменитого американского фильма. Он и вел себя в Балашихе, как дон Карлеоне: держал в строгости боевой состав банды, жестоко наказывал (расстреливал) предателей, уходящих в самостоятельное плавание, и окружал отеческой заботой тех, кто вернулся из зоны, давая им возможность «заработать» и таким образом окружая себя преданными людьми. Параллельно он обрастал нужными связями и в легальном мире, имея своих людей и во власти, и в милиции.

Счастливчик Фрол

«Крестным отцом» Подмосковья Фрол, конечно, стал не сразу. К моменту, когда он оброс мускулами, в Балашихе действовали несколько его конкурентов и самый серьезный — Николай Манохин (Маноха). С его группировкой Фролов начал настоящую и довольно кровопролитную войну, победитель в которой должен был стать криминальным лидером города. Неизвестно, чем для Фрола закончилась бы битва, но ему помог случай. В апреле 1989 г. Маноха и двое дружков по пьянке убили приехавшего в Балашиху кутаисского авторитета Теймураза Пхакадзе (Тимур), за что были приговорены к смерти судом воров в законе. Исполнить приговор взялся Григорий Соломатин, стрелявший в Маноху среди бела дня, правда, неудачно. Тот остался жить, ударился в бега, но ненадолго. В апреле 1991 года ему не повезло. Он оказался в одной камере в серпуховском СИЗО с одним из «судей» — «крестным отцом» Султаном и самим Соломатиным, которого арестовали, кстати, в Алуште. Выдержал приговоренный только 2 недели — умер от побоев. А Султана и Соломатина очень скоро выпустили из-под стражи.

Теперь у Фрола не осталось серьезных соперников, и он все усилия направил на повышение статуса своего «американского» клана — укреплял влияние, связи с группировками Москвы и области, заводил дружеские отношения с авторитетными ворами в законе и одновременно с высокими чинами из официальной власти (балашихинский «дон» дважды задерживался милицией по серьезным статьям, но каждый раз его сразу же отпускали на волю), тренировал боевиков (говорят, на разборку Фрол мог привести до 300 бойцов). Скоро он подмял под себя Ногинск, Орехово-Зуево, Павловский Посад, Щелково, Мытищи, Калининград, Железнодорожный, Электросталь, Реутово. В этом городе пришлось пойти на крайние меры — трое авторитетов из реутской несговорчивой группировки были обнаружены с простреленными головами в заснеженных «Жигулях» на обочине шоссе у деревни Афанасово.

Параллельно ведется и экономическая экспансия — люди Фрола внедряются в торговлю недвижимостью, завязывают контакты с бизнесменами из Узбекистана, Прибалтики и западноевропейскими, интересующимися цветными металлами. Фролов сам выезжает в Новороссийск, где ведет переговоры о торговле нефтепродуктами и сырой нефтью. Приезжал он и в Крым, после чего у него под контролем оказалась ялтинская гостиница «Ореанда». По крайней мере, это утверждала российская пресса. Врала, наверное.

С Новым годом, «дон»

Но как бы высоко ни взлетел Сергей Фролов по бандитской «карьерной» лестнице, судьба уже готовила ему отходную. Да и он сам каким-то воровским чутьем понимал — скоро конец. В последние недели перед роковым декабрем 1993 года Фрол не выходил из дому без плотного кольца охраны. Она сидела и внутри его трехэтажного дома, больше похожего на крепость, возможно, опасаясь атаки чеченцев, с которыми опять возобновились бои. За несколько дней до развязки эту крепость обстреляли из гранатомета, но тогда все обошлось. Новогоднюю ночь 1994 года Фролов решил отпраздновать на дне рождения своего давнего дружка — владельца сети игорных домов, казино и залов игральных автоматов «Империал» Александра Тимашкова. Погулять решили в небольшом казино «У Александра» недалеко от городка Железнодорожного. Гуляли тихо, по-семейному, пока в казино не появился явно перебравший наркоты Григорий Соломатин — тот самый, который пытался убить в свое время конкурента Фрола Маноху. Настроен он был агрессивно, и Фролов увел его разбираться в отдельный кабинет. Через несколько минут раздался выстрел. Стрелял Соломатин. Начался страшный переполох. Братва, ринувшаяся в кабинет, затоптала ногами и убийцу, и его охранника (их трупы потом спустили под лед водоема). Истекающего кровью Фрола повезли в ближайшую больницу, но раненого не приняли, поехали в военный госпиталь в Купавну, и там уже на операционном столе балашихинский «дон» скончался. Ему было всего 35 лет. А завершением блистательной «наполеоновской» криминальной карьеры стали пышные похороны, на которые собрался весь цвет воровского российского мира и… официальные лица Подмосковья.

Стая без вожака — не стая

Смерть Фрола стала не только началом конца когда-то грозной балашихинской группировки, но и возобновления войны во всем регионе за сферы влияния и территорию. На короткое время власть в Балашихе перешла в руки чеченца Султана, до этого делившего с Фролом сферы влияния и так же, как и он, обратившего свое внимание на Крым. В последнее утро своей жизни, 21 марта 1994 года, Даудов как раз собирался лететь в Симферополь на встречу со знаменитым Виктором Башмаковым. По дороге в аэропорт чеченец заглянул в здание фирмы «Интеррос», где любил проводить время один из соратников Фролова, тоже вор в законе Александр Захаров (Захар). Рассказывают, что якобы Султан приехал с претензией на то, что одного из его друзей люди Захара обложили данью. Что произошло в «Интерросе», неизвестно, но тело Даудова скоро было найдено в лесу недалеко от Железнодорожного. А группировка Фрола, как и весь регион, перешли в руки Захара… на несколько месяцев. Это была уже видимость власти, которая начала переходить из рук в руки после того, как новый лидер был арестован. Кто-то из его преемников пошел вслед за ним на нары, кого-то убили в разборках, и к концу 1994 года когда-то могущественная ОПГ перестала существовать как единое целое, распавшись на мелкие кусочки.

Артем Аверичев Первая Крымская